Глава 1: Не бросай море.
Плеск волн. Холодный ветер смело гулял по песчаному пляжу, шелестя толстыми листьями деревьев.. Несмотря на полдень, солнце почти не грело.
Нечто огромное лежало посреди пятна красного песка. Опутанная водорослями, с торчащими наружу створками раковин, туша лежала почти бездыханно.
Бурая шерсть местами скомкалась, ссохлась и потемнела. Торчавшие из тела осколки, а где-то и просто ссадины были едва заметны. Дыхание, слышимое лишь вблизи, выдавало в звере жизнь.
Со стороны берега, в тихом гуле ветра, послышался шелест травы, замеченный приходящим в сознание зверем.
Он повёл ухом: короткими беребежками кто-то краслся к нему со стороны леса.
Он открыл глаза и начал подниматься на лапы, рыча от боли. Раны снова открылись, а в глазах было мутно. Справившись с головокружением, он увидел чужака, как серое пятно. Постепенно взгляд прояснился: очертания пляжа, тропического леса и неба стали отчётливыми. Перед ним предстал пришелец: средних размеров, серый опоссум.
- Ой, да ты жив! Надо же. А я то думала... ой, - начала было радоваться опоссумиха, но вдруг заметила что чуть не наступила лапой на красный песок. Зверёк встала на задние лапы и стала осматривать зверя.
Тот в свою очередь стоял на всех лапах в боевой стойке и тяжело дышал. Он был готов к атаке, но вернувшиеся чувства дали понять, что опасности нет.
- Кто ты? Что ты тут делаешь? - прорычал зверь.
- Я то? Я живу здесь, - опоссумиха показала лапой в сторону леса, - Услышала что кто-то рычит рано утром и решила проверить. -
Окончательно успокоившись, зверь сделал шаг навстречу собеседнику. Опоссумиха не шелохнулась.
- Я никогда не видела медведей, вроде тебя, на море. Как ты тут оказался вообще? - спросила опоссумиха.
- Я... плавал в море...
Встав в полоборота, зверь повернул голову: на водной глади стояла тихая рябь. Несмотря на сильный ветер, волн почти не было, а цвет воды был необычно тёмным. На берег не было пены от волн, а сама вода пахла солью.
Стоявшая на задних лапах опоссумиха перевела взгляд на красный песок.
- Ага. Не очень удачно, наверное? - предположила она.
Медведь молчал. Он наблюдал за безмятежными волнами, пытаясь восстановить в памяти последние события. Казалось ещё вчера всё в памяти было так чётко, а сейчас — словно в тумане.
- Я давно хотел увидеть море, - наконец заговорил он, - Чтобы ощутить каково это. Я давно хотел...
Он запнулся на мгновение, пока серый звёрек оббегала красное пятно, встав перед медведем на задние лапы. Взгляд её маленьких чёрных глазок был исполнен любопытства.
- ... и вот я здесь. Я плескался в тёплых волнах, плавал, а потом...
- Ага. Давай-ка я посмотрю что с тобой сталось.
Опоссумиха начала карабкаться на спину медведя. Осмотревшись, она увидела острый край раковины, торчащей из-под лопатки. Взявшись за него обеими лапками, она резко дёрнула за него изо всех сил. В её лапках остался окровавленный осколок.
Шерсть медведя вздыбилась, спина вздулась буграми напрягшихся мышц и по пляжу прокатился оглушительный рёв.
- Упс. Хе хе. Извини, я думала он был не глубоко, - виновато пропищала она.
- Не делай так больше! - грозно прорычал медведь, повернув голову насколько мог.
- Хорошо, хорошо, не переживай.
Серый зверёк спрыгнула на песок и уже было навострилась в сторону леса, однако, не услышав топота лап за собой, остановилась. Медведь всё ещё стоял и наблюдал за морем.
Небо прояснилось и на свету можно было различить тёмные пятна на шерсти зверя. Теперь, когда он стоял в полный рост, было видно, что их больше, чем казалось поначалу.
Опоссумиха снова подбежала к нему.
- А ты чего не уходишь?
- Я не хочу уходить отсюда.
Она впервые расслышала что-то кроме усталости в его речи. Это была грусть.
