Экологические проблемы Коми
Республика Коми богата ресурсами: в 2022 более 54% собранных в регионе налогов пришлось на организации нефтегазовой и лесной отраслей, однако только меньше четверти всех налогов осталось в Коми. В то же время проблемы экологии зачастую связаны именно с добычей, эксплуатацией и транспортировкой природных богатств. С помощью местных экологов и активистов рассказываем, какие именно проблемы волнуют жителей Республики и как их можно решить.
Мусорная реформа
На всероссийском уровне об экологии в Коми заговорили в июле 2018 года в связи с протестами в Шиесе. Власти планировали построить мусорный полигон площадью в 3000 гектаров, чтобы свозить туда «московский мусор».
Хотя фактически мусорный полигон собирались строить на территории Архангельской области, ближайшая к месту постройки железнодорожная станция Шиес находится меньше, чем в 4 километрах от границы Республики Коми. Из-за болотистой местности полигон мог привести к загрязнению поверхностных и подземных вод, что сказалось бы на экологии обоих регионов, Белого моря и в конечном итоге мирового океана. К счастью, благодаря активистам и огласке протестов в СМИ, полигон так и не построили.
С 1 января 2019 года началась реформа отрасли обращения с отходами — так она называется официально. Её целью было сделать обращение с отходами более экологичным, решить проблему с незаконными свалками и сократить объём мусора, который вывозят на полигоны.
В Республике Коми мусорная реформа началась даже на два месяца раньше, чем в остальной России. Монополистом мусорного рынка тогда являлась частная фирма ООО «Ухтажилфонд» (теперь «Региональный оператор Севера»), под которую и создавалась схема по обращению с твёрдыми коммунальными отходами на территории Республики.
Для расчёта тарифов чиновники использовали приблизительные данные о среднегодовых объёмах мусора. Приблизительные данные в два раза превышали реальные, но вопрос о перерасчёте тарифов для населения даже не поднимался.
Логистика тоже не была продумана тщательно: единственный оператор базировался в Ухте, и мусоровозы проезжали 500 километров по плохим дорогам или вовсе их отсутствию.
Кроме этого, жители Республики неоднократно жаловались, что услуги по вывозу мусора не оказываются, но счета за них исправно приходят. Поэтому они стали массово отказываться оплачивать выставленные счета, а юридические лица — избегать заключения договоров с оператором.
Долг оператора перед двумя районными подрядчиками копился с марта 2019 (то есть практически с самого начала реформы) и уже к маю 2020 года превысил 30 миллионов рублей. Тогда арбитражный суд обязал «Ухтажилфонд» выплатить 12,7 миллионов рублей одному из подрядчиков, но оператор не смог этого сделать.
Чтобы помочь монополисту мусорного рынка, оператору была оказана помощь на десятки миллионов рублей из бюджета Республики.
Изначально мусорная реформа была призвана уменьшить количество несанкционированных свалок и уменьшить захоронение мусора на полигонах. По факту население получило резкий подъём платы за вывоз мусора, мусорный коллапс, когда отходы не вывозились, скандалы с выбором новых мест под захоронения. Если внимательно рассмотреть содержимое нашего мусорного ведра, большую часть составляют фракции, которые можно успешно перерабатывать — пластик, макулатура, органические отходы. С учётом того, что свои деньги региональный оператор получает исходя из объема вывезенного на полигон мусора, он совершенно не заинтересован во внедрении раздельного сбора отходов: вторсырьё очень объемно. Меньше объёмов мусора — меньше денег региональному оператору.
Если перед руководством республики и страны на самом деле стоит задача уменьшить полигональные захоронения и прийти к экономике замкнутого цикла, то упор должен делаться на внедрение раздельного сбора отходов. Помимо того, что нужна инфраструктура: баки, приёмные пункты и прочее, — необходимо стимулировать людей. Лучший стимул — это деньги. Те, кто разделяют отходы должны или значительно меньше платить за вывоз мусора, или иметь возможность в шаговой доступности сдать своё вторсырьё за деньги. Необходимо информационно с каждого радиоприёмника и телевизора говорить о том, что можно сдавать и куда. На каждой остановке и каждом подъезде должны быть информационные баннеры и объявления с информацией.
