Архитекторы и архитектура Брянска
Сегодня у нас разговор об архитектуре как явлении и архитектуре Брянска – вдумчивый, тяжелый, местами печальный, но все же обнадеживающий. Мы встретились с Георгием Стародубовым и Марией Гулевич из архитектурной студии 3bgroup. Поговорили о том, что такое архитектура сегодня, как студия 3bgroup работает с архитектурой и зачем занимается просветительской деятельностью. Разобрались, как живут архитекторы и архитектура в Брянске. Ответили на вопросы, зачем нужен дизайн-код и почему мы должны беречь архитектуру родного города.
3bgroup – кто вы такие?
Георгий. Мы архитектурная студия. Проектируем жилые здания, общественные пространства и постройки любого типа. Занимаемся живописью и просветительской деятельностью.
В каких городах вы работаете?
Георгий. Офис 3bgroup находится в Брянске. Но команда разбросана по России. География наших проектов тоже не замыкается на Брянске. Мы работаем в Москве, Подмосковье, Калуге, Сочи. Участвуем в конкурсах по всей стране. У нас довольно большая экспансия в Подмосковье и ближайших регионах. Идеи, которые мы поняли и приняли для себя здесь – в Брянске – транслируем в другие города. Это позволяет проверять на прочность наш подход к архитектуре и проектированию.
Как вы работаете с архитектурой?
Георгий. Мы подходим к проектированию комплексно, поскольку рассматриваем архитектуру шире, чем просто строительство здания. В нашем понимании, архитектура – это междисциплинарный и межконтекстуальный предмет. Мы исследуем все: материалы, историю, контекст, среду, в которой находимся мы, и в которую нас помещает заказчик.
Например, когда работаем в другом регионе, то изучаем историю и контекст города. И тогда работать с объектом становится проще. Множество ответов приходят сами по себе – просто потому, что контекст раскрывается нам, и мы понимаем, как с ним работать.
Ваш архитектурный стиль?
Георгий. Мы вне всех измерений. Если упрощать – работаем в современном стиле. Но он очень многогранный. Архитектурная конъюнктура сводится к тому, что здания не строятся в определенном стиле. Каждый объект вбирает несколько архитектурных стилей. Одним словом, постмодерн.
Мы апробируем разные подходы, перерабатываем и интерпретируем их. Поэтому каждый наш объект воспринимается не как определенный стиль, а как комплекс стилей. В каждой конкретной ситуации мы используем лучший мировой опыт, который подходит под контекст. Не важно, сколько стоит здание – 15 000 или 50 000 000. Мы работаем над объектом так, чтобы его действительно можно было назвать архитектурой.
Зачем нужен архитектор?
Мария. Иногда кажется, что архитектор нужен только для того, чтобы получить разрешение на строительство – то есть, просто помочь выполнить формальные требования к проекту. Но на самом деле, архитектор связывает вместе все потребности, которое должно закрыть здание, все ограничения и весь контекст. Пропускает задачу через призму своего опыта, и даже через свою душу, чтобы выдать решение.
Часто мы – архитекторы – решаем утилитарные задачи: как сделать так, чтобы зданием или пространством было удобно и безопасно пользоваться. Но всегда нужно помнить о красоте, новых смыслах и идеях.
Что такое архитектура сегодня?
Георгий. Архитектура в наше время – это уже не история про рандомное здание в рандомном месте. Это экология, исторический, социально-экономический и духовный контекст. Мы видим, как в современной архитектуре, из-за отсутствия доминирующего стиля, складывается общая тенденция, в которой каждый проект может содержать сразу несколько разных стилей. Так и архитектура – как дисциплина – может содержать в себе все смыслы, выходя за рамки обычных представлений о ней.
Почему вы занимаетесь просветительской деятельностью?
Георгий. Чтобы общество приходило в движение и в городе что-то менялось. Мы создаем дискурс, чтобы люди находили решение проблем города через обсуждение. Брать решение из головы и навязывать его обществу не нужно – оно должно находиться в формате диалога.
Люди должны понимать, какую архитектуру они покупают. С одной стороны, осведомленный человек не станет платить за плохую архитектуру. С другой, хорошую архитектуру нужно поддерживать не только словом, но и рублем. Уровень городской архитектуры вырастет только тогда, когда мы научимся отказываться от плохой архитектуры.