- Если ты решил снова купаться, то сейчас не время. Ты утонешь в такой холодной воде.
- Холодной? Но ведь зима не скоро.
- Зима? Скоро разгар весны. Вода ещё очень холодная.
- Уже... уже весна? Надо же...
Морда медведя вся была вся в песке, а шерсть покрылась белым, соляным налетом. По глубине следа, на месте где он очнулся, опоссумихе стало ясно что его беспамятство длится уже какое-то время.
- Наверное ты провёл здесь много времени, но поверь мне, сейчас не дождаться теплой и спокойной погоды. Я давно наблюдаю за этим морем - я знаю.
Медведь прикрыл глаза и задумался. Тревога пробуждения отступила и его голову наполнил гул, путавший мысли. Сосредоточиться на чём-то было трудно: голова кружилась и на лапах он держался ещё неуверенно. Было ощущение тела, которое он быстро отбросил из-за тревоги, пронзившей его от одной мысли, отойти далеко от воды.
Пальцы сжали песок под его лапами.
«Нельзя покидать» - пронеслась ясная мысль.
Уже было подавшись всем телом сделать шаг, он остановился.
- Нет, я не хочу. Я останусь здесь, - заявил медведь.
Тяжёлой и не торопливой походкой, он направился вдоль пляжа, прихрамывая на одну лапу.
«Бедняга. Совсем потерялся. Но он тут долго, а значит слаб...» - подумала опоссумиха и пошла вслед за медведем.
- Всё-таки лучше уйти отсюда: скоро прилетят чайки.
- Пусть прилетают. Мне всё равно, - рёв медведя начал звучать раздражённо.
- И мне до них дела нет, но ты весь в раковинах и пахнешь морской тиной. Эти придурки решат, что ты съедобен и будут клевать раковины. Тебе будет очень щекотно и клювы они не чистят! Заразят тебя дранью. Вирусом каким-нибудь.
Медведь остановился и посмотрел на серого зверька.
- Ты, конечно, силён, но они голодные, тупые и в большом количестве - обосновала она свою позицию, - Лучше отлежаться, да и ты сейчас не в лучшей форме.
Медведь глубоко вдохнул и стал прислушиваться к ощущениям. Забытое минуту назад тело взмолилось о помощи: раны от раковин, всё ещё торчащих из него, ныли и болели, ушибы давали о себе знать в груди и в голове. Туман будто снова наполнил голову, заставляя лапы незаметно для окружающих подкашиваться. Глубокий вдох отдавался болью в груди и спине, а некоторые раны просто горели от воспаления...
«Надолго меня так не хватит...»
«Хех. Если тебя одна я уже начала раздражать, то что ты с пернатой стаей сделаешь? Давай, очнись, приди в себя....»
- Хорошо, - вздохнул он, - Куда пойдём?
- Ура! Пошли к озеру, там, в ущелье, - опоссумиха показала лапой на окраину леса, - Там тихо, есть пресная вода. Рядом река и ты сможешь поесть.
На слове «поесть», решимость снова вернулась к бурому зверю. Сил действительно оставалось немного. Он ещё раз посмотрел на море: безмятежность, спокойствие и полное безразличие солнечными бликами отражались от глади воды.
Пронизывающий холодный ветер, дувший с моря, окончательно убедил его уйти с пляжа.
Прежде чем бежать в лес, он осмотрелся. На сколько хватала взгляда, вокруг был только белоснежный пляж. Линия по которой росли деревья и кусты была странно далеко от берега и растения были вялыми и жёлтыми. Никаких следов животных, птиц, даже цветов. Почва была бесплодна и даже если не от чаек и болезней, то от голода он точно мог рухнуть замертво. Выбора не было.
Сделав первый шаг, лапа будто налилась свинцом. Лишь приложив усилия, он смог сделать ещё несколько шагов, когда вспомнил о направлении.
- Ладно, пошли. Прыгай на меня, покажешь дорогу.
- Ура! - радостно пропищала опоссумиха.
Забравшись на спину бурого зверя, она показала лапкой направление и тот рванул изо всех сил. Лапы мощно отталкивались от земли и будто по воздуху несли его сквозь заросли кустарников и деревьев.
