Tales from the Pizzaplex. Happs (Истории из пицца-плекса — Хаппс. Полный перевод рассказа)
ЭЙДЕН РАСПАХНУЛ ПЕРЕД СОБОЙ ДВЕРЬ И ВЫВАЛИЛСЯ В ХАОС, КОТОРЫЙ БЫЛ ГЛАВНОЙ ВЕЩЬЮ, ПРОХОДИВШЕЙ ЧЕРЕЗ ВЕСЬ МЕГА-ПИЦЦА-ПЛЕКС ФРЕДДИ ФАЗБЕРА. ДВЕРЬ УДАРИЛА О СТЕНУ С ДОСТАТОЧНО ГРОМКИМ ХЛОПКОМ, ЧТОБЫ ПРИВЛЕЧЬ ВНИМАНИЕ ГРУППЫ ХИХАЮЩИХ ДЕВУШЕК, ПРОХОДИВШИХ МИМО ВЫХОДА ИЗ ЛАЗЕРТАГ-АРЕНЫ. ЭЙДЕН НЕМЕДЛЕННО УЗНАЛ ДЕВУШЕК. ОНИ БЫЛИ СТАРШИМИ В ЕГО ШКОЛЕ.
Дверь отскочила и ударила Эйдена сзади. Девочки засмеялись над ним.
Одна из девушек, симпатичная рыжеволосая Нора, подняла брови и указала пальцем, когда увидела опухший левый глаз Эйдена.
— Отлично блестишь, Эйден. — Она сделала ударение на втором слоге в его имени и изменила букву «е» на букву «о», произнося его имя Эйдон вместо того, как оно должно было произноситься — с большим наклоном «Эй» и «э» вместо «о» во втором слоге.
Это искажение имени Эйдена было довольно распространенным явлением в его школе. Это началось, когда Эйдену, новичку в школе, пришла в голову дикая идея, и он попробовал себя в конкурсе талантов. Неестественно высокий и худощавый для своих пятнадцати лет, Эйден был отягощен растрепанными густыми волосами, крючковатым носом, отсутствием подбородка и косыми глазами. Он знал, что ему не на что смотреть, поэтому пытался компенсировать это необычными способностями и знаниями. Эйден был опытным жонглером. У него были сумасшедшие навыки обращения с хула-хупом и скакалкой, и он мог делать с йо-йо такие вещи, о которых никто другой и не догадывался. Он убедил себя, что будет хорошим способом познакомиться с людьми и приспособиться, если он составит рутину, демонстрирующую эти дары, и представит их на шоу талантов в своей новой школе. Его план, к сожалению, провалился. На глазах у десятков детей, собравшихся посмотреть прослушивание, Эйдена вызвала на сцену невежественная миссис Марчант, глава театрального отдела.
— Эйдон, — пропела она, когда он вышел на сцену со своей скакалкой, хула-хупом, булавками для жонглирования и йо-йо.
Все, наверное, забыли бы об этом инциденте, если бы он не полностью испортил свою рутину. У Эйдена был целый арсенал уловок, но в тот день все они ему не помогли. Застенчивый, он так запутался в своей веревке и своем йо-йо, что упал, а затем умудрился споткнуться о сцену.
— Игнорируй их, — сказал теперь единственный друг Эйдена, Джейс. — Подбитый глаз заставляет тебя выглядеть крутым.
Эйден фыркнул. Он пнул один из неоновых квадратов на полу прохода через пицца-плекс.
— Да, верно. Подожди, пока Лэндон не расскажет всем, как я его получил. Придурки. Предполагается, что лазер-таг – это стрельба из лазерных пушек, а не рукопашный бой. Он нарочно толкнул локтем.
Джейс вздохнул и потянул Эйдена, не обращая внимания на то, что его окружает, из пути группы детей, гоняющихся друг за другом через пицца-плекс.
— Да, наверное. Свежие новости: он придурок.
Эйден, разгорячившись, прокрался прочь от лазертаг-арены. Натыкаясь на людей направо и налево, он почти ничего не слышал и не видел вокруг себя. Он смутно осознавал, что Джейс бежит за ним, но яркие огни и веселые звуки пицца-плекса были приглушены гулом ярости Эйдена.
Он так устал от того, что с ним обращаются как с дерьмом, будто он был шариком, застрявшим в автомате для игры в пинбол, которого били то тут, то там одноклассники и родители. Он устал быть пешкой. Он хотел некоторого контроля.
— Эйден, — Джейс дернул Эйдена за рукав рубашки. Когда Эйден проигнорировал его, он потянул сильнее. — Эйден!
Эйден остановился и повернулся к своему другу.
Лицо Джейса напряглось, и он сгорбился. Уже маленький для девятиклассника, Джейс мог практически свернуться в клубок, когда чувствовал себя отвергнутым или критикуемым. В отличие от Эйдена, Джейс не был плохим. У него было обычное лицо и совершенно нормальные черные волосы, но он был слишком милым, как у маленького ребенка. Он был слишком мал и слишком хрупок, и к его внешности у него был неудачный детский голосок. Это вытолкнуло его на ту же нейтральную полосу непопулярности, в которой Эйден жил с тех пор, как ему исполнилось пять лет. За день до своего первого дня в детском саду Эйден услышал, как его мама говорила другу, что хотела бы, чтобы его «милая» личность превзошла его «неудачную невзрачность». Ее надежды были, ну, безнадежными.
Эйден сразу же почувствовал себя плохо, когда увидел подавленное лицо Джейса. Джейс был единственным человеком, который относился к Эйдену так, как будто он имел значение.
— Извини, Джейс. Я просто зол, вот и все.
— Я понимаю. Мне жаль, что Лэндон толкнул тебя локтем. Я должен был найти способ прикрыть твою спину. Но он как бы перевешивает меня. К тому же, кроме лазерного пистолета, все, что у меня есть, это вот что. — Швейцарский армейский нож, который мама подарила ему на день рождения. Он был до смешного счастлив подарку, как будто крошечный нож и его крошечные ножницы, штопор, напильник и отвертка могли превратить маленького Джейса в непобедимого воина.
Эйден слегка ударил Джейса по плечу.
— Ну, в следующий раз вытащи эту штуку и проткни его.
Джейс рассмеялся. Он притворился, что владеет ножом, как мечом.
Маленькая девочка с заплетенными косичками отскочила от ног Эйдена, и он почувствовал на своей коже что-то мокрое и липкое. Он посмотрел вниз как раз вовремя, чтобы увидеть, как огромный смайлик маленькой девочки заканчивает водить по его предплечью.
— Фу! — Эйден отдернул руку и уставился на маленькую девочку, она его даже не заметила.
Джейс снова дернул Эйдена за рукав. На этот раз Эйден не срывался. Он позволил Джейсу вытащить себя из потока толпы, спиной к яркой полосатой стене рядом с освещенным неоновым светом входом на арену с бамперными машинками. Эйден сердито посмотрел на тематические машины Фредди. Обычно ему нравились бамперные машинки, они были отличным способом выпустить пар. Однако сегодня блестящие маленькие капсулы в форме туфель, раскрашенные так, чтобы они выглядели как аниматронные персонажи Фредди, казались слишком веселыми.
— Что ты хочешь делать сейчас? — спросил Джейс. Эйден оторвал взгляд от хаоса зигзагообразных, кренящихся бамперных машин. Прислушиваясь к гудению машин и крику детей, он пожал плечами. Пока сегодня они с Джейсом играли в свои любимые аркадные игры, провели некоторое время в будках виртуальной реальности, покатались на американских горках и накормили себя пиццей. Ничто из этого не помогло Эйдену. Он просто был не в настроении сегодня веселиться. Он уже был готов сдаться и пойти домой смотреть телевизор, когда Джейс предложил лазер-таг. Эйден согласился, когда увидел, как Лэндон и его друзья выходят на арену. Эйден ненавидел Лэндона, и идея выстрелить в этого самодовольного придурка из лазерного пистолета казалась хорошей идеей.
Эйден осторожно дотронулся до все еще опухшего глаза. Он поморщился. Так много для этой хорошей идеи.
— Почему бы нам не пойти на трубинг? — спросил Джейс. — Помнишь, как весело было в прошлый раз? Когда мы напугали тех маленьких детей?
Несмотря на свое настроение, Эйден улыбнулся.
— Да, это было довольно круто.
Трубингом Джейс и Эйден назвали карабкаться по «Крепости Фредди», огромным лабиринтом из карабкающихся и скользящих пластиковых труб, которые переплелись с «Быстрым Фредди», сверхбыстрыми американскими горками пицца-плекса, охватившими всю окружность центра. Они только недавно проверили лабиринт, потому что он рекламировался больше для детей младшего возраста, чем для подростков; изначально они пошли ковыряться в лабиринте, потому что избегали хулиганов, которые досаждали им в зале игровых автоматов.
— По крайней мере, ты не должен пораниться в трубах, — сказал Джейс, тяжело дыша. — Хаппс этого не допустит! — Он рассмеялся своим запатентованным девичьим щебетом.
Хаппс. Эйден и Джейс обнаружили, когда впервые исследовали лабиринт, что это робот для обслуживания и безопасности, предназначенный для предотвращения травм в лабиринте. Х.А.П.П.С. расшифровывался как Хелпер Автоматической Помощи по Проходам и Спасатель*; это был робот, который бродил по трубам —или проходам, проверяя, все ли в порядке, и помогая детям, которые упали или потерялись.
[Примечание*: В оригинальном языке аниматроник называется «Helpful Automated Pipes Protection Server», что дословно на русский язык переводиться как «Услужливый Автоматизированный Служитель Защиты Труб».]
Эйден и Джейс получили огромное удовольствие от Хаппса. Они думали, что огромная сияющая улыбка робота и большие пенопластовые руки были забавными. Когда они впервые столкнулись с ним, они хотели его усыновить. «Разве не было бы здорово, если бы у нас был Хаппс, чтобы расчищать нам путь в школу?» — спросил Джейс, когда они покидали лабиринт после того, как впервые исследовали его.
Эйден с энтузиазмом воспринял эту идею.
— Да. Хаппс мог бы просто отбросить всех придурков.
— И делать за нас домашнюю работу.
— Он мог делать всю нашу работу по дому!
— И запереть моего отца изнутри дома, когда он в плохом настроении, — сказал Джейс.
Эта последняя мысль отрезвила их. Родители Эйдена не одобряли его; они склонны игнорировать его. Но отец Джейса был злым. В этом не было ничего смешного.
Теперь Эйден обнял друга за плечи.
Джейс усмехнулся, и два мальчика вошли в поток толпы, бегущей из одной части пицца-плекса в другую. Как только они это сделали, Эйден почувствовал, как пульсирующий жар в его висках начал спадать. Он мысленно стряхнул с себя образ вечной ухмылки Лэндона «Я лучше, чем ты».
Вход в «Крепость Фредди» находился на противоположной стороне пицца-плекса от бамперных машин. Потребовалось бы несколько минут, чтобы добраться туда со скоростью Джейса... его маленькие ноги не могли ходить так быстро, как Эйден.
Когда Эйден и Джейс пришли в пицца-плекс в первый раз, место было ошеломляющим. Он был огроменным! Однако, к счастью, его структура была довольно простой. Пицца-плекс имел форму пиццы под массивным куполом с неоновой подсветкой, увенчанным витражным куполом в стиле пиццы с подсветкой. Из-за этой круглой формы Джейс сказал Эйдену, что думает, что пицца-плекс — это что-то вроде гигантских веселых часов. Поскольку пиццерия Фредди была источником вдохновения для всего в пицца-плексе, Джейс предположил, что в большой столовой, где подавали пиццу, был полдень на часах. Каждая другая основная часть пицца-плекса была еще одним часом на циферблате. Лазер-таг был в 4:00, вход в «Крепость Фредди» находился между зоной карнавальных игр в позиции 2:00, а зал игровых автоматов — в позиции 3:00. К сожалению, когда Эйден выбежал из лазертаг-арены, он направился налево, а не направо. Итак, они оказались перед бамперными машинками, что было в 7:00 на воображаемом циферблате пицца-плекса Джейса.
Не потребовалось много времени, чтобы пройти мимо зоны ролевых игр, чего Эйден и Джейс еще не пробовали, и секции пицца-плекса, предназначенной только для сотрудников, за кулисами уборки, хранения, обслуживания, кухни и безопасности области. После этого они прошли мимо торгового района, а затем прошли мимо переполненного обеденного зала с соблазнительным ароматом пепперони и лука. Хотя Эйден и Джейс уже наелись пиццы, еда все еще приятно пахла.
Когда они двигались сквозь толпу, тележки проносились мимо по дорожке, которая шла параллельно пешеходным дорожкам и иногда опускалась под пешеходные мосты. Доплеровский гул электромоторов тележек был как басовая партия к шуму толпы.
Сразу за столовой карусель вращалась в калейдоскопическом цвете и позвякивала музыкальным звуком, когда они проезжали мимо. И сразу после этого площадка карнавальных игр наполнилась хаотичными толпами смеющихся людей, которые подбадривали друг друга, пытаясь выиграть призы в виде плюшевого персонажа Фредди.
Наконец, Эйден и Джейс добрались до входа в «Крепость Фредди». Они встали в очередь за двумя темноволосыми маленькими девочками, которые радостно танцевали под музыку, звучащую из звуковой системы пицца-плекса. С неоновой аркой, как и во всех других входах пицца-плекса, вход в «Крепость Фредди» был длинным, узким и дезориентирующим. Окрашенный в черно-белый рисунок иллюзии вертушки, вход заставлял вас чувствовать, что вы шагаете в бесконечность. Вы чувствовали, что покидаете реальный мир позади, будучи заманенными в царство с ног на голову, которое заманит вас в ловушку навсегда. Эйден и Джейс подумали, что это суперкруто.
— Может быть, нам следует покрасить внутреннюю часть нашего форта, когда мы будем строить его этим летом, — сказал теперь Джейс.
— Думаешь, у нас получится? Я не умею изображать иллюзии.
— Я тоже не умею, — сказал Джейс, — но мы могли бы это понять. Верно? Мы — наша собственная вселенная, не так ли? Мы можем сделать все, что захотим.
Эйден ухмыльнулся, глядя на своего друга. Он дал Джейсу пять. Джейс вернул его.
Джейс и Эйден были друзьями всего несколько месяцев, с тех пор как отца Эйдена перевели в город, а Эйден пошел в новую школу — в середине семестра. Эйден ненавидел начинать школу в середине семестра. Почему его отец не мог работать на одной работе в одном городе?
Несмотря на то, что Эйден знал Джейса недолго, он был ближе к Джейсу, чем к своим друзьям в предыдущих городах. Эйден был другом по одному, не по своей воле; просто казалось, что так получилось.