Какие лекции вы провели (и планируете провести)?
Мария. В 2019 и 2020 годах мы провели серию лекций «Многоэтажки» – о городе, архитектуре, городском планировании и о том, что вообще происходит с нашими городами. Участвовали наши друзья из Брянска, приезжали коллеги из других регионов, в том числе из Москвы: Брянский урбанист, Советские линии, организаторы Том Сойер Феста в Клинцах Оля Молявко и Алина Коленченко, архитекторы из бюро Form и «Меганом», преподаватели Архитектурной школы МАРШ.
Прим. редакции: Оля Молявко и Алина Коленченко не только восстановили два исторических дома в Клинцах, но и выпустили книгу «Азбука Клинцов». Читайте наш разговор с Олей о Том Сойер Фесте, клинцовской азбуке, любви и уважению к малой родине здесь.
В прошлом году привозили в Брянск Александра Зальцмана с лекцией «Новая жизнь старых зданий». На примере Брянского арсенала говорили о важности индустриального наследия – почему это часть городской идентичности и как жители могут участвовать в развитии городских территорий.
Прим. редакции: Александр Зальцман – директор по продукту компании CM International. А почитать про Брянский арсенал и его судьбе можно в нашем материале Слава русского оружия.
Сейчас мы запустили цикл «Городские триггеры». На первой лекции поговорили о спонтанной архитектуре и ее влиянии на архитекторов. На следующих лекциях расскажем, как с городом взаимодействуют люди с ограниченными возможностями и как город взаимодействует с теми, у кого нет дома. Мы хотим отойти от восприятия архитектуры как физического объекта и подойти к анализу архитектуры как явления.
Прим. редакции: лекция «Архитектура через призму социальной изоляции» пройдет 7 июня, лекция «Архитектурные ландшафты бездомных» – 5 июля. Зарегистрироваться на обе лекции можно здесь.
Георгий. На новых лекциях мы разбираем углубленные вопросы, влияющие на архитектуру. Пытаемся выяснить, что людей раздражает в городе. Эти лекции – часть решения глобального вопроса «Кто мы, откуда и куда идем?». Это очень важно. Мы хотим создавать новые архитектурные памятники Брянска вместе. Но для этого нужно понять, какие памятники нам нужны и почему.
В XXI веке эти вопросы следует рассматривать более структурировано и глубинно. Мало понимать, какие стенки бывают, как они могут быть обрамлены и разукрашены. Если мы ответим на вопрос «Кто мы такие?», то, возможно, следующие поколения не будут уничтожать то, что мы построим. Они будут понимать, какую роль эти здания выполняют в городе.
Как художественная деятельность влияет на вашу архитектурную работу?
Георгий. Архитектура и живопись дополняют друг друга. Часто в живописи мы находим решения, которые затем транслируем в архитектуру. Вопросы творческого процесса – настоящего творчества – междисциплинарные. Потому что и живопись, и архитектура – вещи, связанные с тобой как с автором. Вместе с тем, мы не завязываем живопись на архитектуре.
В каком направлении живописи вы работаете?
Георгий. Мы рисуем в стиле геометрической абстракции. Участвуем в выставках и организуем выставки сами. Крайняя наша выставка – «Пента» – прошла в «Модуле» в 2021 году. Это были времена ковида, поэтому мы уделили много внимания работе с пространством. Чтобы человек, который пришел на выставку, освободился от своих идей и предубеждений, со свободной головой воспринял живопись. Потому что наша живопись беспредметна – у нее нет предмета обсуждения. И к ней нужно подходить иначе, чем к контекстуальной или фигуративной живописи.
Что такое дизайн-код?
Георгий. Дизайн код – это регламент внешнего вида города. Он закрывает все основные визуальные моменты: архитектура, благоустройство территории, размещения рекламных и информационных конструкций. Например, в какие цвета красить здания. Как озеленять и освещать улицы. Каких размеров должна быть вывеска на магазине или кофейне.
Зачем нужен дизайн-код?
Мария. Это вопрос уважения к себе и к городу. Особенно это актуально для исторического центра. Без дизайн-кода на улицах некрасиво. Он нужен, чтобы был порядок. Это может не понравиться какому-нибудь малому бизнесу на первом этаже. Но мы живем в обществе и должны уважать общественное пространство.
