Когда едешь на экскурсию, особенно в горы, особенно в Абхазию - Рицу там или бортничество посмотреть, главное к адлерскому закату не расплескать наполненную до краёв чашу удовольствия
Она, чаша, конечно, и так расплескается, ударяясь то о бесцеремонную тётку из Кемерово, перебивающую экскурсовода Ханифу;
то об абхаза с буркой, папахой и рогом красного «Букета Абхазии».
Он, абхаз, в очках, разведет вас на 2 тысячи рублей за три фото и тост в честь его солнечной свободолюбивой гостеприимной Родины. Вы и не заметите. Ещё и обниматься будете.
Ещё счастье может ударится о твои собственные окаянства - следствие бесконтрольной дегустации чачи, дамского коньяка, хванчкары, муската, дикого мёда, чачи, каштанового мёда и чачи (пошла абхазская текила: выпиваешь чачу на выдохе и слизываешь с руки полузнакомой дамы смесь мёда и других продуктов пчелиной жизнедеятельности).
Жорж Бубу был уверен, терять нить экскурсии нельзя даже когда девушки уже обговорили древние свадебные ритуалы и воздействие горного воздуха на репродукцию человека (Тверь - тут непонятно).
Жорж знал - радоваться надо! Надавливать на счастье, как на гашетку: вырвало тебя натуральными винами и копчёным буйволиным сыром в зарослях самшита - ничего!
Знай! Сел на своё место в микроавтобус, чуточку помолчи!
С водителем Масиком не ругайся, помни, он бывший абхазский мильционэр.
И далее. Летаешь ли по тросу над Бзыбью до самого голубого озерца, рыгаешь ли опять в пропасть с отрицательным углом наклона, осушаешь ли с Серёгой (для тебя он Серж) из Иркутска пол-литра забродившей медовухи - береги своё счастье!
Оно приветливо как хвойные ладошки туй, но мимолетно как две минуты сорок четыре секунды (когда не придавило в тубзик по-большому).