Джейс был единственным ребенком, который не решил, что прыжки со скакалкой, хула-хупы, жонглирование и йо-йоинг Эйдена сделали его негодным для дружбы. Джейс пришел посидеть с Эйденом за обедом в тот день, когда Эйден так эффектно выставил себя дураком.
— Пришел посмеяться над новым классным клоуном? — спросил Эйден Джейса, когда тот сел и открыл свою коричневую сумку.
— Нет. Пришел познакомиться с самым смелым парнем в школе, — сказал Джейс, вытаскивая множество пластиковых контейнеров, в которых, как позже узнал Эйден, находились сэндвич с вялеными помидорами и крабовым салатом на хлебе на закваске, дикая зелень в малиновой заправке, и пирог с киви. У Джейса были изысканные вкусы в еде. Единственной едой, о которой они договорились с Эйденом, была пицца, и Джейс всегда хотел ее со странными начинками, такими как сердцевины артишоков, козий сыр и карамелизированный лук. Они всегда получали половинную пиццу — Эйден был простым парнем с пепперони.
После того, как Джейс вытащил свой изысканный обед, он ухмыльнулся и протянул руку.
— Требуется мужество, чтобы сделать то, что ты сделал.
Эйден уставился на эльфийское лицо Джейса.
— Я не знаю, как связываться с людьми. Я просто, ну… я, наверное. Не то, чтобы слишком многие это ценят. Но что есть, то есть. Я сам себе вселенная.
Эйден рассмеялся. Ему это понравилось.
— Ну, а в этой вселенной есть место для плюс еще одного? — спросил он.
Джейс кивнул. Они обменялись рукопожатием, и на этом все. С тех пор они были друзьями.
После того момента сближения уже не имело значения, что у Эйдена и Джейса не так уж много общего. Джейса не заботило, что Эйден одевался как неряха — в мешковатые джинсы, линялые футболки и грязные, потертые ботинки, а Эйдену было все равно, что Джейс одевался как маленький взрослый — в выглаженных брюках цвета хаки, рубашках на пуговицах и старомодные кроссовки. Не имело значения, что Джейс больше интересовался искусством и музыкой, чем академическими науками, и что Эйден любил учиться и получал хорошие оценки (что способствовало презрению его одноклассников к тому, что плохого в том, чтобы быть умным?). Не было проблемой, что Джейс был одержим чтением романов и коллекционированием старых часов, а Эйден был одержим своими веревками, булавками, обручами и йо-йо. Им всегда было о чем поговорить, потому что Эйдену нравилось слушать, чем занимается Джейс, а Джейсу нравилось слушать, чем занимается Эйден.
У них действительно было что-то общее — они оба любили смотреть старые фильмы и передачи по телевизору, и они оба любили играть в игры. И они оба любили Фредди. Они были в восторге, когда открылся Мега-пицца-плекс Фредди Фазбера.
К счастью, только несколько детей выстроились в очередь, чтобы попасть в «Крепость Фредди». Эйден и Джейс подождали всего пару минут, прежде чем они заползли в первую блестящую красную трубу, ведущую в сердце лабиринта.
Хотя трубы, из которых состоял лабиринт, могли быть предназначены для детей помладше, они были достаточно большими, чтобы взрослые могли пролезть через них. Около ста двадцати двух сантиметров в диаметре, в округлых туннелях было достаточно места даже для высокого долговязого Эйдена.
Эйден и Джейс быстро поползли, когда вошли в лабиринт, и им не потребовалось много времени, чтобы добраться до конца первой трубы, длина которой составляла всего около шести метров. В конце этих шести метров лабиринт разветвлялся в нескольких направлениях. Некоторые ответвления имели лестницы, прикрепленные к трубам – Эйден думал о них как о лестницах-трубах; они поднимались с одного уровня на другой, как лестницы. Некоторые туннели имели еще более острые углы подъема; они были усеяны большими опорами для рук и ног, как на стенах для скалолазания — Эйден думал о них как о трубах для лазания. Некоторые трубы поднимались более плавно, чем трубы-лестницы или трубы для лазания, поэтому не требовались ни перекладины лестницы, ни опоры для рук и ног. Некоторые из труб были ровными и вели в дальние области лабиринта, прежде чем подняться вверх. А некоторые из труб были горками. Эйдену и Джейсу они нравились больше всего.
Слушая, как Джейс пыхтит позади него, Эйден указал на один из ровных туннелей.
— Пойдем сюда, — сказал он. Он хотел углубиться в лабиринт крепости, как можно дальше от жизни.
— Я прямо позади тебя, — без надобности сказал Джейс.
Эйден направился в то, что теперь превратилось в ярко-оранжевый туннель. Хотя туннели были сделаны из прозрачного пластика, что позволяло видеть сквозь них, пластик был окрашен в различные яркие цвета, одни однотонные, а другие многоцветные, создавая умопомрачительные узоры, такие как полосы или горошек или иллюзии, похожие на вертушку у входа. Несколько туннелей были просто из прозрачного пластика. Некоторые были настолько черными, что были почти непрозрачны.
Сначала Эйден и Джейс предположили, что цвета и узоры были обозначениями, помогающими ориентироваться в лабиринте, но после нескольких часов изучения крепости они не смогли уловить какой-либо логической последовательности цветов. Различные оттенки казались такими же случайными, как изгибы и повороты, взлеты и падения в крепости.
Помимо разноцветных проходов в лабиринте, крепость содержала интригующие, постоянно меняющиеся зеркальные перегородки. Эти разделы, казалось, появились внезапно и случайным образом. В одну минуту туннель мог быть настежь открыт, а через пару минут он был заблокирован одним из зеркал.
Эти зеркала очаровали Эйдена и Джейса. В первый раз, когда они столкнулись с одним из них, блокирующим секцию, которая была открыта, когда они проходили мимо нее всего несколько мгновений назад, они начали пытаться выяснить время и местонахождение зеркал.
Они предположили, что зеркала появились, чтобы еще больше запутать и без того сбивающую с толку планировку лабиринта. У них точно был такой эффект. Однажды днем на прошлой неделе Эйдену и Джейсу потребовалось больше часа, чтобы найти дорогу вокруг одного такого внезапно появившегося зеркала, чтобы они могли вернуться из лабиринта.
Теперь Эйден провел Джейса мимо одного из зеркал. Он остановился на пересечении другого туннеля, ведущего налево, и трубы, ведущей вверх и вправо.
— В какую сторону? — спросил он Джейса. — Твоя очередь выбирать.
Джейс извивался рядом с Эйденом и оценивал варианты. Он смотрел в обе стороны и прямо перед собой.
Поскольку трубы в крепости были прозрачными, они могли видеть другие трубы вокруг себя. Слева от них пара маленьких девочек ползла из-за поворота, ведущего от того места, где присели Эйден и Джейс. Справа, через пару труб, взлохмаченного малыша тащила за собой явно раздраженная девочка постарше; она, вероятно, была младшей сестрой ребенка.
Джейс указал на трубу лестницу.
— Пойдем вверх. Может быть, мы найдем одну из тех длинных извилистых горок. Мне они нравятся.
Эйден ухмыльнулся. Ему также нравились извилистые горки. Они начали на вершине трехэтажной крепости, а закончили на уровне зала пицца-плекса. Поскольку они закручивались по тугой спирали, спуск был долгим и веселым. Однако, к сожалению, чтобы добраться до вершины горки, нужно было найти правильный путь к трубам для лазания, чтобы добраться до вершины крепости. Эйден и Джейс только три раза находили верхнюю часть горок с завитушками. Может быть, сегодня им повезет.
— Ты ведешь, — сказал Эйден Джейсу.
Джейс кивнул и потянулся к ближайшей ярко-фиолетовой рукоятке на стенах трубы, украшенной сине-розовым узором в виде завитков. Эйден подождал, пока Джейс поднимется по трубе на метр, прежде чем Эйден пошел за своим другом. Он глубоко вздохнул, вдыхая знакомый запах лабиринта.
Трубы в крепости имели какой-то химический запах — Эйден предположил, что это пластик. Помимо этого резкого запаха, в трубах иногда пахло потом или грязными носками. Поверх этих запахов наслаивался запах дезинфицирующего спрея, который Хаппс обильно наносил, пока пробирался по лабиринту.
Обогнув комок жевательной резинки, Эйден подумал о Хаппсе. Они с Джейсом много обсуждали робота. Они пришли к выводу, что Хаппс — это чудо программирования. Хаппс был создан не только для того, чтобы избавить детей от неприятностей в лабиринте, он также был ботом-уборщиком и техническим обслуживанием. Его технология явно была передовой. Эйден прочитал об этом после того, как они впервые встретились с ним в лабиринте.
Согласно статьям, которые нашел Эйден, «Крепость Фредди» была предметом жарких споров, когда она была впервые предложена. Меньшие версии карабкающихся и скользящих трубок были опробованы в других известных детских пиццериях, и они оказались большой катастрофой. Проблема была не только в безопасности. Да, маленькие дети иногда застряли или поранились при падении. Однажды, как прочитал Эйден, пришлось вызвать пожарно-спасательную команду, чтобы вытащить подростка, который был слишком большим, чтобы свернуть за угол в одной из труб.
Застрявшие дети, однако, не были настоящей проблемой при лазании по трубам. Настоящим недостатком установок была санитария.
Когда они были впервые построены в других пиццериях, сотрудников посылали в трубы несколько раз в день, чтобы они содержали их в чистоте. Эта работа, однако, была слишком большой и слишком неприятной для работника с минимальной заработной платой. Гигиена стала большой заботой. Многие родители отказывались отпускать своих детей в туннели; то, что приводило к частым шумным публичным истерикам. Некоторым из менеджеров ресторана сняли альпинистские трубы. Трубчатые лабиринты были почти исключены из других сетей ресторанов, но со временем были построены более крупные трубы (чтобы предотвратить застревание подростков) и были внедрены более совершенные процедуры очистки.
Сторонники «Крепости Фредди» указывали на относительный успех новейших лабиринтов из труб других сетей, чтобы аргументировать включение крепости в пицца-плекс. Противники «Крепости Фредди» утверждали, что огромный размер лабиринта крепости экспоненциально умножит проблемы безопасности и уборки. От этой идеи почти отказались, пока технические гении из «Фазбер Интертейнмент» не придумали Хаппса. Они запрограммировали Хаппса так, чтобы он был настолько эффективным и автономным, что ни одному работнику никогда не приходилось идти в крепость. Хаппс поддерживал всю сеть труб в идеальной чистоте, гигиеничности и исправности, а также следил за тем, чтобы не застряло ни одного крупного придурка.
На вершине подъема Джейс остановился, чтобы отдышаться. Пока Джейс вытирал лицо, Эйден терпеливо ждал.
Зацепки в трубах были расположены близко друг к другу, чтобы ими могли пользоваться даже самые маленькие дети. Да и углы подъема в трубах не были запредельными. Пробраться через крепость было нетрудно. Однако Джейс был не в лучшей форме. Учитывая, что его единственной физической активностью было чтение книги или возня с часами, которые он любил собирать, он довольно легко задыхался.
— Здесь у нас есть четыре варианта, — наконец сказал Джейс. — Я не вижу никаких признаков горки.
Эйден взглянул на боковые туннели, тянущиеся от их текущего местоположения. Неа. Никаких горок.
Однако слева, в одном из наклонных туннелей, Эйден мог видеть трех маленьких детей.
— Пойдем посмотрим, сможем ли мы напугать несколько карапузов.
— Хорошая идея. — Он заполз в туннель, указанный Эйденом. Эйден последовал за ним.
Новый туннель резко изогнулся три раза, прежде чем свернуть в трубу, которая пересекалась с той, в которой были маленькие дети. Джейс остановился у входа в пересекающуюся трубу.
Приняв солдатскую манеру поведения, Джейс сделал серию замысловатых движений рук, призванных имитировать те, которые он и Эйден видели в боевиках. Сначала Джейс указал на свои глаза, затем на глаза Эйдена, а затем на маленьких детей, которые радостно ползали, совершенно не обращая внимания на своих наблюдателей.
Джейс сделал круговой жест в сторону трубы пересечения. Затем он сделал что-то вроде ползающих движений пальцами. Он использовал другую руку, чтобы сделать большее ползучее движение, прежде чем опустить вторую руку на первую руку, очевидно указывая на неожиданную засаду.
Эйден рассмеялся. Джейс тут же приложил палец к губам и бросил на Эйдена притворно-суровый взгляд. Эйден подавил смех и притворился, что сжимает губы.
Конечно, вся эта пантомима была до смешного ненужной. Даже если бы они громко смеялись и даже кричали изо всех сил, маленькие дети едва бы их услышали.
Трубы в «Крепости Фредди» были на удивление хорошо звукоизолированы. Эйден тоже читал об этом. Очевидно, пластик, из которого сделаны все трубы в лабиринте, не был обычным пластиком. Какой-то специальный полимер был включен в микс для звукоизоляции трубок. Очевидно, они не были полностью звуконепроницаемыми, но они достаточно приглушали звук, чтобы из-за пластика, громкой музыки и шума толпы, наполнявших пицца-плекс, звук не распространялся далеко в лабиринте.
Джейс сделал движение вместе-со-мной и заполз в пересекающуюся трубу. Эйден последовал за ним.
Они проползли около девяти метров или около того, прежде чем Джейс остановился и поднял кулак. Эйден усмехнулся и тоже послушно остановился. Джейс указал направо.
Теперь они были достаточно близко к маленьким детям, чтобы их слышать. Их было трое, два мальчика и девочка. Девочка, казалось, отвечала за маленькую группу. Она звучала очень властно.
— Сначала нам нужно подняться сюда, Бобби. Это правильный путь, — сказала она тоном мамы.
— Но я хочу спуститься с горки, — заныл Бобби.
— Да, я тоже, — сказал второй мальчик.
— Вы оба глупы, — сказала властная девочка.
Джейс посмотрел через плечо на Эйдена. Он изобразил, как тыкает пальцем себе в горло. Эйден понял. У Джейса была властная старшая сестра. Вероятно, он симпатизировал Бобби и другому мальчику.
Джейс поднял палец. Потом два пальца.
Эйден приготовился следовать примеру Джейса.
Джейс поднял третий палец. Потом указал.
Джейс и Эйден испустили леденящие кровь крики и яростно поползли за поворот. Они столпились рядом друг с другом. С лицами, искаженными чудовищными выражениями, они потянулись, как будто хотели схватить маленьких детей.
Все трое детей, которым на вид было лет пять-шесть, закричали. Один из мальчиков, маленький ребенок с растрепанными каштановыми волосами, кричал громче остальных. Другой мальчик, круглолицый и темнокожий, не просто закричал, он повернулся, чтобы убежать. Девочка, симпатичная блондинка с ярко-голубыми глазами, перестала кричать почти так же быстро, как и начала. Она мгновенно поняла, что Эйден и Джейс издеваются над ней и ее друзьями. Она испугалась, закричала, но не испугалась их.