И дело не в отсутствии мусороперерабатывающих заводов, у нас их огромное количество! Но они стоят недозагруженными, потому что нет потоков вторсырья. В Сыктывкаре, например, крупнейший на Северо-Западе РФ завод по переработке пластика — «Комитекс». Да только отходов из Коми в общем числе перерабатываемого вторсырья — всего 10 %. Необходим раздельный сбор. И поддержка организаций, которые перерабатывают вторсырьë.
Вырубка лесов и лесные пожары
Девственные леса Коми — первый российский природный объект, который был внесён в список Всемирного природного наследия ЮНЕСКО в 1995 году. Они включают в себя равнинные и горные тундры, и один из крупнейших массивов малонарушенного леса.
Эти леса находятся на территории Печоро-Илычского заповедника, его охранной (буферной) зоны и национального парка «Югыд Ва». Флора и фауна включают в себя более 200 видов птиц, редкие виды рыб и млекопитающих, сотни, в том числе и охраняемых, видов растений. Лесом покрыто 73% территории Коми. Общая площадь земель лесного фонда, в который входят не только леса — 36,2 млн гектаров (87% территории Республики).
Отношение властей к сохранению лесного фонда показывает добыча золота в национальном парке «Югыд Ва». Разработка месторождения была начата ещё при советской власти в 1970-х и была завершена только в 1994 году, успев нанести огромный ущерб, который не был восстановлен даже отчасти. А в 2010 году добыча золота была возобновлена, и Верховный суд РФ признал это законным. Всё это время активисты «Гринпис», сражались за сохранение границ парка в суде. В ноябре 2022 года организация была признана нежелательной на территории РФ.
Власти Республики отчитываются о том, что большая часть вырубок фиксируется на «начальной стадии», а за объёмами вырубки увеличиваются и площади их восстановления.
В 2021 году суммарный доход от лесопользования составил 4 миллиарда рублей, 2,3 из которых поступили в федеральный бюджет, и только 1,7 миллиарда оказались в казне Республики.
Одна из важных проблем эксплуатации леса заключается ещё и в том, что арендаторы лесов несвоевременно вносят плату и не выполняют работы по охране, защите и воспроизводству лесов. То есть фактически задаром вырубают богатство Республики.
В 2019 году вступили в силу изменения Лесного кодекса, которые касаются сохранения лесов. Закон касается нерестоохранных полос — лесов в прибрежных зонах, где нерестятся ценные виды рыб. Эти полосы защищают реки от промышленных вырубок, смыва почвы, заиливания нерестилищ, паводков и обмеления. Согласно этим изменениям, 66% площади нерестоохранных полос могли потерять свой статус: согласно этой норме закона нерестоохранные полосы могли выделяться только в границах рыбохозяйственных заповедных зон.
Сотрудники фонда «Серебряная тайга» озвучили эту проблему на Лесном форуме в Сыктывкаре в том же году. Тогда депутат Госдумы РФ Валентина Пивненко предложила создать специальную рабочую группу для решения этого вопроса. В 2021 году эта норма была отменена.
По словам члена Экспертного совета по заповедному делу Михаила Крейндлина в 2022 году эта норма была включена в Лесоустроительную инструкцию. И поскольку сейчас рыбохозяйственные заповедные зоны нигде не выделены, при лесоустройстве нерестоохранные полосы, с большой вероятностью, будут ликвидированы. Это может не произойти или произойти не сразу, но такой риск есть.
Как правило, чиновники игнорируют вопросы и просьбы граждан. Поэтому в июне 2022 года из-за вырубки леса рядом с посёлком Язель местные жители перекрыли дорогу и остановили чиновника.
Они настаивали, чтобы заместитель главы Сыктывдинского района Павел Карин проехал с ними к месту вырубки, но он отказался и даже не вышел из машины, сообщив, что о ситуации он осведомлён.
