ГЛАВА 2: ОТРАЖЕНИЕ
Весна вступила в свои права. Полуденное солнце заливало светом горные хребты и ущелья. На редких выступах склонов активно вились гнезда птиц. Цветы привлекали то и дело снующих мимо опылителей.
Прохладный ветер, гуляющий вдоль долин, нес аромат горных соцветий, спасая жителей леса от зноя.
Падающие камни. От этих звуков медведь замирал, не решаясь ступить на полотно серпантина. Вслушиваясь в каждый шорох, он продолжал свой путь через небольшое ущелье.
Каменистый склон, раскинувшийся по правую лапу, то и дело норовил опасть. Не крутой но, усыпанный мелкими камушками, сыпкий и жёсткий.
Не скрывая напряжения, вытянувшись струной, зверь с опаской продолжал путь.
На пару мгновений, прямо перед носом медведя завис крупный шмель, который, будто бы, заинтересовался им. Сильным выдохом, опылителя удалось отогнать.
Стук камней раздался высоко, но отчётливо. Секунду спустя, ещё раз, но уже ближе. Россыпь каменной крошки лавиной пошла вниз. Медведь поднял взгляд: два валуна с грохотом неслись вниз. Каменная дробь уже барабанила о его шерсть, а пыль попала в глаза. Успев отпрыгнуть назад, он ясно уловив порыв воздуха от пронёсшегося валуна и запах сырой земли. Стук раздался ниже по склону.
«Наконец-то»,- выдохнул он.
Внезапный удар по спине застал его врасплох. Небольшой, но тяжёлый камень сбил его с ног и покатился вниз.
Завалившись на бок, зверь покатился вниз. Шок сковал его тело и каждое движение давалось с огромным трудом. Поднявшаяся пыль забила глотку, а удары о насыпь выбивали воздух из лёгких.
Через несколько мгновений шок уступил место боли. Левый бок горел, давило изнутри и дышать едва получалось. Силы начали возвращаться и зверь стал хвататься и упираться лапами во всё, что только можно. Насыпь склона лавиной пошла вниз, утягивая его за собой.
В какой то момент зрение вернулось, открыв страшное: ещё один валун катился прямо на медведя. От мысли об этом в боку снова кольнуло.
«Я не выдержу этого снова...»,- пронеслось в голове.
Он перестал цепляться, позволив лавине нести его вниз.
Склон закончился и острые края перестали ссадить шкуру. Холодный, свежий воздух окутал всё его тело. Он даже не успел ощутить свежие раны: сердце сжалось, а дыхание замерло. Свободное падение. Тело оцепенело, воздуха в лёгких не было, а камень продолжал настигать его даже в воздухе.
Удар о воду отозвался во всех свежих ранах и ушибах. Погружаясь всё глубже, он снова ощутил пальцы лап.
«Быстрее, быстрее!»
Тень на поверхности быстро обретала очертания. С громким всплеском валун вошёл в воду, погружаясь вслед за зверем.
Он уворачивался, гребя изо всех сил.
Когда булыжник накрыл его, прижимая ко дну, у медведя наконец-то получилось упереться. Всего один мощный толчок и опасность бы миновала.
Резкая боль пронзила тело: камень достиг дна, придавив лапу.
«Проклятье, да быть не может!»
До поверхности оставался всего один сильный рывок. Уперевшись передними лапами, зверь изо всех сил попытался сдвинуть камень. От толчков тот сполз ещё ниже, придавив вторую лапу.
«Ааааррггххх!» - из пасти вышёл последний воздух.
Наконец-то мысль о том, что можно толкнуть булыжник в бок посетила его, но лапы уже становились тяжёлыми. Всё тело словно наливалось свинцом.
В какой то момент пришло осознание, что он пьёт. Он пьёт под водой. Холод и тяжесть неспешно наполняли его. Это было не больно. Чем больше он вдыхал, тем меньше ему хотелось воздуха, тем спокойнее ему становилось. Спешить было уже некуда.
Его взгляд устремился вверх. Полуденное солнце сияло над поверхностью, переливаясь яркими бликами в толще воды. Свет уже не бил в глаза. Он услышал шелест камней с берега и где-то совсем далеко пели птицы. Тень от колышущихся веток мелькала где-то на границе видимого. Жизнь будто и не заметила камнепада и мучений зверя.
