Космонавты
Я ждал этого дня годами! Последняя неделя перед стартом вымотала сильнее, чем все годы упорных тренировок и подготовок. Последний день вообще, казалось, длился вечность... Всё таки скорость течения времени относительна, и не только в прямом смысле, как это доказал Эйнштейн, но и в переносном. И вот, сейчас я сижу в кресле командира экипажа, и наблюдаю, как таймер отсчитывает последние минуты перед стартом. Меня охватывают восторженные, восхищённые мысли... Всего 10 лет назад Юрка стал первым человеком, пересёкшим Линию Кармана. Космос, несомненно, открыл невероятные возможности для науки! Однако некоторые эксперименты, к примеру, по выращиванию живых организмов, могут длится месяцами! Следовательно, необходимо обеспечить длительное пребывание людей на орбите. Человечеству нужны космические станции. И вот, наша страна первой создала такую!
Туда мы и летим втроём, вместе с Владом и Витькой!
Страх? Есть конечно! Особенно если вспомнить, что наша экспедиция - уже вторая на станцию. Первая в позапрошлом месяце пристыковалась и... Из за технических проблем ребята не смогли ни перейти на станцию, ни отстыковаться. Стыковочный узел застрял намертво, и космонавты оказались в ловушке с ограниченным запасом кислорода! Но разве русские сдаются?! Вскрыв внутреннюю обшивку корабля, они покопались в куче проводов с паяльником, и смогли таки запустить расстыковку, после чего благополучно вернулись на Землю.
Ну всё, вперёд! Зажигание, старт! Трясёт, конечно, нехило, лезут в голову пошлые мысли... В кресло вдавило так, словно на меня слон наступил. Вот голубое небо постепенно растворяется, чернеет, начинают медленно проявляться звёзды. Сначала едва заметные, а потом они становятся большими и яркими!
Десять часов на орбите! Вдалеке появляется блестящая серебристая точка - наша цель. Подлетаем к ней, тормозим, выводим в корабль в нужное положение и начинаем медленно приближаться. Вряд ли мы повторим судьбу предыдущего экипажа. Много конструктивных ошибок было исправлено, много недочётов ликвидировано. Стыковка! Как по маслу! Открываем люк, заходим на станцию.
Всё в дыму. Ну ничего, и не такие проблемы решали. Одеваем противогазы, чиним вентиляцию, включаем её. Вот дыма как и не бывало! Зажигаем кислородную шашку, что бы восполнить кислород.
11 дней на станции. Витька заметил огонь под обшивкой! Короткое замыкание! Слава богу, что станция не заполнена чистым кислородом. Такой состав атмосферы использовали на своих кораблях американцы, пока трое их "астронавтов" (Что за странное слово!) не сгорели живьём!
Ну ладно! Огнетушитель в зубы - и вперёд! Благо, разгореться сильно не успел.
Последний день полёта. Возвращаемся на корабль, закрываем люк, отстыковываемся от станции. Остаётся только выждать момент, повернуть корабль двигателями вперёд, и включить их! Замедление, плавное снижение и привет, сибирская тайга или сухие степи Казахстана!
Сделано! Полным ходом летим на землю. Теперь надо отделить кабину экипажа от корабля, что бы парашют выдержал вес. Жмём на кнопку. Отделяемся от корабля, и тут...
О, ужас! Мигают большие красные лампы, пищит сигнал тревоги! Стрелка манометра стремительно идёт вниз. Становится трудно дышать. Сразу ясно, разгерметизация, или, короче говоря, дырявый корабль!
Конечно, было жутко, но ни у кого не дрогнул ни один волос. Стрессоустойчивость - главное качество космонавта!
Но где дырень то? Были бы у нас бумажки, соль, сахар или песок, рассыпали бы их в невесомости, и посмотрели бы, где они собираются. Но ничего из этого у нас нет.
Наверняка открылся клапан, который должен был открыться в трёх километрах над Землёй и уравнять давление воздуха внутри и снаружи. Ну и где этот поганый клапан? Вот он! Я тянусь к нему рукой, что бы если уж не закрыть, то хоть заткнуть пальцем! И чувствую сильную боль в мышцах.
Давление внутри корабля примерно равно атмосферному. А толща всей земной атмосферы весит столько же, сколько столб из десяти метров воды. Сейчас давление воздуха стремительно падает, и для наших организмов это равносильно стремительному всплытию с десятиметровой глубины. Привет, кессонка!
Сначала лица Влада и Витьки искажаются от боли, потом они уже не могут сдержать стоны и корчатся в позе эмбрионов, плавая в невесомости. Странно видеть взрослых брутальных мужиков в таком положении, хотя прекрасно осознаёшь ситуацию. Меня тоже пронзала адская боль, и я не мог сдержать крики, но понимал, что надежда на выживание есть! Невероятным усилием воли я дотянулся до проклятого клапана и заткнул его пальцем!
Воздуха осталось мало... Приходится дышать очень глубоко. Кессонка и боль должны минут через пять пройти, когда организмы адаптируются к упавшему давлению. Я так радуюсь нашему спасению, что совершенно забываю взглянуть на манометр, стрелка которого и не думала останавливать своё стремительное падение!
Дышать становится всё труднее, начинает темнеть в глазах! Прежде чем окончательно провалиться в темноту, я понимаю, что затыкал пальцем не тот клапан! Их же, проклятых, два!
Очнулся я от резкого запаха нашатыря. Если бы у меня были силы, я бы сейчас адски кричал! Кажется, что каждая клеточка тела рвётся на куски. Надо мной склонился врач, приводящий меня в чувства. Я ощутил гравитацию, по которой так соскучился. Я не слышал ни звука, хотя врач шевелил губами. Сопоставив это с сильной болью в ушах, я понял, что у меня лопнули перепонки. В моём сознании промелькнула одна мысль...
Мы же резервный экипаж! На нашем месте должны были быть другие, Лёшка в их числе! Эх, Лёшка, повезло тебе! Твоя карьера не закончится первым в истории выходом в открытый космос! Ещё на Луну полетишь! Удачи! Мысленно я пожелал ему счастья, долгой жизни и множества полётов!
Слава богу, что никто не ждёт меня на Земле! Ни жены, ни детей, ни родителей. Только верные друзья! Никто не будет рвать на себе волосы и убиваться годами. Никого не отправят в детский дом! Едва предо мной пронеслась эта мысль, как я вдруг понял, что совершенно не чувствую биения сердца. У меня нет пульса! Постепенно в глазах меркнет и я проваливаюсь в полную темноту! Навсегда!