Позднее стало известно о законопроекте, который должен ограничить вырубку лесов вблизи городов и сёл. Об этом высказывался даже глава Республики Владимир Уйба: он подчеркнул, что зоны для добычи полезных ископаемых следует выделять «по возможности не ближе, чем в 10 километрах от населенного пункта». Однако в ноябре 2023 года на слушаниях в Госсовете Республики, посвящённых развитию лесного хозяйства, этот законопроект не прошел.
Несмотря на декларируемые ценности, новости о незаконных вырубках появляются почти также часто, как и о нефтеразливах. Например, в сентябре 2022 года стало известно о вырубке 45 гектаров 150-летнего кедра под Печорой. Только после огласки в соцсетях делом заинтересовалась полиция, прокуратура и Минприроды. В полицию были направлены материалы о привлечении к уголовной ответственности неустановленных лиц.
Фото из группы ВКонтакте «Комитета спасения Печоры»
Слова чиновников, что ущерб от незаконных рубок несущественен, 65% незаконных рубок — это рубки до 5 м³, а три четверти всех незаконных рубок по объёму не превышают 10 м³, не должны успокаивать. К вырубке леса в Республике относятся халатно.
Уже в мае 2023 года уже бывший глава сельского поселения Дон был осуждён за незаконную вырубку леса в 2018-2019 годах. Под прикрытием противопожарных мероприятий он заключил договор на вырубку леса, чем нанёс ущерб почти на миллион рублей. Бывший чиновник получил два года условно.
Чтобы контролировать незаконные вырубки, лесная охрана Коми патрулирует территории лесного фонда и занимается дистанционным мониторингом. С помощью спутниковых снимков ежегодно осматривается около 3 миллионов гектаров лесного фонда.
Глава Республики Уйба неоднократно говорил о планах восстановления вырубленного леса полностью, но речь идёт только о законных вырубках. Да и по словам активистов, восстановление леса, как правило, практикуется естественное.
По данным «Коми регионального лесопожарного центра», на начало октября 2023 года с начала пожароопасного сезона в Коми было зарегистрировано 145 лесных пожаров на площади 1351,39 гектар. Но в 2022 году огонь затронул рекордные 57 тысяч гектар леса при 444 зарегистрированных лесных пожарах.
Согласно данным Министерству природных ресурсов и окружающей среды, в Коми в среднем происходит 111 возгораний в год на 2900 гектарах.
Отклонение от нормы в 2022 году объясняют аномальными погодными условиями: впервые за 30 лет с 1 июня по 28 августа отсутствовали значимые осадки при высокой температуре воздуха: на 6-8 градусов выше нормы. Ко всему прочему, грозовая активность тоже вышла за рамки нормы — почти 90% пожаров были вызваны грозами.
Пожары в 2022 году часто случались там, где их почти не бывает: например, за Полярным кругом.
С 2012 года в Коми используется информационно-аналитическая система «Лесные пожары в РК», которая позволяет в режиме реального времени получать сведения о каждом пожаре на территории Республики.
Владимир Чупров, исполнительный директор проекта «Земля касается каждого»
Что касается заготовки древесины, это традиционная проблема сплошных вырубок, которые являются основным способом лесозаготовки. Они ведут к существенным изменениям ландшафтов, лесных экосистем. С точки зрения экологических последствий, здесь важно, что это ведёт к изменениям водного режима, к нарушению миграционных путей животного мира и многого другого.
С точки зрения социальных последствий, вырубка лесов часто ведёт к разрушению мест традиционного пользования коренных народов севера и просто жителей Республики.
Решение проблемы — переход на щадящие технологии лесозаготовок, в том числе переход на преимущественно выборочные рубки, перенос основной части вырубок на зимний период, особенно на заболоченных участках. Лесники всё это и так знают.
Сейчас формируются новые правила лесоустроительных экспедиций, в соответствии с которыми возможна передача в лесозаготовку лесных полос вдоль рек. Это очень опасно, потому что сегодня это одна из самых важных защитных категорий лесов, которые позволяют не просто выполнять какие-то экосистемные функции леса, но и поддерживать гидрорежим.