Георгий. Это и экономический вопрос. Дизайн-код делает город богаче. Если посмотреть на рентабельность жилья, то несложно заметить, что здания с дизайн-кодом дороже, чем здания без него. Увеличивается стоимость ренты – увеличивается денежный оборот. Увеличивается оборот – увеличивается благосостояние территории. Этот круговорот создает совершенно другие условия для развития города и уровня жизни горожан.
Как живет дизайн-код в Брянске?
Георгий. Его нет и не ожидается. Но проблема не в дизайн-коде – его можно начертить хоть сейчас и бесплатно. Начертить так же, как это сделали в Краснодаре, Барнауле и в других городах. Проблема в том, что в контексте дизайн-кода нужно изменить всю систему городского планирования и надзора за реализацией решений.
Например, на бумаге существует постановление «Об утверждении Правил размещения информационных конструкций на фасадах зданий на территории города Брянска». В нем прописаны большинство вопросов, которые касаются вывесок, баннеров и прочего. Но это постановление не работает – никто не соблюдает его.
В большинстве случае арендаторы вешают на фасад то, что захотят. Им проще заплатить штраф за неправильное размещение, чем что-то согласовывать в управлении архитектуры и градостроительства. Они могут даже не платить штраф – подают апелляцию в суд и за это время двадцать раз закрываются. При этом организации, которые готовы работать долго, стараются делать хорошие вывески.
Мария. Стоит учесть, что никакой документ не будет исчерпывающим на 100%. Всегда найдется случай, отклоняющийся от регламента. Поэтому нужно, чтобы управляющие органы могли принимать решения.
Но часто утверждение вывески выливается в бессмысленную бюрократию. Никто не хочет брать на себя ответственность за то, чтобы что-то как-то не так сделать. И это при том, что обычно делается «никак». Но когда от этого «никак» отклоняются, начинается буквоедство.
Георгий. Чтобы на улицах города стало чище, достаточно реализовать уже имеющееся постановление. Перестать согласовывать пристройки к объектам культурного наследия. Сделать тротуары вдоль дорог, а потом еще и чистить их. И уже тогда у нас будет прекрасный город.
Каждый человек хочет жить в красивом городе. Но для этого нужно понимать, что город не ограничивается квартирой и машиной. Хочешь жить в красивом городе – научись уважать его. Если ты что-то открываешь, сделай хотя бы нормальную вывеску. Помни, что ты находишься в городе, где люди умирали, чтобы этот город жил.
Как живут архитекторы в Брянске?
Мария. Когда я говорю о проблемах города, у меня начинается упадническое настроение и просыпается чувство безысходности. Непосвященным кажется, что архитектор создает среду и архитектуру – и все зависит только от него. На самом деле это сложный комплексный процесс, который часто сводится к политическим и экономическим факторам. Ты – как архитектор – работаешь по техническому заданию, с которым приходит заказчик. Можешь сделать в рамках запроса чуть-чуть лучше или чуть-чуть хуже. Но дельта, в которой ты колеблешься, диктуется снаружи и обуславливается политико-экономическим моментом.
Ты не можешь взять и построить новый город с прекрасной архитектурой. Как следствие, архитекторы соглашаются вписаться в заданные условия или уезжают туда, где запрос к архитектуре на ином качественном уровне.
В теории, архитектор может своими силами повысить общую планку архитектуры и благоустройства города. Но это не его задача. Архитектор не может изменить политику или улучшить экономику – у него нет таких рычагов. Ты ходишь по городу, о чем-то говоришь, что-то обсуждаешь. Но потом понимаешь, что приходится работать в той обстановке, которая сложилась. Не хочешь работать в таких условиях – работаешь с заказчиками из других городов. А со своим городом ты так особо ничего и не сделаешь.
Какие проекты вы разрабатывали для Брянска?
Георгий. У нас было несколько проектов общественных пространств в Брянске. К «Выставке маргинальных архитекторов», которая прошла в 2018 году, разработали концепт реставрации Набережной.
В 2022 году Маша предложила проект «Постхрам», который призван компенсировать утраченный храмовый комплекс на Рождественской горе и помочь вообще по-новому взглянуть на архитектуру, которая может создаваться в городе.
