"Восстание масс", или приговор современному миру

Испанский философ Хосе Ортега-и-Гассет посвятил свою основную работу анализу такого широко распространённого в наше время явления как "масса" и её текущему социальному статусу. Кого же Ортега-и-Гассет понимает под "массой"? Ведь прежде, чем анализировать какую-либо тему, чтобы избежать разного рода манипуляций, следует дать четкое, недвусмысленное определение.

Масса — это средний, заурядный человек; тот, кто снисходителен к себе, доволен собой, кто живет без усилий, не стараясь себя исправить и улучшить, кто плывет по течению.

Здесь следует четко провести границу между бездарным "человеком массы" и столь же бездарным "человеком элиты". Человек массы, обделенный способностями, отнюдь не страдает по этому поводу. Напротив, он безмерно счастлив, что не отличается от остальных, не смущает их своими достоинствами. Он удовлетворен тем, что от точно такой же, как и все, рад принадлежать к "массе"! Но человек элиты ведет себя иначе:

Представим себе скромного человека, который пытается определить свою ценность на разных поприщах, испытывает свои способности там и тут и, наконец, приходит к заключению, что у него нет таланта ни к чему. Такой человек будет чувствовать себя посредственностью, но никогда не почувствует себя членом «массы».

Таким образом, принадлежность к массе — исключительно психологический признак, не зависящий ни от достатка, ни от профессии, ни от уровня образования. Человек, принадлежащий к элите, может быть нищим равно, как и человек массы может быть миллиардером. Тем не менее можно выделить отличительные черты человека массы и человека элиты.

Человек массы по своей природе инертный, пассивный. Его не способно увлечь то, что непосредственно не касается его жизни. Жизнь человека массы всецело замкнута в самой себе, человек массы попросту не способен выйти за пределы своего узкого бытия. При этом, в отличие от благородной личности, которая никогда не удовлетворена своими текущими достижениями и всегда стремится к большему, человек массы всегда доволен собой. Он считает одно свое существование высшим достижением.

Человек массы, по своей природе анонимный, не обладающий индивидуальной субъектностью, отождествляет себя с таким же обезличенным государственным аппаратом. Поэтому массовый человек радостно передает принадлежащую ему долю свободы государству в обмен на обещание повсюду считаться с его мнением, выражать волю массы. Этим объясняется колоссальное распространение фашистских режимов в XX веке с их лозунгами: "Все для государства, ничего кроме государства, ничего против государства!". Человеку массы проще всецело довериться государству, нежели самому себе.

Представим себе, что в общественной жизни страны возникают затруднения, конфликт, проблема; человек массы будет склонен потребовать, чтобы государство немедленно вмешалось и разрешило проблему непосредственно, пустив в ход свои огромные, непреодолимые средства. Вот величайшая опасность, угрожающая сейчас цивилизации: подчинение всей жизни государству, вмешательство его во все области, поглощение всей общественной спонтанной инициативы государственной властью, а значит, уничтожение исторической самодеятельности общества, которая в конечном счете поддерживает, питает и движет судьбы человечества.

Однако de facto масса и государство отнюдь не тождественны, их интересы зачастую враждебны. Развиваясь, государство все более отчуждается от общества, возвышается над ним, но человек массы в силу своей пассивности уже не способен укротить государственный аппарат, который он же и породил.

Помимо повсеместного государственного контроля и принуждения Ортега-и-Гассет выделяет еще одно неизбежное следствие "восстания масс". На протяжении всей истории большинство людей, т.е. массы, жили под постоянным ярмом обязанностей, экономических, социальных, духовных и т.д. Но все изменилось после восстания масс. Массы оказались свободны от прежних обязанностей, что на первый взгляд кажется благом. Но так ли это? По мнению Ортеги-и-Гассета, именно это внезапное освобождение привело к трагическому моральному упадку, наблюдаемому сегодня во всех Европейских и не только государствах. Освободив себя от прежних ценностей, масса не утвердила новых. Однако невозможно организовать свою жизнь без определенных запретов и ограничений:

Праздник непродолжителен. Без заповедей, которые обязывают к определенному образу жизни, существование оказывается совершенно пустым. Именно это и случилось с лучшей частью нашей молодежи. Она свободна от уз и запретов — и ощущает пустоту. Бесцельность отрицает жизнь, она хуже смерти. Ибо жить — значит делать что-то определенное, выполнять задание; и в той мере, в какой мы уклоняемся от этого, мы опустошаем нашу жизнь. Вскоре люди взвоют, как бесчисленное множество псов, требуя властителя, который налагал бы обязанности и задания.