Метод выживания злодея после регрессии
На теле уже погибшей Квон Давон обнаружили десятки следов травм. Когда этот инцидент стал известен, международные правозащитные организации вышли на улицы с пикетами.
Квон Чон Соп, от которого ожидали молчания, на удивление, уверенно выступил в СМИ, наняв крупную юридическую фирму и отстаивая свою невиновность.
— Все это- лишь нападение и убийство, совершенное моим сыном, Квон Ый Хёном! — заявил он.
Большинство улик действительно указывало на Квон Ый Хёна как на виновника. Без особых возражений Квон Ый Хён вскоре оказался в заключении в специальном изоляторе для одаренных.
Новости о нападении и убийстве многообещающего молодого охотника, которому пророчили блестящее будущее, постепенно стерлись из памяти людей. Квон Чон Соп, в знак того, что он неправильно воспитал своего ребенка, побрил голову, поступил в религиозное учреждение, а вскоре вернулся на политическую арену.
В конечном итоге, ничего не изменилось.
В новостях сообщили, что Квон Чон Соп, преодолевший кризис и вернувшийся, был избран президентом. Квон Ый Хён, окруженный механизмами, прикрепленными к его телу, самоиронично усмехнулся.
— Что смешного? Из тебя буквально выкачивают кровь.
— Квон Чон Соп стал президентом. Мне это кажется довольно забавным.
— Грузовики, полные его сторонников, готовы штурмовать изолятор, если они посчитают, что президента несправедливо преследуют из-за таких людей, как ты.
Как одаренный от природы и лучший ученик в специализированной школе для одаренных, Квон Ый Хён был единственным в своем роде в этом изоляторе.
В исследовательских целях правительство регулярно брало кровь у Квон Ый Хёна, утверждая, что это ради великой цели. Из-за предполагаемой опасности ему не разрешалось заниматься спортом, камеры наблюдения были приклеены к нему 24/7, и кровь постоянно брали. Возможно, это было чудом, что Квон Ый Хён был еще жив.
— У тебя свободное время. Следующие два часа.
Назначенный тюремный охранник, придерживая дезориентированного Квон Ый Хёна с обеих сторон, усадил его за стол в вестибюле.
Изолятор для одаренных находился глубоко под водой. Выбраться было невозможно, даже если кто-то попытался бы пробить стены. Если только кто-то не был таким же безумным, как Z, они не могли контролировать гравитацию, поэтому Квон Ый Хёну было суждено гнить здесь до конца своей жизни.
Кто-то с веселым голосом окликнул Ый Хёна, сидя рядом с ним.
— У меня есть потрясающая новость!
— Да! Похоже, сегодня из тебя снова выкачали кровь! Как только меня выпустят, я сожгу всех этих сумасшедших ублюдков!
Это был Юнхва, которого посадили за то, что он сжег целый квартал. Он родился в очень бедном районе и даже не умел читать. Оба его родителя были слепы, как он сам описывал. «Твоя голова красная, как огонь, поэтому ты Хва». Его имя было выбрано по довольно тривиальной причине.
Ый Хён положил голову на стол и повернулся набок. Не имея возможности наслаждаться даже минимальными вещами, которые должен иметь человек, Ый Хён, несмотря на то, что он был Квон Ый Хёном, время от времени чувствовал, как его разум затуманивается.
— Почему у тебя звенит в голове? Это расстраивает. Если я подую, будет ли меньше болеть?
Юнхва, сидевший за тем же столом, хлопнул себя по щеке и уставился на Ый Хёна. Хотя на его лице еще оставались следы детского жира, в глазах было заметно немало беспокойства. Это была абсурдная ситуация. Квон Чон Соп, который всю свою жизнь жил под именем семьи, равнодушно бросил своего сына, заявив, что тот будет жить сам по себе. И вот, совершенно незнакомый человек беспокоится о нем.
— Будет меньше болеть? Подумай об этом.
— Я не могу хорошо думать. Я прожил всю свою жизнь, не используя голову. Хе-хе.
Юнхва хихикнул, закрывая глаза. Ый Хён вздохнул и сел.