Еще один общественный проект нашей студии – стелла подвигу партизанского движения на Брянщине.
Прим. редакции: отдельный разговор про проект «Постхрам» – в материале Постхрам – взгляд на будущее Брянска.
Как соотносятся архитектура и пространство?
Мария. От архитектуры не так много зависит. Очень много решает пространство. Здание должно вписываться в сетку улиц и красные линии застройки – чтобы человеку было удобно взаимодействовать с ним.
Если говорить предметно, пространство должно быть чистым, аккуратным и приятным. Чистота – вообще недооцененная вещь в наших городах. Нишевая такая штучка. Далеко не все знают, что в городе должно быть чисто. Поэтому, действительно, от архитектуры не так много зависит. Если мы построим красивый дом на Богом забытой улице, то он просто потеряется в окружающем хаосе.
Какие архитектурные и градостроительные проблемы у Брянска?
Мария. Проблем у города очень много – этому вопросу в свое время мы посвящали целые лекции. Однако раньше мы делали акцент на глобальных вещах. Например, разбирали планировки районов: советских, постсоветских и тех, которые строятся сейчас. Но в последнее время хочется обсуждать более простые темы: высота дорожек и бордюрного камня над газоном, сливы водосточных труб, целостность асфальтового покрытия во дворах. Таких проблем у города тоже полно.
Но масштабно, основная проблема – отсутствие градостроительной политики. У нас нет понимания, что какие-то здания нужно сохранять. Нет понимания, какую цветовую гамму применять в городе. Банально, нет понимания эстетики. Складывается впечатление, что зачастую архитектурные вопросы решаются хаотично, без участия архитекторов. Например, у нас облупилась штукатурка на здании – давайте сделаем вентфасад. Фокус на утилитарности архитектуры, эстетическая сторона вопроса забыта.
Георгий. Действительно, мы не знаем, как город должен выглядеть. Более того, не знаем, кто мы и куда идем.
Мария. Но это не значит, что в городе должна быть однобокая градостроительная и архитектурная политика в духе: «А теперь мы город партизанской славы». Важнее понимание, что наши дома – это не сараи. Что мы можем жить не как в хлеву, что можно повысить планку запроса к архитектуре. Сейчас мы живем в условиях, когда смотришь даже на остановки и думаешь: «Почему так?».
Георгий. Даже если мы потомки победителей, это не значит, что нужно везде вешать звездочки. Проблема в другом – нужно научиться уважительно относится к заслугам города. Например, восстановить Арсенал, на котором выковывали победы.
Когда смотришь на Дворец пионеров, думаешь: «Люди 50 лет назад могли мыслить так!». Сейчас мы не то чтобы что-то восстановить, мы тротуары сделать не можем.
Но если мы хотим красивый город, нужно что-то менять. Ведь можно постараться и сделать хороший город для жизни. Чтобы люди хотели жить в нем и рожать детей. Или хотя бы спокойно гулять. Например, сейчас планируют расширять ул. Горького. Все – мы теряем вайбовое место и дома, расположенные на улице.
Мария. При расширении ул. Горького сносить дома не будут. Но такое шоссе под окном – это высокий уровень шума и грязи. Людям, которые там живут, станет жить хуже, почти невозможно. Как теперь будут жить люди в доме, который восстанавливали ребята из Том Сойер Феста?
Прим. редакции: в 2021 году волонтеры Том Сойер Фест восстановили исторический дом по адресу ул. Горького 10.
Но ведь городские раны заживают?
Мария. Когда я прочитала новость про расширение ул. Горького, мне стало дурно: «Я не буду думать об этом сегодня, подумаю завтра. Я не хочу портить себе вечер». Но деревья срубят, улицу расширят, а мы к этому привыкнем. Да, мы потеряем классную локацию. Но город – это живой организм. Он меняется и это нормально. Конечно, таким образом ему лучше бы не меняться. Но это процесс, на который мы не можем повлиять.
