Это уже было в “Симпсонах”
Что такое предсказания? Область эзотерики? Предмет в Хогвартсе? Нужны ли нам карты Таро, чтобы предсказывать будущее?
Принцесса Ирулан писала о Поле Муад’Дибе (1️⃣):
«Широко в видении время, будто врата; но когда проходишь сквозь это видение – оно становится лишь узкой дверью». И он всегда отвергал искушение избрать ясный и спокойный путь, предупреждая: «…ибо такой путь ведет вниз, к застою».
Получается, что будущее доступно только великим Императорам, возглавляющим вселенский джихад?
Бытовое прогнозирование
В X веке в своем труде “Книга оптик” врач и астроном Хасан Ибн Аль-Хайтам предположил, что мозг человека способен предвидеть будущее. Его современники не смогли оценить величие идеи, и она была забыта вплоть до XX века, когда один из первых специалистов по когнитивной психологии Ричард Лэнгтон Грегори в книге “Перцепции как гипотезы” не предположил, что предвидение – это результат несоответствия реальности ожиданиям. В качестве примера был приведен человек, идущий через лес. Путник видит длинный узкий предмет, преградивший ему дорогу, и, ожидая увидеть змею, видит действительно змею. И лишь спустя мгновение мозг подстраивается, корректирует зрительный образ в соответствии со своими базами знаний, и человек понимает: его напугала всего лишь ветка. На основе этого опыта выстраивается предикативная модель, которая позволяет избежать подобных ошибок в будущем. Позже эта теория была подтверждена компьютерными вычислениями, и в 2016 году ученые создали рекуррентную нейронную сеть, которая может предсказывать следующий кадр в видео.
Человеческий (да и синтетический!) мозг обрабатывает поступающие в него данные непрерывно. В нем существуют прямые и обратные нейронные связи, между которыми, поглощая энергию, перемещаются импульсы.
Но мы не замечаем всей этой тайной работы собственного мозга и называем ее “интуиция” или просто “планы”.
Мы строим в навигаторе маршрут, выбирая дорогой, на основании модели, предсказывающей загруженность дорог, просим виртуального ассистента завести будильник на утро следующего дня и оплачиваем билеты на самолет с кредитной карты, зная, что погасим задолженность, получив зарплату.
Градостроители проектируют города, как столетия назад ландшафтные дизайнеры проектировали парки так, чтобы мы с вами видели рассветное солнце в царском дворце будто в рамочке из переплетенных ветвей деревьев.
Все это примеры бытового прогнозирования, которое привычно и повседневно для нас. Мы не видим в нем чуда и не задумываемся о его природе.
Но что бы подумал, например, Герберт Уэллс, если бы оказался в современном мегаполисе? Оправдали бы мы, потомки, его ожидания?
Уэллс, как и другие фантасты, был настоящим профи по части предсказаний и будущего. Для него то, что случится через сто, двести лет, было такой же реальной материей, как и окружающий его мир. Давайте попробуем взглянуть на то, каким должно было быть будущее в представлении фантастов прошлого века, и окунемся в мечты наших современников.
Предсказания начала XX века
Писатели это люди, живущие на стыке двух миров: реального и того, что лежит за ним. Они чутко настроены на оба этих мира и болезненно реагируют на возникающие угрозы.
Подсказала ли интуиция Уэллсу создать ядерную бомбу почти на полвека раньше Оппенгеймера накануне первой большой войны, в которой увязло человечество? Я думаю, что будучи эрудированным человеком в глубине души он понимал, что с развитием технологий, будет расти боевая мощь вооружений и дойдет до крайней точки возможности уничтожения всей жизни на земле. Но Уэллс верил в нас, в людей. И после страшной войны, которая была неизбежной в его обоих мирах, он построил прекрасный и гармоничный мир.
Десять лет спустя писатель из юной страны Советов пророчил своему государству космические полеты и торжество социализма. И пусть мы все еще не встретили марсиан, но, я думаю, что Алексей Толстой бы улыбнулся 12 апреля 1961 года, ведь его мечта стала на 302 километра ближе. При всей восторженности от новой идеологии, Толстой видит, что на Марсе ей пытаются заменить традиционные ценности местного населения, принося ее на штыках. Пережив Первую Мировую и Гражданские войны, писатель тревожится, что перемены миром не достичь.
Знамя этой тревоги подхватывает писатель на другой стороне планеты. Все еще не идейный соперник, Олдос Хаксли собирает воедино страхи Уэллса и Толстого, и создает “Дивный новый мир”, которым возрождает созданный Гоббсом в “Левиафане” XVII века жанр антиутопии. Подводя читателей к грани миров утопистов, Хаксли безжалостно толкает нас за нее и заставляет смотреть на изнанку идеального мира до тех пор, пока глазам не станет больно.
Предсказания середины XX века
Впрочем, дело писателя – предупредить. Разбираться с обозначенными проблемами, которые потомки послушно превращают в жизнь, придется этим самым потомкам. И в середине XX века мы видим литературу, воспевающую технические достижения человечества.
Вместе с героями книг мы путешествуем к звездам, совершаем научные прорывы и посылаем к черту законы природы.
Если для нас звонки по видеосвязи стали рутиной лишь два года назад, то для героев Хайнлайна это стало нормой уже в 1956 году. А вот миелофон (2️⃣) мы так и не изобрели. Возможно – к лучшему:
“Муад'Диб учит нас: единое лишь неверное решение в пророчестве или неверный выбор единого лишь слова могут полностью изменить и самое будущее”.
Представляете, что могло бы начаться, научись мы менять прошлое?
Пророчества технического и технологического прогресса в творчестве людей, переживших две войны и живущих в страхе перед третьей (которая вполне могла оказаться последней), очевидны. Но посмотрите на Дюну Фрэнка Герберта, которую я цитировала выше.