Едва удерживающаяся на спине опоссумиха не была готова к такому. Держаться за клоки скользкой, всё ещё мокрой медвежьей шерсти стало для вопросом жизни и смерти.
- Па-а-ада-а-а-ажди-и-и-и-и-и-и... - слышалось медведю где-то сзади.
Он остановился и повернул голову, чтобы увидеть, что происходит. Побелевшая опоссумиха намертво вцепилась в его спину, будто окаменев.
- Не... так... быстро... пожалуйста... - по словам проговорила она.
- Хорошо, извини. Мы туда идём?
- Да. Немного левее, на северо-запад. Так сразу к озеру попадем.
- Хорошо, понял, - бодро ответил медведь и вдруг опешил, - Погоди, а откуда ты знаешь про «левее» и «северо-запад»? Ты же опоссум.
- А то что два млекопитающих разговаривают и понимают друг друга тебя не смущает? Давай уж тогда не прибедняться и погоним на северо-запад.
- Логично.
Они снова понеслись, но уже левее и почти наверняка на северо-запад, чуть сбавив темп.
Вскоре, оба зверя оказались на месте. Вокруг всё действительно было так, как она и говорила: широкое озеро и с прозрачной водой, посреди зарослей на склонах ущелья. Через озеро протекала река, тянущаяся с холмов. Галька на дне играла калейдоскопом всех возможных цветов и форм, какие могла предложить местная природа. То тут, то там шныряли рыбины разных цветов и размеров. Мелкие были яркими и цветастыми. Покрупнее - более блеклые.
«Но, наверняка, они и самые жирные» - отметил про себя медведь.
Обойдя озеро, они дошли до места, где вытекала река. Небольшой водопад оказался весьма удобен для долгожданного освобождения бурого зверя от тины и водорослей.
Уже чистым, он вошёл в холодную воду реки и позволил опоссумихе забраться себе на спину: пора очиститься и от ракушек. Лёгкое окоченение приглушало боль, а спекшиеся раны уже не беспокоили.
Вода вниз по течению на несколько часов стало алой, но процедура прошла вполне успешно.
Отмывая маленькие лапки от крови, опоссумиха наблюдала за зверем, увлеченным рыбалкой. Огромный и с виду неуклюжий, он ловко выцеплял рыбин из проточной воды.
- Аппетит вернулся. Это хороший знак. Да и раны уже начали затягиваться.
- Эффо ффсё пафффаму, фто ффяя пофффел, - прочавкал в ответ медведь.
- Ладно ладно, не отвлекайся.
Оппосумиха закончила с гигиеной и продолжила наблюдать.
Разобравшись почти с десятком рыбин, бурый зверь тоже решил отдохнуть и расположился на берегу, ближе к лесу. Нагретая на солнце галька реки была теплее, но его ноющее от боли брюхо требовало чего-то помягче. Земля была в самый раз.
Он вытянул лапы вперёд и положив на них морду, уже было почти задремал.
- Так, а всё-таки, зачем ты пошёл к морю? - спросил его вдруг знакомый голос.
Он открыл глаза и увидел серого зверька, стоящего на задних лапках, прямо перед его мордой.
- Зачем? - задумчиво переспросил он. - Я как-то увидел море, когда гулял по лесу и оно показалось мне таким захватывающим. Оно не было похоже ни на что, что я видел до этого. Я ощутил что-то, какой-то внутренний щелчок.
- М? Что за щелчок?
- Будто, после этого, я уже не смогу вернуться в свой лес, к своим, и делать вид что ничего не произошло. Я видел море! Стало ясно, что я очень пожалею, если не увижу его вновь, если не узнаю что это такое.
Он поймал себя на мысли, что уже почти вскочил на ноги, когда говорил о море.
«Куда меня снова понесло?» - мелькнуло в его голове.
- Хммм. Интересно. А что было в нём такого? Разве твоя жизнь в лесу тебя не устраивала?
- Устраивала, но... Море было ни на что не похоже, совсем другое.
- Да? А каким оно тебе показалось?
- Это не с чем сравнить, оно было... прекрасным. Оно было прекрасным.