Говоря об эксплуатации лесных ресурсов, следует упомянуть ещё два момента. Первое — это сохранение малонарушенных лесных экосистем. В Республике Коми они представлены широко, часть уже защищена. Иногда такие леса ещё называют старовозрастными. Это лесные экосистемы, которые не подвергались активному промышленному освоению. В Республике они представлены на территории национального парка «Югыд Ва», Печоро-Илычского заповедника, ряда заказников. В основном это участки так называемой темнохвойной тайги — сформировавшиеся устойчивые экосистемы большой площади, в которых могут существовать в том числе и крупные хищники.
В Республике есть значительные площади малонарушенных лесов, которые следует дополнительно выявлять для их охраны от промышленного освоения. Этим занимается фонд «Серебряная тайга», на их сайте можно почерпнуть много информации по этой теме.
Второй элемент, который касается эксплуатации природных ресурсов — это пожары. Из-за изменения климата происходит ухудшение пожарной обстановки в лесах, поэтому нужны новые подходы в профилактике и борьбе с ними. Профилактика — это в первую очередь пропаганда экологичного поведения: важно, чтобы человек не провоцировал пожары окурками, движением техники в засушливый период, травяными палами. К профилактике необходимо отнести и мониторинг лесных пожаров.
Для борьбы с пожарами нужно создавать инфраструктуру, которая позволяла бы ликвидировать пожары в самом начале, когда речь идёт о первых гектарах, потому что когда пожары выходят на тысячи и десятки тысяч гектаров, тушить их крайне сложно.
Хорошо было бы создать систему грозовой пеленгации для мониторинга и выявления мест сухих гроз, в результате которых зачастую и происходят пожары. Такая система позволила бы минимизировать риск возникновения пожаров от таких гроз.
Добыча нефти
2 июля 2023 года под Усинском был обнаружен очередной крупный нефтеразлив. Следственный комитет начал проверку, но рассчитывать на большее наказание, чем штраф для нефтедобывающей компании не приходится. Список нефтеразливов в Республике можно продолжать долго.
Фото: инстаграм Юрия Бездудного
Но проблема намного более глубокая. Больше всего от разливов страдают Усинский, Ижемский и Ухтинский районы. Нефть и нефтепродукты попадают в реки Уса, Колва и Ижма, отравляя флору и фауну в них. Вода из рек становится непригодной для питья, и если в городах эта проблема стоит чуть менее остро, то, например, в Ижемском районе, где население сельское, проблема стоит куда острее.
Разрывы нефтепроводов происходят сравнительно нечасто относительно того, как много технологических отходов проникают в почву ежедневно. Месторождения в Коми находятся в труднодоступных местах, а нефтедобывающие компании мало заботятся об экологичности рабочих процессов, часто на месторождении просто нет ёмкостей для утилизации и отходы стекают просто на землю.
Пластовая вода — это концентрированный раствор подземных солей и минералов, которые иногда содержат нефтепродукты. Это обычный побочный продукт от добычи ископаемых, но попадая на землю, она фактически выжигает растительность и угнетает зелёные насаждения.
Обычно пластовые воды закачиваются обратно в пласт для замещения нефти. Полностью всю нефть заместить невозможно но это считается экологичной утилизацией.
В статьях, посвящённых тому, как «ЛУКОЙЛ» восстанавливает земли, «загрязнённые в советское время», говорится, что причиной разливов ранее были ошибки проектирования и эксплуатации в условиях севера, ветхость коммуникаций. Но та же проблема существует и сегодня: авария на реке Колве произошла из-за изношенности трубопровода.
Эксперты считают, что, вероятно, не сработали или отсутствовали датчики, которые могли бы показать падение давления и утечки. Помимо датчиков, предотвратить аварию могло бы применение технологии «труба в трубе»: при разгерметизации основного трубопровода нефть остается в кожухе и не попадает в реку.
В прошлом году случилась другая крупная утечка нефти в Княжпогостском районе, после которой депутат Госдумы от Коми Олег Михайлов сказал, что для крупных нефтедобывающих компаний штраф в сотни миллионов рублей не имеет значения, поэтому трубопроводы не выводятся из эксплуатации по истечении срока службы, а продолжают работать до очередного разлива нефти.
«Нет такого штрафа, который они не могли бы заплатить»,— говорит Олег Михайлов.