«Неужели это всё?»
Тело сливалось с толщей озера. Горевшая прежде огнём жажда жизни гасилась холодом проглоченной воды. Спокойствие и лёгкость наполняли его. Некуда спешить, не за что бороться. Этот раунд был не за ним.
Наконец, силы покинули его, он расслабился и закрыл глаза.
Всплеск раздался рядом, будто сквозь сон, прямо перед тем, как он потерял сознание. Проявившийся из столба пузырьков силуэт, двигался в его сторону. Через пару мгновений камень сдвинулся и лапы были освобождены. Тушу зверя начало выталкивать на поверхность. Большой колтун всплыл неподалёку от берега озера. Каменистое дно под толщей прозрачной воды предстало бы перед его взглядом, будь он в сознании.
Тем временем, спасатель потащил мохнатый ком в сторону. Второй медведь изо всех сил вытягивал утопленника из воды, на гальку. Через минуту, оба оказались на берегу.
Беспомощно кружась вокруг бездыханной туши, спасатель с громким рёвом пытался растолкать, разбудить утопленника, будто тот ещё не успел проснуться этой весной. Это не помогало. Спустя несколько минут он бросил попытки, сел рядом и наступила тишина.
Из пасти утопленника начала вытекать вода. Сначала медленно, по чуть-чуть, но потом всё сильнее и наконец-то его глаза разомкнулись. Зверь очнулся.
- Дыша-а-ать! - вздохнул зверь.
Он лежал и, казалось, чихал, избавляясь от воды в лёгких. Спасатель подошёл к сородичу.
- Так ты жив?!- изумился спасатель.
- Ааррггхх...
Наконец, исторгнув из себя всё, зверь просто лежал, глубоко дыша полной грудью.
***
Они остались на берегу до заката. Спасательница, оказавшийся медведицей, принесла медведю ягод и рыбы, но тот съел лишь чуть. Он отрешенно погрузился в свои мысли. Медведица хотела о чём-то его спросить, но он не отзывался или просил оставить его в покое.
Птицы в округе постепенно начали стихать. Шелеста листвы не было слышно уже несколько часов. Равнодушный лес в своём ритме готовился встретить ночь. Заходящее за горизонт солнце окрасило гладь озера алым.
Медведица возвращалась из чащи с очередным снопом веток с гроздьями ягод в зубах. Будто сжалившись, паразиты и гнус более не тревожили вернувшегося к жизни зверя, разлёгшегося рядом с кромкой озера. Тот оживился лишь услышав шелест листьев неподалёку.
- Ты пришёл в себя? - она бросила ветки в кучу.
- Да, всё хорошо. Спасибо тебе за всё.
- Пустяки. Тут богатые земли, - медведица кивнула в сторону чащи, за озером, - А куда ты шёл?
- Через ущелье, на север. Как ты то меня нашла?
- Услышала камнепад. Издали увидела кого-то, свалившегося вместе с камнями. Думала сегодня на ужин будет что-то кроме рыбы.
- Да, дичь была бы кстати... - кряхтя, он попытался встать, чуть не упав на покосившихся лапах.
- Эй, эй, полегче. Как себя чувствуешь?
- Просто фантастика...
Медведь подошёл к кромке озера. Под толщей прозрачной воды, недалеко от береговины, виднелся тот самый булыжник. Он показался даже больше, чем там, наверху.
Внушительных размеров кучи веток с ягодами и свежей рыбы, лежали на поляне, неподалёку от воды, знаменуя собой время ужина. Медведица направилась за гостем.
- Здоровый,- заметил медведь, продолжая рассматривать булыжник в воде.
- Повезло что он остановился у берега. Потащи он тебя глубже, я бы не успела тебя вытащить.
- Сплошное везение...
Он поднял взгляд к горной тропе, оценивая высоту с которой упал. С кромки озера серпантин едва можно было разглядеть.
«Даже кубарем, катиться пришлось бы долго...»
Сидевшая рядом с ним, преисполнялась сочувствием к озирающемуся зверю. От мыслей, которые, как ей казалось, сейчас роились в его голове, ей становилось не по себе. Просто представить себе те ощущения, которые испытал он, когда с каждым вздохом жизнь медленно угасает… Дрожь незаметно пробежала по всему её телу.