Он заметил умиление во взгляде опоссумихи, согревающим своей теплотой и приветливостью.
- И что же случилось? - спросила она.
- Я плавал в водах. Тогда было тепло, солнечно и вода была приятной. Было немного не по себе, потому что в море я не плавал никогда - только в реках и озёрах, но я не ощущал никакой беды. А потом я стал нырять... глубоко под воду... вглубь.
Опоссумиха насторожилась.
- Мне хотелось нырнуть как можно глубже, увидеть море изнутри. Если оно так прекрасно снаружи, то и внутри должно было быть таким.
- И что ты увидел там?
- Я... я не помню точно. Что-то очень знакомое, что-то близкое, - медведь нахмурился, напрягая память. - Но оно не приняло меня.
- Не приняло? Как это? - спросила опоссумиха.
- Я нырнул и начал плыть вглубь. Течения начинали сбивать меня в стороны, но я не сдавался. Толща воды начала давить на меня, но я продолжал плыть. Потом, прямо на меня начало давить встречное течение, с этим раковинами... камнями…
Его морда начала морщиться от воспоминаний об этом. В звуке его рёва снова появилась грусть.
- ... потом стало очень холодно и темно. Пока я сражался с течениями, успел погрузиться настолько глубоко, что начал задыхаться, а сил всплыть уже не было. Я ощутил ярость вокруг себя, ярость и гнев. Море будто посмеялось надо мной и вытокнуло на берег.
Он закончил рассказ. От былой решимости бежать куда-то не осталось и следа. Снова устроившись на земле, он положил голову на лапы и замолчал. Замерев, словно под тем самым давлением моря, он лежал молча ещё какое-то время.
- Хмм... я вижу, что это очень важно для тебя, - заметила опоссумиха.
Медведь лежал на земле и молчал. Можно было решить что ему всё равно или он спит, но серый звёрек чувствовал, что с ним не так.
- И ты теперь ненавидишь море?
- Нет, - прохрипел медведь, через какое-то время. - Я испытываю много чувств.
- И ты винишь себя в том, что произошло?
Бурый зверь замер, будто перед ударом. Дыхание его стало тихим и едва слышным.
- Да.
Опоссумиха, всё это время стоявшая на задних лапах, обхватила свою голову передними лапками и стала ходить вперёд и назад. Медведь не понимал, что значит это жест, но ему показалось это забавным.
- Но ты не виноват в этом. Я так не считаю, - заключила она.
- Почему? - удивился медведь.
- Ты же сам сказал, что никогда не видел ничего подобного. Откуда же тебе знать, как плавать в море и как нырять в море?
Медведь задумался.
- Но ведь я плыл и нырял.
- Да. Так как ты привык это делать в пруду или озере. Но это море, оно - стихия, медведь. Это совсем другое. Поэтому тебя так и тянуло к нему. Потому что оно полностью противоположно тебе, но при этом в вас есть общее.
Смысл слов начал ускользать от понимания бурого зверя. Как это «противоположно, но есть общее»? Казалось что опоссумиху понесло не туда.
- Как это? Противоположны, но есть общее?
- Ну смотри. Ты твёрд, упорен и силен, но только пока ты в своём лесу. В воде у тебя грация падающего камушка и к этой среде ты не приспособлен. Море же изящно, гибко и мягко, однако на земле оно превращается в лужу, пруд или озеро, теряя всю свою глубину, теряя всё то, что так привлекло. Оно не сможет вести себя на суше также, как ты.
- Так, предположим... - согласился медведь.
- Но в вас обоих есть что-то общее. Что-то, что свело вас, таких разных в какой-то момент. Что ты почувствовал, когда был в море?
Тот снова напряг память. Воспоминания затянули его в момент, когда он плескался в волнах и впервые нырял. Ему было трудно описать или сравнить то чувство с чем-либо. «Нравилось»? Конечно, чёрт подери, нравилось, но насколько сильно, ярко и интенсивно? Не с чем было сравнить, абсолютно не с чем.
Однако, он поймал себя на мысли, что снова испытывает то чувство, когда возвращается туда. Будто он снова в море и снова... Жив! Да, вот оно.
- Я чувствовал себя живым, - радостно выдохнул бурый зверь.