— Итак, что за потрясающая новость?
— А! Это Ким Тэвон, провидец-одиночка, сказал мне, что мир закончится через два месяца!
Квон Ый Хён нахмурился. Насколько он помнил, примерно в это время появился Z, ознаменовав конец света.
— Бог спустится, чтобы наказать невежественных людей! Он сметет их всех, никого не оставив, и заберет их в мир смерти!
— Так говорит провидец Ким Тэвон.
— Почему Бог должен вторгаться в мир людей?
— Ну, может быть, это воля Бога? В конце концов, он создал людей и все остальное, верно?
Разговор не клеился. Ким Тэвон, которому было за восемьдесят, но который был еще жив и бодр, часто нес чушь. Он проводил больше дней, питаясь и спя в одиночной камере, чем в своей комнате.
— Да. Так он сказал. Конец света будет 13 января следующего года. Хённим, что мне делать?
Ый Хён мысленно нарисовал календарь. Это было воспоминание, которое стало слишком далеким, но эта дата могла быть верной. Даже у старика, который нес чушь, как Ким Тэвон, могла быть причина для точного определения даты.
— Думаю, стоит встретиться с ним разок.
Пока Ый Хён решительно приходил к выводу, Юнхва схватил его за уголки рта.
— Я не хочу умирать, не увидев улыбки Хённима... Это слишком грустно!
Ый Хён нахмурился от дискомфорта, отмахнулся от руки Юнхвы и встал. Охранник, который наблюдал за этим, дернулся, готовый следовать за ним.
— Можешь спросить Ким Тэвона еще кое-что для меня?
Независимо от того, был ли Юнхва рад, что он проявил интерес, его глаза заблестели. Ый Хён, с напряженным плечом, прошептал:
Может ли бог действительно умереть?
Прошло несколько дней, когда он столкнулся с Ким Тэвоном в вестибюле. Ким Тэвон, который только что вышел из одиночной камеры, собрал заключенных и поднимал шум. Среди зрителей был и Юнхва. Никто не заметил, какую интересную историю он рассказывал, пока тюремные охранники не подошли и не схватили его за волосы.
— ...Они слишком много болтают.
Ый Хён посмотрел на толпу, которую насильно разгоняли, нахмурив брови. Юнхва, которого тащили с решительным лицом, заметил Ый Хёна и поприветствовал его взмахом руки.
— Какое доброе утро? Разве я не говорил тебе не собираться и не разговаривать? Вы все хотите в одиночку?!
Ким Тэвон, для которого не было бы странным умереть прямо сейчас, спокойно ускользнул от хаоса. Наблюдая издалека, глаза Ый Хёна обострились. В Ким Тэвоне было что-то, что его интересовало.
Ким Тэвон, который каким-то образом принес конфеты, набил ими рот и присел на корточки перед мусорным ведром, без причины хихикая.
Его щеки, распухшие от конфет, были круглыми. Ый Хён согнул ноги, присев, чтобы сравняться глазами с Ким Тэвоном.
— Ты ходишь и говоришь, что мир закончится 13-го числа, верно?
— О! Мир! Как только мир закончится! Бог сам спустится, чтобы судить нас! Только избранные останутся в этом мире! Они обретут вечную жизнь! О Господи! Избери и даруй мне!
Внезапно, словно одержимый чем-то, Ким Тэвон свободно извергал чушь. Благодаря этому внимание охранников, которые разгоняли толпу, сосредоточилось здесь.
— Эй! Что вы делаете? Держитесь подальше друг от друга!
Действия Ый Хёна всегда были под пристальным наблюдением, но безрезультатно. В конце концов, Ый Хён выпрямился и встал.
Звук тихого бормотания привлек внимание одного из тюремных охранников, побудив его повысить голос. Человек, который, если бы встретился за пределами этих стен, не стоил бы даже удара, казался чрезмерно храбрым внутри них.
— Эти парни постоянно говорят, что с ними в последнее время хорошо обращаются, поэтому они продолжают лезть сюда. Они все хотят быть погруженными в воду?!
