Сдерот. Гостинцы из-за границы.
Когда мы говорили, что едем с экскурсией на юг, все улыбались и подмигивали: «А, Красное Море, Эйлат?». Узнав, что едем в Сдерот, сильно удивлялись и спрашивали, что мы там забыли.
Сдерот - это городок в двадцать с небольшим тысяч жителей, всего в 70 километрах от Тель-Авива, у северной границы пустыни Негев. Ни достопримечательностей, ни пляжей. На въезде есть небольшой мемориальный парк, вот, пожалуй, и всё.
В феврале пустыня цветет, и глядя из окна автобуса на зеленые поля, с трудом веришь, что на самом деле это барханы.
Пара слов об автобусных экскурсиях в Израиле и нашей в частности. По правилам безопасности, водитель автобуса и охранник, сопровождающий группу, обязаны иметь при себе оружие. На самом деле, в Израиле быстро привыкаешь к тому что рядом всегда есть люди со стволами, поэтому кобура, торчащая из-под куртки гида, воспринимается как обыкновенный атрибут типа флажка, или бейджика.
Мы выехали из Бат-Яма рано, и уже в 10 утра были на месте. Вокруг - все, что обычно бывает в мемориальных парках: белые обелиски с именами и датами, над обелисками шумят деревья, под деревьями - беседки и столы, за столами - еврейские семейства. Короче, тишь, гладь и пикники, которые можно было и не упоминать, если б не один нюанс: в 800 метрах от парка начинается Сектор Газа.
Выглядит граница вот так:
Поле - своего рода буферная зона, разделенная земляной грядой. За ней тянется забор, на который каждую пятницу бросаются палестинские пацаны. То есть буквально, раз в неделю жители Газы массово пытаются прорваться за ограждения, и для кого-то этот забор становится последней вещью, увиденной в жизни. И так последние 16 лет.
Иногда участники еженедельного штурма поджигают покрышки, иногда - окрестные поля. Для этого используют воздушных змеев: прикрепляют зажигательный снаряд и отпускают в свободный полет, а ветер с моря сам уносит змея в нужном направлении. Раньше об этих стычках на границе время от времени рассказывали и российские СМИ - в контексте борьбы между ХАМАС и ФАТХ, пытавшихся взять власть на спорных территориях. Но когда случилась Сирия, и появились другие бородатые нюсмейкеры, повестка поменялась, о границе с Сектором Газа стали рассказывать чуть реже. Однако реальная обстановка не сильно разрядилась.
У жителя Сдерота, который услышал сигнал воздушной тревоги, есть примерно 15 секунд для того, чтобы найти укрытие.
Город - одно большое убежище. Они реально построены ВЕЗДЕ. Глубоко утопленные подъезды, в фасадах - специальные ниши, над каждой остановкой возвышаются бетонные стаканы. На игровой площадке защитные укрепления замаскированы под веселых рогатых гусениц.
Нет времени объяснять - лезь в гусеницу
Что делать при обстреле
С 2002 года со стороны Газы на город падают кассамы - кустарные ракеты из обрезков труб, начиненные болтами, гайками, шариками от подшипников. Пробегитесь взглядом по статистике за 2018-й год:
«Август. 15 обстрелов, 80 ракет. 14 ракет сбиты системой ПРО. Двое раненых. (По состоянию на 9 августа).
Июль. 56 обстрелов, 164 ракеты, 20 сбиты системой ПРО. Четверо раненых.
Июнь. 18 обстрелов, 40 ракет, 11 сбиты системой ПРО. Пострадавших нет.
Май. 30 обстрелов, 50 ракет, не менее 20 сбиты системой ПРО. Четверо раненых.
Март-апрель. Ни одного обстрела.
Февраль. 4 обстрела, 4 ракеты. Пострадавших нет.
Январь. 5 обстрелов, 5 ракет. Пострадавших нет»
114 обстрелов за 9 месяцев, братишки и сестришки!
Коллекцию сбитых железяк экспонирует местный полицейский участок.
Имен дарителей, понятное дело, не пишут.
Суровые буханки сдеротских копов
Впрочем, коллекционированием занимаются не только полицейские. Свой «трофейный» кассам есть и в Indoor Sderot Playground - «Специальной крытой детской площадке».
Сравнительно небольшой экземпляр
Выглядит ISP как ангар с игровыми зонами, кухней, баскетбольной площадкой и несколькими shelters (убежищами). Все лучшее - детям.
Приветливый сотрудник охотно рассказывает об устройстве площадки и том, от чего она защищает, но после вежливо просит удалить видеозапись. Поэтому вместо видяхи, для интересующихся оставляю ссылку: https://urbanculture.in/Кассам
Спустя пару часов, поедая фалафель в местной забегаловке, глазею по сторонам. Никаких признаков тревоги или опасности, только кое-где на стенах чернеют следы от снарядов. По улицам ходят люди, ездят легковушки, забегаловки открыты. Уныло, пыльно и сонно - обыкновенный провинциальный городок.
Думаю о детской площадке и пикнике в парке. Пытаюсь сопоставить с тем, что вижу, и объяснить самому себе, как это возможно. Неужели все дело в том, что «привычка свыше нам дана»? Или в том, что на экскурсию нас повезли в четверг?
Спрашиваю у гида.
-Тут у всех очень четкая позиция. Если мы не будем жить на этой земле, то мы не будем жить вообще. Так что вариантов немного. У меня самого дом в Иудее, на спорных территориях. Каждое утро хожу по ущелью, встречаю там арабских пастухов, здороваемся, пьем вместе кофе и в 99% случаев все нормально. Но один процент остается, поэтому у меня всегда при себе оружие. Понимаешь, здесь столько всего намешано, что можно объяснить только в двух словах.
-В смысле?
-Все сложно.