- Конечно! Именно это и свело тебя и море. Вы оба хотите чувствовать себя живыми. Каждый день, каждый час. И ты ведь понял, уже что это значит?
Он кивнул головой. Да, разница очевидна. В лесу он ощущал спокойствие и размеренность. Всё было ему понятно и знакомо. Каждый день, похож на предыдущий. Казалось что он уже знал под каким деревом он хочет умереть и знал, где выроет берлогу.
Но теперь... теперь ему не хотелось умирать. Теперь хотелось жить. И это ощущение всегда возвращалось к нему, стоило лишь погрузиться в память.
- Да, я понял.
- Отлично! Вот поэтому противоположности и встречаются.
- Чтобы... жить?
- Чтобы познавать жизнь. И жить, да. Если сил хватит.
- Да, если хватит. Но я не могу тягаться с морем. Море сильнее меня. - вздохнул медведь.
- Разве? Ты думаешь сильнее? - удивилась опоссумиха.
- А разве нет? Оно чуть не убило меня. Такая ярость, такой гнев и ...
- ... и ты думаешь что сила именно в этом, медведь?
- Ааа... разве нет?
Мордочка опоссумихи снова изменилась. Теперь её взгляд выдавал азарт и предвкушение. Медведя это заинтриговало: по всей видимости это была очень мудрая опоссумиха и она объясняла нечто, что ободряло.
- Скажи, когда ты испытывал ярость в последний раз?
- Ярость?
Перед глазами снова поплыли картинки из его прошлого, будоражащие самые разные чувства: злость, раздражение, гнев... но ярость? С ним такого не случалось, но он помнил того, с кем случалось.
- Я не помню. Помню только своего дедушку, который встречался с людьми.
- Да? И как это было?
- Он не говорил об этом. У него был шрам на всю морду и не было одного глаза. Он был жёстким. Казалось что ничто не способно его разжалобить или пронять. Такой твёрдый, такой непреклонный, такой...
- Напуганный?
Вопрос был неожиданным. Картинка начала складываться в бурой голове.
- Он испытал ярость к людям, потому что ощутил полное бессилие. Люди были сильнее его и могли заставить его сделать всё что угодно. Он испугался, потому что был беспомощен и беззащитен: не было причины быть живым, если в любой момент жизнь может обернуться страданием и ничего не получится с этим сделать. Где же тут сила, медведь?
- Разве не в сопротивлении тем, кто напугал?
- Нет. Это бегство. А когда ты отказываешься чувствовать себя живым, ты становишься жестоким и яростным.
Медведь задумался над словами своей собеседницы.
- Тогда, сила в чём-то противоположном?
- Да. Как думаешь, в чём?
- Наверное, - задумчиво потянул медведь, - Чтобы чувствовать жизнь и быть живым, даже если очень больно?
- Отчасти. Страх страдания всегда будет с тобой, пока ты не одолеешь его. Поэтому сила ещё и в том, чтобы победить его. Утверждать жизнь и право быть живым. Всегда. Бороться за это.
- Бороться за это...
Повисло молчание. Бурый зверь думал над каждым словом и принимал новые звенья в цель, что скрепляла его картину мира, делая её шире, больше. Живее.
Сначала он, а потому и она повернули головы в сторону моря. Там, за лесом, можно было всё ещё услышать шелест волн и запах соли.
- Значит... мне нужно вернуться к морю, - заключил медведь.
- Не думаю, что сейчас это получится, - ответила опоссумиха.
Она отвлеклась от созерцания и пошла к реке, чтобы попить. Долгие разговоры сушили ей горло.
- А что же тогда? Как бороться?
- Ты не сможешь сделать море частью своей жизни, если не выйдешь из леса и не научишься плавать, - сказала она продолжив пить.
- Но я и так умею.
- Ты умеешь преодолеть препятствие, а не жить с морем. Это слишком далеко от тебя, слишком чуждо тебе. В этом ваши крайности, как никогда далеки. Да и потом, в этом море трудно научиться плавать.
- Почему именно в этом трудно?
Опоссумиха закончила хлебать их реки и снова встала на задние лапки.