«Ближе к смерти, чем тебе нравится, да? Бедняга...»
На несколько мгновений, перед её глазами предстал смотрящий по сторонам, заблудившийся в лесу медвежонок, только что вернувшийся домой. Нашкодивший и напуганный предстоящей трёпкой, будто бы искал укрытие от праведного материнского гнева. Несмышлёный, почти игрушечный, придумывающий очередную небылицу чтобы успокоить её и спастись самому. Страх внутри медведицы уступил место теплу, разливающимся внутри.
Мысль выстрелом просвистела в её голове, когда она встала на лапы. Шесть слегка вздыбилась, пальцы напрягись. Незаметно, она встала в стойку, готовясь к отражению атаки.
«Голодный… один пришёл… чуть не умер… и если эту зиму он не спал…»
Как примет такие плохие новости тот, кто голоден, потерян и напуган? Хоть и сородич, но зверь есть зверь.
Время шло.
- Значит я не выплыл, - констатировал медведь, снова бросив взгляд на валун на дне, - Но… я жив.
Морда медведя не выдавала эмоций и в его тихом рыке не было злости или тревоги. Звук был тихим, вкрадчивым, почти радостным, будто рассказывали о сне поутру. Это успокаивало слушавшую его.
- Жив, жив, - медведица выдохнула и снова встала ровно, - Только тяги к жизни у тебя не вижу,- кивнула она в сторону кучи ягод и рыбы.
- Раз жив, то можно и отметить.
Они направились поужинать. Не выдав испуга, медведица дышала глубоко, приходя в себя. Стараясь не упускать гостя из виду, она подмечала в нём детали: взгляд ясный, голос чёткий, отвечает быстро.
«Похоже с этим всё в порядке. Он даже не сильно исхудавший...» - она бросила взгляд на серпантин, - «И крепкий.»
Больше заинтересованный едой и своими мыслями, нежели ей самой, бывший утопленник показался ей вполне безопасным, что окончательно успокоило медведицу.
Жизнь взяла своё: медведь обглодал все ветки с ягодами и жадно забрасывал в себя одну рыбу за другой. Медведица аккуратно брала по одной рыбешке, присматриваясь к гостю.
- А ты всегда такой лохматый?
Ухмыльнувшись про себя, медведь продолжил трапезу.
- Нет, но на день рожденья решил нарядиться.
Через несколько минут от кучи не осталось ни костей, ни веток. Ужин был окончен. Медведица продолжала наблюдать за озиравшимся по сторонам гостем. Казалось он действительно ожил. Она даже уловила едва слышимое довольное урчание.
- Уже ищешь дорогу? - ласково спросила медведица.
- Осматриваюсь. Я здесь впервые.
- Ты наверное давно путешествуешь. Что там, на севере? Зачем тебе туда?
- Вот же...
Медведь осекся и передней лапой стал ощупывать шею и грудь. Ракушка-талисман осталась с ним, даже после падения.
«Благоволит, не иначе», - пронеслось у него в голове.
Вопросительный взгляд собеседницы всё ещё лежал на нём, в ожидании продолжения.
- На севере... ,- он чуть задумался,- Я хочу учиться. На севере есть те, кто может меня научить.
- Чему?
- Как жить на море.
- На море? Зачем тебе жить на море?
- Я так хочу.
- Может быть ты ударился сильнее, чем я думала?
- Знаешь... Многие мне такое говорят. Я их понимаю, а вот они меня - нет. Они не видели моря.
«Аккуратнее...», - мелькнуло в голове у медведицы.
- Хорошо. Море так море. Это, наверное, очень далеко отсюда. Ты собрался идти сейчас? С полным брюхом?
- Хммм,- медведь чуть задумался, прислушавшись к телу, требующему пощады и отдыха,- Наверное лучше пойду завтра.
- Отлично. Пойдём за мной. Там есть старое, полое дерево. Я там ночую. Чувствуй себя как дома.
Они выдвинулись к чаще. Укутанный ночной темнотой, лес стих, но не спал. Шелест листьев, шуршание в зарослях и звуки взмаха крыльев. Ночная смена жизни приняла свою вахту.
- А как тебе вообще пришла в голову такая идея?