Давным-давно в далекой-предалекой галактике в мире Дюны машины стали разумны и бросили вызов человечеству. Люди, конечно, победили, но машины попали под вечный запрет. Им на смену пришли сверх-люди, чей мозг под действием Пряности смог работать на грани своих возможностей. Навигаторы Гильдии водили межгалактические лайнеры, читая линии вероятности, а ведьмы Бене-Гессерит проводили свои селекционные программы, пытаясь создать Квизац Хадерах: мужчину, смотрящего одновременно в прошлое и в будущее. В прямом смысле, конечно же.
Но посмотрите, в каком мире жили эти люди. На страницах Дюны мы видим возврат к феодальному строю: к абсолютной монархии, кровному наследованию планет и вендеттам среди Великих Домов Ландсраада.
Впрочем, в “Дне Триффидов” такого прогноза нет. Но есть другой, и посмотрите, как буквально он сбывается:
На левой картинке обложка к роману Уиндема. На правой – человек в Подмосковье борется с борщевиком Сосновского. Конечно, наш борщевик все еще не научился ходить и зубов не отрастил, но серьезно покалечить человека он может уже сейчас.
В “Марсианских хрониках” Рэй Бредбери рассуждает о проблемах перенаселения и цензуры. И это удивительным образом перекликается с “Улиткой на склоне” Стругацких. Оба произведения показывают нам жизнь на других планетах. Мы сталкиваемся с цивилизациями максимально непохожими на нашу. В романе Стругацких местные жители – это лес. Не такой, как у Уиндема. Он играет не с телом, а с разумом человека. При этом сами люди погрязли в праздности и бюрократии.
И к рубежу периодов мы приходим с явно заданным вопросом во всех шести романах:
Что такое человек? И где его место в современном мире умных технологий и холодных звезд?
Предсказания конца XX века
Условная эпоха завершилась, но вопросы, порожденные ей, остались. Мечты о будущем сменились скорее страхом перед ним. Началось время, когда в центре творчества фантастов снова оказался человек. Точнее: продолжение существования человечества, как биологического вида.
Кинг рассказывает историю о вырвашемся из лаборатории вирусе, который уничтожил 99% населения планеты. И чем занялся выживший процент? Конечно, они принялись друг с другом воевать, обвиняя кто бога, кто дьявола. Но ключевой вопрос, заданный в романе: что может сам человек благодаря или вопреки мистическим влияниям? Первопричиной катастрофы стал не Черный человек. Ей стала халатность и ошибки в системе безопасности… и, как ни странно –– любовь. Ведь именно простой солдат, пытаясь спасти свою семью, разнес смертоносный вирус по всей планете.
Роман Этвуд совершенно не связан сюжетно с “Противостоянием”. Объединяет их лишь одно: люди –– новая нефть. И все, что нужно, чтобы вернуть человечество в тоталитаризм, это лишить нас способности производить на свет детей. В обществе, где женщины утратили фертильность, а мужчины стали стерильны, любые средства хороши, чтобы поддержать угасающую жизнь. Пытаясь сохранить наследие, в Галааде уничтожили людей еще до их фактического вымирания. Там больше нет мужчин и женщин. Там есть функции: служанка, марфа, жена… командор. И иммунитета от беспощадного молоха нет даже у его идеологов. Покой возможен только в смерти.
…но не в мире “Видоизмененного углерода”. Если Кинг и Этвуд обсуждают право на жизнь, то Ричард Морган оспаривает право на смерть. Кто-то обретает вечную жизнь и ее неожиданных спутников: безразличие, скуку, жестокость и страх. А кто-то никак не может умереть и выйти из цикла бесконечных жизней.
Предсказания конца XX века
Поэтому нет ничего удивительного в том, что современные фантасты пришли к пониманию того, что:
Я происхожу в настоящем, однако расскажут обо мне только в будущем, полагая, что речь идет о прошлом, хотя речь идет всегда о сегодняшнем дне… Вы уже догадались, кто я. Я история. Сделайте так, чтобы я была хорошей (3️⃣).
И нарисованное ими будущее постепенно становится реальностью.
С высоты самолета можно увидеть бескрайнее поле ветряков в Ла-Манше. Мы обуздали ветер и призвали его себе на службу.
Технологии (4️⃣), которые были фантастикой в 1940 году стали не просто реальностью в 2024. Они –– наша повседневность, отсутствие которой заставляет нас чувствовать себя неуютно.
И мы даже отмыли Биг-Бэн, побеждая смертоносный вирус!
В Словакии есть прототип летающего автомобиля, а в казанском Иннополисе можно доехать от дома до работы на беспилотном такси.
Удивительные технологии вплетены в нашу жизнь. Даже заглавную картинку к статье я нарисовала при помощи нейросети, которая год назад еще не существовала, а сегодня уже есть обучающие общению с ней курсы. Делают ли эти навыки и возможности нас умнее, или просто эрудированнее?
В “Министерстве будущего” Робинсона есть специальные службы по защите прав будущих поколений, которые по очевидным причинам сами себя защитить все еще не могут. У нас таких служб еще нет. Но, как пел Стинг много лет назад:
I hope russians love their children too(5️⃣).
Отслеживая исторические травмы, можно понять, как менялось восприятие будущего от поколения к поколению. Какой будет проза наших детей и их внуков? О чем они будут мечтать и чего бояться? И сможем ли мы осознать свою ответственность за это?
2️⃣ Устройство для путешествий во времени, “Приключения Алисы”, Кир Булычев
3️⃣ “Министерство будущего”, Ким Стэнли Робинсон
4️⃣ Серия комиксов Честера Гулда о сыщике Дике Трейси. Экранизирован в 1998г.