Трудности безбарьерной среды
Довелось мне знать одного старика. Родился он ещё перед Великой Отечественной, ребёнком попал под поезд — несчастный случай. Остался на ¾ без обеих ног. Казалось бы, теперь не устроиться ему в жизни по-человечески. Но нет, отучился в школе и пошёл работать. Честно трудясь охранником, а затем бригадиром охраны, он получал похвальные письма, премии, был награждён значком «ударник коммунистического труда» и медалью «за доблестный труд» в ознаменование 100-летия В. И Ленина, признан ветераном труда. Более того, он смог создать семью со здоровой женщиной, усыновить ребенка и вырастить его, воспитать внуков. Казалось бы, повезло человеку наладить жизнь после такой травмы… Но дело тут вовсе не в везении.
Прежде чем перейти к основной мысли, расскажу ещё одну историю. Словно в противоположность тому старику, жил в соседнем дворе мужчина 40 лет, эпилептик. Заболевание проявилось ещё в юности, поэтому, закончив школу, он навечно попал в категорию безработных. Почему навечно? Работодатели всюду, куда бы он ни обращался (вплоть до дворника), отказывали ему в трудоустройстве. Неудивительно: припадок ведь может случиться в любой момент, а за работника в рабочее время и оборудование с ним, если оно есть, отвечать бизнесмену. А вдруг инвалиду случится умереть на рабочем месте — это ж сколько проблем!
Выброшенный из всякой трудовой деятельности, вынужденный жить с родителями и за их счёт, этот человек постепенно опустился и стал прикладываться к бутылке. Мне рассказывали, какой это был парень в молодости, и страшно было видеть, что случилось с человеком. Самое обидное, что ему даже не удалось оформить пенсию по инвалидности. Из-за этого его мать-пенсионерка не могла оставить работу. Почему не назначили пенсию? А так у нас установлено: наличие одних только эпилептических припадков не является основанием к признанию нетрудоспособным. Конечно, эпилептик может работать. Только вот никто будто бы не видит, что одно дело декларация «права на труд», но совсем другое — реальные возможности для его, этого права, реализации. У таких инвалидов тут шансов практически никаких. Так и умер этот человек, слегка перевалив за 40 лет.
Вы скажете: понятно, к чему дело клонится, сравниваете жизнь инвалидов в советское время и сейчас, да вот первый пример — человек без ног, а второй — эпилептик. Это вещи разные! Разумеется, примеры с этой стороны неравнозначные. Только я не закончил. Среди родственников этого человека были и другие люди, поражённые этой болезнью. Один старик из его родни тоже страдал припадками, но выучился и проработал всю жизнь на стратегическом военном заводе, и не охранником, а в цехе! А вот дочь этого несчастного, закончив вуз, оказалась ровно перед той же проблемой брошенности обществом, невозможности устроиться на хоть какую-то работу. Единственная опора — родители. История повторяется.
Что имеем в итоге? В советское время была конституционно закреплено право и обязанность трудиться всем и каждому. Это обеспечивалось реальными механизмами: система распределения после окончания учебного заведения, гарантия трудоустройства и так далее. Некоторые граждане считают такие меры тоталитарным и ограничивающими свободу. Но, простите, какая свобода может быть для человека, не имеющего возможности трудиться и зарабатывать на жизнь? Это свобода от труда, вольные ветра миллионов безработных. Миллионов? Да, в России сейчас около 4,5 миллионов безработных, и это только те, кто получил такой статус. Число реальной безработицы, разумеется, значительно больше. Поэтому право на труд оборачивается правом оставить человека без труда, работы в обществе, где помощи ждать, по сути, неоткуда. Право на труд с другой стороны — возможность единицам забраться на вершину пищевой цепочки, стать бизнесменами и жить, не работая, ведь «процент капает», можно не напрягаться.
Обязанность трудиться в советское время была одной из самых прогрессивных законодательных мер в мире. Она чётко указывала гражданам, что они не могут в один прекрасный день проснуться без работы и средств к существованию. Это один из базовых принципов той самой советской стабильности. Более того: это значило, что каждому человеку найдётся место в обществе, будь он даже инвалидом — пристроят, научат, помогут и протянут руку.
В Соликамске существовала в советское время небольшая артель общества слепых. Люди, лишённые зрения, собирались вместе на одном предприятии и… резали бумагу с местного бумажного комбината, клепали тетради для школьников. От государства им был построен пятиэтажный дом (в народе — «дом слепых»), оборудованы светофоры со звуковым сигналом (да — да, в «совке»!). Сейчас на месте этого предприятия склады какой-то торговой сети.
Обязанность к труду была тем маркером, который показывал, что в обществе каждый живёт на честно заработанные средства; у каждого человека есть возможность полноценно жить и творить, несмотря на ограниченные возможности здоровья. Просто потому, что эти люди не были выкинутыми из общественной жизни. Это не случайность и не везение, а закономерный принцип, вытекающий в том числе из всеобщей обязанности (а значит, всеобщей возможности, всегда реализуемого права) трудиться на благо общества и получать взамен заботу от этого общества.
То есть основополагающие принципы социализма постепенно, но закономерно улучшали жизнь трудящихся, в том числе инвалидов. Именно потому, что трудовой принцип всеобщ, абсолютен по своему характеру, перед ним уравнивались люди всех наций, физических возможностей, возраста и пола. Звучит, как всеобщая тоталитарная уравниловка, но на самом деле именно такие принципы всеобщности уравнивают людей именно по их родовой сущности: люди равны, потому что каждый из них есть трудящийся Человек.
Советский лозунг «от каждого — по способностям, каждому — по труду» заиграл новыми оттенками смысла, не правда ли?