Институт Иштар
Институт Иштар был небольшой исследовательской компанией, включавший в свой состав и больницу. Он был расположенной на холмах к западу от Стэнфорда. Хотя он принимал некоторых постоянных пациентов, в основном он получал финансирование от нескольких миллиардеров Кремниевой долины и служил для поддержки работы нейробиолога доктора Васильева. В штате было всего несколько десятков врачей, большинство из которых были неврологами или нейрохирургами. Хотя технически им над всем стоял совет управляющих, на практике доктор Васильев принимал решения в институте будто это было его личное владение, принимая все решения о найме и финансировании самостоятельно.
Доктору Джейн Рестон было чуть больше тридцати. Она присоединилась к институту всего за несколько месяцев до этого и вскоре после окончания аспирантуры по эндокринологии в Сидарс Синай в Калифорнии. Блестящая, энергичная и целеустремленная, доктор Рестон была явно восходящей звездой в своей области. Она познакомилась с доктором Васильевым годом ранее на конференции в Праге, и вскоре после этого он сделал ей предложение о работе.
Во многих отношениях ее должность в институте была работой мечты — интересные случаи, легкие ротации, хорошая зарплата. Единственным недостатком были ее коллеги.
Доктор Васильев, возможно, был гением, но он не был особенно прогрессивным в своей практике найма. В штате было всего несколько женщин-врачей, и многие из коллег Джейн были мужчинами и являлись откровенными сексистами. Они хвастались тем, что спали с медсестрами, и обменивались заметками о привлекательных пациентках. Возможно, худшим из них был Кевин Стоддард, штатный гинеколог. Он проработал в институте всего на несколько месяцев дольше Джейн, но он неизменно был снисходительным и покровительственным, когда им с Джейн приходилось разговаривать о чем-либо.
Ситуацию усугубляло и то, что сама Джейн была стройной, светловолосой и классически красивой. С ее большими голубыми глазами и свежим цветом лица она выглядела на десять лет моложе, чем была на самом деле — больше напоминая студентку-медика первого курса, чем старшего врача. Ее обманчивый внешний вид лишь еще больше создавал условий для недооценки мужчинами института. Это было несправедливо, но, к сожалению, так устроен мир. Джейн всю свою жизнь работала дольше и усерднее, чем мужчины вокруг нее, чтобы доказать, что она им равна. На данный момент этот стиль работы вошел в привычку и стал ее второй натурой.
Джейн знала, что она нравилась Стоддарду, он явно был к ней не равнодушен. Она часто ловила его на том, что он пялился на ее ноги в те дни, когда она носила юбку. Честно говоря, он и сам не был плохим. У него была какая-то задумчивая, грубая привлекательность. Если бы он не был таким придурком, Джейн могла бы представить, что между ними могло бы что-то произойти
Был поздний пятничный вечер, и Джейн как раз собиралась идти домой после долгой смены, когда она зашла навестить Эрику Эндрюс. Эрика работала биохимиком в институте, пока не ушла в декретный отпуск. Теперь она временно вернулась в качестве пациентки. У нее уже должны были вскоре начаться роды и когда Джейн вошла в комнату, Эрика стояла у окна полностью голой, положив одну руку на свой большой круглый живот. Она смотрела на кустарниковые холмы Северной Калифорнии.
Ошеломленная, Джейн сказала: «Эй, Эрика, все в порядке...?»
«Мне просто так удобнее», — сказала Эрика. Она пренебрежительно махнула рукой в ??сторону брошенного больничного халата на кровати. «Эти вещи настолько откровенны, что в любом случае в этом нет смысла».
«Дай-ка я просто проверю твои жизненные показатели, и уйду отсюда», — сказала Джейн.
Она быстро измерила температуру Эрики и измерила ее артериальное давление. Оба показателя были совершенно нормальными. Она как раз собиралась спросить, есть ли у будущей матери какие-либо опасения, когда ее прервал резкий стук в дверь, и вошел Кевин Стоддард.
«Доктор Стоддард!» — сказала Джейн.
«Доктор Рестон», — коротко ответил мужчина-гинеколог. «Не могли бы вы оставить меня наедине с моей пациенткой. Ваша помощь не нужна и не желательна».
Джейн тихо выскользнула из комнаты. Когда дверь за ней закрылась, она мельком увидела Эрику, лежащую на спине в постели с раздвинутыми ногами. Стоддард стоял над ней.
Смущенная, она поспешила по коридору, ее теннисные туфли поскрипывали по полированному полу госпиталя.
Повернув за угол, она чуть не врезалась головой в высокую фигуру в белом лабораторном халате.
«О! Доктор Васильев!» — воскликнула Джейн. «Извините!»
«Доктор Рестон», — сказал руководитель института. «Надеюсь, вы хорошо устроились».
«Все отлично, сэр. Работать здесь — настоящее удовольствие».
«Хорошо, хорошо, рад это слышать. Слушай, ты не могла бы присоединиться ко мне и некоторым другим старшим сотрудникам в аудитории на несколько минут? У нас в лаборатории произошел захватывающий прорыв, и я думаю, ты сможешь предоставить нам некоторые ценные идеи... если у тебя нет срочных планов, конечно».
Джейн задумалась лишь на мгновение. Поедание еды из микроволновки перед телевизором может подождать. Это была огромная возможность! Она говорила медленно, стараясь не выдать своего волнения от того, что ее выделили среди других.
«Конечно, я только буду рада помочь, доктор Васильев».
«Превосходно! Мы соберемся в начале следующего часа. Спасибо, большое, твое присутствие будет бесценным».
Он назвал ее бесценной! Сердце Джейн затрепетало в груди. Ее последние несколько месяцев усердной работы определенно окупились.