Аварийные нефтеразливы загрязняют атмосферный воздух, почву, поверхностные воды. Помимо самой нефти (углеводороды, сопутствующие компоненты, сероводород, соли металлов) в окружающую среду попадает и пластовая вода (соли металлов, иные агрессивные, токсичные компоненты).
Стоит понимать, что нефть — токсичное вещество, канцероген, мутаген. Последствия её воздействия на среду и человека долгосрочные. Но исследований практически не проводится. Разлив на Колве 1994 года исследовался какое-то время, а потом финансирование прекратилось. Существуют некоторые работы, в том числе показывающие мутации у ракообразных от взаимодействия с нефтепродуктами, но людей никто в этом контексте не исследует.
Чтобы решить проблемы по нефтепроводам, требуется изменение федерального законодательства о предельных сроках эксплуатации нефтепроводов и минимальной толщины рабочей стенки. Для решения вопроса с отработанными нефтяными скважинами нужно проводить периодическое их обследование по факту, привлекать НКО и волонтёров к этой работе.
Изношенность нефтепроводов считается наиболее распространённой причиной нефтеразливов. Законопроект о запрете использования трубопроводов старше определённого возраста бродит в думских комиссиях второй год. [прим. ред.: 1 февраля 2024 года законопроект был внесён в Госдуму]. Сейчас срок службы можно продлевать сколько угодно с согласия Ростехнадзора. Думаю, что это говорит об отсутствии политической воли на устранение проблемы нефтеразливов. На мой взгляд, есть некий сговор власти и нефтяников, заложник в котором — народ, в первую очередь коренные жители, живущие в местах нефтедобычи.
Обмеление рек
Обмеление рек — относительно новая проблема для Коми, в отличие от лесозаготовок и нефтедобычи. В прошлом году из-за обмеления реки Печоры было остановлено паромное движение между НАО и Коми, был введён режим ЧС и запущен дополнительный авиарейс.
По мнению экспертов, на обмеление российских рек влияют два фактора: природный и антропогенный. В прошлом году аномально тёплая для Коми весна и чересчур жаркое лето были причиной того, что реки недополучили необходимые водные ресурсы. Что касается антропогенного фактора: вырубка лесов также способствует обмелению рек.
Эксперты из фонда «Серебряная тайга» исследовали реки Республики в течение 20 лет после закрытия крупного предприятия «Мезеньлес», которое занималось промышленной вырубкой леса.
Согласно их исследованиям массированные вырубки леса на водосборах способствуют увеличению интенсивности паводков и половодий, снижению уровня грунтовых вод, из-за чего мелеют и пересыхают колодцы, исчезают редкие виды рыбы.
На их сайте можно посмотреть инфографику, которая показывает, как лесозаготовки влияют на водные массивы в долгосрочной перспективе.
Анализ наблюдений Росгидромета и опрос более чем сотни жителей региона указали на то, что с 1970 по 1980 годы резко изменились все характеристики гидрологического режима. На это время пришлось наиболее активное развитие лесозаготовок «Мезеньлеса».
Дальнейшее исследование показало, что период восстановления водного режима после сплошных рубок составляет не менее 20 лет.
В своём комментарии «Известиям» в 2019 году Юрий Паутов, директор фонда «Серебряная тайга», объяснил:
«В среднем полог древостоя может задерживать 10–25% выпадающих жидких осадков. Зимой перехват осадков и испарение также играют важную роль, особенно в хвойных лесах, где снег задерживается на кронах деревьев и под пологом леса в течение длительного времени. Почвы, покрытые лесом, имеют более высокую проницаемость, за счёт чего сокращается поверхностный сток и увеличиваются запасы грунтовых вод. Снижение лесистости водосбора приводит к тому, что в период таяния снега и во время половодий вода не встречает препятствий, поэтому быстро стекает по поверхности почвы и значительно поднимает уровень рек».
Загрязнение водоёмов
Когда речь идёт о загрязнении рек, многие думают исключительно о регулярных нефтеразливах, и это безусловно плохо сказывается на экологии. Нефтепродукты отравляют рыбу, делают воду непригодной для питья. Из-за обмеления рек жители Республики уже сейчас жалуются на их заиление, и это тоже серьёзная проблема.
