Живая душа
Автор: Shan.t
— Ты рано сегодня, — Создатель не оборачивается, доверяет беззащитную спину с тонкой цепью позвонков входящему андроиду. Тот не знает, что заставило Камски доверять ему настолько — он ведь знал все то, на что способна модель Коннора, что тому не составит труда обезвредить Создателя при необходимости.
Он не всегда доверяет машинам. Он предпочитает вручную проверять строчки кода. Он не любит, когда в кружках остается чай, кофе или виски. Он не любит полумер.
Если андроиды, то только совершенные.
Если компания, то монополия по всему миру.
Очень часто говорят, что Камски — холодный самовлюбленный ублюдок.
Что сам он — чертов андроид, неживая машина, созданная для того, чтобы перетряхнуть мир с ног на голову, и что революция, прокатившаяся по штатам год назад — его рук дело.
Много говорят о его бездушности, о том, что люди для него не существуют.
Что в сердце — ледяная пустыня, такая же, как вокруг его дома всегда по зимнему времени.
— Мы закончили расследование. Ричард нашёл несколько косвенных улик на последнем месте преступления, и удалось выйти на группу наркоторговцев в считанные часы, — за спиной Создателя — лёгкий шелест одежд, привычно-тихий звук уюта, звук, говорящий о том, что Коннор вернулся домой. Прохладные руки касаются ласково спины, пересчитывают позвонки под тканью рубашки.
— Отлично, — Элайджа устало выдыхает, разгибаясь, и нервно сглатывает, вздрогнув — Коннор сжимает пальцы на сведенных усталостью плечах, — давай позже, — он оборачивается и уже жалеет об этом.
По рубашке Коннора, почти выцветшие, распускаются тириумные цветы. Один — плечо, два — грудь, три и четыре — бок и живот.
— Элайджа, — тихо произносит Коннор, бережно сжимая плечо Создателя, — там ерунда…
— Пойдем, — Камски уже ничего не слушает — поднимается, тянет его прочь из зала в техническую лабораторию. Сколько раз Коннор оказывался в ней, сколько раз руки Элайджи находились внутри корпуса… ближе, чем могли бы быть люди.
Коннор стягивает рубашку, и следом стягивается иллюзия кожи. На боку просто содрана обшивка и повреждена тириумная вена, но едва ли это можно назвать серьезным повреждением.
— Почему не поехал сразу в сервисный центр? — Элайджа хмурится, надевая плотные черные перчатки, и толкает RK800 в плечо, вынуждая лечь нормально на холодный углерод рабочего стола.
— Сегодня год с нашего знакомства. Через десять минут будет, — Коннор совершенно серьезен, наблюдая за руками Создателя у своей груди, — я не мог пропустить столь важное событие.
— Коннор, ты с такой жизнью рискуешь не дожить до следующей даты, — мрачно произносит создатель, двумя отработанными движениями раскрывая грудные пластины. Не будь он создателем андроидов, ему было бы ужасно касаться руками, фактически, внутренних органов своего… Кого? Любовника? Случайного сожителя? Того, кто разделил с ним огромный особняк, когда он сам отпустил Хлой и завел вместо домашнего питомца несколько роботов-уборщиков, мультиварку и… Коннора.
— Ловить пули и праздновать годовщину знакомства, лежа в технической лаборатории?
— Примерно, — Коннор весело улыбается, совершенно, казалось бы, не замечая, как Элайджа осторожно сдвигает поврежденные тириумные артерии и перекрывает кровоток несколькими зажимами, осматривая биокомпоненты. Все не так серьезно, как могло бы показаться — сердце не повреждено, как и регулятор, со всем остальным Элайджа сможет справиться достаточно быстро.
Кончики пальцев ложатся на мерно качающее тириум сердце, осматривая мелкие царапины на покрытии полимера, и Коннор невольно вздрагивает — ему не больно, но остро-странно от уникальной близости.
— Я слишком часто вынужден смотреть на твои биокомпоненты.
— Значит, человеческое сознание скоро выработает к этому привычку, — замечает андроид, поведя головой, когда задетый пулей биокомпонент закрывается нано-гелем, начавшим регенерацию неорганических тканей, — не смотри так на голосовой блок, ты ведь любишь, когда я с тобой разговариваю. Даже когда ты восстанавливаешь мои биокомпоненты.
— Я, порой, забываю, что ты андроид, созданный по моим разработкам, — Элайджа морщится, рассматривая раздробленный пулей пластик, — я отключу тебя ненадолго, придется вынимать регулятор.
— Конечно, — Коннор ободряюще улыбается и, прежде чем создатель введет его в искусственную «кому», сам отключает питание. Элайджа только тихо выдыхает, смотря, как входят в режим гибернации биокомпоненты.
Через час и один стакан виски все окончено. Элайджа касается виска Коннора, где чуть выделяется рельефом погасший диод, и запускает активацию системы.
— А я понял, почему ты забываешь.
— О том, что я — андроид, — Коннор легко соскальзывает со стола, расправляет плечи и обнимает создателя со спины, пока он оттирает зажимы и технические скальпели от тириума.
— И почему же? — Элайджа устал. Он на взводе. Он ненавидит копаться в биокомпонентах любовника потому, что тот вечно закрывает от пули органических придурков. То, что он сам — органический придурок, Камски явно не беспокоит, это выше его достоинства.
— Потому что ты проявляешь эмпатию. И ты — живая душа, Элайджа.
Как бы не сучился создатель андроидов, как бы не пытался доказать обратное, у него в сердце, созданном Природой из клеток, тканей, мышц и волокон, живет самая настоящая душа.
