Верховный Суд РФ: отцеживая комара
Еще о кассационной практике ВС РФ за прошлый год: статистика, тенденции, примеры
Судебной коллегией по уголовным делам в 2019 году рассмотрено 51 273 кассационных жалоб и представлений. По 736 (1,4 %) делам вынесены постановления о передаче дела для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции ((стр. 14 Обзора статистических данных, опубликованный на сайте Верховного Суда). Как правило, Верховный Суд РФ направлял дела на рассмотрение в нижестоящие кассационные суды, так как ими эти дела не были рассмотрены в судебных заседаниях. Сам Верховный Суд рассмотрел только 158 уголовных дел.
Такая статистика демонстрирует - надеяться на то, что уж Верховный Суд разберется – не приходится. Десятки тысяч жалоб выбрасывают в корзину.
Из того же небольшого числа жалоб, которые проходят сквозь сито предварительного рассмотрения судьей и рассматриваются ВС в судебном заседании, в большинстве своем вносимые изменения носят косметический характер, и касаются второстепенных вопросов. А значимых нарушений Верховный Суд предпочитает не замечать и на основные аргументы жалоб дает стандартные отписки.
Конечно, отмеченные ниже судебные ошибки тоже нуждаются в исправлении. Но выходит так, что ВС жалобу как бы частично удовлетворяет, такое решение ВС попадает в статистику частично удовлетворенных жалоб, а на самом деле никакого реального положительного решения по существу нет и жаловаться дальше некуда. Исправив нарушение и признав необходимость смягчения наказания, многолетний срок уменьшают на пару месяцев. Такое вот скудное милосердие с признаками издевательства.
Приведем несколько примеров:
Определение от 17.09.2019 г. № 24-УД19-6 по делу Бастрыгин Наказание за покушение на сбыт наркотиков в крупном размере в виде 10 лет лишения свободы смягчено до 9 лет 6 месяцев. 10 лет с учетом статей 62 и 66 УК были в рассматриваемом деле одновременно максимальным и минимальным наказанием. Но оснований для максимальной санкции не было, а для назначение гораздо более мягкого наказания – были. Верховный Суд «учел» отсутствие судимости, положительные характеристики и наличие на иждивении малолетних детей, но смягчил наказание только на полгода. Получается, что если бы это было оконченное преступление без явки с повинной, то суд назначил бы за это преступление 19 лет.
Определение ВС РФ от 27.02.2019 г. № 19-УД19-4 по делу Мирзы Дело отправлено на новое кассационное рассмотрение, так как М. не было предоставлено возможности участвовать в судебном заседании суда кассационной инстанции. При новом кассационном производстве наказание за приготовление к сбыту наркотиков также было снижено с 10 лет л.с. до 9 лет 6 месяцев, так как 10 лет было максимальным и минимальным наказанием, также как в предыдущем случае. В этом деле кассационный суд исключил рецидив преступления, а также признал смягчающим вину обстоятельством наличие двух малолетних детей, о чем в кассации были представлены документы (в первой инстанции у осужденного был один ребенок). Также отменено дополнительное наказание в виде штрафа, так как оно не было мотивировано в приговоре.
Определение ВС РФ от 02.10.2019 г. № 6-УД19-4 по делу Журавлева Ситуация, аналогичная делам Бастрыгина и Мирзы. Приговор смягчен на 4 месяца (с 10 лет 10 месяцев до 10 лет 6 месяцев) в связи с совпадением верхнего и нижнего порога наказания, в остальной части доводы жалобы отвергнуты.
Определение ВС РФ от 20.06.2019 г. № 83-УД19-1 по делу Зайцева Приговор по сбыту наркотиков и хранению боеприпасов незначительно изменен. Прекращено дело по боеприпасам, так как обвинение предъявлено без возбуждения уголовного дела. По сбыту наркотиков исключено наказание в виде штрафа, так как суд первой инстанции «не привел в приговоре мотивы, по которым пришел к выводу о необходимости назначения осужденному дополнительного наказания, которое не является обязательным». Наказание смягчено с 12 лет 10 месяцев до 12 лет 8 месяцев.
Определение ВС РФ от 17.10.2019 г. № 19-УД19-23 по делу Сагайдака Приговор по сбыту и хранению наркотиков (срок 10 лет 4 месяца) незначительно изменен, исключено наказание в виде ограничения свободы, так как суд не указал содержание данного наказания (какие ограничение и обязанности накладываются).
Помимо таких решений, когда комар отцеживается, а верблюд поглощается, есть решения, принятые Верховным Судом как будто для демонстрации предвзятого отношения к делам, связанным с наркотиками.
Видимо, для противовеса ранее принятым в 2018 году решениям, указывающим на чрезмерную строгость наказаний по части 2 статьи 228 (дела Заева, Казакова), было принято противоположное решение, поддерживающее реальное лишение свободы для потребителей наркотиков.
Так, определением ВС РФ от 27.03.2019 г. № 18-УД19-20 по делу Данилова
суд признал справедливым наказание в виде реального лишения свободы сроком на 3 года, назначенное по части 2 статьи 228 УК за приобретение и хранение 1 грамма производного N-метилэфедрона. Ранее Д. был судим за кражу. Отказывая в смягчении наказания, суд сослался на преамбулу Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркотиков 1988 г., указав, что такое преступление «относится к числу деяний, представляющих собой серьезную угрозу для здоровья и благополучия людей и оказывающих отрицательное воздействие на экономические, культурные и политические основы общества».
Когда антинаркотическими конвенциями обосновывается невозможность более мягкого наказания для человека, купившего 1 грамма психостимулятора, это демонстрирует их извращенное применение. Целями Конвенции 1988 г. является противодействие наркобизнесу, коммерческому производству и распространению наркотиков.
В отношении приобретения и хранения наркотиков в целях личного употребления, напротив, Конвенция ориентирует государства на применение медико-социальных мер, в том числе социальную реинтеграцию вместо уголовного наказания (подпункт «d» пункта 4 статьи 3 Конвенции).
Помимо того, что Верховный Суд РФ искажает смысл Конвенции, он еще и нарушает установленные УК правила назначения наказания. Уголовный закон не предусматривают возможность учета при определении степени общественной опасности деяния общие характеристики преступления. Степень общественной опасности и возможность назначения более мягкого или строгого наказания определяется в зависимости от конкретных обстоятельств содеянного.
Лев Левинсон, Арсений Левинсон, 03.05.2020