Ивент 2.1: Трасса 77: Призрачное Шоссе. Часть 1. Дорожка Следов.
Земля размыта водой. Видны следы.
Наемница в широкой шляпе садится на колено, ее левый глаз ярко светится.
Почва под следом неровная. Одна сторона глубже.
Широкий шаг, легкое волочение.
Сильное давление передней частью стопы, слабое задней. Глубокие царапины спереди, легкие сзади.
Легкая походка, неравномерное давление стопой.
Чем дальше она идет, тем более неровными становятся следы и тем больше появляется улик.
Неподалеку раздается шорох травы, а вместе с ним слабый звук разговора.
— Босс, Вы уверены, что материалы находятся здесь?
— Тут ни души, что уж говорить о рынке!
— Полагаю, единственным возможным объяснением будет то, что мы здесь ради этих растений.
— Хаха, очень жаль! Я отлично собираю растения. Профессионал, понял? Глянь на эти мозоли. Хотя мама, наверное, не одобрила бы.
— Ты хоть знаешь, как выглядят эти материалы? Они, видимо, очень важны, так что нам бы лучше быть осторожнее с ними. Не хочется спутать их с сорняками, знаешь.
— Надеюсь, их несложно найти. Из-за ноги я вряд ли смогу заниматься такой нежной работой.
Издалека послышался звук зарядки пистолета.
— Но, по крайней мере, ты скоро увидишься с мамой на небесах.
Наемница решительно нажимает на курок. Пуля царапает щеку нападавшего.
Его трясущиеся руки выдают его страх и панику.
— А. У тебя есть вопросы, хах?
— Ну, поздний гость гложет и кость.
— Боюсь, тебе придется подождать.
Она наступила на грудь мужчины и приставила ружье к его горлу.
— Я спрашиваю – ты отвечаешь. Если солжешь, я прострелю тебе челюсть.
— Девочка с каштановыми волосами и изумрудными глазами, 160 сантиметров ростом.
Мужчина в ужасе трясет головой.
— Тогда почему у тебя в кармане ее заколка?
Она давит ружьем на его горло сильнее.
— Я-я вспомнил! Девочка, каштановые волосы, 160 сантиметров. Она всегда ходит с корзинкой. И зовут ее Кайла, точно!
— Но глаза не изумрудные. Они… Они…
Мужчина беспомощно открывает рот, отчаянно пытаясь вспомнит цвет глаз девочки.
Эта важная деталь вертится у него на языке, но он не может сказать – та самая важная мелочь, которую он должен был помнить, но забыл.
— Говори, откуда у тебя эта заколка. Чем больше скажешь, тем тебе же лучше.
— Мы случайно столкнулись. Она обронила ее на дороге, и я подумал, что моей дочери она понравится, так что я…
Он почувствовал облегчение от того, что цвет глаз остался позади и послушно продолжил говорить.
— Это место называют Мотелем Вторник.
— Вот. Это было не так уж сложно, да?
Она поднимает ружье и ударяет им мужчину, оставляя его без сознания.
— В следующий раз говори сразу. Не трать время.
— Но ты спасла меня! Мне нужно еще кое-что. Моя мама…
— Я не слышала ни о каком "Фонде" и плевать хотела на то, что у вас с ними. У меня свои дела.
— Оставляю его тебе. Держи пушку. С остальным разберешься сам.
Тонкое облако закрывает заходящее солнце, рассеивая его свет.
— А теперь скажи, где этот мотель.
Ее юный последователь дрожащей рукой указывает на юг, где расстилались красные долины, а на небе уже появлялись звезды.
— Послушай, ты спасла мне жизнь, так что я хочу тебя предупредить. Этот мотель…
— Побереги силы. Мы закончили.
Мужчина внезапно вытаскивает из кармана несколько долларов.
— Ты наемница, да ведь? Я вижу по твоей экипировке. Я.. я волнуюсь за маму. Если ты увидишь ее по дороге, пожалуйста, скажи мне.
Он колеблется несколько секунд, прежде чем снять с шеи металлический медальон.
Наемница открывает медальон и видит пожилую женщину с доброй улыбкой.
Он записывает номер в блокноте.
— И еще, будь осторожна. С этим мотелем что-то не так.
Она берет деньги с запиской и кладет в карман.
На шоссе еще стоит полуденная жара. Наемница возвращается к машине, держа в руке ружье.
— Одна овечка, две овечки, три овечки…
Издалека доносится мягкий голос, и она замечает пушистую белую фигуру, бродящую возле ее машины.
Пушистое создание оборачивается. Это арканистка с головой овцы и телом человека.
— Хм. Две овечки, три овечки… Забавно, что мы ложимся спать каждую ночь, как дети читают книжки каждый день.
— Я Барбара, приятно познакомиться.
Арканистка с головой овцы протягивает руку – обычный жест при знакомстве. Но она не получает ожидаемого ответа.
— Я пыталась кричать и махать водителям, но никто не остановился.
— К счастью, прогулки по дороге дали результат!
— Слушай. Если хочешь, чтобы я тебя подвезла, вот мой ответ.
Она садится в машину, закрывает дверь и смотрит на нее через окно.
— Мой водитель оставил меня здесь. Возможно, из-за этого скрежета по крыше машины. Это напугало его до полусмерти.
— Ничего не бывает просто так. Судьба привела меня в нужное место, я думаю.
— Ты могла бы подвезти меня? Я в командировке, так что деньги не проблема.
— Ох, не такой ответ я ожидала, но я понимаю. Нужно быть бдительной. Если не против, что я спрашиваю, мисс…
— Что с твоими глазами? Они не выглядят здоровыми. Лучше не садиться за руль, когда твои глаза в таком состоянии. Велик шанс попасть в аварию.
— Не твоя забота, мисс Овечка.
Наемница закрывает окно, наконец отстраняясь от бесконечной болтовни.
Она поворачивает ключ, и оживает радио, включая в салоне машины громкую диско-музыку.
Она выключает ее и нажимает на газ.
Двигатель ревет, а стрелка спидометра поднимается все выше. В полях с двух сторон пастухи пасут овец.
Неприятные воспоминания вдруг всплывают.
Земля у подножий холмов покрыта индийской травой, которая с приближением осени окрашивается в яркий красный.
— Аргус, иди сюда. Ягненок вылезает из живота мамы.
Девушка режет пуповину ягненка ножницами, пока овца лежит в сене и слабо блеет.
— Не говори так. Ни одно существо не рождается, чтобы страдать. Смотри, он уже стоит.
Овца лижет послед, пока ягненок пытается встать на дрожащие ноги.
Она улыбается и вытирает кровь с рук о фартук.
— Темнеет. Мы должны вернуть их. Они точно не переживут ночь, их мама ранена.
— Ночью они даже ничего не увидят.
Ветер колышет траву и шуршит вдали.
Аргус сжимает зубы и дергает руль, заставляя машину с визгом развернуться.
Она резко давит на газ и мчится обратно к овечке-арканистке.
Но когда она доезжает, не видит ничего, кроме нескольких кустов хлопка, колышущихся на ветру.
— Стоило продолжать заниматься своими делами.
Она снова поворачивает, уже резче. Шины визжат, пока она разворачивается и уезжает.
Вдалеке солнце заходит за холмы.
Ее зрение ухудшается. Она включает фары.
Как и ожидалось, свет слишком тусклый, чтобы компенсировать ее куриную слепоту. Она почти не может ничего разглядеть.