Сев на пятки, девушка уперлась руками в бедра. Одетая в красные штаны, черную рубашку и повязку на голове в красно-черную полоску, маленькая девочка выглядела как свирепый воин размером с пинту. Все, что ей было нужно, это краска для лица, чтобы завершить ее образ.
Девочка посмотрела на Эйдена и Джейса.
Эйден бросился вперед и зарычал на нее.
Это был хороший рев, но девочку это совершенно не беспокоило. Вместо того, чтобы отреагировать на Эйдена, она толкнула мальчика рядом с собой. Он все еще кричал.
— Заткнись, Бобби. Это всего лишь парочка больших тупых мальчишек, которые ведут себя придурками.
Бобби, прищурившийся, с ярко красным лицом, открыл глаза. Он перестал кричать.
Девушка повернулась и посмотрела на удаляющегося мальчика.
— Вернись сюда, Арло. Перестань быть испуганным котом.
Эйден посмотрел на Джейса, который смотрел на девочку широко раскрытыми глазами. Он выглядел так, будто не мог решить, удивляться ли ему беспечности девочки или раздражаться.
Девочка повернулась к Эйдену и Джейсу.
— Вы тупые, — объявила она. Тупой, казалось, было ее любимым словом.
Внезапно Эйден почувствовал себя довольно глупо. Почему они с Джейсом решили, что мучить маленьких детей так весело?
— Вы тоже хулиганы, — сказала маленькая девочка. Она начала ползти к ним. — Теперь убирайтесь с дороги. Или я вас ударю.
Эйден не сомневался, что девочка выполнит свою угрозу. Он подтолкнул Джейса, и двое подростков повернулись, чтобы уползти в другую трубу.
Они не убегали или что-то в этом роде, очевидно. Кто сбежал от пятилетки? Эго Эйдена хотело, чтобы он понял это, пока они с Джейсом ползли.
Так почему же они так быстро отступили? Ну, точно, Эйден не боялся удара пятилетней девочки. Настоящая причина, по которой он хотел уйти от девушки как можно быстрее, заключалась в том, что он не думал, что его эго сможет пережить поражение от карапуза, которого он пытался напугать. Пугать маленьких детей было не очень приятно.
— Да, верно! — крикнула позади них маленькая девочка. — Убегайте и не возвращайтесь!
Эйден не удосужился ответить на маленькую электростанцию. Ему было стыдно за себя.
Очевидно, Джейс тоже не слишком хорошо себя чувствовал. Он ничего не сказал в течение нескольких минут, пока Эйден вел их через серию из нескольких скрученных труб. Наконец, на пересечении трех новых ответвлений трубы Эйден остановился и оглянулся на Джейса.
— Ты чувствуешь себя таким же придурком, как и я? — спросил он своего друга.
Несколько секунд они сидели молча. Эйден посмотрел мимо Джейса на маленьких детей в других трубах. Затем он вытянул шею, чтобы посмотреть вниз на главный проход пицца-плекса. Ему вдруг захотелось, чтобы они с Джейсом веселились там внизу, а не здесь, наверху, пытаясь выместить свое разочарование на бедных маленьких детях, хотя маленькая девочка вообще подходила под это описание.
— Давай найдем горку и уйдем отсюда.
Джейс кивнул. Он заполз в ближайшее отверстие трубы. Эйден вошел за ним.
Пройдя метр по новой трубе, Джейс начал вести их мимо розового ответвления трубы справа. Внезапно он ахнул и запнулся.
— Что? — спросил Эйден. Он прижался к своему другу, чтобы посмотреть в розовую трубку.
— Это просто Хаппс. Он удивил меня, вот и все.
Эйден не дразнил Джейса за его реакцию. Эйден видел, как Хаппс напугал Джейса.
Робот был всего в полметре от них. Глядя на зеленую трубу, которая отходила от розовой трубы, большие пенопластовые руки Хаппса были прижаты к тяжелому пластику по обе стороны от отверстия зеленой трубы. Эйден мог видеть, что за отверстием зеленый пластик трубы ненормально вздулся.
Очевидно, почувствовав, что Эйден и Джейс наблюдают за ним, Хаппс повернул квадратную голову и широко улыбнулся.
— Привет, Хаппс, — сказал Джейс.
— Привет, — сказал Хаппс веселым тоном. Голос Хаппса был роботизированным и жестким, но высоким и веселым, напевным. — Я Хаппс. Вы заблудились?
Судя по тому, что Эйден и Джейс обнаружили в своих предыдущих встречах с Хаппсом, это была первая линия Хаппса.
— Нет, мы в порядке, Хаппс, — сказал Эйден.
— Я рад, что вы в порядке, — ответил Хаппс.
Разговоры не были сильной стороной Хаппса. Он был довольно тихим роботом. Помимо нескольких простых фраз, единственными звуками, которые издавал Хаппс, были жужжание и шум его сервоприводов и взбалтывание черных резиновых гусениц, которые он использовал для передвижения. Ступени заняли место ног и ступней. Несмотря на жесткую речь Хаппса, он был симпатичен. Робот был явно разработан, чтобы дети чувствовали себя в безопасности.
Около семидесяти шести сантиметров высотой, Хаппс, казалось, был сделан из комбинации пластика, металла, резины и пены. Туловище Хаппса имело форму равнобедренного четырехугольника (Эйден гордился этим фактом — ему нравилась геометрия) и был сделан из серого металла. В туловище была вставлена пара небольших дверей. Эйден не был уверен, для чего они нужны. Шарнирные металлические дужки серого цвета, за исключением черно-желтых защитных полос, нарисованных в области бицепсов, отходящих от сторон четырехугольника. Руки заканчивались большими белыми пенопластовыми руками, похожими на пенопластовые руки «МЫ №1», которые дети носили на футбольных матчах. Круглая пластиковая голова сидела на коротком краю четырехугольного туловища; голова была увенчана мигающим желтым светом безопасности.
Хотя большие резиновые гусеницы и серый металл придавали Хаппсу вид танка, его лицо противоречило индустриальному виду. Обладая ярко-желтыми глазами, круглыми «щеками», раскрашенными в черно-желтые полосы, и большим наклоненным ртом, полным оскаленных зубов с подсветкой, Хаппс вел себя дружелюбно.
Пока Эйден и Джейс смотрели на него, Хаппс поднял одну из своих больших пенопластовых рук и показал подросткам большой палец вверх. Эйден и Джейс ответили тем же жестом. Как только они это сделали, Хаппс снова повернулся к отверстию зеленой трубы перед ним.
Что-то щелкнуло, и внезапное появление зеркала сопровождалось свистящим звуком. Зеркало встало на место, как дверь космического корабля, заблокировав зеленую трубу. Как только зеркальная перегородка опустилась, Хаппс повернулся и покатился вниз по ответвлению, прочь от Эйдена и Джейса. Пока он шел, одна из маленьких дверец в туловище Хаппса открылась, и из отверстия высунулась третья «рука». На телескопическом удлинителе рука заканчивалась изогнутой губкой, которая протирала внутреннюю часть трубы, когда Хаппс проходил через нее. Рука двигалась так быстро, что было трудно уследить за ней. Мало того, что рука обтиралась губкой, она также распыляла дезинфицирующее средство с цветочным запахом, которое Хаппс использовал в изобилии. Обтирание губкой и распыление сделали Хаппса немного похожим на миниатюрную мобильную автомойку.
— Это было круто! — сказал Джейс.
Эйден оторвал взгляд от Хаппса. Он кивнул и прополз мимо Джейса в розовую трубу. Он ткнул в только что появившееся зеркало.
— Здесь должен быть какой-то механизм. — Он провел пальцами по краю зеркала.
Джейс подполз к нему и тоже ткнул в края зеркала.
— Я не думаю, что Хаппс волшебник, так что да, ты прав, зеркало не появилось из ничего.
Мальчики изучали края зеркала еще минуту или около того. Они ничего не нашли.
Эйден плюхнулся на задницу, скрестив ноги.
— Кажется, я знаю, почему появляются эти зеркала.
— Перед тем, как это зеркало заблокировало отверстие, я видел что-то похожее на проблему с трубой. Интересно, используют ли они зеркала в качестве барьеров для отключения тех частей лабиринта, которые нуждаются в обслуживании, вроде аварийных дверей, которые закрываются в подводной лодке, если она начинает набирать воду.
— В этом больше смысла, чем использовать их, чтобы сбить нас с толку. И наверняка у них был бы какой-то способ справиться с проблемами. Они не захотят закрывать всю крепость, если возникнут проблемы в одной области.
Эйден бросил последний взгляд на зеркало, затем толкнул Джейса локтем.
— Давай перестанем издеваться над маленькими детьми. Посмотрим, сможем ли мы снова найти Хаппса. Может, он приведет нас в что-то интересное. — Эйден указал на розовую трубку.
Хаппса уже не было видно, потому что розовый коридор делал несколько крутых поворотов, и его разделяла пополам еще одна труба — эта труба закрывала вид на розовую трубу за поворотами. Но Хаппс не мог зайти слишком далеко. Судя по тому, что видел Эйден, резиновые гусеницы Хаппса не были рассчитаны на скорость.
— Конечно. Почему бы и нет? — Джейс согласился. — Теперь ты ведешь.
Эйден кивнул и начал ползти по розовой трубе. Он повел Джейса за повороты, затем остановился, увидев шесть разных вариантов. Поскольку они находились наверху лабиринта, ни одна из трубок не пускала вверх. Три были боковыми, и три направлялись вниз. Два из этих трех имели постепенный спуск, предназначенный для большего ползания. Один из трех был горкой; ярко-голубая прозрачная труба круто наклонилась вниз.
— Эй, — сказал Джейс, тяжело дыша, когда добрался до Эйдена. — Ты нашел горку!
Эйден кивнул. Он посмотрел на другие отверстия трубы. Он был конфликтным. Он хотел снова найти Хаппса, но горки были забавными.
— Я знаю, о чем ты думаешь, — сказал Джейс. — Мы собирались искать Хаппса. Но что, если он тоже скатится вниз по горке?
— Это хороший момент. — Эйден повернулся к отверстию горки. — Давай попробуем.
Эйден перевернулся на задницу, чтобы он мог извиваться в горке ногами вперед. Он слушал, как Джейс вползает на место позади него.
— Держись за мою петлю для ремня, — сказал Эйден.
— Не волнуйся. Я буду! — ответил Джейс. — Я не забыл.
Джейс говорил о втором разе, когда они нашли горку для керлинга. Примерно на полпути они разделились, когда горка раздвоилась и отправила их в противоположные стороны. К счастью, им обоим удалось довольно быстро найти путь к выходу из лабиринта, и они снова вошли в лабиринт вместе. В следующий раз, когда они использовали горку, они убедились, что они соединены вместе, чтобы они оказались в одном и том же месте.
Эйден оттолкнулся от скользящих стенок, и они с Джейсом закричали, летя вниз, крутя крутой поворот. Скользя по флуоресцентно-голубой трубе, Эйден почувствовал на лице прохладный воздух и на мгновение почувствовал себя свободным. Если бы только он мог заставить мгновение длиться вечно.
Несмотря на то, что Эйден продолжал заниматься обручем, жонглированием, йо-йоингом и прыжками со скакалкой, и у него были отличные оценки, он был не совсем счастлив. По правде говоря, Эйден очень сильно ненавидел свою жизнь. Ему часто хотелось её переделать. Он знал, что не может изменить свою внешность, но, возможно, если бы он не пытался компенсировать это, изучая странные навыки, другие дети восприняли бы его более серьезно. Возможно, его родители уделяли бы ему больше внимания. Возможно...
Эйден вылетел из синей трубы и приземлился в тускло освещенном бассейне, заполненной светящимися в темноте резиновыми шариками. Джейс споткнулся об Эйдена, затем выпрямился. Они проплыли сквозь шары к отмеченному неоновым светом отверстию на дальней стороне бассейна. Как только они выбрались из ямы, они заползли в желто-фиолетовую полосатую трубу. Это был один из трех вариантов, и они выбрали его наугад.
— Это было хорошо! — Джейс тяжело дышал, пока они ползли.
— Ага, — согласился Эйден. Он остановился на стыке с другой трубой. Он указал на него. — Ты хочешь идти туда или продолжать идти прямо?
Джейс посмотрел на почти непрозрачную трубу, которая вела налево. Он указал на желто-фиолетовую.
— Давай продолжим. Мне не нравятся действительно темные трубы.
— Да, я с тобой согласен. — Эйден продолжал идти впереди, и они ползли дальше.
Когда они пробирались по трубе с фиолетовыми и желтыми полосами, Эйден мог видеть, как другие дети ползают, карабкаются и скользят по трубам слева от той, в которой он и Джейс были. Справа стены трубы были в основном зеркальными. Иногда, тем не менее, прерывание зеркального отображения давало Эйдену возможность увидеть огромную сеть труб, завязанных узлами, в которых, казалось, совсем не было детей. Через метр желто-фиолетовая труба начала медленно подниматься вверх.
Они продолжали ползти. И ползли. И ползли.
Труба какое-то время постепенно поднималась вверх, а затем выровнялась. Эйден прикинул, что к тому времени они, вероятно, были на уровне второго этажа пицца-плекса. Он думал, что они столкнутся с соединением, ведущим к другим трубам, но они этого не сделали. Вместо этого желто-фиолетовая труба продолжила свой путь, теперь спускаясь вниз так же постепенно, как и поднималась вверх.
Все время, пока они ползли, Эйден мог видеть других детей в трубах, слева от него, но справа труба была либо зеркальной, либо выходила на очевидно пустынное место. Труба, в которой они находились, казалось, окружала часть лабиринта, в которую никто другой не мог попасть.
Эйден не был уверен, как долго они ползли, прежде чем они оказались там же, где и начали. Они узнали это место, потому что могли видеть светящиеся в темноте шары в бассейне у основания горки.
— Вау, — сказал Джейс. — Это был большой круг. Мы ползли четырнадцать минут и сорок две секунды!
Предоставить Джейсу следить за временем.
— Мы что-то пропустили? — спросил Эйден.
— Кроме темной трубки, я не видел никаких вариантов.
— Это означает, что часть лабиринта внутри круга, который мы только что сделали, является чем-то особенным. Ты это видел? В этих трубах никого не было.
— Было бы здорово проверить это. Должен быть способ добраться до них.
— Ну, — сказал Джейс, — если все эти зеркала — перегородки, как ты думаешь, они преграждают путь. Мы никак не можем войти.
Эйден посмотрел туда, где они миновали отверстие черной трубы.
— Если только темная труба не ведет туда.
— Хочешь пойти посмотреть? — спросил Эйден.
