ДРУГАЯ ЖИЗНЬ
Когда мне было лет двенадцать, мы с родителями жили в небольшом городишке. Я уже тогда понимал, как трудно приходится родителям. Работы в городе почти не было. Мама работала санитаркой в городской больнице, получая мизерную зарплату. Отец перебивался случайными заработками, часто разгружая вагоны на станции ночью. Рядом с нашим домом был люк в земле, ведущий в тепловой коллектор. Там и жил мой друг Колька – несовершеннолетний беспризорник, мой ровесник.
Познакомились мы с ним в начале осени. Я обратил внимание на мальчишку без обуви – видимо, пацаны постарше отобрали у него её. С трудом, но я всё же уговорил родителей отдать ему мои зимние ботинки, вторую пару. Так мы и познакомились с Колькой.
Я часто приносил ему продукты, подкармливая его. Хотя, какие там продукты… горбушка хлеба с солью. Ну, может, иногда печеньки, которые сам не съел. Колька, конечно, всё это видел и понимал, что нам тоже нелегко живется.
Кольку гнали отовсюду, где он пытался попросить еды, зная его вороватый характер. Единственным человеком, у которого он никогда ничего не украл, был я. Я даже водил его к себе домой, когда родителей не было. Тарелка горячих щей или теплая ванна – для него это было настоящим спасением в январские морозы.
– Лучше я руку себе отрублю, чем украду у тебя что-то, – говорил Колька, – у друзей не ворую.
Иногда Колька пропадал, и его не было видно по две недели, когда его задерживала милиция. Но время шло, и Колька снова появлялся в теплоузле, а я опять тихонько приносил ему кое-что поесть.
Надо признаться, что лучше Кольки, подвалы и чердаки города вряд ли кто знал. Где он только не лазил, что не исследовал.
Проходили годы, и наша дружба становилась всё крепче. И вот однажды...
Я смотрел в обезумевшие глаза Кольки.
– Поклянись, что никому не скажешь, – прошептал Колька.
– Клянусь, – сказал я, – никогда и никому.
– Пойдем.
Колька привел меня в лес, недалеко от города. Он раскидал сухие ветки, раскопал землю и вытащил металлическую коробку. Открыв её, я увидел, что она полна различных драгоценностей. Сапфиры, рубины и бриллианты переливались на солнце. У меня перехватило дыхание от такой красоты.
– Понял, что я недавно нашел? – закапывая обратно коробку, спросил Колька.
– Вот это да, – удивился я. – И что ты хочешь с этим делать?
– Пока не знаю. Но трогать не буду. Поймают – все отберут. Стану немного повзрослей – подумаю. Может, и связи у меня к тому времени нужные будут. Но помни, что ты мне обещал… Никому ни слова.
– Клянусь, – отчеканил я.
Мы с Колькой иногда заводили разговоры о той коробке еще, наверное, месяца два, потом всё реже и реже, и вскоре я совсем о ней забыл.
Когда мне исполнилось шестнадцать, Колька вдруг исчез. Я ждал его месяц, два, но он так и не появился. В голове пронеслось множество мыслей о его пропаже: и что в тюрьму его посадили, и что бандиты его нашли, те самые, которые прятали коробку с драгоценностями.
Шло время, а Кольки всё не было.
Прошли годы, и я уже редко вспоминал о нем. Смирился с мыслью, что больше нет друга.
Началась перестройка. Я работал слесарем на заводе.
Однажды директор завода вызывает меня к себе и, весь мокрый от волнения, говорит:
– Зайди в мою комнату отдыха, там человек тебя ждёт.
Я зашел в комнату и увидел, как на кожаном диване в шикарном костюме сидит Колька, нога на ногу. Он смотрит на меня и, улыбаясь, говорит:
– Ну, здравствуй, дружище.
– Здравствуй, Колька. Неужели это ты? – выдохнул я.
Мы обнялись.
– Я правильно понял? – таинственно спросил я его, намекая на ту коробочку.
– Правильно понял, – утвердительно ответил он и улыбнулся.
В комнату постучались и вошла секретарша директора, неся две чашки кофе с печеньем. Мы долго болтали, вспоминая наше детство, и наконец он сказал:
– Вот, решил завод ваш выкупить. Мне он, конечно, не нужен, у меня всё есть, что мне надо. Оформлю его на тебя. Ты теперь будешь хозяином.
– Ты чего, Колька? – опешил я. – Я же не разбираюсь во всём этом. Какой из меня директор?
– Не директор, а хозяин. Большая разница. Не надо тебе ни в чём разбираться. Работать будут специалисты. Есть у меня пара-тройка людей. Я уеду на несколько лет. В Европе ждут дела. Но связь с тобой будем держать. Ну, чего ты побледнел? Боишься, что ли?
– Как-то неожиданно для меня всё это, – промямлил я. – Это же совсем другая жизнь.
– Ещё какая, другая, – сказал Колька. – Я настоящих друзей ценю.
В дверь постучали. Вошёл весь мокрый от волнения директор завода.
– Николай Степанович, я очень на вас надеюсь, – обратился он к Кольке.
– А что такое? – спросил Колька.
– Я надеюсь, что останусь при своей должности?
– А это теперь решает новый хозяин завода, – Колька посмотрел на меня и улыбнулся.
С директора посыпались градинки пота.
Надо признаться, что и у меня ладошки стали мокрыми...
Я помогал Кольке в детстве, когда ему было трудно, не думая, что когда-то он ответит мне тем же. Но он вернулся, и стал тем, кто поддержал меня, как когда-то я его. И, наверное, в этом и есть настоящая дружба – в том, чтобы помогать друг другу, не ожидая ничего взамен.