Фиолетовый рог

Яркий свет бил Олегу в лицо, заметно раздражая даже с закрытыми глазами.

— Выключи...

— Что выключить? Солнце? К сожалению, не могу.

Излишне бодрый голос старого друга резанул по ушам.

— Давай вставай, пьянь, а то до обеда так продрыхнешь.

Герой ночи с трудом открыл один глаз. Голос доносился из кухни через стенку. Судя по звукам, говорящий готовил и искал что-то по ящикам.

За вторым глазом последовал другой. Еще через какое-то время — положение сидя. На этом этапе у Олега возникли трудности с продолжением.

В дверном проеме показался уже одетый обладатель бодрого голоса. Выглядел он как обычный представитель среднего класса, за исключением густых рыжих усов, закрученных на гусарский манер.

— Ты хоть помнишь, что вчера было?

— Помню, Кирюх, помню. — Олег вздохнул. — К сожалению, даже слишком хорошо помню.

— Ты ввалился в мою квартиру с криком "Почему так?!", сделал три шага, споткнулся о кроссовок, упал и заснул. Не падение Трои, конечно, но выглядело тоже эпично.

— Действительно.

Парень откинулся назад. Висках пульсировала боль, а в рот будто нагадили коты.

— Что же вынудило тебя нажраться и приползти ко мне среди ночи со столь провокационным вопросом?

— Отчаяние, Кирилл, отчаяние... Хотя знаешь, это не столь важно. — Олег с трудом поднялся на ноги. — Спасибо за все хорошее, я, пожалуй, домой пойду.

— Ага. — Его собеседник исчез в кухне на полминуты и вернулся со стаканом.

— Аспиринчика?

— Давай. — Олег непроизвольно потянулся к стакану.

— А вот хер тебе, сначала рассказывай. — Кирилл сделал шаг назад.

— Из-за таких как ты Бог сжег Содом и Гоморру!

— Я, как писатель, обязан истории узнавать. Профессия у меня такая. Давай колись.

Олег сокрушенно вздохнул.

— Ладно, расскажу. Только отдай стакан, ради Христа. — Предмет спора наконец оказался в дрожащих руках Олега. Тот сразу выпил половину.

— Как ты, возможно, помнишь...

— Не помню.

— ...я весьма ярый поклонник творчества Пауля Диттмара. — Олег допил воду с аспирином. Боль в висках понемногу утихала.

Кирилл нахмурился.

— Гравюры на металле, XVI-й век?

— Да. Если быть точным, период его творчества длился с 1512 по 1548 год...

Кирилл остановил говорящего жестом.

— Пошли в кабинет.

На деле кабинет оказался обычной жилой комнатой, где стоял большой дубовый стол с компьютером. Кресло заскрипело, когда обладатель гусарских усов прыгнул в него и откинулся, закинув ноги на стол. Потом он отодвинул монитор в сторону и уставился на еще немного втыкающего Олега.

— Можешь продолжать.

— А, да. Так вот. Многие его работы считались пропавшими. До недавнего времени миру были известны лишь зарисовки в дневниках самого Пауля. Однако буквально год назад в доме одного старого немецкого банкира в Альсфельде обнаружили 23 утерянных гравюры.

— Каким образом их обнаружили только сейчас?

— Наследник решил разгрести хлам на чердаке. Хвала богам, что он догадался отнести гравюры в музей, а не в ломбард.

— Понятно. Дальше?

— Сейчас все 23 гравюры находятся в моем музее в ходе выставки "Возвращенное наследие Пауля Диттмара" и пробудет там еще 2 недели.

— Ага. Какую-то из гравюр украли и ты горишь желанием её вернуть?

Олег уставился на собеседника непонимающим взглядом.

— Нет. Почему ты так решил?

— Да так, предположение. — Кирилл устроился в кресле поудобней. — Ну ты продолжай, продолжай.

— Среди гравюр есть одна, называется "Единороги". На ней изображен табун единорогов.

— Оригинальное название.

— Опустим. Собственно, эта гравюра и стала причиной моего крайнего беспокойства. Видишь ли, у крайнего слева и самого крупного единорога, очевидно вожака, светящийся фиолетовый рог.

Повисла тишина.

— ...и что?

— ДА КАКОГО ХУЯ, БЛЯДЬ?

Кирилл от испуга дернулся.

— Какого хуя что?

— Какого хуя он фиолетовый? — Олег подпер голову рукой. — Я вот не могу понять. Я искал предпосылки в Библии, в мифологии, в сказках немецких, в сказках других народов, в политике, в иных религиях, даже в городских легендах — нигде нет упоминаний единорога со светящимся рогом.

— И что?

— Ну как и что? Что это значит? Что он имел в виду? Почему я не могу понять? — За вопросами последовала тишина. — Столько вопросов, и никаких ответов...

— Ты так вовлечён в разгадку этой тайны, что, боюсь, реальное положение дел тебя разочарует.

— Я вот думаю над возможностью того, что "Единороги" — это аллюзия на Реформацию. В конце концов, Германия — её родина. У меня были некоторые заметки... — Работник музея потянулся к поясу, но там ничего не было. — Чёрт. Надеюсь, я забыл сумку дома.

— Ладно. Собирайся, детектив Олежка, поедем глянем на твою гравюру. По пути задам несколько вопросов.

Олег смерил Кирилла недоверчивым взглядом.

— С чего это ты решил мне помочь?

—Во-первых я твой друг, во-вторых я заинтригован. Пойду возьму свои вещи, подожди минутку.

Олег остался сидеть. Его костюм был на нем всё время с вечернего похода в бар. Внешний вид искателя оставлял желать лучшего, но его это мало интересовало.