Она сожалела только о том, что у нее не было времени переодеться во что-то более профессиональное. Она все еще была одета в хирургический халат после обхода. Ну, ладно, подумала Джейн. Васильев пригласил ее на встречу из-за ее профессиональных знаний, а не из-за ее чувства моды.
Аудитория была небольшой, всего около тридцати мест, с приподнятой сценой спереди. Сегодня вечером сцена была пуста, за исключением смотрового стола и кафедры с микрофоном. Джейн оглядела комнату. Полдюжины ее старших коллег разбрелись по свободным местам. Стоддард уже был там, сидел сзади, выглядя скучающим. Старательно избегая зрительного контакта, Джейн прошла вперед, как можно дальше от него, и села рядом с молодым терапевтом по имени Бен Валентайн.
В отличие от большинства других мужчин в институте, с Беном было приятно работать. Он был почтителен и не снисходил до разговора с ней. Плюс, он был довольно милым, с песочно-светлыми волосами и кривой улыбкой, которую Джейн нашла неотразимой.
Она действительно флиртовала с ним один или два раза, но ничего непрофессионального.
В любом случае, сегодня вечером он был рад ее видеть и кивнул в знак приветствия.
Еще несколько человек вошли. Затем на сцену вышел санитар в белом халате и постучал по микрофону. Убедившись, что микрофон работает, он поднял большой палец и из-за кулис вышел доктор Васильев. Он был высоким и худым, с седыми волосами и ястребиным носом. Он откашлялся, чтобы успокоить аудиторию, а затем начал свою презентацию.
Темой был новый препарат под названием протерамин. Лаборатория института достигла крупного прорыва в механизме доставки действующего вещества органам мишеням. Они изобрели новую технику транспортировки больших молекул соединения через гематоэнцефалический барьер. Доктор Васильев объяснил, что впервые значительные количества препарата могут быть доставлены в определенные области мозга, в частности в гипоталамус и лобную долю.
Джейн подняла руку. «Означает ли это, что протерамин можно использовать для смягчения эмоционального состояния и формирования памяти, а также сознательного поведения?»
Васильев кивнул. «Хорошо подмечено, доктор Рестон. Да, вы совершенно правы. Даже небольшая доза заметно увеличивает открытость пациента к внушению как на сознательном, так и на бессознательном уровне».
Доктор Васильев ответил на несколько других вопросов, но Джейн не обращала на них внимания. Ее мысли лихорадочно работали, пока она обдумывала последствия. Это произвело бы революцию в лечении самых разных психических расстройств. Это было похоже на получение доступа к панели управления, напрямую подключенной к воспоминаниям и эмоциям пациента.
«А теперь», — сказал Васильев. «Я хотел бы перейти к краткой иллюстрации того, как протерамины можно использовать в клинических условиях».
Он поднял небольшой флакон. «У меня здесь несколько таблеток протерамина. Даже дозы в 20 миллиграммов достаточно, чтобы оказать терапевтический эффект. Если бы я мог найти добровольца из зала, я бы продемонстрировал... может быть, вы, доктор Рестон?»
Звук ее имени вывел Джейн из раздумий. Все в зале смотрели на нее. Доктор Васильев стоял на краю сцены с протянутой рукой. Ее первым побуждением было отказаться, но она не могла придумать, как сделать это изящно. И вот, она уже выходит на сцену.
«Позвольте мне вас успокоить, доктор Рестон», — сказал Васильев, высыпая одну таблетку из флакона ей в ладонь. «Мы провели полные клинические испытания. Протерамин совершенно безопасен. Такая маленькая доза просто даст легкий психоактивный эффект в течение часа. Надеюсь, вы готовы терпеть это ради науки?»
Джейн посмотрела на таблетку. Она была в форме маленького розового сердечка. Она подавила проблеск опасения и оглядела аудиторию, вглядываясь в ожидающие лица своих коллег. Стоддард ухмыльнулся ей, но Бен показал ей большой палец вверх. Теперь уже не было возможности отступить, не выглядя глупо.
«Конечно, доктор Васильев», — сказала она. «Если это для науки».
Санитар протянул ей чашку воды. Джейн бросила таблетку в рот и проглотила ее.
Пока они ждали, когда препарат подействует, доктор Васильев рассказал о прогрессе, который уже был достигнут в плане вывода протерамина на рынок. Основные документы уже были поданы. Одобрение FDA было лишь вопросом времени.
Джейн стояла в стороне, засунув руки в карманы лабораторного халата, чувствуя себя довольно глупо. Насколько она могла судить, препарат на нее вообще не влиял. По описанию Васильева она ожидала легкого головокружения или, может быть, легкого чувства эйфории, но минуты шли, а ее разум оставался совершенно ясным и острым. Она начала задаваться вопросом, не дал ли ей Васильев по ошибке плацебо.
Доктор Васильев взглянул на часы. «Пяти минут должно быть более чем достаточно. Как вы себя чувствуете, доктор Рестон?»
Джейн смущенно улыбнулась. «Боюсь, я вообще не ощущаю никаких эффектов, доктор Васильев. Возможно, доза была слишком мала...?»
Доктор Васильев покачал головой. «О нет, моя дорогая, доза была вполне достаточной для достижения эффекта. Поднимите правую руку, пожалуйста».
Джейн подняла руку и вытянула ее прямо в сторону на уровне плеча.
«Видите ли, джентльмены», — сказал доктор Васильев. «Протерамин полностью подавил сопротивление нашего добровольца внушению. Пока препарат находится в ее организме, она будет оставаться в сознании и бдительности, но выполнять команды, как будто глубоко загипнотизированная».
Джейн едва сдержала смех. «Извините, доктор Васильев, но вы попросили меня поднять руку, поэтому я так и сделала. Это был не протерамин».
