Часть первая: The data economy

Лавина данных порождает новую экономику

Армия двойников вторгается в мир. В его авангарде идут цифровые двойники авиационных двигателей, ветряных турбин и другого тяжелого оборудования. К ним в виртуальном мире присоединяются электронные призраки мелких и крупных вещей: от электрических от зубных щеток и светофоров до целых магазинов и фабрик. Даже для людей начали развивать эти альтер эго. В Америке Национальная футбольная лига разрабатывает на уровне дизайна и вычислений электронный аватар для каждого игрока.

Эти «цифровые близнецы», как называют их гики, являются гораздо большим, чем копии оригинала. Мыслите их больше как тени, которые благодаря множеству датчиков и беспроводной связи тесно связаны с их физическим Я и они каждый день производят океаны данных. Если что-то происходит в реальном мире, это быстро отражается мире теней. Законы природы запрограммированы в своих цифровых двойниках. Они удваиваются как база данных всего, что когда-либо случалось с оригиналом. Это позволяет заглянуть в их будущее. Например, спортивные тренеры смогут проводить симуляции, прогнозировать, когда спортсмен может получить травму, и корректировать тренировки, чтобы избежать проблем.

Цифровые близнецы - это лишь часть огромного сдвига в мировой экономике. Они населяют то, что Дэвид Гелернтер из Йельского университета давно предсказал как «Зеркальные Миры»: новое измерение человеческой жизни, в самом основании загруженное данными. Год за годом все больше частей физического мира стали представлены и смоделированы мире виртуальном - как инверсия теории Платона о том, что объекты реального мира - это просто несовершенные копии их истинного существа в духовной сфере. Появление этих зеркальных миров приведет к особенной экономике. Эти разработки потребуют новых рынков, институтов, инфраструктуры, бизнеса и даже геополитических механизмов. Именно перспективы и ловушки новой «экономики данных» будут в центре внимания этого специального доклада.

Зеркальные миры - это не просто математические репрезентации отражаемых. Они также придают новое значение пословице о том, что знание - это сила. Цифровые копии все чаще берут на себя собственную жизнь и действуют на физический мир. Их можно использовать для оптимизации всего, от акустики для наушников до всей национальной железнодорожной сети. Они позволят всем видам алгоритмов искусственного интеллекта (AI) распознавать объекты и лица, понимать речь и даже различать запахи. И они делают возможными новые бизнес-модели: зачем покупать тяжелое или дорогое оборудование, если его амортизацию можно детально измерить и, таким образом, станок можно брать в поминутную аренду?

Чтобы начать анализировать любую экономику нужно сначала ее измерить. Надежная методология еще не разработана, но экономика данных уже велика. Статистическое управление Канады, государственное агентство, в прошлом году пыталось оценить стоимость данных страны (собственные накопленные данные плюс сопутствующее программное обеспечение и интеллектуальная собственность в этой области). Результат составил от 157 до 218 млрд канадских долларов (от 118 до 164 млрд $ США).

Если это число близко, даже с c большой натяжкой, то стоимость всех данных в Америке, чей ВВП в 12 раз превышает канадский, может составить 1,4 трлн - 2 трлн $, что составит почти 5% от американского запаса частного физического капитала. Если объем данных, генерируемых по всему миру, является каким-либо маркером, эта новая экономика быстро растет.

Первый геном человека (три гигабайта данных, который почти заполняет DVD) был секвенирован 17 лет назад; 23andMe, частная биотехнологическая компания, предлагающая генетическое тестирование, привлекла уже более 10 миллионов клиентов.

Беспилотные транспортные средства производят до 30 терабайт данных за каждые восемь часов вождения (или около 6400 DVD). По оценкам Международной корпорации данных IDC, занимающейся исследованиями рынка, в этом и следующем году мир будет генерировать около 90 зеттабайт (19 трлн DVD), что больше, чем все данные, полученные с момента появления компьютеров.

Но более поразительным, чем стремительный рост экономики данных, являются создаваемые им противоречия и компромиссы. Рассмотрим это экономически. В некотором смысле данные являются природным ресурсом, очень похожим на нефть, которым можно владеть и торговать (Economist назвал данные «самым ценным ресурсом в мире» в 2017 году). Но данные также имеют характеристики общественного блага, которое следует использовать как можно шире, чтобы максимизировать рост благосостояния всего населения. Новые институты должны быть созданы, чтобы разрешить это противоречие, как это было в случае с интеллектуальной собственностью.

Инфраструктура экономики данных также разрывается между двумя полюсами. В настоящее время она в основном состоит из огромных центров обработки данных, заполненных серверами, где данные хранятся и шифруются. Тем не менее, такая централизация имеет недостатки, не в последнюю очередь потому, что она потребляет огромное количество энергии и создает риски для конфиденциальности. Контр-движение к децентрализация уже идет: больше данных обрабатывается периферийно, ближе к тому месту, где они собираются.

Бизнес также сталкивается с цифровым изменением. Многие фирмы хотят использовать данные для наполнения своих корпоративных приложений AI. Они построили центральные хранилища, такие как «озера данных», которые содержат все виды цифровой информации. Однако такие системы имеют ограниченное применение, если фирма и ее сотрудники не имеют необходимых навыков, отказываются верить данным или даже делиться ими внутри компании.

Наконец, геополитика данных тоже не будет простой. В частности, онлайн-гиганты предположили, что экономия данных будет глобальным делом, и цифровые материалы будут поступать туда, где обработка лучше всего выполняется по техническим причинам и из-за затрат. Тем не менее, национальные правительства все чаще отстаивают свой «цифровой суверенитет», требуя, чтобы данные не покидали страну их происхождения.

Наш специальный отчет будет касаться этих тем по очереди. В заключение обсудим, пожалуй, самую сложную головоломку зеркального мира, когда богатство, которое в нем создается, рискует быть распределено еще более неравномерно, чем его близнец - богатство земное.