Женщины, вокзалы, лёгкая фортепьянная музыка
Короче, раз наступила зима и в Питере выпал весь снег, будет рождественская история.
Как-то лет пять назад под самый конец декабря мне позвонила подруга Марина и, трогательно сокрушаясь, попросила помощи. Марина — инициатор и практически мать проекта «Жёлтое пианино». Если вы из Питера, то можете его знать — жёлтый инструмент время от времени появляется в городе и любой желающий может на нём поиграть.
Марина, женщина невероятной целеустремленности, пианистка и педагог, отличается буйной фантазией на перформансы и крайней невосприимчивостью ко всякого рода препонам — это важно для истории.
Для стороннего наблюдателя пианино появляется в разных местах города как по волшебству. В этот раз требовалось, чтобы пианино как по волшебству появилось посреди Московского вокзала. И это первая отсылка к целеустремленности Марины — как вы насчет договориться поставить что-то забесплатно на главном городском вокзале? Вот то-то же.
По легенде нужно было встретить Газель с грузчиками, помочь им загрузить пианино, а потом выгрузить и докатить его в центр вокзала.
«Окей!» — сказал я, потому что стойко принимаю удары, то есть подарки судьбы. Чтобы было нескучно и чтобы не умереть под инструментом, позвонил Игорю — тому самому из предыдущего поста, который танцует свинг и буги-вуги — и спросил, готов ли он прикоснуться к искусству и прямо сейчас перенести на себе пианино незнакомой женщины. Через полтора часа, то есть в полночь. На канале Грибоедова.
Любой другой притворился бы, что очень занят или что у него сел телефон. «М, почему нет?» — Игорь думал полторы секунды. Я даже не успел сказать, что в награду нас, возможно, обнимет красивая женщина, а если повезет, то и каждого по отдельности, а не обоих вместе.
Когда мы приехали прикасаться к искусству, выяснилось, что искусство стоит в неудобном тёмном подъезде на лестничной площадке второго этажа. Вместо Газели — микроавтобус, и он, конечно же, без грузчиков. А водитель заявил, что он просто водитель и вежливо попросил нас отвалить.
По счастью, в подъезде оказался какой-то притон. Его, как это называется у притонов... администратор высунулся на шум и мы тут же попросили его пособить. Он представился Артёмом, но мы почему-то запомнили, что его зовут Руслан. Вообще, довольно важно запоминать имя того, благодаря кому вас не размазывает инструментом по стене зассаного подъезда на канале Грибоедова. Когда после первого лестничного пролёта он спросил, почему мы называем его Русланом, хотя он Артём, мы сказали, что он, ну... похож на Руслана. И идиотски заржали.
Кряхтя от натуги и слабея руками в приступах хохота, мы наконец спустили пианино к выходу. Водитель сдал задом к двери подъезда и мы водрузили, всунули, впихнули несчастный фортепиано в кузов. Двое толкали, один тянул, все трое хрипели, ы-ыкали, заходили то правее, то левее, подставляли локти, плечи, колени... Со стороны выглядело так, будто кто-то насилует микроавтобус.
Водитель захлопнул кузов. Артём-Руслан махнул нам оттянутой до земли рукой, мы признательно махнули в ответ и он скрылся в подъезде.
По дороге на вокзал в машине стояло напряженное молчание — каждый продумывал механику извлечения. Артём-Руслан-то остался в притоне, как мы без него?
Когда в полвторого ночи мы заехали на вокзал и водитель распахнул кузов, началась метель. Метель была умеренная, поэтому не мешала, наоборот, придавала праздничности всему процессу. Игорь обошел машину сзади и задумчиво посмотрел на пианино. Марина тоже обошла машину, задумчиво посмотрела по сторонам и увидела на платформе наряд полиции. Если вы еще помните про маринину целеустремленность, то не удивитесь, что через три минуты двое полицейских уже принимали у микроавтобуса роды пианином.
Ну и потом она попросила их сфоткать нас на айпад на фоне выгруженного инструмента. А до середины зала мы его дотолкали уже вдвоём с Игорем.
На следующий день был запланирован флешмоб: пианист должен был играть, а приглашенные танцоры лихо отплясывать рок-н-ролл в зале ожидания, вовлекая пассажиров. Одна беда — бесконечные гулкие сообщение из громкоговорителя почти заглушали пианино и грозили сорвать представление. Невосприимчивая к преградам Марина сказала: «Я сейчас», убежала и скоро вернулась.
И на 20 минут, пока все танцевали, на вокзале отключили вообще все оповещения.