Доктор Васильев проигнорировал ее и продолжил обращаться к аудитории. «Заметьте, что наш доброволец даже не осознает, что находится в состоянии внушения. Когда пациент находится под воздействием протерамина, любое внешнее внушение ощущается как сознательный выбор».
Джейн нахмурилась. Если это была шутка в ее адрес, то это было не смешно. «Это смешно! Меня уже гипнотизировали раньше, и я знаю, каково это. Я не загипнотизирована».
«Я не говорил, что ты загипнотизирована, моя дорогая. Только то, что ты находишься в состоянии повышенной внушаемости, напоминающем гипноз. Теперь подними и другую руку».
Джейн сделала так, как просил доктор Васильев. Зачем она это сделала? Она не собиралась. Но она только что это сделала. А потом, когда она попыталась опустить руки, она обнаружила, что не может. Нет, это было неправильно. Она могла их опустить, но не хотела. Она хотела держать руки вытянутыми вот так.
Доктор Васильев продолжал обращаться к аудитории.
«Польза протерамина в терапевтических условиях должна быть очевидна. Пациенты часто неохотно делятся неловкими личными подробностями, даже если они могут иметь клиническое значение. Но под воздействием нескольких миллиграмм протерамина они с готовностью ответят даже на самые интимные вопросы. Например, доктор Рестон, сколько вам было лет, когда у вас впервые были сексуальные отношения?»
«Мне было восемнадцать лет», — сказала Джейн как ни в чем не бывало. «Я была первокурсницей колледжа и потеряла девственность с парнем, с которым познакомилась на студенческой вечеринке».
Аудитория молчала. Джейн точно знала, о чем они думают. Все они представляли себе, как симпатичная восемнадцатилетняя Джейн Рестон отдается какому-то случайному парню из студенческого братства в убогой комнате общежития.
«А как насчет более недавних событий, Джейн?» — спросил доктор Васильев. «Когда у вас был последний раз секс?»
«Эмм», — сказала Джейн, пытаясь оживить память. «Около трех месяцев назад. Прямо перед тем, как я начала работать в институте. Я поехала на конференцию по эндокринологии в Вегасе и... ну... замутила с другим участником. Мы пропустили сессию по заболеваниям гипофиза, чтобы заняться сексом в его гостиничном номере. Боюсь, это не очень профессионально...»
«Спасибо, дорогая. Теперь можешь опустить руки».
У Джейн возникло тошнотворное чувство в животе. Насколько далеко собирался зайти Васильев?
"Теперь, доктор Рестон, для следующего этапа демонстрации мне нужно, чтобы вы разделись".
Джейн покачала головой, пытаясь прочистить ее. Он действительно сказал то, что она думала?
"Вы имеете в виду, что я должна снять с себя одежду? Перед всеми? Я не могу этого сделать!"
Васильев нахмурился. "Давай! Не стесняйся. Мы все здесь врачи. Я уверен, что твои коллеги прекрасно знают, как выглядит голая женщина".
Джейн оглядела комнату. Все смотрели на нее, ожидая, выполнит ли она указания Васильева. Мысль о том, что коллеги увидят ее без одежды, привела к головкружению от смущения. Она работала с этими парнями каждый день — она не могла раздеться перед ними!
И все же она уже снимала свои теннисные туфли.
«Видите ли, господа», — продолжил Васильев, — «один грамм протерамина почти полностью подавил тормозную реакцию в мозге нашего добровольца. Доктор Рестон ясно заявила, что она не хотела раздеваться, и все же она не могла удержаться от этого».
Это было правдой. Как будто тело Джейн обладало собственной волей. Она сняла обувь, затем неловко встала на одну ногу, чтобы стянуть белые гольфы. Деревянный подиум был прохладным для ее босых ног.
Джейн отцепила стетоскоп от шеи и осторожно положила его на смотровой стол. Затем она отстегнула свой бейдж и положила его рядом со стетоскопом. Она чувствовала себя как офицер, которого лишают звания.
«Доктор Васильев, пожалуйста», — тихо сказала она, — «не заставляйте меня это делать».
«Я не заставляю вас ничего делать, Джейн. Я думаю, вы это сами хотите».
О Боже, он заставил. Коварство протерамина заключалось в том, что подчиняться было так приятно. Повседневная жизнь Джейн в институте была заполнена постоянными решениями, некоторые из которых касались вопросов жизни и смерти. Это была тяжелая, напряженная работа. Было так приятно отпустить все это и просто делать то, что ей говорят.
Джейн знала, что снимать одежду неуместно и непрофессионально, но она не могла сдержаться. Ее рациональный разум кричал, чтобы ее руки остановились, но желание раздеться было непреодолимым. Она стянула верхнюю часть своего халата через голову и бросила его на пол, а за ней сразу же и простую белую футболку, которая была на ней под ним. Затем она зацепила большими пальцами пояс своих брюк и стянула их вниз.
Сняв их, она отбросила их в сторону.
Джейн осталась в бюстгальтере и трусиках. От прохладного воздуха ее обнаженная кожа покрылась мурашками, и она подавила дрожь. Один из врачей в зале тихо свистнул, и по комнате раздался шквал смешков. Она почувствовала, как ее лицо покраснело.
Она умоляюще посмотрела на доктора Васильева. «Разумеется, этого достаточно. Вы же не ждете, что я сниму все, не так ли?»
Старший врач был неумолим. «Пожалуйста, продолжайте, доктор Рестон».
Джейн потянулась за спину и расстегнула бюстгальтер, позволив бретелькам упасть с плеч. Ее грудь высвободилась, когда бюстгальтер присоединился к растущей куче одежды на полу. Соски Джейн были твердыми, стоявшими прямо в прохладном воздухе зала.
