Все там будем

Идём по Смоленскому лютеранскому — интересно там, конечно. Если б не мощёные тропинки, было бы больше похоже на лесопарк с могилами.

Ближе к центру кладбища сооружение, которое видно издалека. Не знаю, как называется, но выглядит как склеп без крыши — несколько ступеней к возвышению, на нём постамент, но без скульптуры, за ними полукруглая резная стена. На стене краской нарисована перевернутая пентаграмма и цифры 666, постамент перед ней выглядит как алтарь и, кажется, им недавно пользовались.

Сбоку от сооружения кострище и вокруг него самодельные места для сидения, скамеечки какие-то. В общем, место явно намоленное.

Памятники, на которых несколько имен — иногда целые истории. Вот на камне четыре имени: Иван, Евлампия и ниже двое помладше — Зоя и Джесси.

Я, во-первых, почему-то сразу вспомнил чувака по имени Кирилл из города Королёва, который посмотрел сериал «Во все тяжкие» и изменил в паспорте имя на Джесси Гайзенбергович Пинкман.

Во-вторых, мне представилась сцена семейного скандала, когда мать Евлампия мягко увещевает дочь: «Душа моя, ну прекрасные же имена, чем тебе не по нраву — у сестры Зоя, у тебя Капитолина...» И дочь в ответ на ультразвука: «Нет, блять, я буду Джесси!!!»

Ну и на пути уже к выходу смотрим — древняя могила вся в малиновых кустах, даже памятника не видно.
— Марина, ты пробовала когда-нибудь кладбищенскую малину? — Не-а. — Ну вот, время пришло.

Пробуем — обычная такая малина, очень, то есть, вкусная.
— Кто-то тут плодородный лежит, похоже.
— Я ничего не утверждаю, но это может быть показателем, что человек-то был говно.