На этот раз Джейс взял на себя инициативу. Он полз по желто-фиолетовой трубе, пока они не достигли темного ответвления. Там он остановился и огляделся за плечо.
Джейс кивнул и направился в почти почерневшую пластиковую трубу.
Темная труба не была прямой. Он переключался влево, затем вправо, а затем влево через каждый метр, как тропа взад-вперед, идущая вверх по крутому склону. Уклон, однако, не был достаточно крутым, чтобы требовать повторных поворотов. Это было так же постепенно, как и в желто-фиолетовой трубке.
Через несколько минут этих метаний туда-сюда Эйден понял, что они снова оказались на уровне второго этажа. Джейс остановился. Эйден посмотрел через плечо Джейса. Темная труба зашла в тупик.
— Это странно, — сказал Джейс. — Мы никогда раньше не находили тупика.
Эйден придвинулся к Джейсу и уперся руками в дымящийся пластик. Он заглянул сквозь нее. Он мог видеть смутные очертания запутанной матрицы труб, в которой совершенно не было детей.
— Интересно, почему эта область заблокирована.
— Если бы это было для обслуживания, разве там не было бы такие же зеркала, как и в других? — спросил Джейс.
Эйден заметил шов в пластике. Он подтолкнул его. Когда пластик не поддался, он подвинулся так, чтобы можно было пнуть шов. Может быть, если бы он мог вдавить его, он мог бы схватиться за край и оттянуть его назад.
— Что ты делаешь? — спросил Джейс.
— Я хочу посмотреть, что находится в этой секции. Я имею в виду, она должна быть огромной, и если не считать проемов, закрытых зеркалами, это, кажется, единственный вход.
— Но если он закрыт здесь, может быть, это небезопасно.
— Насколько это может быть небезопасно? Мы в трубчатом лабиринте для маленьких детей.
Джейс поджал губы, словно обдумывая эту идею.
— Отойди назад, — сказал Эйден. — Мне нужно пространство для маневра.
Джейс отпрянул назад, и Эйден занял позицию, чтобы пнуть перегородку. Откинувшись на руки, он ударил по пластику правой ногой.
Резкий треск эхом разнесся по трубе, и шов между трубой и перегородкой расширился... примерно на одну третью миллиметра, если что. Эйден хмыкнул и снова пошевелился. Он попытался просунуть мизинец в отверстие. Пространство было недостаточно большим.
Эйден ударил кулаком по шву. Это не дало ничего. Он посмотрел на Джейса.
Джейс вытащил свой швейцарский армейский нож. Он возился с ним, открывая файл.
— Возможно, это лучший инструмент. — Он передал нож Эйдену.
Эйден воткнул кончик напильника в шов между стенкой трубы и перегородкой. Он толкнул файл и попытался разъединить их.
Это не сработало. Подменил напильник на сам нож и начал колоть перегородку. Может быть, он мог бы разрезать его.
Нет, это тоже не сработало. Пластик оказался слишком жестким.
Эйден закрыл нож и вернул его Джейсу. Он встал так, чтобы снова пнуть перегородку. Джейс попятился, чтобы дать ему место.
На этот раз Эйден ударил по перегородке обеими ногами. Это сработало не лучше, чем его атака одной ногой.
Но, может быть, если бы он сделал это несколько раз, то ослабел бы. Эйден собрался и снова ударил ногой. И опять.
Каждый раз, когда он пинал, труба, в которой они были, тряслась и немного колебалась взад-вперед. Но тем не менее перегородка осталась на месте.
Эйден изменил позицию, пытаясь использовать больше рычагов для более мощного удара. Прежде чем он успел нанести удар, Джейс хлопнул его по плечу. Эйден повернулся и увидел, что Хаппс улыбается ему.
— Привет. Я Хаппс. Вы заблудились?
Эйден почувствовал, как его щеки вспыхнули. Он знал, что не должен был делать то, что делал, и его поймал... робот, но все же.
— Привет, Хаппс, — невинно сказал Джейс. — Нет, мы в порядке.
Желтые глаза Хаппса на мгновение потускнели, а затем снова прояснились. Его улыбка стала шире; его большие зубы светились.
— Вы заблудились. Я выведу вас из «Крепости Фредди». Пожалуйста, идите со мной.
Хаппс протянул огромную пенопластовую руку и попытался взять Джейса за руку.
— Эй! — запротестовал Джейс. Он отдернул руку от Хаппса.
— Мы не заблудились, — сказал Эйден Хаппсу. — Нам не нужна твоя помощь.
— Ты заблудился. Я выведу тебя из «Крепости Фредди». Пожалуйста, иди со мной.
— Да, мы это поняли. Спасибо, но нет, спасибо. У нас все в порядке. Мне жаль, что мы возились со стеной здесь. Нам просто было любопытно. Но мы в порядке. Мы можем найти выход.
Улыбка Хаппса стала почти ослепляющей.
— Ты заблудился. Я выведу тебя из «Крепости Фредди». Пожалуйста, иди со мной. — Хаппс снова потянулся к Джейсу.
Эйден быстро наклонился вперед между Хаппсом и его другом. Он толкнул плечом Хаппса. Робот отлетел на несколько сантиметров назад.
Эйден был удивлен тем, насколько легким был Хаппс. Воодушевленный, он толкнул Хаппса обеими руками.
— Уходи, — сказал Эйден. — Уходи. Мы в порядке.
Свет в глазах Хаппса несколько раз моргнул. Хаппс, казалось, смотрел мимо Эйдена и Джейса, как будто оценивая перегородку. Затем Хаппс посмотрел прямо на Эйдена.
— Вы заблудились. Я выведу вас…
— Заткнись! — крикнул Эйден. Он толкнул Хаппса снова. Хаппс отпрянул, но потом снова попытался приблизиться. Эйдену это надоело. Эйдену и Джейсу нравился Хаппс. Они думали, что он был дружелюбным. Теперь робот был таким же властным, как и все остальные в жизни Эйдена. Голову Эйдена внезапно наполнили голоса его родителей, учителей и одноклассников: Сделай это, Эйден. Не делай этого, Эйден. Поторопись, Эйден. Ты делаешь это неправильно, Эйден. Ты урод, Эйдон.
С воплем разочарования и ярости Эйден отдернул ноги и изо всех сил пнул Хаппса. Джейс с красным лицом, как будто он тоже потерял сознание, извивался, чтобы пнуть Хаппса. Вместе подростки колотили робота ногами, отбрасывая Хаппса спиной к стенке трубы.
Хаппс не пытался защищаться. Его глаза оставались яркими, и он продолжал улыбаться. Он продолжал улыбаться, даже когда пинки подростков треснули его пластиковую голову и сломали суставы рук Хаппса, оставив его руки из пенопласта болтаться. Он также продолжал улыбаться, когда труба начала вращаться, раскачиваясь взад и вперед, как будто больше не была закреплена. И его улыбка продолжалась, когда трубка вырвалась и погрузилась во тьму.
Эйден тяжело приземлился на спину. Его голова ударилась о что-то твердое под ним, острая вспышка боли пронзила его позвоночник. Он застонал и несколько секунд лежал неподвижно, стараясь не паниковать. Он что-нибудь сломал?
Эйден неуверенно пошевелил руками, затем руками и ногами. Все вроде нормально работало.
Медленно двигаясь, Эйден ощупал все вокруг. Его верхняя часть тела, казалось, все еще была в пластиковой трубе. Он чувствовал ее гладкие изогнутые стороны. Но ое также мог чувствовать и ее бока. Оказалось, что она сломалась при падении.
Эйден приподнялся локтями и принял сидячее положение.
— Да, я просто, — он шумно втянул воздух, — Я думаю, что меня просто вышибло из головы.
Когда они впервые начали падать, ему показалось, что они падают в полную темноту, но теперь он понял, что может видеть свое окружение. Освещение было тусклым, но его глаза привыкали к теням; он мог сказать, что они приземлились в области, которой пытались достичь.
Ну ладно. Это был не самый эффективный способ попасть внутрь, но они были внутри.
Эйден услышал шорох и, обернувшись, увидел, что Джейс сел. Джейс повернул голову, чтобы осмотреть пространство вокруг них.
Эйден поморщился. Он забыл о Хаппсе.
Он тоже огляделся, но робота не увидел. Избежал ли Хаппс падения?
— Хаппс, должно быть, не упал вместе с нами, — сказал Джейс.
Эйден посмотрел вверх. Как только он это сделал, он услышал шипение и увидел, что казалось, что это прозрачная перегородка, закрывающая пространство, через которое они только что провалились. Он моргнул.
— Эй, Джейс, посмотри. — Он указал на прозрачную перегородку.
Джейс посмотрел вверх. Он нахмурился.
— Перегородка только что встала на место там, точно так же, как и в той другой трубе. Но это не зеркало. Мы можем видеть сквозь него. Смотри.
Джейс потер голову, затем наклонил ее, чтобы посмотреть вверх.
— Знаешь что? — сказал Эйден. — Я думаю, что эти зеркала двусторонние.С другой стороны оно выглядит как зеркало, но в закрытой области оно похоже на стекло. Видишь?
— Я думаю, что мы единственные в этой секции.
— А что насчет них? — указал Джейс.
Эйден посмотрел в сторону пальца Джейса. Затем он снова осмотрел их окрестности.
Казалось, что Эйден и Джейс упали в зону соединения перекрытой паутины труб. Четыре коридора открывались от перекрестка, который теперь был закрыт над ними. За коридорами, прозрачными, как и все остальные трубы в крепости, была видна основная часть лабиринта. Джейс указывал на группу детей, которые, казалось, ползли мимо перекрестка всего в метре от него. Очевидно, однако, что дети не могли их видеть. Двусторонние зеркальные перегородки скрывали Джейса и Эйдена от глаз.
Эйден осторожно переместился на четвереньки.
— Ну, мы могли бы также исследовать. У нас есть вся эта область для нас самих... и она огромна! — Эйден вскинул руку, указывая на отдельную часть лабиринта.
Джейс усмехнулся и кивнул. Он потер царапину на локте.
— Это как наш собственный город. Эйден-и-Джейс-бург.
Эйден рассмеялся. Он игриво ударил Джейса.
— Да, и горжусь этим. — Джейс посмотрел на отверстия труб вокруг них. — В какую сторону ты хочешь пойти первым делом?
— Ты выбирай. Я не думаю, что это имеет значение. Давай просто пойдем и посмотрим, чем мы закончим.
Эйден жестом пригласил Джейса взять на себя инициативу. Джейс указал на одно из отверстий, и парни заползли в блестящую красную трубу.
Красная труба вела к темно-синей трубе, которая вела к светло-зеленой. Часть труб поднялась. Одни падали, другие, казалось, кружились по концентрическим кругам, которые возвращали их туда, откуда они начали.
Они взбирались по лестнице по трубам. Они взбирались по трубам. Они ползли влево, вправо и прямо.
Все время, что они исследовали, они могли видеть других детей в трубах за пределами отделенной зоны. Находясь вдали от этих детей, Эйден чувствовал себя особенным. Ему это очень понравилось.
В какой-то момент, когда Джейс остановился, чтобы отдышаться, Эйден указал на трубу, которая, казалось, постепенно поднималась вверх.
— Давай пойдем в ту сторону. Мы можем найти скрытый спуск.
Эйден провел Джейса в восходящую трубу темно-золотистого цвета. За трубой Эйден мог видеть дорожку для американских горок, и пока он смотрел, машины проносились мимо. Пока они продолжали подниматься, он смог осмотреть остальную часть пицца-плекса. Чем выше они поднимались, тем меньше выглядели люди внизу. Находясь здесь, над их миниатюрными формами, Эйден чувствовал себя важным… или, по крайней мере, более важным, чем обычно. Эта перспектива людей в пицца-плексе всегда была доступна им в лабиринте, но почему-то стало лучше, когда Эйден знал, что они невидимы для людей за пределами лабиринта. Ему нравилась анонимность, которую это им давало.
За месяц до этого Джейс спросил Эйдена, какую силу супергероя он выбрал бы, если бы она у него была. Летать? Невероятную силу? Телепортация? Рентгеновское зрение?
— Я бы выбрал силу, — сказал Джейс. — Я был бы потрясающим маленьким сильным парнем. Он рассмеялся и указал на Эйдена. — Какую силу ты бы выбрал?
— Невидимость, — ответил Эйден, не задумываясь. Если бы он был невидимым, его бы не судили за внешний вид, и он мог бы пойти куда угодно. Он был бы у руля.
Быть спрятанным в этой части лабиринта было чем-то вроде этого. Он и Джейс могли идти куда угодно внутри отгороженной зоны. Никто не мог видеть, как они это делают. Никто не мог их остановить.
Эйден и Джейс обходили все ответвления, с которыми сталкивались, поднимаясь все выше и выше по окольному пути к самому верхнему уровню лабиринта. Они решили, что когда они достигнут вершины, они останутся там и будут искать горку, но это заняло некоторое время, чтобы добраться до вершины, потому что они придерживались медленно поднимающейся трубы вместо того, чтобы выбрать трубу-лестницу или трубу с зацепами для лазания. Это было нормально. Они не торопились.
Когда труба, по которой они проползли, выровнялась, у них был выбор из трех ответвлений. Первый, которого они выбрали, какое-то время блуждал по верхнему уровню, прежде чем привести их по запутанной серии изгибов и поворотов обратно туда, откуда они начали. Они попробовали другое ответвление, и это привело их к длинной петле вокруг пустынной местности. В конце концов, однако, длинная петля соединилась с пересекающейся трубой, и та вела к горке.
В верхней части горки, сделанной из ярко-оранжевого пластика, Джейс указал на крутой спуск.
— Этот может пойти прямо вниз, — сказал он. — Возможно, это самый быстрый из всех, что мы нашли.
Как и в случае с другой горкой, они расположились в тандеме, и Джейс повис на петле ремня Эйдена.
— Готов? — спросил Эйден.
— Полетели.
Эйден оттолкнулся, и парни помчались вниз так быстро, что Эйдену показалось, будто они падают со скалы. На секунду его сердце прыгнуло в рот, а адреналин заполнил его организм.
Адреналин пробудил в мозгу Эйдена леденящую кровь мысль: что, если эта секция не будет закончена? Что будет внизу спуска?
К счастью, Эйдену не пришлось долго беспокоиться об этой идее. Горка сбросила их в мгновение ока... но в последний момент горка выровнялась, и они соскользнули с нее, заскользив по гладкому изогнутому дну прозрачной пластиковой трубы, протянувшейся через нижний этаж пицца-плекса. Когда их импульс иссяк, они остановились на стыке двух других труб.
— Вау! — выдохнул Джейс. — Вот это порыв!
Эйден кивнул. Он переместился на колени. Когда он это сделал, его желудок заурчал. Он посмотрел на свои часы.