Сделав глубокий вдох, она схватила трусики и стянула их вниз, позволив им упасть на лодыжки.
Голая. О боже, она была голой. Джейн прикрыла промежность и грудь руками, пытаясь сохранить хоть каплю достоинства.
«Опусти руки, дорогая. Помни, что это медицинский осмотр. Нет смысла скромничать».
Она сделала, как ей сказали. Все глаза в зале были устремлены на нее. Зрители могли видеть все — ее голые груди с торчащими сосками, растрепанный светлый пучок волос между ее бледных худых ног.
Они даже могли видеть ее киску. У Джейн были выдающиеся половые губы, и они были видны, даже когда она просто стояла там. Она была так ошеломлена, что хотела умереть.
«Спасибо, Джейн... молодец», — сказал доктор Васильев и повернулся к аудитории. «Мы все знаем, как трудно иметь дело с женщинами-пациентками, которые стесняются мужчин-врачей. Но с небольшой дозой протерамина даже самые закомплексованные пациенты охотно выполнят неловкие инструкции».
В зале поднялась рука. Это был Стоддард. «Можете привести пример, доктор?»
Васильев кивнул. «Подумайте о том, чтобы сдать анализ мочи. Некоторые женщины так нервничают в кабинете врача, что вообще не могут помочиться! Им приходится брать банку с образцом домой и возвращать ее позже. Мы все знаем, к каким задержкам в лечении это может привести».
Стоддард кивнул. «А протерамин может помочь?»
«Безусловно. Если кто-то предоставит доктору Рестону контейнер для сбора анализов...»
Джейн не могла поверить в услышанное. Это было невообразимо. Быть голой было достаточно ужасно, но мочиться перед комнатой, полной мужчин? Ее лицо горело, и слезы стыда наворачивались на глаза. Она покачала головой, нет, нет, но никто, казалось, этого не заметил. Откуда-то появилась банка, и доктор Васильев вложил ее в ее трясущиеся руки.
«Вот, доктор Рестон! Наполните ее, пожалуйста».
«Неужели я не могу... неужели я не могу зайти за ширму или что-то еще...?»
В голосе Джейн послышались жалобные нотки.
«Ну, ну, не нужно стесняться», — ругался доктор Васильев. «Это совершенно естественная функция организма.
Джейн начала плакать, слезы текли по ее покрасневшему лицу. Боже, как унизительно! Все врачи в зале улыбались ей, посмеиваясь себе под нос. Как она сможет снова встретиться с ними в палате после того, как они увидели ее такой?
Но Джейн все равно сделала то, что ей сказали. Держась за стол для равновесия, она немного присела и держала контейнер между раздвинутыми бедрами. Она стояла лицом к зрителям, и они могли все видеть. Джейн надавила, и несколько капель желтой мочи вытекли из-под ее половых губ в пластиковую банку для образцов. Она выжидающе оглядела комнату.
«Ну же, Рестон», — крикнул Стоддард, — «Ты можешь сделать лучше!»
Все рассмеялись. «Я стараюсь!» — всхлипнула Джейн. «Пожалуйста, не смейся надо мной!»
Доктор Васильев похлопал ее по плечу. «Ну же, ну же... теперь просто расслабься, и все придет».
Немного поскулив, она надавила сильнее, и внезапно, все хлынуло потоком — сильная, горячая струя хлынула в чашку. Шипение мочи Джейн отразилось от стен аудитории. Она чувствовала себя как животное на скотном дворе, мочившееся на публике.
И хуже того, как только она начала, она не могла остановиться! Она выпила две чашки кофе этим утром, и ее мочевой пузырь был полон. Банка с образцами горячо и тяжело плескалась в ее руке, грозя пролиться на весь пол.
«Мне нужна еще одна банка!» — отчаянно закричала Джейн. Слишком много!»
«Классический случай для нашего дорогого доктора Рестон», — сказал Стоддард со смехом. «Вечный преуспевающий!»
Моча перелилась через край чашки, шумно разбрызгивая ее на полированном дереве между ее босых ног. Смех стал громче. Джейн хотела умереть.
Наконец, струя замедлилась до тонкой струйки, а затем просто капала. Чашка была полна до краев, и на сцене между ног Джейн образовалась большая лужа. Она стояла там, боясь пошевелиться, чтобы не пролить еще больше.
Доктор Васильев передал ей крышку. Джейн закрутила ее и вернула ему теплую банку. Он поднял ее, чтобы зрители увидели. «Превосходный образец... даже если наш волонтер немного увлекся. Возьми бумажные полотенца и убери свой беспорядок, Джейн».
Санитар передал ей рулон полотенец.
Не раздумывая, Джейн упала на четвереньки и начала тереть пол. Ее задница была поднята в воздух, а сиськи свисали вниз. Теперь она плакала открыто, слезы текли по ее щекам, а сопли капали из носа. Она чувствовала себя такой слабой и беспомощной. Доктор Васильев мог заставить ее сделать что угодно, и Джейн была бессильна остановить его.
"Встань, Джейн", - сказал доктор Васильев.
Она медленно поднялась на ноги. Она даже не пыталась прикрыться руками. Это было бесполезно. Она была побеждена.
"Расскажи мне, как ты себя сейчас чувствуешь", - сказал доктор Васильев.
"Мне так неловко. Я ненавижу стоять здесь перед всеми! Я хочу снова одеться! Я хочу домой!"
"Ну", - сказал он, - "боюсь, мы пока не можем тебя отпустить. У тебя еще не было экзамена".
Доктор Васильев повернулся к аудитории. "Кто-нибудь из вас, джентльмены, готов помочь? Доктор Стоддард, может быть?"
