Концепция memento mori в средневековой живописи как язык власти церкви
Авторка текста – Диляра Салахутдинова
Поведение индивида так или иначе подстраивается под социальные нормы, принятые в обществе, в котором он находится. Сами эти «правила» устанавливаются и видоизменяются в ходе развития данного социума. В контексте этого процесса нельзя не упомянуть влияние института церкви и религии в целом, которое хоть и не столь велико на данный момент, но все же сумело оставить неизгладимый след на общественном сознании. Одним из источников воздействия на него можно назвать живопись, которая выступала в качестве доступного для большинства населения канала информации. Иными словами, в эпоху Средневековья церковь, обладавшая большой властью, чтобы расширить свое влияние и усилить существовавший авторитет, старалась воздействовать на образ жизни людей через концепцию memento mori, находившую отражение в изобразительном искусстве.
Под церковью здесь понимается религиозный институт с его иерархической системой организации, в которую входит папство, прихожане и т.д. Конкретно в эпоху Средневековья он имел широкий круг обязательств перед обществом, которые описываются австралийским историком Мельбурнского и Гарвардского университета, Джеффри Блейни:
«Это была не просто церковь, а также ранняя версия государства всеобщего благосостояния. В ней были больницы для стариков и детские дома; хосписы для больных всех возрастов; места для прокаженных; общежития или гостиницы, где паломники могли купить дешевую кровать и еду. Во времена голода церковь часто выступала в качестве крупнейшего поставщика хлеба и других предметов первой необходимости, таких как соль»
Имея за собой такой объем функций, необходимых для общества, церковь также выступает в качестве значимого субъекта политики, оказывая влияние непосредственно на жизнь своих прихожан, то есть почти все общество, ввиду всеобъемлющего распространения христианства как религии среди европейского населения. С большой ответственностью приходит ощутимая значимость церкви в социальной жизни – ее власть, проявлявшаяся в том, что именно данный институт позволял себе оказывать влияние на ту часть жизни любого члена общества, которую не позволяло и не позволяет затрагивать себе практически никакое государство – частную. Церковь определяет нормы морали, задает «правильное» поведение, регулируя все общественные процессы. Каждое значимое событие в жизни любого индивида так или иначе связано с этим институтом: крещение после рождения, венчание с партнером, похороны, не говоря уже о таких праздниках, как Рождество, Пасха и т.д.
«Она [средневековая церковь] распространяла свое влияние через поощрение и наказание на каждую составляющую жизни людей»
То есть прихожане, ведущие свою жизнь по заветам церкви получали поддержку в трудные времена и уверения о том, что после смерти их ожидает блаженный рай. Те же, кто нарушал религиозные устои, и в особенности те, кто шел против нее, могли рассчитывать на самые жестокие меры: от всеобщего порицания до отлучения (анафемы), то есть по сути изгнания из значимой части общественной жизни.
Однако как именно она воздействовала на умы людей? Как расширяла свои полномочия, круг верующих? Для этого, как пишет французский историк XX века – Филипп Арьес, церковь прибегала к страху смерти, ада у людей, всячески напоминая о конечности бытия (memento mori, «помни о смерти»):
«То было, как известно, время [Средневековье], когда церковь, не довольствуясь монастырским идеалом совершенства, поставила себе целью завоевать души и тех людей, что прежде были предоставлены чему-то вроде языческо-христианского фольклора. Орудиями этого миссионерского завоевания были монахи нищенствующих орденов, пытавшиеся поразить воображение мирян сильными образами, в том числе образами смерти»
Столь сильно эмоционально окрашенное чувство, как страх, в действительности способно влиять на человека: он сковывает, ставит в тупик. В свою очередь церковь предоставляет такую картину мира, такие способы взаимодействия с ним, что это чувство вытесняется, ведь предлагается позитивная альтернатива: готовый список того, чего нельзя делать, в случае соблюдения которого человек не только не отправится в ад, но и после чистилища может попасть в рай.
Опираясь на все вышесказанное, можно говорить о присущем прихожанам церкви определенном коллективном габитусе. По Пьеру Бурдье – французскому социологу и политическому публицисту XX века – под габитусом понимается:
«...системы устойчивых и переносимых диспозиций, структурированные структуры, предрасположенные функционировать как структурирующие структуры, т. е. как принципы, порождающие и организующие практики и представления, которые, хотя и могут быть объективно адаптированными к их цели, однако не предполагают осознанную направленность на нее и непременное овладение необходимыми операциями по ее достижению»
То есть габитус – некая система мировосприятия, которая регулирует и само взаимодействие с окружающей действительностью. Далее в своей работе Бурдье наделяет габитусом не только отдельных людей, но и организмы (социальные единицы, социальные тела). Его можно выделить среди людей одной социальной группы, страты, класса:
«...гомологичными габитусами, теми, что составляют единство стиля жизни одной группы или одного класса...»
Итак, католические христиане Средневековья обладали определенными паттернами поведения, схожей картиной мира, а значит и коллективным габитусом. П. Бурдье также писал:
«...конституирующая власть – власть, создающая новые группы путем мобилизации индивидов или защиты их интересов...»
