Где возникают ложные воспоминания?
Завершая небольшую серию постов про ложную память, надо сказать пару слов о том, где и каким образом появляются ложные воспоминания. Столкнувшись с ложными воспоминаниями, человек может поспешно решить, что с ним что-то не так. Ведь ложное воспоминание – доказательство того, что память работает с ошибками, и как тогда можно себе доверять, если все, что мы знаем о жизни, хранится в нашей памяти?
Однако такой расклад не кажется мне достойным поводом для сильных переживаний: эпизодические ложные воспоминания (конечно, если они не мешают жить и работать) – побочный продукт нормального мышления, а еще признак того, что наш мозг перерабатывает и использует информацию, а не просто хранит приобретенные знания и воспоминания цельными, но бесполезными кусками.
Наши воспоминания - пластичны и динамичны, они могут видоизменяться в зависимости от ситуации и наших убеждений, могут обновляться с учетом нового опыта, но также и влиять на то, как формируются новые воспоминания. Такой процесс взаимовлияния называют интеграцией памяти. Согласно этой концепции, воспоминания хранятся в мозге в виде накладывающихся друг на друга представлений. Такие динамические сети помогают нам делать заключения, извлекая из полученного опыта новую информацию.
Интеграция нового опыта в уже существующую схему может происходить тогда, когда между новой ситуацией и уже существующими воспоминаниями много пересечений – одни и те же обстоятельства, действующие лица, место действия и т.п. Собирая поступающие от гиппокампа сигналы, мозг пытается предсказать возможное развитие событий, и для этого активирует тот багаж знаний, который уже хранится в префронтальной коре.
При этом может происходить “перемешивание” новой и уже хранящейся в мозге информации, когда старая информация может обновляться с учетом новых сигналов или, наоборот, в новое воспоминание могут встраиваться элементы полученного ранее опыта. Результат такого взаимообмена и смешения фрагментов разных эпизодов мы и называем ложным воспоминанием.
Однако важно тут совсем другое: когда мы дополняем новую ситуацию своими знаниями о схожих ситуациях в прошлом, это помогает нам быстро сориентироваться и действовать более оптимально. Если человек заболел или получил травму в чужой стране, посещение клиники может стать для него еще одним испытанием, иногда даже более серьезным, чем болячка, с которой он хочет разобраться. Однако повторный прием, скорее всего, пройдет намного легче: вспомнив прошлый опыт, человек быстрее сориентируется, как добираться, где и сколько ждать, какие бумаги и каким образом заполнять, к кому обращаться за помощью. Эти процессы не требуют особых сознательных усилий и происходят каждый раз, когда мы узнаем какие-то знакомые приметы в новом опыте. Независимо от того, понадобится это или нет, мозг мониторит содержимое своих хранилищ с информацией и готовится отреагировать на возможные вызовы с учетом того, что уже знает.
Если интеграцию памяти нарушить, то ложные воспоминания тоже перестанут формироваться с такой легкостью. Когда людям с повреждениями в медиальной префронтальной коре предложили выполнить тест на запоминание тематических списков, процент ошибочных попаданий в слова-мишени у них был заметно ниже, чем у здоровых добровольцев. Однако за такую “точность” своей эпизодической памяти пациенты с повреждениями расплачиваются неоптимальными решениями, неспособностью быстро обучаться, делать правильные выводы и заключения, комбинируя известную информацию и новый опыт. Кроме того, работа медиальной префронтальной коры важна для креативного мышления, воображения и планирования будущего – которые, в сущности, те же “ложные воспоминания”, просто в этом случае мы точно знаем, что они плод работы нашего ума, и никогда не происходили “на самом деле”.