Стоддард встал со своего места и поправил галстук. "Я был бы рад, доктор Васильев. Что бы вы хотели, чтобы я сделал?"
«Для многих пациенток самая стрессовая часть визита к врачу — это тазовый осмотр. Хотя они рационально понимают преимущества процедуры, их чрезмерное чувство скромности часто мешает ее правильному выполнению. Если вы не возражаете, доктор Стоддард, я бы хотел, чтобы вы провели для доктора Рестона типичный тазовый осмотр, чтобы мы могли увидеть, как протерамин оптимизирует процесс».
Он повернулся к Джейн. «Ложитесь на смотровой стол и поместите ноги в опоры».
«Ох... нет, нет... пожалуйста...!» — взмолилась Джейн.
«Торопитесь, сейчас же». Старший врач хлопнул в ладоши. «Не заставляйте доктора Стоддарда ждать».
Джейн тряслась, когда взбиралась на стол. Верх был голым винилом, даже листа бумаги не было, чтобы лечь. Джейн опустилась на спину и положила босые ноги на холодные металлические опоры для ног. Ее ноги были широко расставлены, давая каждому мужчине в комнате прекрасный вид на ее интимные части.
Васильев положил руку на ее голое плечо. «Теперь, Джейн», — сказал он, — «я должен предупредить тебя. Нередко некоторые женщины сексуально возбуждаются во время гинекологического осмотра под воздействием протерамина. Это совершенно естественная реакция на прикосновение к вашим гениталиям. Так что, если это случится с тобой, не пугайся».
Доктор Стоддард сел на табурет на колесиках и расположился между раздвинутыми бедрами Джейн. Он натянул пару латексных перчаток. «Ну, теперь посмотрим, что у нас тут», — сказал он со смехом.
Очень нежно он начал трогать киску Джейн. Он раздвинул ее внешние губы, обнажив ее щель для всеобщего обозрения. «Как внутренние, так и внешние половые губы нормального размера и окраски», — сказал он. «Никаких признаков какой-либо аномалии или инфекции».
О, Боже... Джейн действительно чувствовала, что становится влажной! Васильев посеял семя, сказав, что это естественная реакция! Она чувствовала теплое покалывание в любом месте, к которому прикасались пальцы Стоддарда. Было ужасно стыдно находиться на виду, но мысль о том, что она возбуждалась от этого! Даже думать об этом было кошмаром!
Стоддард деликатно раздвинул капюшон клитора Джейн, обнажив его. «Отверстие уретры выглядит нормальным, — сказал он. — Никаких признаков какой-либо инфекции мочевого пузыря. Клитор немного больше среднего... и эрегированный! Я думаю, что наша подопытная наслаждается ситуацией!"
Смех прокатился по аудитории. Стоддард медленно провел пальцем вверх и вниз по твердеющему клитору Джейн. Она закусила губу и сжала пальцы ног. Она с трудом сдержала стон в ответ.
"Доктор Стоддард прав, Джейн?" - спросил доктор Васильев. "Вы чувствуете возбуждение?"
Она с трудом сглотнула. "Д... да".
"Не могли бы вы описать, что вы испытываете для нас, пожалуйста?"
"Моя... моя киска становится... влажной. Пожалуйста, не заставляйте меня говорить эти вещи!"
"Я чувствую тепло внизу живота и покалавания в тех местах, где меня трогают"
"Давай, давай... естественная женская сексуальная реакция - это не то, чего стоит стыдиться! Ты выделяешь вагинальную смазку, что ты чувствуешь?»
"Мой клитор... мой клитор твердый. И мои соски торчат».
Доктор Васильев повернулся к аудитории. «Преимущества использования протерамина для вызывания состояния сексуального возбуждения у пациенток должны быть очевидны. Это делает субъекта гораздо менее заторможенным, а естественная смазка, которая получается в результате, позволяет внутреннему осмотру проходить гораздо более гладко».
«Вы можете потрогать свою грудь, если хотите», — сказал доктор Васильев Джейн.
Джейн почти автоматически подняла руки к своим грудям и начала ласкать их. Ее соски были такими чувствительными. Она перекатывала их между большим и указательным пальцами, и дрожь удовольствия пробежала по ее обнаженному телу. Боже мой, что она делала? Час назад она заканчивала обход отделения, а теперь она открыто играет со своими сиськами перед коллегами!
Пальцы Стоддарда оставили каменно-твердый клитор Джейн и двинулись вниз. «Промежность здоровая», — сказал он, а затем коснулся розовой складки ануса Джейн.
«О!» — сказала она, подпрыгивая.
«Анус тоже здоров, не проявляет признаков воспаления или растяжения».
Джейн с ужасом наблюдала, как он выдавил на указательный палец каплю желе KY. «Теперь просто немного расслабься...»
«О, нет... пожалуйста, не надо... аааа!»
Медленно доктор Стоддард ввел палец в перчатке ей в задницу. Оскорбленный сфинктер Джейн содрогнулся в знак протеста. Она лихорадочно взглянула на публику. Все они улыбались, явно наслаждаясь тем, как ее унижают.
Стоддард засунул палец глубже. «У тебя когда-нибудь был анальный секс, Рестон?»
Джейн даже не пыталась сопротивляться. Слова просто вырывались из ее рта.
«Несколько раз. Когда я училась в колледже».
«Почему бы тебе не рассказать нам об этом?»
«Мы с моим парнем были на вечеринке. Потом у него не было презерватива, поэтому я позволила ему... ну, ты знаешь...»
«Это был твой первый раз? А что было в другие разы?»
«Это ничего не значило! Просто мы иногда так делали. Ему нравилось... контролировать меня...»