— Мы здесь уже почти два часа, Джейс. Неудивительно, что я голоден. Прошло почти четыре часа с тех пор, как мы ели ту пиццу.
— Ты прав. — Он порылся в кармане своих джинсов и вытащил один из причудливых батончиков с темным шоколадом и макадамией, которые ему нравились. — Хочешь половину?
Эйден посмотрел на смятый батончик. Это было не совсем аппетитно, но он кивнул.
Эйден встал со скрещенными ногами рядом с Джейсом, который все еще сидел, расставив ноги там, где он оказался после скольжения. Два парня сидели рядом в трубе и ели в основном растопленный шоколад и хрустящие орехи. Через двустороннее зеркало они могли видеть столовую, которая была полна счастливых семей, поглощающих пиццу и глотающих содовую. Пытаясь отлепить кусочек ореха от задних зубов, Эйден понял, как ему хочется пить. Эйден страстно желал, чтобы они смогли добраться до обеденной зоны, выпить содовой и заказать еще пиццу.
Как только у него появилась эта мысль, ему в голову пришла другая мысль. Это было не так приятно, как думать о пицце и газировке.
Эйден понял, что эта мысль была тревожным родственником той, что пришла ему в голову на спуске. На самом деле, эта мысль не давала ему покоя с тех пор, как он задался вопросом, что может быть внизу горки.
Когда Эйден понял, что эта часть лабиринта, возможно, еще не закончена, он был рад, что ошибся в том, что ему в голову пришла еще одна мысль. Что, если эта часть лабиринта была эффективно закрыта от остальной его части, настолько, что они не могли выбраться?
— Джейс? — сказал Эйден, повернувшись к своему другу.
— Да? — Джейс слизал шоколад с пальцев.
— Я думаю, мы могли бы начать искать выход из этой секции.
— О, я уже как бы присматривался. На самом деле, я думал, что горка может нас вывести. Я понял, что выход должен быть в нижней части лабиринта или наверху. Мы почти полностью обошли его середину, когда нашли его.
— Ты думаешь? — Эйден подмигнул своему другу.
— Я хочу пить. Давай найдем выход.
Эйден встал на четвереньки. Он вздрогнул. Мало того, что его спина все еще болела после падения, его колени начали сопротивляться ползанию.
Джейс тоже застонал, когда встал на колени.
— Конечно, хотелось бы, чтобы у нас были наколенники.
— Да, это было бы неплохо. — Он глубоко вздохнул. — Есть идеи, как найти выход?
— А ты мыслитель, — сказал Джейс. — Как думаешь, что нам следует делать?
Эйден рассматривал их альтернативы. Наконец, он сказал:
— Давай постараемся быть систематичными. Исследуем каждую основную трубу и попробуйте каждую ответвленную трубу одну за другой. Что думаешь?
Джейс посмотрел на ограждение из переплетенных труб.
— Это место большое, но не настолько большое. Мы должны найти выход, если сделаем это.
Эйден не мог не заметить сомнения в голосе Джейса. Джейс явно не был уверен, что верит в то, что говорит. Эйден понял. У него были аналогичные опасения. Если эта часть лабиринта была заброшена, это должно означать, что она была закрыта. И если она был запечатана, это, вероятно, означало, что у него нет выхода.
— Ты можешь вести, — сказал Джейс. — Твоя память лучше моей. Ты можешь запомнить, где мы были и где не были.
Эйден кивнул и пошел впереди Джейса. Представляя себе все, что они исследовали до сих пор, он повел Джейса налево, направляясь к трубке, которую они еще не пробовали. Оттуда он попытался сделать их путь по трубам как можно более последовательным, отмечая разделы в мысленном контрольном списке по мере их прохождения.
К сожалению, Эйден не ошибся. Сколько бы они ни делали поворотов, подъемов и спусков, они не могли найти выхода из отгороженной зоны.
Первым признал свое поражение Джейс. Когда они вернулись на свой путь во второй раз по главной трубе Джейс сказал:
Эйден остановился и посмотрел на своего друга.
— Мы застряли здесь, не так ли?
Эйден встал с колен и тоже сел. Он прислонился к изогнутой стене трубы. Он уронил голову на пластик.
Эйден посмотрел через другую сторону трубы. За ним он мог видеть маленькую девочку, катающуюся на карусели на копии Фредди. Голова девочки была запрокинута назад. Хотя Эйден не мог ее слышать, он знал, что она смеется.
Эйден перевел взгляд на Джейса. Он заметил, что вена на виске Джейса пульсировала со скоростью, похожей на стробоскопический. Эйден понял, что его сердце соответствует ритму. Они оба были напуганы.
— Да, Джейс. Думаю, мы в ловушке.
Эйден услышал, как участилось дыхание Джейса. Вена запульсировала еще быстрее. Глаза Джейса наполнились слезами. Он быстро вытер лицо тыльной стороной ладони.
Эйден хотел сказать Джейсу, что это нормально, если он хочет плакать, потому что Эйден тоже хотел плакать. Но он не мог заставить свой рот работать.
Эйден прокашлялся и облизал губы. Он открыл рот, но не успел заговорить, как его остановил приглушенный царапающий звук.
Джейс резко вдохнул и обернулся, чтобы посмотреть на звук.
Эйден нахмурился и покачал головой. И он, и Джейс наклонили головы, внимательно слушая.
Сначала ничего не было слышно, но затем за отдаленным скрежетом последовал слабый треск статики. Оба парня напряглись. Ни один не издал ни звука.
Еще несколько секунд они слушали. Затем Джейс выдохнул. Эйден понял, что тоже затаил дыхание. Он выпустил это.
— Мы хотим подумать о том, что это было?
— Лучше подумать о том, как выбраться отсюда.
— Мы искали выход и не нашли его.
— Спасибо, капитан Очевидность.
— Извини, Джейс. Я не в лучшей форме.
Прошло несколько секунд молчания. Наконец, Эйден призвал Джейса продолжать.
— Давай. Ты звучал так, как будто подвел к идее.
— Не очень хорошо, лучше, чем вообще ничего. И у меня ничего нет.
Джейс прикусил нижнюю губу. Затем он наклонился вперед.
— Хорошо, значит, мы знаем, что на втором уровне есть отверстие, где мы пытались пройти через эту перегородку. Что, если мы сможем вернуться туда и еще немного поработаем над этим швом? Эта перегородка могла ослабнуть, когда труба упала. Мы не смогли открыть ее с другой стороны, но, возможно, мы могли бы с этой стороны.
— Но упала труба с другой стороны этого шва. Нам некуда будет деваться оттуда, даже если мы пройдем через перегородку.
— Упавшая часть трубы была всего девяносто сантиметров или около того в длину. Если бы мы могли освободить перегородку, мы могли бы использовать ее как мост, чтобы пересечь это отверстие.
— Ну, мы могли бы открыть перегородку, но что, если мы не сможем её полностью освободить? — спросил Эйден.
— Ну, мы могли бы перевернуться, например, повиснуть на трубе с одной стороны, а затем перевернуться на другую. Как на брусьях на уроке физры.
Эйден подумал об этой идее. Это было довольно слабо. Он и Джейс были до смешного неспортивными, и даже если они были сильны и скоординированы, сломанные трубы для лазания отличались от гимнастических брусьев.
Но было ли у Эйдена что-нибудь лучше? Прежде чем Эйден успел ответить, Джейс слабо улыбнулся Эйдену и вытащил свой швейцарский армейский нож.
— И у меня все еще есть мой могучий меч.
Эйден рассмеялся. Он с болью вернулся на колени.
— Хорошо, Сэр Джейс. Давай сделаем это. Веди.
Джейс попытался сдержать ухмылку, когда он тоже вернулся на колени. Эйден притворился, что ухмылка была эффективной, и притворился, что не слышит случайных всхлипов Джейса, когда Джейс быстро вел их обратно к тому месту, через которое Эйден пытался прорваться, прежде чем они упали в эту область.
Хотя добраться до нужного места не составило труда, поиск шва потребовал некоторых усилий. В конце концов, это была самая узкая щель в пластике на одном коротком отрезке трубы. И Эйдену, и Джейсу пришлось ощупывать стену трубы, чтобы найти ее.
Как только они обнаружили шов, Джейс вытащил свой нож. Вытащив главное лезвие, он начал пилить по узкому отверстию, созданному ранее Эйденом.
Эйден ничего не мог сделать, кроме как смотреть. У него не было своего ножа.
Через несколько минут Джейс опустил руку.
— Это не работает. — Он снова вытер глаза.
Эйден перегнулся через плечо Джейса, чтобы осмотреть отверстие. Затем он наклонился еще ближе. Его сердце сделало маленький заикающийся шаг надежды.
— Вообще-то работает, — сказал он. — Смотри, — Эйден указал на серию тонких трещин напряжения вдоль отверстия. Джейс сделал их своим ножом или они были созданы, когда труба рухнула, Эйден не знал. Однако он думал или надеялся, что усталостные переломы могли ослабить сустав настолько, что он смог выбить перегородку ногой.
Когда Джейс заметил стрессовые переломы, его глаза загорелись.
— Думаешь?... — Он не договорил.
— Назад. Мои ноги длиннее. Я буду пинать.
Джейс кивнул и отскочил в сторону.
Эйден встал на задницу, откинувшись назад на руки. Он прижал ноги к телу так сильно, как только мог, чтобы свернуться клубочком с максимально возможной силой. Затем он резко и быстро выставил ноги.
Пластик сопротивлялся удару, но выдержал.
Эйдену было все равно. Он подтянул колени и снова ударил ногой. И опять.
Тяжело дыша, Эйден остановился после третьего удара. Он сел вперед и посмотрел на шов. Трещины простирались дальше от отверстия. Он куда-то шел. Он приготовился пнуть еще.
На шестом ударе пластик поддался. Перегородка разошлась по шву и распахнулась, как миниатюрный дверной проем.
Эйден усмехнулся. Задыхаясь, он сел вперед и начал хвататься за перегородку. Наверняка они смогут освободить его и с другой стороны отверстия.
Джейс подъехал к Эйдену. Он начал тянуться к пластику. Затем он остановился. Его рука опустилась. Он издал небольшой задыхающийся звук в горле.
Эйден повернулся и посмотрел на Джейса.
Эйден сразу же увидел то, что уже видел Джейс.
Хотя Джейс был прав в том, что щель между перегородкой и неповрежденной трубой была достаточно мала, чтобы пройти через нее, с другой стороны была непреодолимая проблема: одна из двусторонних зеркальных перегородок была установлена на дальнем конце комнаты. Мимо пути не было.
Эйден рухнул на спину, совершенно разбитый. Джейс рухнул рядом с ним.
— Извини, Эйден, — сказал Джейс. — Это была глупая идея.
— Нет, это было... — Он остановился.
Издалека по трубе, в которой они находились, до них доносился жужжащий звук. Эйден сел.
Джейс склонил голову набок и прислушался. Жужжащий звук перемежался стуком и скрежетом.
— Если это так, то он звучит не так, как обычно.
Эйден посмотрел в трубу. Джейс был прав. Робот звучал неуклюже, как будто он был поврежден.
Шумное приближение робота стало громче. Мальчики смотрели вдоль трубы, ожидая.
Эйден понял, что задерживает дыхание, и тихо выдохнул. Рядом с ним Джейс дрожал и прерывисто дышал.
Почему Джейс испугался? Разве Хаппс не был запрограммирован на помощь детям в лабиринте? Сломанный или нет, он не мог их вытащить? Разве они не должны были страстно желать увидеть Хаппса?
Джейс встал на колени и направился в сторону, противоположную подходу Хаппса.
— Нам нужно выбраться отсюда, Эйден, — прошептал он. Его слова вылетели так быстро, что слились воедино.
Эйдену потребовалась секунда, чтобы переварить слова Джейса. В эту секунду опасность, которую Джейс уловил интуитивно, стала очевидной.
Всего в метре от изгиба трубы появился Хаппс. И он не выглядел счастливым.
Его лицо потрескалось, один глаз потемнел, а желтая лампочка безопасности на макушке исчезла, фирменная улыбка Хаппса осталась на месте; улыбка, однако, была неполной. Половины его светящихся зубов не было, а изогнутый вверх рот был разбит с одной стороны. Это превратило его веселое выражение в злобную ухмылку. Несмотря на то, что металлический торс Хаппса казался невредимым, робот больше не выглядел дружелюбным.
Как только Хаппс заметил мальчиков, он заговорил… что-то вроде этого. Очевидно, его программирование было повреждено, потому что до него дошла только часть его обычной болтовни. То, что он сказал, было:
— Потерялись. Выведу. Со мной.
Слова были разделены статическими промежутками, и они не были произнесены обычным бодрым тоном Хаппса. Высокий голос Хаппса стал на пару октав ниже. Голос у него был низкий и гортанный; он звучал угрожающе.
Однако не слова Хаппса подтолкнули мальчиков к действию. Это были его руки. Джейс закричал:
— Погнали! — и начал безумно ползти прочь от Хаппса. Эйден не колебался. Он полз так быстро, как только мог, следуя за Джейсом.
Позади мальчиков с грохотом и скрежетом пробирался вперед Хаппс. Каждая царапина заставляла Эйдена вздрагивать. Все его тело скрутилось в узел напряженного ужаса.
Пока Эйден и Джейс копались в трубе, Эйден подумал о пенопластовых руках, из-за которых Хаппс всегда выглядел таким безобидным и услужливым. Эти руки... исчезли.
Вероятно, разорвавшись, когда труба упала, пены больше не было, чтобы скрыть металлические конструкции, которые они закрывали. Без пены торчали металлические клешни робота.
Но за те несколько секунд, что Эйден посмотрел на Хаппса, он понял, что отсутствие рук из пенопласта не делало робота угрозой. Клещи тоже были срезаны. Вместо механизмов, которые могли цепляться и быть полезными, у Хаппса теперь были смертоносные металлические осколки на концах его рук. Его суставы рук также были повреждены, так что каждое сочленение было зазубренным. Его дружелюбно выглядящие руки превратились в угрожающие металлические отростки, торчащие из его туловища, и он размахивал угрожающе острыми краями, когда отростки вонзались в стенки труб, мимо которых он проходил.
— Сюда! — закричал Джейс. Он повернул налево в нисходящую трубу.
Прежде чем Эйден оттолкнулся от Джейса, он повернулся, чтобы проверить Хаппса. Искалеченный робот катился к нему примерно в четырех с половиной метров от него.
К счастью, Хаппс не двигался на полной скорости. Эйден понял, что это произошло из-за того, что одна из гусениц Хаппса частично свисала с полоза, а другая катящаяся гусеница была перекошена; из-за этого Хаппс постоянно отклонялся вправо. Другая гусеница работала над тем, чтобы вернуть Хаппса в том направлении, в котором хотел двигаться Хаппс, но постоянные противодействующие рывки и рывки приводили к гораздо более медленному продвижению, чем должен был быть способен робот.