Но не стоит забывать и об обрушении очистных сооружений в Воркуте 24 декабря 2022 года. Власти настаивали, что ситуация контролируемая, но экологи из «Комитета спасения Печоры» назвали эту аварию экологической катастрофой, поскольку содержимое канализации и прочие отходы сливаются в реку Воркуту, оттуда попадают в Печору, а следом — в Баренцево море. Они требовали ввести режим ЧС, но чиновники заявили, что оснований для этого нет.
Прокуратура пришла к выводу, что к аварии привело бездействие должностных лиц администрации Воркуты.
Изношенные очистные сооружения — серьёзная проблема. Все мы знаем о том, что в декабре 2022 года в городе Воркуте обрушились очистные сооружения. Канализация города, в котором проживает 50 тысяч человек, без очистки течёт в реку Воркута, а потом попадает в Печору. Анализы показали наличие жизнеспособных яиц гельминтов, значительное количество специфических загрязнителей, свидетельствующих, что в реки попали канализационные стоки. А так как строительство очистных сооружений — процесс долгий и дорогостоящий, в нашу Печору канализация Воркуты продолжает течь уже больше полугода.
Воркута — далеко не единственный город, где есть проблемы с очистными. В нашей Республике единичные населённые пункты могут похвастаться модернизированными очистными сооружениями, где все циклы очистки используются: и механический, и химический, и биологический. Часто бывает так, что кроме механической очистки ничего и не используется. И всë это «добро» течёт в наши реки.
Качество воды
В июне 2023 чиновники отчитались об улучшении качества питьевой воды на территории Республики, но ещё в мае 2022 года, согласно исследованиям, ситуация была удручающей: в 6 из 14 муниципальных районах вода не соответствовала требованиям. Хуже всего с чистотой воды было в деревнях и сёлах, где очистные сооружения и вовсе отсутствовали.
По качеству питьевой воды Республика находится в «красной зоне»: почти половина источников и водопроводов не соответствуют СанПиН. В сельской местности 21% проб воды оказался неудовлетворительным. Из-за природных характеристик водных объектов в пробах была выявлена высокая концентрация соединений железа и марганца.
У муниципалитетов в сельской местности нет денег, чтобы строить современные очистные сооружения. Чиновники говорят, что для этого необходимо привлекать федеральное финансирование, но именно у жителей муниципалитетов почти нет возможности этого добиться.
В городах же работы по замене водопроводных сетей и изношенного оборудования проводятся регулярно, но об их качестве тоже можно судить только по косвенным признакам. Системы водоснабжения строятся сейчас в Микуни и Ухте на суммы в 274 и 320 миллионов рублей. Но о подобных проектах в муниципалитетах, где проблема водоснабжения стоит куда более остро, неизвестно.
По нефтепродуктам в реках мониторинг тоже отсутствует. У ЦГМС (Центр по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды) есть водомерные посты по всей системе рек, но они отбирают пробы на нефтепродукты тоже исключительно при авариях.
Но при авариях отбирают пробы ещё и Росприроднадзор, Роспотребнадзор. Росрыболовство может отправлять мёртвую рыбу на установление причин смерти.
Какие-то долгосрочные последствия загрязнения воды мы ощущаем по косвенным признакам: по болезням людей, отсутствию рыбы и дичи, повышению температур.
Первый этап к улучшению ситуации — как раз-таки мониторинг состояния окружающей среды и долговременные научные исследования влияния антропогенных, техногенных факторов на природу. Потом обработка и анализ полученных данных, выявление причин и только следом их устранение. Необходимо, чтобы информация о состоянии окружающей среды для граждан была доступной. Вернуть полномочия общественного контроля, в том числе через общественные обсуждения. Необходима экологизация законодательства, а сейчас происходит, к сожалению, обратный процесс. К примеру, следует расширить перечень объектов ГЭЭ (государственной экологической экспертизы) и увеличить штат госинспекторов, обеспечить их технически, это касается, например, Лесничих и Рыбнадзора. И просвещать людей, воспитывать в них чувства хозяина.