Палец Стоддарда был внутри нее на всю длину. Он двигал им, касаясь Джейн в тех местах, к которым не прикасались годами. Она дрожала на смотровом столе.
«Ему нравилось доминировать над тобой?» — спросил ее доктор Васильев.
«И тебе нравилось, когда над тобой доминировали?»
Это был самый глубокий, самый темный секрет Джейн. То, что началось с простого пропавшего презерватива, закончилось тем, что ее регулярно трахали в задницу.
Это было унизительно, но Джейн втянулась.
Ей нравилось чувство подчинения. Чувство беспомощности и потери контроля, как и то, что она чувствовала прямо сейчас. Было ужасно быть голой и выставленной напоказ перед коллегами в институте, когда ей проникали в задницу и играли с ее клитором.
Это было ужасно и отвратительно, но Джейн это так нравилось. Она извивалась от удовольствия на смотровом столе. Она знала, что отчасти это было вызвано лекарством в ее крови, но отчасти это было вызвано ее собственными похотливыми импульсами.
«Итак, давай проверим твою шейку матки», — сказал Стоддард. Не вынимая палец из ее задницы, он повернул другую руку ладонью вверх и ввел два пальца глубоко во влагалище. Джейн была такой мокрой, что они скользнули прямо, как шелк. Она резко втянула воздух сквозь зубы... о, как приятно было наконец-то что-то в ее киске!
Он нежно прощупал вход в ее матку.
«Шейка матки пациентки совершенно нормальная», — сказал он. «У нее не должно возникнуть проблем с вынашиванием ребенка до срока».
Вынашивание ребенка до срока. Эта фраза вызвала в ее затуманенном мозгу массу странных мыслей. Джейн всегда была очень осторожна с контролем рождаемости — даже в колледже она была так сосредоточена на карьере, что не могла рисковать все испортить, забеременев.
Но сейчас, под действием протерамина, мысль о зачатии казалась совершенно разумной.
Ее охватило опьяняющее осознание ее плодовитости. Она была молода и здорова, практически умоляя о том, чтобы ее оплодотворили. Достаточно было бы небольшого количества спермы. А это был период фертильности в ее цикле. Прямо сейчас где-то в ее животе находилась яйцеклетка, ожидающая извивающегося сперматозоида.
Она вспомнила, как довольна была Эрика Эндрюс, когда Джейн зашла к ней — ее круглый, полный живот, ее большие груди, тяжелеющие день ото дня, готовясь к приходу молока. Если Джейн позволит этой демонстрации продолжаться, через несколько месяцев она станет такой. Больше не молодой, целеустремленный доктор — мамочка.
Пальцы Стоддарда издавали хлюпающий звук, когда он двигал ими внутри ее киски.
«О, Боже!» — простонала Джейн.
«С тобой все в порядке, Джейн?» — сказал доктор Васильев.
Она покачала головой из стороны в сторону.
«Нет, я не в порядке. Я... я очень возбуждена».
«Это приятно... когда меня так трогают»
Джейн подняла голову с подголовника и посмотрела вниз между ног. Рука Стоддарда в перчатке легко покоилась на ее лобке, его большой палец слегка касался ее возбужденного клитора.
"Даа ... Джейн не могла отрицать, что иногда фантазировала о чем-то подобном. Не о том, что кто-то сделает ее беременной, очевидно, а о том, как двое занимаются с ней сексом. Она могла видеть твердую линию его члена, виднеющуюся сквозь халат. Он хотел ее так же сильно, как она хотела его.
Без всяких церемоний он спустил штаны, обнажив свой член и яйца. Он был длиннее, чем она могла предположить, его выступающая эрекция подпрыгивала вверх и вниз, когда он подошел, чтобы встать рядом с ней. Кончик блестел от предэякулята
Джейн повернула голову набок, открыла рот и облизнула губы. Приглашение было очевидным. Она извращенно гордилась своими способностями сосать член. Это был не тот навык, которого мужчины ожидали от такой женщины, как она. На конференции по эндокринологии в Вегасе было так приятно видеть удивление на лице ее любовника, когда она упала на колени в его гостиничном номере и начала сосать ему.
Бен сейчас выглядел таким же удивленным. Джейн использовала кончик своего хитрого маленького языка, чтобы исследовать щель на конце его члена. Он был так готов трахнуть ее. Он был так тверд, что пульсировал. Джейн была осторожна, чтобы не зайти слишком далеко в минете. Она не хотела, чтобы он кончил прямо сейчас, хотя мысль о том, что большой красивый член Бена выстрелит своей спермой в ее лицо, была восхитительной.
Но если доктор Валентайн собирался поместить в нее ребенка, ему нужно было кончить в ее пизду, а не на лицо, и Джейн хотела этого так сильно, что это было практически больно.
«Ты готова сейчас, Джейн?» — спросил доктор Васильев.
Она была хорошей девочкой, поэтому ей пришлось ответить честно.
Она думала, что Бен мог бы взять ее первым, но вместо этого Кевин Стоддард встал, расстегнул ширинку и вытащил свой член. Он был таким же твердым, как у Бена, и даже толще. Он схватил лодыжки Джейн и вытащил ее босые ноги из опор кресла.
Столько всего происходило одновременно, что было трудно сосредоточиться.
Стоддард провел мясистой головкой своего члена между ее половыми губами и втолкнул его внутрь.
"Я всегда подозревал, что ты в душе шлюха, Рестон", - сказал он.
Джейн энергично кивнула. Она была шлюхой. Грязной шлюхой-соской. А Кевин вставлял свой голый член в ее незащищенную пизду. Ее плодородную незащищенную пизду.