Медленнее, однако, было относительным термином. Всего за несколько секунд, которые Эйден потратил на изучение прогресса Хаппса, Хаппсу почти удалось подобраться к Эйдену на расстояние вытянутой руки.
Эйден быстро перевернулся с колен на задницу. Отталкиваясь руками, он двинулся вниз по наклонной трубе, желая, чтобы уклон был круче. Хотя труба спускалась как горка, это была анемичная* горка, вероятно, предназначенная для детей помладше, которые боялись крутых, быстрых горок.
[Примечание*: Болезненно-бледный, слабый. Лишённый живого интереса к окружающему; безразличный, равнодушный.]
Впереди Эйдена Джейс тоже лежал на заднице, вытянув ноги прямо перед собой. Он руками отталкивал дно трубы, пытаясь мчаться быстрее, чем позволяла сила тяжести. Эйден повторил движения Джейса.
Позади него металлический стук заставил пятно между лопатками Эйдена покалывать. Его воображение представило ему пугающе четкий образ отточенного металла Хаппса, пронзающего Эйдена в спину. Эйден боялся, что из-за наклона трубы Хаппс сможет двигаться быстрее, чем Джейс и Эйден.
Не помогало и то, что Хаппс теперь повторял то же самое, что сказал, когда они впервые заметили его несколькими минутами ранее.
— Потерялся. Выведу. Со мной, — продолжал повторять Хаппс. Нервирующий треск окружал каждое слово.
Эйден понял, что был больше в своей голове, чем в трубе, когда его ноги внезапно натолкнулись на задницу Джейса. Заставив себя не думать о преследующем его роботе, Эйден сосредоточился на своем друге и понял, что Джейс вскарабкался на колени. Нисходящая труба закончилась.
— Я вижу трубу-лестницу! — закричал Джейс. — Он медленнее поднимается по лестнице. Давай!
— Хорошая мысль, — сказал Эйден, тоже вставая на колени.
Оглянувшись назад, все еще убежденный в том, что в любую секунду может быть посажен на кол, Эйден ахнул. Он был прав. Кончики ультрасовременных «рук» Хаппса были всего в метре от Эйдена.
Эйден взвизгнул, бросился за Джейсом и нащупал самую высокую ступеньку лестницы, до которой мог дотянуться. Он подтянул ноги так быстро, как только мог, и взобрался по лестнице позади Джейса, который карабкался, как обезьяна с горящим хвостом.
Лестница была недлинной — самая большая может достигать шести метров. Когда Эйден добрался до ее вершины, он обнаружил, что Джейс хмурится, глядя на два доступных им отверстия для труб. Обе они оказались ровными трубками.
— Потерились. Выведу. Со мной, — искаженные слова Хаппса эхом доносились из нижней части лестничной трубы.
Эйден спустил ноги с лестницы и посмотрел вниз. Он выдохнул с облегчением.
Хаппс все еще был в самом низу лестницы. Поскольку Хаппс всегда использовал свои пенопластовые руки, чтобы браться за перекладины, а этих пенопластовых рук не было, робот мог только ударять по перекладинам. Его удары вырезали перекладины, отсекая их от стенок проходов.
По-видимому, осознавая, что его руки работают неправильно, Хаппс вытянул третью конечность, телескопический удлинитель, идущий от его середины. Он попытался использовать его, чтобы ухватиться за одну из перекладин, которые он разрезал, но удлинитель тоже не работал... по крайней мере, не как что-либо, за что можно было бы зацепиться. Он тоже был поврежден и теперь больше походил на зазубренный нож, чем на чистящий инструмент.
«Это дополнительное смертоносное оружие не годится», — подумал Эйден. Но, по крайней мере, у Хаппса не было возможности забраться вслед за мальчиками.
— Что думаешь? — спросил Джейс.
Эйден повернулся и посмотрел на напряженное красное лицо Джейса. Лицо Джейса было измазано слезами. Эйден сделал вид, что не заметил.
— Понятия не имею. Возможно, это не имеет значения. Если мы останемся на этом уровне, все будет в порядке. Смотри. — Эйден указал на Хаппса, который безуспешно пытался схватиться за ступеньку лестницы.
Джейс колебался, явно не желая приближаться даже на сантиметр к Хаппсу. Затем он подкрался к Эйдену и посмотрел вниз по трубе лестницы. Эйден почувствовал, как напряженные мышцы Джейса немного расслабились, и он услышал, как Джейс выдохнул.
Эйден начал было поворачиваться, чтобы осмотреть две трубы, ведущие от верхней части лестницы, но Джейс схватил его за руку. Эйден обернулся.
Эйден взглянул на Джейса, который все еще пристально смотрел на дно трубы лестницы. Эйден перевел взгляд в этом направлении как раз вовремя, чтобы увидеть, как одна из двусторонних зеркальных панелей безопасности скользнула на место над Хаппсом.
Взмах и щелчок, и Хаппса больше не было видно. Джейс и Эйден теперь смотрели на свои отражения в зеркальной поверхности защитной двери. Несмотря на ситуацию, Эйден не мог не заметить, что ни он, ни Джейс выглядели не лучшим образом.
Эйден сел на пятки и попытался пригладить волосы, которые, как он теперь знал, были еще более взъерошенными, чем обычно. Он вытер блестящий пот со своего грязного лица, стараясь не смотреть на опухший глаз — область вокруг него теперь была темно-фиолетового цвета.
Джейс тоже потер лицо; он, вероятно, видел следы от слез на его щеках.
— Я не уверен, хорошо это или плохо, — сказал он.
— Я тебя понимаю. С одной стороны, Хаппс не сможет подняться сюда после нас. С другой стороны, если эти защитные двери закрываются везде, где он был, у нас будет все меньше и меньше места для маневра. Я не особо думал об этом в то время, когда был слишком занят мыслями о том, как сбежать, но труба позади Хаппса была изрядно порвана. Должно быть, он портит вещи направо и налево.
Эйден понятия не имел. Он посмотрел на два отверстия трубы. Какой из них будет держать их подальше от Хаппса?
— У тебя память лучше, чем у меня. Ты можешь вспомнить что-нибудь из этой схемы?
— Я пытался представить это в своей голове, но это как-то размыто. Дай мне секунду подумать.
Джейс кивнул и закрыл глаза, как будто он мог заставить проблему исчезнуть, не видя ее.
Эйден прислонился спиной к стене трубы, но вместо того, чтобы думать о расположении лабиринта, он посмотрел через двустороннее зеркало, которое отделяло их от остальной части пицца-плекса. Они были так близки, чтобы помочь.
Внизу, сразу за трубой, в которой они находились, двух мальчишек привязывали к гигантским качелям. Оба мальчика были рыжие, вероятно, братья; у них были одинаковые ухмылки. Им было так весело. За ними Эйден мог видеть бамперные машинки, мчащиеся то в одну, то в другую сторону. Хотя сцена была размыта из-за слоев цветного пластика, отделяющих трубы от арены с бамперными машинками, Эйден был почти уверен, что Нора и ее друзья находились в четырех машинах. Они таранят несколько машин, за рулем которых находятся ребята в бейсболках. Это был совсем другой мир... Не только бамперные машинки, но и круг общения, который окутывал таких детей, как Нора и ее друзья. Эйден всегда задавался вопросом, каково это иметь место в такой сети.
Эйден оторвал взгляд от далеких бамперных автомобилей. Он посмотрел на Джейса.
Джейс тоже теперь смотрел на детей, весело проводивших время за пределами лабиринта. Внезапно Джейс встал на колени, повернулся лицом к стене трубы и начал стучать по стенкам трубы.
— Помогите! — закричал он. — Помогите нам! Мы застряли здесь! Эй! Помогите!
Паника Джейса была заразительна. Эйден тоже начал стучать по пластику.
— Помогите! — проревел он во все горло. — Мы здесь! Помогите нам!
Эйден не был уверен, как долго они стучали по пластику кулаками и кричали так громко, как только могли. Это могли быть секунды или часы. Это было, вероятно, по крайней мере несколько минут, потому что, когда последнее «Помогите!» Эйдена превратилось в хрип, он понял, что его горло горит. Его кулаки пульсировали. Эйден уронил голову на руки.
Джейс все еще кричал, но его голос становился хриплым. Его удары по пластику слабели.
Эйден коснулся руки Джейса. Джейс обернулся. Слюна капала из уголков его рта. Его лицо было красным от напряжения.
— Они нас не слышат, — сказал Эйден. — Слишком много звука заглушают здесь и слишком много шума снаружи.
Джейс вытер рот. Он открыл его, как будто собирался возразить, но потом громко выдохнул.
— Я знаю. — Откинувшись на задницу, Джейс отвел взгляд от Эйдена; он пытался взять себя в руки.
Несколько секунд они сидели молча. Наконец, Джейс откашлялся. Он повернулся к Эйдену.
Эйден вздохнул. Он ничего не придумал. Он был слишком занят бессмысленным воплем.
Да, он довольно хорошо помнил расположение лабиринта, но это не приносило им особой пользы. Он пожал плечами и указал на одну из труб.
— Я думаю, что если мы возьмем левую трубу, она удержит нас на этом уровне. — Он опустил руку. — Но беда в том, что нам это дает? Мы что, будем ползать взад-вперед, пока наши колени не окровавятся? Не похоже, что здесь есть выход. И, — он указал на детей и взрослых снаружи лабиринта, — они нас не видят и не слышат. Я думаю, стоит ли нам просто остаться здесь. Может быть, кто-то придет искать нас.
— Как кто? — вопрос Джейса прозвучал почти шепотом, как будто у него едва хватило сил задать его. — Наши родители? — Его рот скривился.
Эйден пытался придумать что-нибудь полезное, чтобы сказать.
— На самом деле, может быть, ты и прав. Может быть, люди из «Фазбер Интертейнмент», знаешь, работники, найдут нас. Не пришлют ли кого-нибудь починить трубы?
Джейс молчал. Он уставился на свои кроссовки.
— В конечном счете, — повторил он. Его лицо было бледным.
Эйден кивнул. Ему показалось, что его лицо такое же бледное, как у Джейса.
Эйден прижал руки к бледно-голубому пластику под ними.
— Я не думаю, что нам следует оставаться здесь. Хаппс не может карабкаться по лестнице, но все, что ему нужно сделать, это найти восходящую трубу, и в конце концов он доберется до этого уровня. Если мы останемся здесь, он может запереть нас.
— Я помню пару перекрестков, где было как минимум четыре ответвления. Если бы мы добрались до одного из них, мы могли бы отдохнуть и подумать еще немного. У нас будет несколько путей отхода, если Хаппс найдет нас.
— Хорошая идея. — Эйден указал подбородком на отверстие левой трубы. — Я думаю, что один из них приведет нас к одному из тех перекрестков.
Эйден съёжился, вставая на колени. Когда Джейс не двигался, Эйден повернулся и посмотрел на своего друга.
Джейс уставился на бамперные машинки.
— Я бы хотел избавиться от нашего недовольства машинами вместо того, чтобы идти сюда.
— Да, ты и я оба. — Эйден пополз к левому отверстию трубы. Он предполагал, что Джейс последует за ним… что он и сделал.
Труба, в которую они вошли, шла прямо метров на пятнадцать или около того, но затем сделала большой постепенный поворот и начала спускаться вниз. Эйден не хотел идти вниз, поэтому он искал альтернативный маршрут. Когда он заметил одиз из них, он повернулся в ту сторону. Но его остановили всего на полметре. Они были заблокированы одним из барьеров безопасности с двусторонним зеркалом.
— Я не помню, чтобы это было здесь, когда мы проходили здесь раньше. — Он огляделся. — Я помню эту трубку. — Это была характерная трубка цвета морской волны в разноцветный горошек.
— Я тоже. И нет, этого здесь не было.
— Это означает, что Хаппс был рядом. Он повредил еще несколько трубок, и они были закрыты.
Эйден посмотрел на другое ответвление.
— Мы можем пойти этим путем, но я почти уверен, что он ведет к той части лабиринта, которая не связана с основными каналами. Если мы не сможем добраться до основного канала, наши возможности будут ограничены.
— Да, я так и понял. — Джейс посмотрел на ответвление. — Хочешь попробовать? Мы все еще можем найти перекресток, где мы сможем наблюдать за Хаппсом. — Джейс облизал губы. — Я бы очень хотел воды.
— Я тоже, — вздохнул Эйден. — Да, мы могли бы пойти и в ту сторону. — Он указал на ответвление и начал ползти в этом направлении. — Ты со мной?
Эйден продолжил. Он мог слышать, как Джейс шаркает рядом.
Нора вскрикнула, когда ярко-оранжевая машина Уайатта врезалась в бок ярко-розовой машины Норы. Его машина ударила ее так сильно, что от удара у нее буквально застучали зубы. Ее голова дернулась настолько далеко влево, что серьга врезалась ей в шею.
Уайатт ее не слышал. Не только гул машинок был громким, но и рок-музыка, звучащая из динамиков арены, была еще громче. Ее голос потерялся в шуме.
Уайатт ухмыльнулся ей. Она бросила на него свой лучший гневный, грязный взгляд... что его ничуть не смутило. Он подмигнул и развернул машину, чтобы преследовать кого-то еще.
Нора сжала руль и нажала на педаль газа, направляясь вслед за Уайаттом. Ей нужна была расплата.
Пронесшись мимо пары своих друзей, Нора держала Уайатта в поле зрения, направляясь к короткой внешней стене арены. Она намеревалась обойти рукопашную в середине и подкрасться к Уайатту.
Пока она неслась вдоль стены, Нора взглянула поверх стены. За ним она могла видеть лабиринт темных пластиковых труб, уходящий в темноту на расстоянии. Что-то в спутанном пластике вызвало у Норы раздражение. Ей было интересно, что там сзади.
Крик привлек ее внимание к арене. Перед ней Уайатт и его друзья набрасывались на маленьких детей, у которых были проблемы с управлением своими машинами.
Нора совсем забыла о трубах, нажимая на педаль газа. Она сосредоточилась на Уайатте и нацелилась прямо на него.
Эйден потерял счет трубам, через которые они с Джейсом прошли, прежде чем они, наконец, нашли большую развилку, которая давала им разумную линию обзора каждой приближающейся трубы. Многочисленные отверстия обеспечат несколько путей эвакуации и позволят мальчикам лучше слышать. Чем более открытым был лабиринт, тем меньше трубы заглушали звук.
Эйден принял сидячее положение. Джейс сделал то же самое.
Эйден по очереди указал на разные отверстия.