Когда-то центр города утратил Новопокровский собор, комплекс зданий при нем и холм, на котором располагался храм. Мы лишились важной части нашего наследия. Но даже эта рана затянулась – не метафизически, а физически. Эта территория изменилась. Построили «Дружбу», разбили интересную площадь с фонтаном. Получилась вполне осмысленная и вменяемая среда. Правда, сейчас мы снова утратили эту территорию…
Как Брянск бережет свою архитектуру?
Георгий. Наш город – уникальный пример того, как предыдущие поколения, вопреки всему, построили красивый и уникальный город. Но сейчас мы закрываем глаза на это. Когда какое-либо здание приходит в негодность, его сносят – из-за безответственности, безалаберности, вмешательства третьих интересов или просто из-за того, что не могут нормально законсервировать.
Нам дали хорошо реализованную среду, с интересной и мощной идеей. Но мы не бережем и не поддерживаем ее. У нас была красивая Набережная, которая гармонировала с «Дружбой» и лестницей на Рождественской горе. Но она рассыпалась от времени. Мы ее разобрали и построили новую, заменили фундаментальный фонтан на более утилитарный фонтан. Остатки старого фонтана повесили на забор – как голову убитого животного.
Очень часто в нашем городе архитектурное излишество воспринимается как бремя, с которым мы не можем совладать. Смотрим, как все рушится и не понимаем, что с этим делать. Например, есть здание ЗАГСа с интересными балюстрадами на крыше. Но и они рассыпались. Вместо того, чтобы восстанавливать, мы сносим. Или ограждаем ленточками и ждем, пока оно развалится само.
Как и зачем беречь архитектуру родного города?
Мария. На вопрос «Как?» отвечу коротко: нужно подходить к архитектуре осмысленно. Обращаться к архитекторам и делать то, что они говорят. Выделять ресурсы на архитектуру. Потому что из воздуха ничего не берется.
Георгий. Зачем? Чтобы не потерять людей, которые живут в городе. В город с красивой архитектурой приезжает больше людей, уезжает – меньше. Это привлекает инвесторов, делает жилье и офисные здания рентабельнее – люди хотят покупать, арендовать, вкладываться.
Три самых красивых здания Брянска?
- Спасо-Гробовская церковь / Российская Империя.
- Краеведческий музей (без баннера) / СССР.
- Торговый центр «Айсберг» / Российская Федерация.
- Тихвинская церковь / Российская Империя.
- Техническое здание на ул. Бежицкой перед поворотом на Первомайский мост (не путать с бизнес-холлом) / СССР.
- Жилой дом (ул. Ямская, 10) / Российская Федерация.
Три главных архитектора Брянска?
Сложный вопрос. Мы попробуем выделить по архитектуру из каждой эпохи и несколько их основных работ.
Николай Андреевич Лебедев / Российская Империя. Николай Лебедев – представитель русского стиля в архитектуре, который был популярен во второй половине XIX – начале XX вв. Лебедев создал знаковые для своего времени объекты – красивые и изящные – которые очень любят жители города (а это важно!). По его проектам построили здание женской гимназии на пл. Карла Маркса, Спасо-Гробовскую церковь на проп. Ленина, комплекс зданий Брянского арсенала на ул. Калинина.
Александр Алексеевич Зеленов / СССР. Александр Алексеевич работал в стиле модернизма. Это очень чуткий архитектор, который умел работать с контекстом. Он спроектировал многие здания и пространства, которые очень удачно встроились в существующую городскую структуру и во многом определили ее. Например, по проектам Зеленова построили краеведческий музей на пл. Партизан, кардиологический диспансер на ул. Октябрьской и жилой дом с магазином «Брянские товары» на ул. Емлютина.
Александр Петрович Перов / Российская Федерация. Человек, который очень любит наш город и которому не все равно. Прекрасный преподаватель, главный и чуть ли не единственный реставратор в городе. По его проектам провели научную реставрацию здания канатной фабрики Мартынова на Автовокзале и Винный замок. Когда-то Александр Петрович возглавлял архитектурный отдел Брянской епархии.
И отдельно стоит упомянуть Василия Николаевича Городкова. Во многом, центр современного Брянска – это его работа. Он работал над восстановлением города после войны, участвовал в планировке новой структуры центра Брянска. По его проектам построили ЦУМ, Дом книги, здание областной библиотеки; восстановили Тихвинскую, Воскресенскую, Спасо-Гробовскую и Петропавловскую церкви.