Церковь, так сильно озабоченная удовлетворением потребностей общества, безусловно, создала свою группу: прихожан, папство и т.д. Обладая этой символической властью, она мобилизовывала своих членов на те или иные выступления, настраивала на определенный образ жизни.
Может показаться, что между церковью и изобразительным искусством не существует прямой логической взаимосвязи. Тем не менее не стоит забывать о том, что именно папство выступало в качестве щедрого заказчика различных картин с религиозным сюжетом. Говоря о взаимосвязи с окружающим миром этого ограниченного круга людей, Имон Даффи, ирландский историк и профессор Кембриджского университета, пишет:
«…истории западного искусства полна крупными пожертвованиями Микеланджело и Рафаэлю, Браманте и Бернини [со стороны папства]...»
Изобразительное искусство выступало в качестве текста, наглядно иллюстрирующего те нормы и ценности, к которым апеллировала церковь. Картины способны донести нужную идею куда быстрее, чем длинные нагроможденные тексты, которые были недоступны для понимания обычным крестьянам. Безусловно, эти произведения использовались церковью и для других функций (например, для создания нужной атмосферы), однако для раскрытия тезиса стоит заострить внимание на коммуникативной функции живописи.
На самом деле существует целое множество картин, выполненных в рамках концепции memento mori, а также близких к ней macabre и точнее danse macabre (работы, в которых присутствуют так называемые пляски смерти, служащие напоминанием смертности любого). Последние, кстати, довольно часто можно было встретить и в самих церквях в конце XV века:
«…между 1463 и 1466 годами [Бернт Нотке] написал для церкви Святой Марии картину «Танец смерти»…»
пишет в своей работе современный немецкий историк искусства – Хартмут Крохм. Позже Бернт Нотке повторит сюжет пляски смерти, только теперь уже для церкви Святого Николаса в Таллине.
В качестве еще одного автора, творившего в рамках данной концепции, можно назвать Йоханнеса де Кастуа и его фреску «Пляска смерти» в церкви Святой Троицы в Храстовле, Словения. Эти произведения наглядно демонстрируют близость смерти, изображенную в виде скелета человека, к любому, вне зависимости от его социального статуса. Работы напоминают, что и папы, и императоры, и крестьяне, и младенцы не могут избежать конца своей жизни, что он так или иначе их настигнет. Эта довольно простая и устрашающая мысль, заключенная в средневековых картинах и гравюрах, заставляет прихожанина церкви, следуя заветам христианской религии, вести тот образ жизни, который считается «правильным» и праведным.
И все же довольно легко пойти на поводу у мифа о безграничном влиянии церкви на живопись на протяжении всего Средневековья. Однако со временем, в особенности после Реформации, функции концепций memento mori и macabre немного видоизменился, как и основной заказчик работ. Как уже было сказано выше, раньше таковым выступала церковь, теперь же – частные лица, либо он как таковой и вовсе отсутствовал.
К примеру, Альбрехт Дюрер создал свою гравюру «Рыцарь, Смерть и дьявол», находясь на службе у императора Максимилиана I, скорее всего без специального заказа с чьей-либо стороны. Существует догадка, что произведение могло быть создано для того, чтобы оказать уважение Мартину Лютеру. Идейное содержание гравюры доподлинно неизвестно, однако наиболее признанной является трактовка, согласно которой изображенный воин служит примером христианского воителя, а смерть, согласно устоявшемуся канону, символизирует конечность бытия любого человека.
Стоит отметить и картину «Три возраста и Смерть» Ханса Бальдунга, ученика вышеупомянутого Дюрера. Заказчиком полотна был граф Фридрих Магнус Сольмский. Основная мысль, которую пытается донести автор, заключается в том, что смерть неизбежна, а красота и молодость конечны. Об этом довольно легко догадаться, взглянув на детали: часы в руках Смерти символизируют то самое memento mori, зеркало в руках девушки – тщеславие и самолюбование. То есть с течением времени использование концепций все также выступало в качестве попытки повлиять на поведение людей, на их мировоззрение, однако уже с позиции личной философии автора или заказчика, а не церковного института. В этом отношении ни художник, ни какой-либо граф не стремился расширить свою власть, влияя на общественное сознание, они скорее высказывали мнение, защищая личные идеалы, которые, конечно, были сформированы под влиянием времени, в том числе – христианской религии.
Таким образом, церковь действительно имела большое влияние на общественное сознание и живопись эпохи Средневековья. Безусловно, со временем значимость этого института снизилась, однако то воздействие, которое уже было оказано, нельзя не заметить, ведь оно продолжало и продолжает играть важную роль в жизни каждого индивида хотя бы через основные нормы морали. Та же концепция memento mori, служившая для устрашения людей близостью смерти ради их подчинения религиозным догмам, и в дальнейшем не потеряла своей актуальности, пусть и немного преобразившись и видоизменив свою функцию.