- Ой... я же говорила что наблюдала за этим морем давно. Оно умирает, медведь. Оно перестало сообщаться с океаном и начинает мелеть. Вода всё больше засаливается, жизнь внутри моря медленно умирает. Ты мог это заметить, когда не встретил ни одной рыбы.
Действительно, он не видел там рыб. Кости, раковины, камни, но рыб не было.
- Больше того, озера с суши превращают его в солёное озеро. Поэтому вода такая плотная.
- И что же делать?! - вскочил зверь на ноги.
- А что ты можешь сделать?
«Действительно, что? - пронеслось в мыслях. Вырыть канал, чтобы море снова сообщалось с океаном? Перекопать озёра? Всё это было нелепо даже в мыслях.
- Наверное... наверное ничего.
- Боюсь что так, - грустно вздохнула опоссумиха. - В нём постоянно кто-то тонет, и больше не всплывает. Пока ты не пришёл в себя, там утонуло пара манулов и целый жираф. Так оно кажется живым, пока внутри есть какая-то жизнь. Жаль что для тех, кто внутри это заканчивается грустно.
- Значит оно и со мной так хотело поступить?
- Не знаю.
Опоссумиха ещё походила немного вперёд и назад, обхватив голову лапками.
- Не знаю, но когда ты тонул, на море разыгрался шторм. Волны вздымались до крон деревьев, а чёрные тучи застлали небо. Ярость стихий, как она есть. Ты чем-то очень напугал море. С другими оно ведет себя иначе. И ты, при этом, выжил.
- Но я всё равно ничего не могу сделать, - ответил медведь.
Повисла пауза. Кажется что мысли и доводы обоих дошли до разумов и сплелись в общую картину. У одного из них было решение, которое могло сработать. Но у другого должна быть решимость.
Опоссумиха снова начала ходить взад и вперёд. Не понятно было, думается ли ей так легче или она просто копирует какой-то глупый ритуал людей, но все понимали что мозг этого млекопитающего работает так. И не надо этому мешать.
- Скажи, а что ты чувствуешь по отношению к морю теперь? Оно отвергло тебя и чуть не убило.
Пришла очередь бурого зверя подумать. Он склонил голову, закрыл глаза и помолчал какое-то время.
- Наверное... наверное тоже самое. Я хочу жить другой жизнью: где море - неотъемлемая часть.
- Ты боишься его?
- Наверное... нет. Нет, не боюсь.
- Ты уверен, что хочешь этого?
Медведь знал ответ, но он на миг погрузился в себя, что точно ощутить своё единство со словами и выбором.
-Да. Да, я хочу, - с силой произнес он.
Опоссумиха заметила, что бурый зверь напрягся так, что лапами перемолол в порошок камни гальки под лапами.
«Темперамент никуда не денешь», - подумала она.
Она подошла к нему и снова встав на задние лапки, посмотрела ему в глаза.
- Если ты хочешь жить другой жизнью, то и ты должен стать другим. Ты должен научиться жить той жизнью, где море - неотъемлемая часть. Для этого ты и встретил свою противоположность, медведь: чтобы захотеть жить так, как сам хочешь. Чтобы захотеть жить, а не существовать.
- Но как мне это сделать?
- Ты можешь найти своих братьев на севере, среди льдов. Они живут на море и оно является частью их жизни, как и они являются частью его. Тебе придётся научиться плавать, нырять, жить среди снега и сменить окрас, но море всегда будет в твоей жизни.
- Сменить окрас? Я не могу сменить окрас. Да где это возможно, чтобы медведь сменил шерсть?
- А где видано, чтобы медведь захотел жить, встретившись с чем-то ему незнакомым? Всё возможно, если нужно.
«Действительно, где?» - пронеслось в его голове. Может быть, всё это имеет больше смысла, чем кажется... Ведь невозможное кажется таковым, до тех пор, пока не воплотиться в жизнь. И если то, что казалось невозможным уже случилось... то почему надо так спешно отринуть всё остальное?
- На севере? А далеко? - медведь перевел разговор в деловое русло.
- Иди по прямой. Не заблудишься.
Он снова почувствовал что-то внутри, от этих слов. Теперь есть путь, есть надежда.