— Это лестница вниз. Я не думаю, что это будет хороший вариант. Хаппс может просто броситься вниз вслед за нами. — Он указал на два следующих прохода. — Они ровные, так что мы могли бы пойти туда, но Хаппс, вероятно, мог бы довольно легко преследовать нас. — Он указал на последний проход. — Я думаю, что лучше всего будет подняться по этой трубе. Мы уже знаем, что Хаппс не может подниматься по лестницам, и я не понимаю, как он сможет лазать по трубам без своих пенопластовых рук.
Джейс посмотрел на отверстие трубы для лазания.
— Но что там наверху? Откуда мы знаем, что это не будет еще одна заблокированная зона?
Эйден подполз к отверстию и посмотрел вверх по лестнице. Он громко выдохнул.
— Выглядит ясно. — Он вернулся в свое сидячее положение. Он потер колени.
Парни не разговаривали несколько минут. Наконец, Джейс нарушил тишину.
— Я чувствую себя плохо из-за того, что пнул Хаппса.
— Я чувствую себя плохо из-за многих вещей.
Джейс уставился себе под ноги. Затем он посмотрел на Эйдена.
— Ты думаешь, что роботы мстительны?
— Что? Думаешь, Хаппс пытается отомстить нам за то, что мы его пнули? Думаешь, он превратил свои руки в оружие, чтобы совершить кровавую месть? — сказал Эйден Джейсу с выражением лица ты-шутишь-надо-мной-чтоли?. — Хаппс – высокая технология, но он робот. Роботы не чувствуют. Поэтому они не могут быть мстительными.
— Да, конечно, ты прав. Я туплю.
— Ты никогда не тупишь. Ты самый умный человек, которого я знаю.
— И понимаешь, типа, сколько, пять человек?
— Хорошее замечание. — Он протрезвел и ткнул Джейса. — Но я серьезно. Ты умный.
— Недостаточно умен, чтобы вытащить нас отсюда.
Эйден покачал головой.
Хотя он и пытался доверять словам, когда произносил их, как только они слетали с его губ, Эйден мог слышать ложь. Он понял, что не верит тому, что…
Скрежет царапнул мысли Эйдена. За скрежетом последовала серия лязгов. И тут искаженный роботизированный голос.
Джейс напрягся. Его глаза были огромными.
Эйден подумал, что его глаза такие же большие. Его сердце начало биться быстрее.
— Выведу. Со мной, — повторил Хаппс. Когда-то с тех пор, как они видели его в последний раз, Хаппс утратил способность говорить. Там, где был потерян, лишь хриплое рычание предшествовало слову выведу. Но выведу прозвучало еще более тревожно, чем раньше. Теперь уже искаженным голосом Хаппса команда была не столько произнесена, сколько пролаялась так, будто ее выкрикивал разгневанный диктатор, у которого есть средства казнить своих подданных.
Эйдену удалось заставить свои ноги работать. Встав на колени, он пробрался к отверстию трубы для лазания. Когда Джейс не двигался, продолжая смотреть в сторону приближения Хаппса, Эйден толкнул его носком ботинка.
Джейс моргнул и встал на колени. Он заполз в трубу для лазания позади Эйдена. Эйден потянулся к первой опоре. Так быстро, как только мог, он подтянулся и нашел точку опоры. Затем он потянулся к следующему зацепу, и следующему, и следующему. Он полз по стене, как паук, спасающийся от прожорливой птицы. Он не обернулся, но звучало так, будто Джейс был прямо позади него.
Как они и надеялись, труба для лазания закончилась открытой развилкой, ведущей к двум ровным трубам. Когда Эйден остановился, чтобы оценить свой выбор, его плечи напряглись. Настойчивое искривленное отражение Хаппса, казалось, прыгало туда-сюда вверх по трубе позади них. Эйден рискнул посмотреть, как Хаппс повторил свое настойчивое:
— Выведу. Со мной. —Слова эхом разнеслись по трубе, поднимающейся вверх, и, казалось, распространились наружу, в другие трубы.
Как только Эйден проверил Хаппса, он пожалел об этом. Хотя Хаппсу не удалось справиться с трубой-лестницей, ему повезло больше с трубой для лазания. Его руки, похожие на ножи, рубили стены трубы, но его изувеченные гусеницы все еще обладали достаточной функциональностью, чтобы находить опору для рук и ног. К счастью, прогресс Хаппса был медленным, но все же был прогрессом. Он карабкался по альпинистской трубе.
— Давай! — Эйден повел Джейса в левую трубу.
Они мчались по трубе так быстро, как только могли, но, сделав первый изгиб, поняли, что выбрали не ту трубу. Он был заблокирован двусторонним зеркальным защитным барьером.
— Обернись! — Эйден крикнул Джейсу, как только увидел барьер. — Обернись!
Джейс обернулся, но задыхался от ужаса. Эйден понял почему. Добрался ли Хаппс до вершины альпинистской трубы? Если бы он это сделал, они бы заползли прямо в острые металлические осколки, которые раньше были руками Хаппса.
— Быстрее! — Эйден призвал Джейса. Он почти толкнул Джейса в трубу. Длинные ноги Эйдена давали ему больше скорости, чем короткие ноги Джейса. И Джейс замедлился, явно не желая столкнуться с тем, что может ждать в конце трубы.
Эйден оттолкнул Джейса с дороги и протиснулся мимо него. Он полагал, что у него больше шансов противостоять Хаппсу, чем у Джейса.
Через несколько секунд после того, как Эйден взял на себя инициативу, они снова достигли перекрестка. В тот же самый момент копьеобразный кончик левой руки Хаппса пробил рану в полу перекрестка. Звук разрыва делал жужжание и лязг Хаппса еще более отвратительными. Эйдену казалось, что они находятся в недрах бурлящего механизма, предназначенного для разборки и измельчения всего, что туда поместили.
Когда зазубренная рука-удлинитель Хаппса метнулась к Эйдену, он распластался на дне трубы. Его взгляд метался вокруг. Позади Хаппса зеркало безопасности скользило по верхней части трубы для подъема. Этот путь больше не был вариантом. Они не могли вернуться тем путем, которым только что пришли, потому что это никуда не привело. А Хаппс блокировал единственный другой вход в трубу.
Эйден посмотрел на блестящие металлические руки Хаппса. Он замер, когда руки начали тянуться к нему.
Внезапно Джейс издал крик банши.
Перепрыгнув через Эйдена, Джейс нырнул под протянутые руки Хаппса. Сжимая в кулаке швейцарский армейский нож, Джейс воткнул лезвие в открытый дверной проем в туловище Хаппса.
Атака Джейса на Хаппса воодушевила Эйдена. Он знал, что маленький нож Джейса не причинит большого вреда схемам Хаппса, но он помнил, что маленький робот не так уж много весит. Может быть, они могли бы отогнать его... если бы не порезались.
Джейс отдернул нож и едва избежал удара, когда Хаппс рванул к нему. Эйден быстро перевернулся на бок и развернулся; он ударил ножницами Хаппса, толкнув робота к стене перекрестка.
Поняв, что Эйден пытался сделать, Джейс лег на землю и добавил к атаке свои удары ногой. Вдвоем им удалось запихнуть Хаппса в тупик. И они смогли сбить его с гусениц.
Когда Хаппс приземлился на бок, Эйден встал на колени. «Может быть, мы сможем его прикончить», — подумал Эйден. Они должны атаковать, а не бежать. Если бы они смогли снять пластиковую оболочку с его головы, они могли бы вырвать его схему. Он мимолетно спросил себя, почему он освоил жонглирование, хула-хуп, прыжки со скакалкой и йо-йоинг. Что хорошего принесли ему эти таланты сейчас? Он не мог вытащить из заднего кармана булавку для жонглирования и ударить ею Хаппса по лицу.
У Джейса, должно быть, была та же идея атаки, что и у Эйдена. Он тоже опустился на колени. Его рот был сложен, а челюсть сжата; он был готов к бою. Вместе два мальчика двинулись на бьющегося робота.
Хаппс мог быть на его стороне, но его руки не переставали двигаться. Он непрерывно махал ими, что превращало его в пропеллер-робота. Блестящий, острый металл рассек воздух турбулентными взмахами, которых было невозможно полностью избежать.
Один из ударов Хаппса попал Эйдену в щеку. Горячая боль пронзила его кожу, а по челюсти потекла теплая кровь. Он отдернул голову назад.
— Давай, Эйден! — крикнул Джейс. Он указал на другое отверстие трубы. — Нам нужно уйти, пока мы можем!
Пока Джейс говорил, Хаппс внезапно громко зажужжал и перевернулся на свои гусеницы.
— Давай! — снова призвал Джейс.
Эйден не стал спорить. Он развернулся и беспорядочно заполз в другое доступное отверстие трубы. Оглянувшись через плечо, Эйден увидел Джейса прямо позади него.
А Хаппс был прямо за Джейсом. Робот, не теряя времени, переориентировался.
— Выведу. Со мной, — скандировал он, хаотично катясь за ними.
К сожалению, эта труба была ровным проходом. Хотя Эйден и Джейс мчались по нему так быстро, как только могли, у Хаппса не было проблем с ним. Звуки его гудящего мотора и хруста гусениц преследовали мальчиков по трубе.
У Эйдена пересохло во рту при мысли о том, как близко должны были быть зазубренные металлические конечности Хаппса к ногам Джейса. Образ этого металла, пронзившего кроссовки Джейса или его кожу, дал Эйдену силы ползти еще быстрее.
Труба сделала резкий левый поворот, а затем тут же снова повернула направо. После резкого поворота вправо она снова рванул влево. В конце левого уступа труба выходила на платформу.
Эйден бросился на платформу. В то же время он потянулся назад и схватил Джейса за рубашку. Он дернул Джейса на руки как раз в тот момент, когда Хаппс рванулся к ним, его смертоносные лезвиеобразные придатки взметнули воздух всего в нескольких сантиметрах от них.
— Держись за меня! — крикнул Эйден. Он оттолкнулся от платформы изо всех сил, что у него были.
Спуск, который они нашли, был хорошим. Там была пара поворотов, но в основном это было круто и прямо. Всего за несколько секунд он отправил их в бассейн с шариками, похожий на тот, в который они приземлились всего пару часов назад.
Эйден мог только надеяться, что нескольких секунд, которые потребовались, чтобы добраться до бассейна, было достаточно. У него было щемящее чувство, что этого не было. Но у него не было времени думать о своем страхе.
Как только они коснулись пластиковых шаров, Эйден и Джейс начали отбивать шары в сторону, пробиваясь через разноцветное сферическое море. Эйден положил глаз на отверстие трубы на другой стороне бассейна.
К сожалению, однако, они не достигли этого раньше, чем Хаппс достиг их.
Как и предсказывало предчувствие Эйдена, Хаппс скатился вниз так же быстро, возможно, даже быстрее, чем Эйден и Джейс. И когда он соскочил с горки, может быть, из-за того, что он был более компактным, Хаппса забросило в бассейн дальше, чем мальчиков.
Хаппсу также не составило труда пробиться сквозь пластиковые шарики. Его масса отталкивала шары в сторону, как будто они были ничем.
Вот почему Хаппс добрался до них до того, как Эйден и Джейс смогли выбраться из бассейна с шариками. И поскольку Эйден лидировал, Хаппс добрался до Джейса первым.
— Выведу. Со мной, — затрещал Хаппс, протягивая руку, чтобы схватить свою добычу.
Джейс, должно быть, почувствовал, что Хаппс был прямо позади него, потому что он немедленно нырнул в бассейн с шариками, как если бы это было озеро, и он мог скользить под его поверхностью, чтобы убежать. Возможно, это был бы неплохой план, если бы его ноги не выскочили вверх, когда он нырнул вниз.
Конечности Хаппса были вытянуты в его попытках схватить Джейса, когда ноги Джейса поднялись из бассейна с шариками. Хаппс тут же попытался схватиться за ноги. Но, конечно, его руки не могли схватиться. Они могли только резать.
Бритвоподобные шипы на концах рук Хаппса пронзили одну из лодыжек Джейса, резко и грубо отрубив ему правую ногу и с такой силой, что ступня оторвалась от лодыжки Джейса и отлетела в сторону, словно цепной пилой. В тот момент, когда ступня с хлопком приземлилась среди пластиковых шариков, верхняя часть тела Джейса вырвалась из бассейна с шариками. Рот Джейса широко раскрылся в крике, который был таким громким и пронзительным, что Эйден не удивился бы, если бы он разбил соседние зеркальные перегородки.
Эйден немедленно потянулся к Джейсу, схватив друга за руку. Он не думал. У него не было плана. Он просто реагировал.
Проблема была в том, что Хаппс делал то же самое. И он был быстрее, чем Эйден.
Когда грудь Джейса появилась из-под вздымающеюгеся бассейна с шариками, Хаппс снова схватился за Джейса. Руки робота, теперь уже окровавленного ножа, полоснула Джейса по плечу, и крики Джейса стали еще громче.
Эйдену удалось ухватиться за предплечье Джейса. Тянув изо всех сил, Эйден вытащил Джейса из бассейна.
Как только Джейс выбрался, Эйден сцепил руки под мышками Джейса. Затем он залез в ближайшую трубу. Он не знал, не слишком ли поздно спасти своего друга, но он должен был попытаться.
Всего за несколько секунд с тех пор, как Джейсу ампутировали ногу, он, должно быть, потерял огромное количество крови. Эйден должен был увести Джейса от Хаппса, иначе будет слишком поздно.
— Выведу. Со мной, — настаивал Хаппс.
Эйден дернул Джейса глубже в трубу. Джейс продолжал кричать от боли. Его глаза были выпучены до невозможности, а рот растянулся в гримасе.
— Держись, Джейс! — крикнул Эйден. Он бросился назад по трубе, увлекая за собой Джейса.
Но, опять же, он был недостаточно быстр.
Хаппс двигался слишком быстро, и пока он двигался, он все время пытался дотянуться до Джейса. Пронзительный звук металла о металл заполнил уши Эйдена, когда Хаппс свел обе конечности вместе вокруг нижней части тела Джейса.
Эйден был уверен, что Хаппс пытался подобрать Джейса, но, конечно, его порванный металл не мог этого сделать. Все, что он мог сделать, это резать и кромсать.
Эйден не мог видеть, что Хаппс делал с Джейсом, но он мог слышать его вопли и видеть лицо Джейса. Оно было настолько изуродовано болью, что было почти неузнаваемо. Эйден пытался выдержать взгляд друга, желая, чтобы тот остался в живых.
Позади Джейса робот снова протянул руку.
Эйден изо всех сил оттолкнул трубу от пола. Схватив своего друга, он отпрянул назад, пытаясь вырвать Джейса из зоны досягаемости Хаппса.
Хаппс бросился вперед, а Джейс взвыл. Когда он это сделал, кровь хлынула изо рта.