- Однажды наши пути пересеклись и… Это оказалось трудно забыть. Вернуться к старой жизни… нет, невозможно.
- Почему? Ты жил в голодных местах? Может много волков? Или людей?
- Потому что та сытая жизнь перестала приносить радость. Это трудно объяснить. Похоже на вкус манго: можно сколько угодно ломать голову, представляя вкус, сравнивая с чем-то, а можно съесть кусочек и понять.
Медведица смотрела на него с непониманием. Пример с манго, наглядный и понятный, породил в её голове ещё больше вопросов: “А зачем пробовать какие-то фрукты на вкус, если есть ягоды, рыба и грибы?”
«Запутал её больше», - пронеслось в голове у медведя, - «И в самом деле, пока не начинаешь путешествовать, не понимаешь зачем пробовать манго...»
- Я ещё не уверена насчёт того, сильно ли ты ударился или нет, но мне кажется жить надо там, где удобно и уютно. Ты был совсем не против тепла и уютна. Весь ужин умял! А много такого на море?
- Не знаю.
- Мы почти пришли. Вот здесь надо свернуть.
Медведица свернула с тропинки и направилась через заросли кустов к огромному, завалившемуся дереву. Лежащий на боку ствол было видно с самого озера. В толще такого дерева могла расположиться целая семья.
Медведь остановился. Через пару мгновений шелест в зарослях тоже затих. Не услышав шагов за собой, медведица обернулась.
- Ты чего? Всё хорошо?
- Накормила досыта, чтобы не ушёл, а сама взяла пару рыбёшек. Берегла силы?
- Хех! Тебе силы пригодятся больше.
Подойдя , она обошла его по кругу, слегка обтираясь. Наконец, она взглянула в его глаза.
- И в конце концов, ты сегодня победил смерть. Почему бы это не отметить? Порадуйся жизни сегодня.
- Жизнь - это прекрасно, но завтра пойду дальше.
- Ты уверен?
- Да, уверен.
- Ну, если сможешь завтра ходить. Пошли.
Она направилась в чащу. Притоптанная трава и сломанные ветки составляли тропинку, вполне различимый при свете луны, взошедшей над кромками деревьев.
Медведь остался наедине с собственными мыслями.
«Я не хочу сегодня думать о смерти...»
- Что ж, - заключил медведь, - Если жизнь, пусть сегодня будет жизнь.
Он направился вслед за медведицей. Ствол дерева действительно был огромным. Большая щель, начинающаяся прямо у корня дерева, служила входом. Внутри было сухо, душно и тихо. Медведь скрылся в недрах большого дерева, где его ждали.
Лес вокруг тактично стих для тех, кто не собирался спать этой ночью.
***
Полуденное солнце уже начинало припекать. Дневная жизнь переливалась стрекотом, свистом и песнями птиц, продолжая весенний пир жизни. Рядом с каждым вьющимся гнездом, хотя бы один пернатый певец затевал свою трель. Постоянное шуршание на ветках и в зарослях кустарников выдавали весь масштаб брачных забот, охвативших этот лес.
Гладь озера была тиха и безмятежна. В ней отражалась морда медведя, сидевшего на тенистом берегу. Он вглядывался в свой образ, будто бы не признавая себя в отражении.
«Вот этого я хотел от моря?» - задал он себе вопрос, вглядываясь в образ.
- Вот ты где. Ты лис! Прокрался мимо меня так что я вообще не слышала. Думаешь искупаться?
Со стороны чащи вышла медведица. Она слегка зевала, шагая плавно, слегка вразвалку.
- Нет. Тут мелковато.
- Разве? Ты вчера тут чуть не... - она запнулась, - Ну не хочешь, как хочешь. Рыбу высматриваешь?
- Думаю.
- О чём? Кто тут водиться? Тут есть такая шикарная, жирная и знаешь сероватая, - по всему виду стало понятно, что его мысли где-то далеко от рыбы, - Охх... О чём же?
- Когда я встретился с морем, я увидел в нём некое отражение себя. Поэтому это так врезалось в память? Или есть другие причины...
Медведица села рядом и с явным недовольством уставилась на него: собственное непонимание начинало её раздражать.
- Что значит «отражение»? Ты себя в нём не разглядел?