Серьёзную экологическую угрозу представляет ветхость коммунальных систем и очистных сооружений. Показания по инфекционным и кишечным заболеваниям напрямую коррелируют с качеством питьевой воды. Её пьют не только люди, но и животные. Несмотря на снижение численности жителей Республики, экологические показатели ухудшаются. Также ветхость нефтепроводов, законсервированных добычных скважин, за которыми не ведётся надзор, ежегодно превращается в десятки аварий, которые мы наблюдаем ежегодно. Стоки с мусорных полигонов в грунтовые воды, почти полное отсутствие сортировки мусора, постоянное накопление экологического вреда, попустительство за оборотом опасных отходов не делают экологию Коми лучше.
Качество воздуха
С качеством воздуха ситуация обстоит ровно противоположным образом. Экологи говорят, что загрязнение воздуха, конечно, не такое сильное, как в Петербурге или Москве, но выбросы в атмосферу побочных продуктов от добычи ресурсов не способствуют улучшению экологической обстановки.
Власти, в свою очередь, говорят, что за последние годы качество воздуха в Коми улучшилось.
Проблема заключается в том, что практически отсутствует мониторинг состояния атмосферного воздуха. Производятся только разовые замеры в случае, например, аварий. Мониторинг производится самими загрязнителями по границам санитарно-защитных зон, если эти зоны установлены.
Самое плохое качество воздуха в Республике — в Воркуте, и это несмотря на то, что город находится в тундре — экологически благоприятном регионе. И главным загрязнителем являются не промышленные предприятия, а муниципальные власти, которые продолжают накапливать в городе отходы 4-го класса опасности: шлак котельных. Именно им муниципалитет посыпает дороги зимой, вместе со снегом перемещая его в накопители. С началом весны снег тает, а шлак и шлаковая пыль остаётся в отвалах, на обочинах дорог и в лёгких жителей города.
Борщевик Сосновского
Этот вид борщевика был выведен искусственно в XX веке, и предполагалось, что растение будет использоваться как быстрорастущий и дешёвый корм для скота. Но вскоре выяснилось, что растение легко проникает в естественные экосистемы и разрушает их. Другим неприятным следствием советской селекции стало то, что масла, которые содержатся в борщевике — токсичны. При попадании на кожу они вызывают чувствительность к ультрафиолету и вызывают ожоги, патологии и даже опухоли у животных и людей.
Из-за этого было решено отказаться от его промышленного культивирования, однако борщевик уже успел разрастись, и в настоящее время он считается сорным растением.
Сейчас из-за опасного влияния на среду Министерство сельского хозяйства и потребительского рынка Коми пытается бороться с его распространением. Оно даже подготовило проект региональной программы «Борьба с распространением борщевика Сосновского (2021-2024 годы)». Но реализацию проекта отложили за отсутствием средств.
Исследователи выяснили, что почки растения, которые находятся под землёй, гибнут при температуре -15°C, и необходимо только регулярно очищать территории от снега. Но даже на такой бюджетный план у властей не нашлось финансов.
Из-за того, что сельское хозяйство в нашей республике фактически сошло на нет, поля и леса Коми зарастают инвазивным борщевиком. Это агрессивный вид, который замещающет сенокосные культуры. Всхожесть семян почти 100 процентная, сок растения вызывает сильные химические ожоги. Бороться химическими методами неэффективно, лучший способ — перекопка, но и даже так перекапывать место надо будет минимум 4 года.
Радиация
В посёлке Водный под Ухтой с 1931 по 1956 год существовал завод по добыче радия, который выделяли из подземных минерализованных вод. Центр производства был в Водном, но добыча осуществлялась на десятке других заводов: в посёлке Гэрдъёль (завод № 9), в посёлке Шудаяг (завод № 11). Также существовали завод № 3 и участок углежжения на реке Чуть, заводы № 5 и № 10 на реке Ярега и завод № 12 на реке Лыаёль, к югу от посёлка Ярега.
До 1952 года в Водном добыли около 271 г радия. По некоторым оценкам, к концу 1956 года, когда завод был закрыт, на хвостохранилище скопилось более 10 тысяч тонн отходов, которые были практически не изолированы от реки Ухты.