Глаза Джейса моргнули один раз. Эйден почувствовал, как тело Джейса напряглось в его руках. Затем он почувствовал, как Джейс обмяк. Глаза Джейса смотрели... в никуда.
Эйден, застывший в недоумении и шоке, держал тело Джейса. Он задержал взгляд на Хаппсе.
— Выведу. Со мной, — сказал Хаппс.
У Эйдена не было выбора. Он отпустил Джейса и пополз, как демон, по трубе.
Следующие несколько секунд были не чем иным, как путаницей звуков и чувств Эйдена. Он не мог понять ничего из того, что он испытывал. Он смутно осознавал, что ползет, спасая свою жизнь, но эта мысль была лишь смутным восприятием, которое перевешивалось всей другой информацией, атакующей его перегруженный мозг.
Словно обрушившись на него все разом, он чувствовал, как по его щекам текут слезы, горло наполняется желчью, из носа капают сопли, по спине течет пот, по венам стучит кровь, в коленях вспыхивает боль. Сквозь все это переплеталось всепоглощающее горе, от которого хотелось выть, как разъяренному волку. Под этими примитивными реакциями его разум мог предложить только одну повторяющуюся мысль: «Этого не может быть. Этого не может быть. Этого не может быть».
Периферийные чувства Эйдена работали достаточно, чтобы он заметил, когда Хаппс приблизился. Он услышал металлический треск и услышал безжалостное жужжание и бесконечное пение фразы:
Разогнавшись до предела, Эйден пролетел через трубу и оказался в другом перекрестке. Три отверстия для труб в стыке были перегорожены. У него был только один вариант. К счастью, это была лестничная труба.
Как только Хаппс появился из трубы позади Эйдена, Эйден вскарабкался по ступенькам лестницы. Хаппс был так близко, что Эйден почувствовал, как острые металлические края Хаппса царапают кожу на подошве левого ботинка Эйдена. Он быстро взмахнул ногой, всхлипывая при этом. Он не мог сдержать всхлип. Образ отсоединенной ноги Джейса наполнил Эйдена полной отупляющей истерией.
Эйден был опустошен смертью своего друга, конечно, но мысль о том, что его расчленят, почему-то была в сто раз ужаснее, чем просто смерть. Он не хотел уходить, как Джейс. Ни за что.
Лестничная труба была короткой. Эйден не думал, что это подняло его на полный уровень. Может полууровневый. Лестничная труба заканчивалась на развилке между двумя проходами. Однако снова один из путей был заблокирован. И снова у Эйдена был только один выбор.
Взглянув вниз, чтобы убедиться, что Хаппс остановился у подножия лестницы, Эйден нырнул в открытую трубу.
Он заколебался, когда увидел, что Хаппс смотрит на него снизу вверх.
У Хаппса была запрокинута круглая белая голова, и его единственный функционирующий глаз пристально смотрел на Эйдена. Намерение, подумал Эйден, выглядело определенно злым. Но, конечно, это было сумасшествием. Как он и сказал Джейсу, Хаппс не способен на зло. Он был просто роботом, который выполнял свою работу, и он делал свою работу как можно лучше. Его не волновало, что в результате его усилий режут невинных детей. Его?
Эйден покачал головой, но не мог оторвать взгляда от Хаппса. На глазах у Эйдена Хаппс вернул голову в обычное положение и отскочил назад от лестницы. Хаппс повернулся и соскользнул обратно в бассейн с шариками. Его изуродованные гусеницы извергали вокруг себя пластиковые шарики, Хаппс косил прямо над обмякшим, израненным телом Джейса и исчез из поля зрения Эйдена.
— Он найдет способ добраться до меня, — сказал Эйден.
Как только он заговорил, Эйден понял, что его никто не слышит. Джейс ушел. Разве Эйден этого не понял? Он только что наблюдал, как робот-убийца наехал на его мертвого друга. Эйден был один. Он разговаривал сам с собой.
Эйден понятия не имел, куда он направляется, пока ползал по трубе. Он и Джейс искали выход и не нашли его. Что мог сделать Эйден?
Он не знал, но знал, что не собирается сидеть сложа руки и ждать, пока придет Хаппс и разорвет его. Он опустил голову и пополз.
Эйден не был уверен, сколько времени он полз, прежде чем достиг развилки… это уже была не развилка. Одно из отверстий трубы перед Эйденом было заблокировано. Другой был постепенным спуском, который исчез из поля зрения.
Эйден оглянулся через плечо. Должен ли он повторить свои шаги и вернуться к бассейну с шариками? Если Хаппс искал его, Хаппса больше не было в бассейне, и, возможно, у робота не хватило бы разума вернуться в то место, откуда сбежал Эйден.
С этой идеей была только одна проблема. Эйден не хотел возвращаться в бассейн с шариками. Джейс был в бассейне с шариками. И кровь Джейса была в бассейне с шариками.
Нет, Эйден не мог вернуться в бассейн с шариками. Это оставило ему только один выбор. Он опустил ноги вперед в постепенный спуск.
Поскольку он не знал, где находится Хаппс, Эйден знал, что робот, возможно, ждал его внизу горки — Эйден не торопился добраться до дна трубы. Итак, он позволил себе медленно соскользнуть вниз, пытаясь не обращать внимания на то, как его воображение рисовало в воображении образ Хаппса, ожидающего внизу.
Труба, в которой находился Эйден, как и многие другие в этой части лабиринта, была окружена двусторонним зеркалом. Эйден мог легко видеть сквозь него, но он знал, что никто его не увидит.
Горка прошла позади лазертаг-арены, и Эйден наблюдал, как пара парней ползла вокруг фальшивого валуна и устраивала засаду парочке девушек. В очках подростков было нелегко узнать, но Эйден был почти уверен, что они были на его уроке естествознания. Они не были друзьями, но он знал их.
Если бы только он сумел завести больше друзей. Возможно, если бы они с Джейсом не были их собственной вселенной, такие парни, как Лэндон, не стали бы к ним придираться. И если бы такие парни, как Лэндон, оставили их в покое, у Эйдена не было бы синяка под глазом. Если бы у него не было синяка под глазом, возможно, он бы не захотел сбежать в лабиринт. Может быть, вся его жизнь сложилась бы иначе. Может быть, у Джейса все еще была бы жизнь.
Эйден достиг нижней точки постепенного спуска и... тут же проклял свое живое воображение. Это превратило страхи Эйдена в реальность.
Хаппс шел по трубе к бассейну с шариками в нижней части горки. Он был всего в шести метрах от бассейна.
Проглотив крик ужаса, Эйден пробрался сквозь шары и заполз в ближайшую трубу. Он карабкался так быстро, как только мог, по трубе, стараясь как можно больше дистанцироваться от преследующего его робота.
Позади Эйдена эхом раздалось чириканье Хаппса. Его пение отразилось в груди Эйдена.
— Выведу. Со мной, — настаивал Хаппс.
Эйден повернул налево и оказался в трубе для подъема. Чуть ли не подпрыгивая по бокам, он схватился за опору и подтянулся вверх. Под ним Хаппс с грохотом подъезжал ближе.
Рискнув бросить взгляд вниз, Эйден чуть не выронил трубку, когда увидел, что единственный работающий глаз Хаппса смотрит на него снизу вверх.
Хаппс начал подниматься по трубе, как обезумевший паук. Эйден полез быстрее. Наверху стены для скалолазания Эйден столкнулся с соединением трех труб. Он не стал думать, куда идти. Он просто сполз по ближайшей трубе, той, что справа.
Скребущие звуки позади Эйдена сказали ему, что Хаппс не отстает.
Колени Эйдена кричали на него, когда он колотил по трубе. Двигаться быстро становилось все труднее и труднее. Было ощущение, что кожа над его коленными чашечками была содрана.
У него тоже были проблемы с дыханием.
Сосредоточившись на побеге от Хаппса, Эйден до сих пор не замечал слез, катившихся по его щекам после смерти Джейса. Теперь его нос был заложен от плача. Он хватал ртом воздух. Он мог слышать собственное хныканье и тяжелое дыхание.
И что еще хуже, он мог слышать Хаппса. Робот продолжал свое пение:
Но пение было не самым худшим из звуков, следовавших за Эйденом. По-настоящему ужасающими звуками были скрежет ногтями по классной доске зазубренных металлических краев Хаппса, вгрызающихся в боковые стороны трубы позади Эйдена. Он слишком ясно представлял себе, что он почувствует, если Хаппс доберется до него.
Почти в самом конце трубы, в которой он находился, Эйден заметил наклонную трубу. Хотя у него и возникло искушение использовать его, он был уверен, что Хаппс легко догонит его на спуске. Итак, он продолжил, и обнаружил, что эта труба в конце концов зациклилась на той, в которой он только что был… почти. Незадолго до того, как Эйден достиг места соединения двух труб, он понял, что труба, в которой он только что был, теперь закрыта. Очевидно, Хаппс повредил его достаточно, чтобы активировать еще один защитный барьер.
Эйден оглянулся через плечо и вскрикнул. Хаппс был всего в четырех с половиной метрах от него.
— Выведу. Со мной, — сказал Хаппс. Окровавленный металл его смертоносных рук потянулся к Эйдену.
У Эйдена не было выбора. Он был почти загнан в угол. Он быстро отступил на метр и нырнул головой вниз по скользящей трубе.
Второй Эйден приземлился в бассейн с шариками у основания горки, он не совершил той же ошибки, что и Джейс. Эйден не пытался переплыть бассейн. Вместо этого он немедленно нашел свою опору и повернулся лицом к горке, с которой только что спустился.
Хаппс катапультировался с конца горки, как только Эйден столкнулся с ней. Поскольку Эйден мог видеть траекторию движения Хаппса, он смог увернуться с пути робота.
Когда Хаппс попал в бассейн с шариками, он приземлился на голову. Эйден знал, что робот быстро выровняется, но на это уйдет несколько секунд.
Эйден использовал каждую из этих секунд в своих интересах. Сворачиваясь в тугую пружину, Эйден прыгнул через бассейн с шариками, потянувшись к концу ближайшей открытой трубы. Он был в трубе и полз изо всех сил, прежде чем услышал, как жужжащие гусеницы Хаппса ударяют в трубу позади него.
Эйден больше не осознавал своего тела, понял он. Он больше не чувствовал своих коленей. Он не слышал своего дыхания. Как будто его сознание превзошло его физическое. Он больше не был мальчиком, проползающим по лабиринту. У него была единственная цель: уйти от Хаппса.
Эйден выполз из-за поворота и позволил себе на мгновение почувствовать облегчение от того, что Хаппс скрылся из его поля зрения. Но когда он посмотрел вперед, он был встревожен, увидев, что воздвигнуто еще больше барьеров безопасности. Он был на перекрестке, но у него был только один выбор. Две трубы были перекрыты.
Эйден залез в единственную доступную трубу.
Как только Эйден вошел в трубу, он узнал ее. Он и Джейс были в этой трубе дважды, и Эйден знал, что это петля с парой ответвлений. Он должен добраться до одного из ответвлений прежде, чем Хаппс подберется слишком близко.
Бросив быстрый взгляд через плечо, Эйден понял, что его цель легче поставить, чем достичь. Хаппс был самым близким из всех, кого он когда-либо был. Он был менее чем в трех метрах от него.
Эйден включил форсаж. Он полз быстрее, чем когда-либо в своей жизни.
Он полз так быстро, что к тому времени, когда он приблизился к первому ответвлению, ему удалось опередить безжалостного робота примерно на шесть метров. Он бросился к ответвлению с первой надеждой, которую почувствовал после смерти Джейса.
Если Эйден не ошибся, это ответвление вело к лестнице. Хаппс не мог справиться с лестницами. Если Эйден смог дотянуться до лестницы, он смог...
Эйден резко остановился. Он добрался до первого ответвления, и оно было закрыто. Путь преграждала защитная перегородка.
— Выведу. Со мной, — сказал Хаппс.
Эйден снова начал ползти. Другое ответвление было сразу за поворотом впереди. Это не привело к лестнице, но привело к длинному туннелю с множеством пересекающихся труб. Достижение этого ответвления, по крайней мере, дало бы Эйдену несколько вариантов.
Если бы Хаппс был живым, дышащим существом, Эйден был уверен, что смог бы почувствовать дыхание Хаппса позади себя. Как бы то ни было, Эйден продолжал ожидать, что в любой момент почувствует, как зубчатые металлические придатки Хаппса врезаются в его ногу.
По какой-то причине Эйден снова оказался в своем теле. Мышцы на его ногах были завязаны узлом, а ступни казались странными, как будто они сгибались в страхе перед свирепыми конечностями Хаппса.
Эйден пытался игнорировать все, что он чувствовал. Он знал, что если он подумает о том, что произойдет, если Хаппс доберется до него, у него не будет сил продолжать ползти. И он должен был добраться до другого ответвления.
Как только к нему вернулись телесные ощущения, слуховые системы Эйдена также снова включились. Он снова мог слышать свое тяжелое дыхание. Он также мог слышать ритмичный стук своих коленей по пластику трубы. И, конечно же, он мог слышать щелчки, жужжание, скрежет и решительное пение Хаппса все ближе и ближе.
«Еще несколько секунд», — подумал Эйден. Ответвление было прямо за углом.
Когда Эйден помчался туда, где, как он ожидал, будет ответвление, его сердце упало в живот.
Ответвление больше не было открыто. Как и другой, теперь он был закрыт защитным барьером.
Эйден попал в ловушку. А Хаппс приближался.
— Выведу. Со мной, — приказал ему Хаппс. Хриплый голос робота был слишком громким, а значит, он был слишком близко.
Эйден не оглянулся, чтобы увидеть, насколько близок был Хаппс. Он не хотел знать.
Не имея другого выбора, Эйден прорвался мимо заблокированного ответвления. Это был инстинкт продолжать идти. Но Эйден знал, что теперь его побег от Хаппса бесполезен.
Когда ответвления были заблокированы, Эйден попал в замкнутый круг. Все, что он мог делать, это ходить по кругу.
Бедственное преследование Хаппса все это время активировало барьеры безопасности. Эйдена, по сути, загнали в зону убийства, как животное. Ему некуда было идти. Но все же он продолжал ползти.
Пока Эйден полз, он больше не позволял себе думать. Если бы он думал, ему пришлось бы задать себе вопросы, которые он не хотел задавать:
Как долго он сможет опережать Хаппса? Сколько времени пройдет, прежде чем бесконтрольное прохождение Хаппса через петлеобразную трубу повредит ее настолько, что перегородит еще больше? Сколько времени пройдет, прежде чем Эйден умрет так же, как Джейс?
Проползая по трубе, Эйден не мог не видеть детей за пластиковыми стенками трубы и понял, что исполнил свое желание. Он был невидим.