- Разглядел и увидел много знакомого. Я узнал так много черт, что показалось будто мы родня. Но была и тоска, незнакомая мне: я решил что встретил кого-то ещё, очень похожего, решил что это не моё отражение, а кто-то другой. Сейчас и я ощущаю ту же самую тоску и это озадачивает. Я до сих пор помню ту встречу, потому что увидел много сходств? Или потому что это помогло заметить то, чего я раньше в себе не видел? Или потому, что я ощутил себя завершённым?
Взгляд медведицы выражал непонимание, перерастающее в возмущение. Простые вещи, понятные ей, составляли большую и сложную картину, которую было трудно даже себе представить. Попытки составить в голове эту мозайку привели её к краю терпения. Медведь заметил это.
- Я не понимаю!
- Хорошо, я объясню.
Медведь подошёл к медведице по кромке озера и сел рядом с ней так, чтобы смотреть ей в глаза.
- Скажи, ты помнишь, когда родилась?
- Что?
- Помнишь, или нет?
- Помню. Весной. Я и брат жили с мамой в берлоге.
- Хорошо. Скажи, а ты выбирала когда тебе родиться?
- Что-о?
- Ты сама выбрала родиться весной? Или ты просто родилась и всё? Как получилось.
- Как родилась, так и получилось.
- Хорошо. Скажи, а когда ты умрёшь?
- Не знаю и знать не хочу.
- Зимой? Может осенью?
- Не знаю! Отстань! Зачем ты спрашиваешь?
- Я о том, что ты не выбирала, когда тебе рождаться и ты не можешь выбрать, когда тебе умирать. Получается, не ты решила стоит ли тебе жить верно? Ты просто живёшь, потому что родилась. И раз уж ты жива, ты хочешь жить как можно дольше, потому что альтернативы тебя пугают.
- Конечно! Это ты хочешь идти неведомо куда и умереть от голода, где-нибудь по дороге, а я жить хочу!
- Естественно, ты хочешь жить, но ведь не тебе решать, сколько тебе ещё осталось, верно? Ещё 20 зим. Может 40? Может завтра всё закончится? Ты не знаешь.
- Но я точно знаю, что если пойти на север, до льдов, то по дороге умереть можно гораздо быстрее.
- Да, наверное, но ведь не мы решили что будем жить, верно? Не мы выбираем, когда умрём. Мы просто живём, потому что нам дали жизнь. Кому-то её всучили, а кому-то преподнесли, но суть одна и таже - это дар, это подарок, это шанс. Она просто есть и мы ничего не можем с этим сделать, не наступив на горло собственной сути.
- Ну хорошо, допустим. Жизнь - это дар. Причём тут море?
- Видишь ли, раньше я жил в таком же лесу. Там было изобилие всего, что можно было себе представить. Там было теплее, чем тут! Реки полные рыбы, деревья дают плоды круглый год и там не бывает снега. Множество моих братьев и сестёр жили рядом со мной. Мы не знали нехватки ни в чём. Я знал свой лес, как свои лапы. Уже было ясно, где я вырою берлогу, кого туда позову и даже где усну навсегда. Всё было ясно наперёд. Это было удобно, уютно, но… мало.
Однажды, я просто решил прогуляться с братьями до окраины леса и услышал там плеск волн. Никогда ничего подобного раньше не слышал! Мне стало интересно. Братьям эта задумка показалась не интересной, поэтому я пошёл на пляж один, а там... море! До самого горизонта! Воды его были темны, но белые пенные гребни скользили по его телу, накатываясь на берег, словно обнимая. Этот запах соли... шум волн… потрясающе! Такое огромное, глубокое, мощное, притягательное... но почему то мрачное и грустное.
- Ты разглядел это в воде?
- Вот и я задумался над этим. Да, я увидел море именно таким. Но, возможно, это было моё отражение в нём? Может не море, а медведь, что отразился в его водах, был таким? В любом случае, это захватило меня. Я понял, что если не вернусь сюда и не попробую понять море, войти в него и прочувствовать самому, то буду жалеть до конца своей жизни.
- И ты вошёл?
- Сначала я вернулся домой. Я рассказал всё своим братьям, но их интересы заканчивались жиром на брюхе. Ни у кого мой рассказ не пробудил ни капли рвения. Мне стало одиноко и я понял, что жить прежней жизнью уже не получится. С каждым днём, меня всё меньше и меньше интересовала жизнь в лесу. В конечном счёте, мне стало просто всё равно.