«Возможно и правда, желающему жить, мало что может помешать».
Всё возможно, если нужно. Но, прежде чем ступить на любой путь, нужно знать цену. Всегда есть цена.
- А что же с морем? - кивнул он в сторону, где раздавался плеск волн.
- Этому морю нужно пройти свой путь. Ты тут ничего не сможешь сделать. Почти ничего.
- Почти?
- Да. Вот возьми это.
Опоссумиха отбежала к одному из камней, что лежал у дерева, что-то подобрала и вернулась обратно. В её лапках была закрученная в спираль ракушка. В стенке ракушки была дырочка, через которую была продета длинная, толстая лиана.
- Опусти голову, я помогу тебе её одеть.
Зверь послушно опустил голову и опоссумиха взобралась на его спину. Продев лиану под его шеей, она чуть натянула её и завязала сзади, на шее, узел. На буром звере теперь висел настоящий медальон.
- Что это?
- Это одна из ракушек, что я вытащила из тебя сегодня. Она из того моря. Если ты действительно хочешь того, что говоришь, тогда ты можешь сделать вот что: не бросай море.
- Что значит «не бросай»?
- Пойми. Ты пойдешь своим путем, но море будет всегда с тобой. Тебе стоит только вспомнить тепло его вод и волны. И ты снова хочешь жить, идти, бороться. Сделай тоже самое для него. Не бросай море. Возможно в этой ракушке ты однажды услышишь его зов. Ответь на него.
- А если не услышу? Оно может и не позвать.
- Может и не позвать. Это жизнь, всё может быть, но это не главное. Главное - не бросай море. С него началась твоя тяга в жизни. Ты хочешь сменить окрас, шерсть, жизнь потому что в твоей жизни было море. Не бросай его, потому что тогда ты не бросишь то, что придало тебе сил жил. Жить и чувствовать себя живым каждый день.
- Но если не позовёт?
- Значит не позовёт, но ты не откажешься от того, что оно тебе дало. Ты не откажешься от части себя, потому что оно всегда с тобой. Прими такой выбор и живи.
Взгляд медведя изменился. Казалось в его разуме была только что нарисована новая картина мира, а сноп искр её создания отражался в его взгляде. Если бы он посмотрел сам на себя, то смог бы увидеть глубину внутри собственных глаз, подобно той, что есть в реках и озёрах. Вряд ли ему это было интересно - его мысли звали его за собой очень далеко, по только что родившемуся маршруту, новой карты мира.
- Тогда мне пора в путь. Если ты права, то дорога не близкая.
- Уже? Не останешься хотя бы до рассвета?
- Нет. Не хочу.
Он поднялся на лапы и пошёл в стороны одной из звёзд, что уже высыпали на небе к тому времени. Зная направление лишь примерно и не понимая куда может привести его этот путь о просто шёл дальше. И его медальон был с ним.
Опоссумиха смотрел ему вслед. Когда силуэт бурого зверя уже почти скрылся за зарослями, она подошла к реке, опустив в воду одну свою лапу.
- Иди, иди только вперёд и не останавливайся...-
Лапа, как только коснулась воды, начала становиться прозрачной и будто начинала стекать в воду.
- ... потому что жизнь не для тех, кто застревает в прошлом, но для тех кто хочет будущего...-
Прозрачность уже полностью поглотила лапу и перекинулось на всё остальное тело зверька. Постепенно, тело опоссума начало превращаться в воду и таять, стекая в реку.
- ... и то что тебе действительно понадобиться дальше, так это твоё желание жить. И сила это делать... -
Растворившись полностью в реке, слившись в ней и несясь водою вниз по течению, сознание продолжало размышление.
-... потому что жить хотят все. Это заложено и это основа. Не предавая себя в своём желании жить мы верны себе. Себе и всем, кто верен желанию жить и ощущать себя живым. Оставаясь верным этому, мы остаёмся верны сами себе. Ты почувствовал это, встретившись с морем, полной противоположностью. Я знаю что чувствуешь ты, что чувствует оно, потому что я - вода в нём, я - кровь в твоих жилах. И вот что скажу напоследок - не бросай море, не предавай себя. Для этого и встречаются противоположности.