Через минуту появился Кирилл в пальто и с сумкой через плечо.

— Летс гоу, май френд.

***

Кирилл вёл, Олег указывал дорогу.

— Есть еще гравюры с такими "вкраплениями" цвета?

Ответ последовал сразу.

— Нет. Все остальные гравюры серые, какими и должны быть.

— Что-то объединяет "Единорогов" с остальными гравюрами?

Олег задумался.

— Сюжетно, полагаю, нет, однако... Понимаешь, вся эта коллекция стилистически отличается от остальных работ. Она более, грубо исполнена, я бы сказал так, и открывает мастерство Пауля с другой стороны, более эмоциональной.

— Ясно. Боюсь, все же, что сейчас кто-то обломится со своими спекуляциями.

— Возможно, единороги олицетворяют собой апостолов и Христа... — Олег опять задумался. — Но их там всего 10... И почему единороги...

— Ты гляди только жидорептилоидов приплетать не начни. Эй, я пошутил! — Кирилл ткнул Олега в плечо кулаком, когда у того загорелись глаза. — Имей меру в своих бре...догадках.

Машина остановилась перед дверью музея. Друзья вошли внутрь.

Музей делился на множество просторных комнат, треть из которых была занята выставкой работ Диттмара. Олег хотел побыстрее пройти к гравюре, однако Кирилл задержался, чтоб изучить план здания.

Наконец, они добрались до выставки. Олега нестерпимо тянуло посмотреть на "Единорогов" и услышать мнение компаньона, но Кирилл настоял на осмотре всей коллекции. Осмотр затянулся на добрый час. Они ходили от гравюры к гравюре, подробно их изучая.

Особенно внимание Кирилла привлекло изображение момента из "Песни о Роланде", где Роланд в окружении мавров бился в последний раз.

— Какие-то одинаковые мавры у твоего гения.

— Я склоняюсь к мысли, что это своего рода метафора.

— Возможно... Дюрандаль какая-то маленькая, что ли. Эта гравюра точно закончена?

— Не скажу тебе точно.

— Ладно. Но это наталкивает на определенные мысли.

"Единороги" не привлекли бы особо внимания, если бы не фиолетовый рог. Его гордым обладателем был один из десяти резвящихся в лесу единорогов.

Кирилл долго смотрел на гравюру, отдаляясь и приближаясь, иногда под углом сбоку или снизу.

— Так. У меня есть догадка насчет этой твоей гравюры века, однако я не могу быть стопроцентно уверен, пока... — Кирилл огляделся. — У вас тут камеры работают?

— Больше для проформы. А что ты, собственно, задумал?

— Щас вытащим эту железную картинку, рассмотрим в твоей подсобке за пять минут и вернем обратно Давай открывай витрину, а я на шухере постою.

Олег хотел посопротивляться, однако однако любопытство взяло верх. Вскоре оба друга рассматривали "Единорогов" под светом настольной лампы.

Кирилл вертел гравюру в руках. Задняя поверхность её была в пятнах пыли и ржавчины. Писатель попытался оттереть их хотя бы по углам несмотря на протесты Олега. Ржавчина давалась плохо, однако стёртый слой пыли обнажил какую-то надпись в верхнем левом углу. Олег сразу взбудоражился.

— Дай посмотрю, может быть, что ключ к разгадке!

— Та падажжи ты. — Кирилл что-то писал в телефоне.

— Что ты делаешь?

— Ввожу фразу в Гугл Переводчик. Или ты у нас знаток немецкого? Опа, ну все, пазл сложился. — Писатель довольно потер руки. — Смотри сюда, конспиролог хренов.

Фраза переводилась как "Вожак с фиолетовым рогом".

Олег непонимающе уставился в экран.

— И что?

— И то. Судя по названию никакого "двойного дна" тут нет. Просто вожак, просто с рогом. Второе. — Кирилл взял гравюру в руки. — Смотри в это фиолетовое пятно. Если присмотришься, то увидишь, что оно неоднородное. По краю отдаёт коричневым, а в центре почти синее.

Олег взял гравюру в руки.

— Олеженька, ты знаком с понятием "цвета побежалости"?

Тот в ответ отрицательно помотал головой.

— Если кратко, то при нагревании металл изменяет свой цвет в некотором диапазоне. Коричневый, фиолетовый и синий идут друг за другом. По всей видимости, Диттмар нашел способ нагревать маленькие участки металла до высоких температур и хотел таким образом разукрасить картину, но эксперимент не удался. И третье, — Кирилл забрал гравюру у Олега и положил её на стол, — гравюры этой коллекции не выполнены в более простом стиле, они попросту не доделаны либо одни из первых. Собрание неудавшихся шедевров. Так что "Единороги" не послание потомкам, новая "Тайная вечеря" или что ты там выдумал, а провальный эксперимент. Относительно местонахождения гравюр... Диттмар мог отдать их банкиру за долги. У него был период финансовых трудностей в юности?

— Да, был. — Олег вздохнул. — Все и вправду оказалось довольно прозаичным.

Кирилл замер.

— Кажется, кто-то идет. Иди проверь.

Работник музея осторожно вышел из подсобки. Как только дверь закрылась, лицо писателя изменилось: зрачки сузились, нос стал более плоским, а на щеках появилась чешуя. Он вытащил из своей сумки точную копию лежащей перед ним гравюры и поменял их местами. Когда Олег вернулся, все было как обычно.

— Ничего там нет. Верно, тебе показалось.

— Ну и чудесно. Давай сунем тогда эту гравюру обратно и поедем пожрем. Не ел с утра ничего, такое чувство, будто сдохну скоро...