- Вот оно что...
Однообразие жизни в лесу сделало описание событий более понятным для медведицы. На неё тоже порой накатывала скука, но подобное ощущение восторга от чего-то было явно ей чуждо. Что лежит за границами леса она не знала и особо не стремилась - это было очень страшно.
«А ты зашёл много дальше и теперь говоришь такое?» -- подумала она про себя.
- И до сих пор так? Тебе стали безразличны уютные леса, полные ягод? Угодья полные дичи? Реки полные рыбы? А твои братья? А как же... , - она даже запнулась, - А как же медведицы??
- Это всё было в моей жизни, но воспоминания о море не давали покоя. Это гложило изнутри, поэтому я пошёл к нему, чтобы разобраться раз и навсегда.
- И что же ты увидел?
- Скорее ощутил. Живым! Я ощутил себя живым, здесь и сейчас. Будто в воде нашёлся последний кусочек меня и пришла завершенность.
- Звучит... непонятно.
- Да, наверное. Трудно описать ощущение мощи, наполненности и глубины. То, каким я увидел море, помогло мне почувствовать себя таким же. Теперь мне ясно, что всё что открылось мне в нём потому, что заложено во мне изначально. Нам всегда и везде не может встретиться ничего, кроме нашего отражения. Однако, грусти я не замечал очень долго.
- А когда ты гуляешь по лесу ты не ощущаешь себя живым?
- Безопасность, размеренность может быть… Это обыденно и тускло. Ни о какой законченность и полноте, жизни в каждый момент времени... Нет, ничего подобного.
- Но всё закончилось, да? Каждый миг... каждое мгновение... ,- медведица задумалась, пытаясь представить себе это,- Это похоже на что-то очень яркое. Ты уверен что это именно то, что тебе нужно?
- Законченность - это как вкус манго: нужно ощутить, а не рассказывать. Там, в глубине море, это дремавшее за ненадобностью много лет ощущение пришло ко мне. А зачем оно было нужно в лесу? Рой берлоги, да лови рыбу… Море показало мне нечто большее, отразив меня самого. Стало страшно потерять отражение, ведь без него…
Медведь замолчал на мгновение.
- И только на берегу я задался вопросом: если во мне уже всё заложено, то почему так страшно потерять отражение? - закончил медведь.
- Хороший вопрос.
- Так и есть. До сих пор задаюсь им. Сейчас я вижу чистое и ясное отражение себя в воде и мне это приятно. В тёмном и солёном море я видел другое: злобного, яростного медведя, холодного… Но отражение всё равно было, поэтому я ощущал что я есть. Я отражаюсь где-то, в ком-то, значит я есть, но если отражения больше нет, то есть ли я? Кажется что да, но у пустоты не спросишь. Пустота пугает.
Медведица слушала его рассказ с неподдельным интересом. Понимание постепенно приходило к ней.
- Отсутствие понимания того жив ты или мёртв будучи в сознании… не советую испытывать. Мы слишком привыкли жить и бороться за жизнь, чтобы позволить себе не понимать по какую сторону ты сейчас находишься. Появляется отчаяние, подавленность, ощущение брошенности… Примерно так я и ощущал себя на берегу тогда, на море и сегодня. Со временем, стало ясно что я хочу ощущать что “я есть” постоянно.
- И для этого ты рвёшься на север? Ты хочешь снова плавать в море и найти новое отражение? Чем озеро плохо для этого?
- Я не хочу больше никаких отражений! Я хочу ощущать, чувствовать это внутри себя, без постоянней помощи. Это стало мечтой.
- Ради странных и возможно надуманных ощущений ты затеял большой путь. Ведь там холод к которому ты не привык, мало еды, волки, люди… Мне страшно за тебя. Я просто не понимаю как ты там выживешь… Неужели это стоит твоей жизни?
- Мечта не стоит жизни, но жизнь стоит того, чтобы посвятить ей мечте. Когда начинаешь чувствовать что-то таким образом, мало что может принести радости больше. В обычной жизни ничего подобного просто нет.
- Но зато у тебя будет жизнь!
- Будь спокойна. Умереть - это сложнее чем кажется.