Она громко стонала вокруг члена во рту. Это был первый раз, когда Джейн отсасывала кому-то, пока ее трахали. Она чувствовала себя такой шлюхой. Она окинула взглядом зал. Все ее коллеги-мужчины пристально смотрели. После того, как Бен и Кевин закончили, они тоже собирались заняться ею. С дюжиной порций горячей спермы в ее пизде она не могла не забеременеть.
Кевин Стоддард начал сильнее ее трахать, по-настоящему оседлав. Ее босые ноги беспомощно болтались в воздухе. Протерамин лишил ее всей силы воли. Это было полное, абсолютное господство. Все, что она могла сделать, это лежать там и подчиняться, позволяя толстым членам Бена и Кевина использовать ее рот и пизду. Некогда профессиональный доктор Рестон превратился в существо, испытывающее чисто сексуальные потребности — набор жаждущих мокрых дыр.
Это было слишком. Она собиралась кончить. Она собиралась кончить на сцене перед всеми. Она пыталась предупредить мужчин, что она близко, но член Бена у нее во рту не давал возможности говорить.
«Ммм... собираюсь... УМФХ...», — только и смогла выдавить она.
Она все равно кончила, дергаясь и содрогаясь. Увидев ее оргазм, Стоддард перешел черту, и он тоже кончил. Джейн на самом деле почувствовала, как он пульсирует и как влажный поток выплеснулся. Он накачивал ее полностью, опустошая свои тяжелые яйца в ее дергающуюся пизду. Она уставилась на него в изумлении, потрясенная тем, что то, что началось как простая медицинская демонстрация, перешло во что-то такое.
Когда Кевин закончил, он вытащил член, уступив свое место между ее бедер доктору Валентайну. Бен не колебался. Через несколько секунд он тоже оседлал ее, глубоко загоняя свой твердый член в наполненную спермой пизду Джейн.
Стоддард подошел к ее голове и предложил ей свой член, чтобы она его облизала и пососала. Она покорно вылизала его, опьяненная мускусным вкусом ее собственной пизды на его размягчающемся члене.
Бен трахал ее, играя с сиськами Джейн. Остальные ее коллеги выстроились на сцене с высунутыми членами. Джейн иногда фантазировала о том, чтобы принять участие в групповухе, но никогда не думала, что это произойдет вот так.
Доктор Васильев вышел последним
«Достаточно, доктор Рестон», — сказал он, кончив в нее. «Теперь вы можете одеться».
Джейн продолжала работать в институте на протяжении всей своей беременности. Она привыкла регулярно оказывать сексуальные услуги своим коллегам — падать на колени в тихом углу, чтобы сделать мужчине минет, или раздеваться в пустой комнате, чтобы группа ее коллег могла на ней покататься.
Это продолжалось даже после того, как ее живот округлился, а грудь налилась молоком.
В конце концов, когда приближался срок родов, Джейн ушла в отпуск по болезни и легла в институтскую больницу в качестве пациентки. Ей выделили отдельную палату, по иронии судьбы ту же самую, где она встретила Эрику Эндрюс в день роковой демонстрации протерамина.
Она стояла у окна совершенно голая, глядя на коричневые кустарниковые холмы, когда услышала легкий стук в дверь.
Вошла темноволосая женщина в хирургическом халате и лабораторном халате.
Молодая женщина подошла и протянула руку.
"Я Бекка... э-э... доктор Стюарт. Все в порядке?"
Ее глаза метнулись вниз, вглядываясь в наготу Джейн
"Я просто чувствую себя немного беспокойно. Мне комфортнее без ничего. Думаю, у меня скоро срок".
Джейн надавила на свои полные сиськи. Две капли желтоватого молока появились из кончиков ее толстых тупых сосков и потекли вниз на ее набухший живот.
«О!» — сказала Джейн. «Это приятно».
«Ты же знаешь, что сцеживание молока иногда может спровоцировать роды...», — прокомментировала Бекка.
«И мастурбация тоже может», — игриво добавила она.
Щеки доктора Стюарта ярко-красно покраснели.
«Все время», — подтвердила Джейн. «Я так возбуждена».
«Я думаю, у тебя гормоны зашкаливают», — предположила доктор.
«Ты очень красивая», — неожиданно сказала Джейн. «У тебя есть парень?»
«На самом деле, я замужем», — ответила Бекка. «Но какая разница?».
«У тебя хороший секс с мужем?» — спросила Джейн, ее глаза сияли. «У него хороший член?»
«На самом деле, секс у нас хороший», — ответила Бекка. «И, считаю, у нас хорошая сексуальная жизнь... но это неважно...»
Джейн схватила доктора за запястье и провела ее рукой между своих ног. «Почувствуй, какая я мокрая!»
Глаза доктора Стюарта расширились.
«Доктор Рестон! Это крайне неприлично!»
«Вы когда-нибудь занимались сексом с другой женщиной?» — спросила Джейн с огоньком в глазах.
«Нет. Я не могу... мы не должны...»
«Тебе понравится! Обещаю. Я все время забочусь только о парнях».
Джейн начала дергать халат доктора, стаскивая его с ее плеч.
Несмотря на свои сомнения, доктор Стюарт не сопротивлялась. Честно говоря, у нее всегда были лесбийские фантазии, а Джейн Рестон была на удивление хорошенькой.
«Может, я немного подурачусь в будущем», — сказала темноволосая доктор. «Но сейчас мне действительно нужно закончить обход...»
«Я быстро! Обещаю», — сказала Джейн.
Она стянула верхнюю часть халата доктора Стюарта. Под ним на Бекке был только серый спортивный бюстгальтер, и ее соски уже торчали сквозь эластичную ткань.
«У тебя действительно красивая грудь», — сказала Джейн.