В своё время шахты, в которых добывали радий, засыпали гранитом, но радиация пошла дальше: затронуты реки и леса, в которых местные жители ловят рыбу, собирают ягоды и грибы.
Попытки решить вопрос длятся уже около десяти лет. С 2013 года поднимался вопрос о строительство ПЗРО (пункта захоронения радиоактивных отходов) при поддержке «Росатома» с перспективой дальнейшего его расширения и пополнения.
Противники этого говорили, что располагать могильник радиоактивных отходов в затопляемых землях очень опасно. Инициативная группа против строительства ПЗРО даже собрала 27 тысяч живых подписей на улицах Ухты.
В том же 2013 году жителями Ухтинского района была создана группа ВКонтакте, чтобы обсуждать вопрос и не позволить властям продвигать свои интересы за счёт простых граждан.
Благодаря их усилиям, было решено провести рекультивацию хвостохранилища и укрепить берег реки Ухты, и к декабрю 2015 она была завершена.
В сентябре 2020 года участники движения «Зелёная альтернатива» сделали замеры в нескольких местах между посёлками Ярега, Шудаяг и Водный и выяснили, что уровень радиации превышен в десятки раз. При норме 0,20 мк3в/ч, дозиметр показывал 6,72 мк3в/ч, а в отдельных местах показатель достиг 8,25 мкЗв/ч.
Повышенный радиационный фон волнует ухтинцев и жителей Ухтинского района ещё из-за риска онкологических заболеваний. Но, по мнению врачей-онкологов, для обоснования связи между онкологическими заболеваниями и экологическими факторами необходимо длительное наблюдение за средой и людьми. Нужных для этого данных сейчас нет.
Касательно проблемы радиоактивных отходов существуют два диаметрально противоположных мнения. Сторонники проекта ПЗРО говорят, что проблема серьёзная и требует перезахоронения отходов.
Другие считают, что проблема преувеличена и в текущем состоянии эти места лучше не трогать. А проект ПЗРО просто позволит свозить в Водный радиоактивные отходы со всей России, поскольку его проектная мощность намного больше собственных потребностей.
Но мы, активисты, сами сталкивались с повышенным радиоактивным фоном на ликвидированных нефтяных скважинах в 2016 году (ручей малый Войвож, приток Яреги, приток реки Ухта). Вокруг Ухты более 1 тысячи брошенных скважин (разведочных, нефтяных, водяных, радиевые). Какая-то часть может фонить.
Моя позиция в этой ситуации: решение вопроса должно проходить в интересах граждан и при их широком участии.
Это далеко не все проблемы экологии Коми, но наиболее волнующие её жителей. Безусловно, следует комплексно подходить к решению этих проблем.
Для изменения ситуации первостепенно нужно финансирование. Проблемы загрязнения водоёмов и воздуха требуют мониторинга: сейчас пробы воды берут только в случае аварий, хотя следует делать это регулярно. Это же относится и к уровню радиации, вред от которой не столь заметен.
Необходимо проводить исследования: вред от радиации, грязных воздуха и воды — долгосрочный, и сейчас даже экоактивисты не могут точно сказать о последствиях.
Чтобы остановить и уменьшить вред от вырубки лесов, тоже необходим мониторинг, но куда важнее — изменение законодательства в сторону большей строгости по отношению к тем, кто вырубает лес незаконно. Власти, в свою очередь, обязаны более серьёзно относиться к этой проблеме и обеспечивать качественный надзор за лесными массивами, поскольку вырубка ведёт не только к уничтожению среды обитания редких животных и птиц, но и к обмелению рек.
Большей строгости требует и проблема нефтеразливов: сейчас нефтедобывающие компании выплачивают недостаточно большие штрафы по сравнению с ущербом, который наносят окружающей среде. Компаниям должно стать невыгодно выплачивать штрафы, чтобы они начали вовремя обновлять оборудование и нефтепроводы. Это требует внимания властей Республики, но те зачастую закрывают на это глаза.
Поэтому меняться должно не только законодательство, но и отношение людей к своей земле, должно появиться понимание, что Республика принадлежит исключительно её гражданам и о ней следует заботиться.