- Ой...
- Мне тоже было трудно поверить, но у меня получилось проверить на себе. Не мне решать когда и как. Я могу лишь позаботиться об этом и не делать глупостей, но по большому счёту, будет как будет.
Медведица встала на лапы. В её глазах читалась тревога и грусть. Больше всего её тревожило то, что в общем-то возразить медведю было нечего.
- И ты считаешь, что оставить безопасные, знакомые края, ради этой… авантюры. Ты считаешь что жизнь того стоит? Больше на кон поставить нечего.
Медведь тоже встал на лапы и уже было собрался уходить, но добавил напоследок.
- Я точно знаю одно: остаться здесь и не искать - это тоже самое, что отказаться от подарка жизни. Ведь я не выбирал когда родиться и когда умереть, но успел почувствовать. Сколько у меня осталось времени, чтобы почувствовать это еща раз? Никто не подарит такой подарок, такую возможность дважды, а пастбища и покой - слишком малая цена.
Медведь направился прочь от озера, вдоль горного хребта, с которого свалился.
Медведица смотрела ему вслед с той же тревогой и печалью в глазах. Через пару минут, силуэт медведя уже скрылся в зарослях.
Она продолжала провожать взглядом своего гостя, когда услышала жужжание над собой. Оно становилось всё отчетливее и вскоре на её ухо сел большой пушистый шмель. Медведица не согнала опылителя с себя.
- Ну как он тебе? Что с ним? - раздался голос шмеля в ухе медведицы.
- Всё… Всё как ты и говорил. Похоже он помешался на своей идее, - негодовала медведица.
- Да, упрямый. Но всё сработало как надо. Ты молодец!
- Да какой тут… - злобно прорычала она, - Дурак! Ты слышал что он затеял? Его точно приложило камнем!
- Ну-у, это уже от него зависит. Это звучит странно, но всё о чём он говорил вполне реально, если…
- Если что?! Если замёрзнуть насмерть в снегах? Если нарваться на волков или людей? Если утонуть под льдом?! Дурак! Это просто невозможно! С ума сошёл от лёгкой жизни, вот и понесло! Ты слышал? У него было ВСЁ! Я бы убила за такую жизнь, но этот… Дурак!
Медведица разошлась не на шутку. Гостю сильно повезло, что он не застал её в этот яростный момент. Казалось, она сама бы его убила, чтобы спасти от печальной участи.
- Ладно, ладно, не буянь. Ты получила, что хотела, - продолжал жужжать шмель в её ухе.
- Да подавись ты! Подавись он! Вы оба чокнутые и вам жить надоело!
Шмель снова поднялся в воздух, так как понял что его сообщница явно разочарована. Снова кружа над берегом озера, он наблюдал как резвым шагом, его бурая подруга направилась в противоположную сторону чащи, подальше от всего этого.
Покружив ещё несколько минут, шмель сел на ветку, нависающую прямо над озером.
- Да, ты права. Он действительно чокнулся, если смотреть твоими глазами. Но ты права и в другом: у него было всё. Размеренная жизнь, сытость, безопасность, изобилие… и новое ощущение. А ещё, свобода выбирать. Всё что он сделал, это выбор. Жизнь продолжается и он чертовски прав, что не ему решать, когда она прервется. Наверное, те кто понял это, начинают лучше понимать, что же во всём этом изобилии главное для них. А уж возможно или нет… Это ему решать.
Шмель прожужжал на ветке дерева ещё какое то время, хотя никто уже не мог его услышать: поляна перед озером была пуста.
- Заклинаю тебя, медведь, будь осторожен.
Маленький, черно-жёлтый комочек снова поднялся в воздух и начал снижаться. Подлетая всё ближе к воде он стал замедлялся, будто хотел не нырять с головой, а только помочить лапки.
Лишь только насекомое коснулось глади озера, как его тело начало становиться прозрачным. Очертания, формы и силуэты начали пропускать сквозь себя свет и звук от крыльев изменился. Через несколько мгновений, стекловидный и текучий шмель нависал над поверхностью воды. Начав стекать вниз, он огромной каплей упал в озеро, пустив круги волн.
У кромки озера больше никого никого не было. Медведь, так и не узнал, что только что увидел ещё одно отражение.