Последнее восклицание было вызвано тем, что Джейн наклонилась, чтобы поцеловать грудь Бекки.
Доктор Стюарт стояла совершенно неподвижно, опустив руки по бокам, и позволила Джейн поднять бюстгальтер, чтобы обнажить ее грудь. Теперь вместо того, чтобы целовать ее соски через серую ткань, Джейн могла покусывать и сосать их напрямую.
"О! О боже мой...", - сказала Бекка, запрокинув голову.
"Вот видишь!" - торжествующе сказала Джейн. "Я знала, что тебе понравится".
Доктор Стюарт, казалось, была озадачена тем, что между ней и Джейн все зашло так далеко и так быстро. Когда она остановилась, чтобы проверить беременную женщину, она и представить себе не могла, что в итоге будет целоваться с ней, но в поведении Джейн было что-то неотразимое.
Богиня плодородия! Вот какой она была! С ее раздутым животом и полной грудью Джейн была как Иштар, посвящающая нового послушника в свой священный культ.
Джейн просунула руку под переднюю часть халата Бекки, в ее трусики.
«Ты такая же мокрая, как и я!» — улыбнулась Джейн
Пальцы беременной женщины нетерпеливо нашли твердый клитор молодого врача и начали его гладить.
Бекка тоже найдя клитор Джейн стала его ласкать. Две женщины стояли у окна больничной палаты, медленно мастурбируя друг друга. Застенчиво Бекка поцеловала Джейн в губы.
«Ты никогда никому не расскажешь об этом!?» — хрипло прошептала Бекка. «Я могу потерять работу».
Джейн кивнула. «Это будет наш секрет».
Ее сиськи снова потекли, густые капли молока текли из ее твердых сосков и капали на живот
«Тебе следует снять остальную одежду», — заявила Джейн. «Чтобы молоко не попало на ее».
Бекка кивнула. Это была хорошая идея. Она отступила на шаг и сняла нижнюю часть своего халата вместе с бюстгальтером и трусиками.
Теперь она была голой, за исключением теннисных туфель и наручных часов, а ее стройное спортивное тело сильно контрастировало с пышными изгибами Джейн.
Ее кожа была на тон темнее, чем у Джейн, и у нее были выраженные линии загара опытной бегуньи. Между ее ног была густая копна черных лобковых волос.
Бекка вытащила резинку из своего конского хвоста и тряхнула своими темными волосами, длинными и свободными, по ее веснушчатым плечам.
«Могу ли я попробовать твое молоко?» — застенчиво спросила она.
«Я бы с удовольствием тебя угостила», — сказала Джейн, садясь на кровать и подгибая под себя ноги. «Ложись и положи голову мне на колени».
Бекка сделала, как ей было сказано, раздвинув ноги, когда Джейн подставила ей мокрую грудь.
Молодая врач поджала губы и мгновенно присосалась, жадно сося грудь, пока Джейн гладила ее лоб и издавала воркующие звуки.
«Вот, вот... вот это хорошая девочка...»
Джейн некоторое время играла с собственными сиськами Бекки, дразня темно-коричневые соски доктора, превращая их в твердые маленькие точки. Затем она скользнула рукой по ее плоскому животу к непослушному пучку волос между ног.
Бекка начала сосать сильнее, когда пальцы Джейн нашли ее киску. Беременная женщина дразнила темные скользкие губы симпатичного молодого врача, раскрывая их, чтобы показать блестящую розовую внутреннюю часть.
Джейн провела наманикюренным пальцем по обнаженному стволу клитора Бекки, вызвав дрожь удовольствия во всем теле.
Бекка поднялась с кровати, выгнула спину и застонала.
Постепенно Джейн глубже погрузила пальцы в мокрую пизду доктора Стюарт. У Джейн были маленькие руки, и ей удалось засунуть все четыре пальца, оставив большой палец свободным, чтобы дразнить пульсирующий клитор Бекки.
И вот так доктор Стюарт кончила — лежа на спине на больничной койке Джейн, совершенно голая, за исключением наручных часов и теннисных туфель, неистово сосала сосок Джейн Рестон, пока беременная женщина жестко трахала ее рукой.
Некоторое время после того, как ее спазмы утихли, Бекка лежала там, спокойно наслаждаясь оргазмическим послевкусием и успокаивающим ощущением от живота, полного теплого, свежего материнского молока.
Резкий стук в дверь вывел ее из задумчивости.
Бекка резко повернула голову и увидела доктора Васильева, стоящего в дверях палаты Джейн.
В ужасе она выскочила из кровати Джейн, пытаясь подобрать сброшенную одежду. Времени на одевание не было, поэтому она просто прижала скомканный халат к обнаженным груди и киске.
«Мне так жаль, сэр!» — всхлипнула она. «Это не то, чем кажется!»
Доктор Васильев отмахнулся от ее беспокойства.
«Неважно, доктор Стюарт. Я рад видеть, что вы так хорошо обустраиваетесь. Но есть одно... после того, как вы закончите обход, не могли бы вы присоединиться ко мне в кабинете для встречи со старшим персоналом? Есть медицинский вопрос, в решении которого, я думаю, вы как нельзя лучше подходите для нас».
Васильев тихо выскользнул за дверь, оставив двух женщин наедине.
Бекка быстро надела одежду, возясь с резинкой для волос, когда она собирала свои длинные темные волосы в профессиональный конский хвост.
Доктор Стюарт была в восторге, как школьница, когда она завершила оставшуюся часть своего участка работ. Она не только избежала наказания за то, что дурачилась с Джейн Рестон, но и сам доктор Васильев хотел услышать ее профессиональное мнение по медицинскому вопросу! Это был огромный прорыв. Ее последние несколько месяцев усердной работы, безусловно, окупались.