— Нет, разве кто-нибудь хочет, чтобы с ним обращались неразумно? Офицер! Пожалуйста, задайте разумный вопрос! Я хочу жить долго! Верно, Хённим!
Заключенные разразились смехом от систематического возражения Юнхвы. Ха-ха-ха!
— Номер 11116, Квон Ый Хён, ты отправляешься в одиночную камеру.
Несмотря на то, что он молчал, Ый Хёна засыпали всевозможными обвинениями. В одно мгновение Ый Хён стал зачинщиком хаоса, подняв обе руки, чтобы выразить, что у него не было намерения бунтовать. К сожалению, это не сработало.
Его жизнь продолжала усложняться без видимой причины.
— Нет! Вместо того, чтобы запирать Хённима, заприте меня, ублюдки! Группа злодеев! Плохие! Эти нечестивые ублюдки!
— Юнхва, пожалуйста, успокойся.
Юнхва, тыкая пальцами в охранников и изливая обиды, посмотрел на Ый Хёна с несправедливым выражением лица в ответ на его слова.
— Будь то одиночная камера или что-то еще, просто оставь меня одного в тихой комнате.
Понял ли охранник жалкие чувства Ый Хёна или нет, он повел Ый Хёна в подземную одиночную камеру, глубоко нахмурив брови.
Несколько охранников попытались остановить Юнхву. Хотя на одаренных было устройство ограничения, этого все еще было недостаточно, чтобы полностью ограничить их. Ах! Охранники, державшие Юнхву, отступили, жалуясь на боль.
Несмотря на то, что он не мог напрямую использовать свою огненную способность, охранники, казалось, получили ожоги, чувствуя, как по их телам разливается жар.
Подумав, что если они не смогут контролировать заключенных здесь, все перевернется с ног на голову, охранник вытащил пистолет из кармана.
— Руки на стену! Иначе я прострелю мозги каждому из вас, ублюдки!
Пока охранник яростно кричал, Ый Хён спокойно обратился к охраннику, стоявшему рядом с ним.
— Пойдем в одиночную камеру быстрее.
— Там беспорядки, почему мы здесь? Пойдем в одиночную камеру быстрее.
Слушая слова Ый Хёна, ошибки не было. Поскольку оценка способностей Ый Хёна была самой высокой среди них, было необходимо подавить того, кто мог стать лидером.
Возможно, осознавая беспорядки на другой стороне, охранник с этой стороны тоже вытащил пистолет, направив его на голову Ый Хёна.
Рука, державшая пистолет, дрожала. Ый Хён слегка улыбнулся. Наверху Юнхва кричал в отчаянии:
Хотя это называлось одиночной камерой, Ый Хён подумал, что кровать будет началом и концом, но комната оказалась больше. Конечно, она была не больше трех квадратных метров. Как только Ый Хён послушно вошел в одиночную камеру, охранник закрыл дверь и быстро запер ее навесным замком.
— Навесной замок? Для одиночной камеры безопасность кажется немного слабой.
— У нас самые современные научные запорные устройства, а навесной замок — это просто для вида! И-и даже если он слабый, то что! Думаешь, ты можешь открыть дверь и выйти?
Охранник казался слишком напуганным, поэтому Ый Хён решил больше не спорить.
— Требую дополнительный персонал! Требую дополнительный персонал! Ситуация с хаосом с пользователем способностей номер 20248 в вестибюле!
Шум был настолько сильным, что казалось, будто рация охранника вот-вот взорвется. Если бы Юнхва, всего один человек, не мог быть контролируем, когда-нибудь Ый Хён мог бы попытаться сбежать. Конечно, он не стал бы.
Ый Хён лежал на холодном полу, глядя в потолок. Он почувствовал легкую сонливость.
— Ты! Как, черт возьми, ты промыл мозги номеру 20248? Что ты сделал, чтобы они посадили тебя в одиночную камеру вот так?
Охранник, разъяренный мирным Ый Хёном в контрасте с хаосом наверху, стучал в дверь одиночной камеры, крича.