Осень пришла.

Дама сидит на лавке. Дама с рыжими, застывшими в жёстком вихре короткими волосами. На бледном и чуть блестящем лице дамы броский, сочный, но не грубый макияж: пунцовые щёки, стеклянно алые губы, очерченные чёрным глаза. Крупные и красные же коралловые украшения - серьги, ожерелье, перстни - чёрная майка со скромной опушкой по вороту, белая юбка с чёрными домино-ромбами, белая лаковая сумка на плече и красные босоножки с невысокими каблучками-шпильками. Всё сплошь красно-бело-чёрная палитра, если опустить (или допустить) стремление телесной бледности к белизне.
На лавке в вагоне метро сидит дама-осень, как из кино Альмадовара.
Москва. Середина августа. Дама вышла, как и я, на «Семёновской» и вскоре скрылась в дверях кинотеатра «Родина».