Утечка заметок на 6-й День Персонажа Егеря
[Портрет] Укротить
Доброта может укротить дикость, но не способна усмирить жадность.
Письмо, Помеченное для Дальнейшего Расследования
Дорогая мисс Лэм,
это письмо предназначено исключительно для Ваших глаз.
В соответствии с нашей прежней договорённостью, я недавно провёл расследование по Вашей просьбе и постарался собрать и систематизировать полученные сведения.
Мои выводы основаны на двух основных источниках: полицейских отчётах и моём собственном расследовании.
Как Вам известно, мой брат входил в число детективов, назначенных на дело о бойне в поместье Олетус, а я и поныне служу в полиции. Хотя моя должность не из числа высших, она даёт мне определённое влияние, которое, по идее, должно было существенно облегчить расследование.
Однако, когда я попытался выйти на других офицеров, участвовавших в первоначальном деле, те либо упрямо отказывались говорить, либо, как и мой брат, бесследно исчезли.
Получение доступа к полицейским материалам оказалось делом не менее трудным. В итоге мне удалось заполучить лишь заключительные отчёты, а в изучении самого дела мне было отказано.
В финальных документах содержалось лишь несколько зацепок — большинство из которых Вам уже известны по нашей последней встрече. Однако два списка особенно привлекли моё внимание.
Один из них — список погибших, другой — пропавших без вести.
В списке погибших значатся три имени: владельцы поместья, мистер и миссис ДеРосс, и лесничий Бейн Перес. Любопытно, что имя Бейна Переса в конечном итоге было вычеркнуто.
В списке пропавших числились четверо: егерь Бланш, его жена и ребёнок, а также всё тот же лесничий Бейн Перес. Из этого списка не вычеркнуто лишь имя сына Бланша; напротив других имён стояли пометки о том, что семья Бланшей умерла от болезни, а дело Переса было отозвано.
После трагедии в поместье Олетус полиция, испытывая нехватку людей, могла открывать дела о пропавших только по поданным заявлениям. Бейн Перес был внесён в список пропавших лишь спустя неделю после происшествия.
Это подтверждает наше прежнее предположение: что нашёлся по меньшей мере один человек, подавший заявление, связанное либо с поместьем Олетус, либо с Бейном Пересом.
Увы, я был тогда ребёнком и мало что помню об этом деле. Просматривая старые газеты, я не нашёл ни одного упоминания, которое связывало бы эти улики, кроме разве что печально известной «Проклятой Женщины».
Соответственно, и человек, отозвавший дело, должен был иметь к ней отношение.
Об этом человеке у меня есть кое-какие сведения. За несколько дней до своего исчезновения брат за ужином рассказывал о странном деле:
— Молодой, светлокожий, с каштановыми волосами средней длины, в очках, выглядел скорее учёным, чем работягой. Он предоставил все нужные документы от имени Проклятой Женщины, но я так и не поверил в его слова о родстве.
Я хорошо запомнил это описание. В тот вечер брат ушёл на новое расследование и с тех пор больше не возвращался на ужин — вплоть до своего исчезновения.
Следуя этой зацепке, я отыскал копию удостоверения Проклятой Девушки среди архивных материалов об отзыве дела. С этим я отправился в её родной край — маленький городок в горах Кантабрии.
Там я нашёл то, что можно назвать её семьёй: бедное, но многочисленное семейство, состоящее из стариков и их детей. В разговоре выяснилось, что почти никто из них Бейна Переса не знал, он был для всех чужаком.
После смерти отца Бейна его мать вышла замуж за старика Ортегу, у которого от предыдущего брака был сын — Наварро Ортега. Наварро был младше Бейна на шесть лет. Можно было бы ожидать, что такая разница и сложные родственные связи породят неприязнь, но, напротив — только Наварро согласился со мной поговорить.
— Мы тогда все были бедные, — сказал он, — но он обо мне заботился. А вот с моим отцом у них никогда не ладилось, после смерти его матери стало ещё хуже. Я знал, чего добивается отец… — он кивнул в сторону старого, но ещё крепкого человека, что спорил с соседом у сеновала.
— Но что я мог сделать? Я сам был ещё ребёнком. Когда Бейн уходил, я сказал ему, что лучше ему не возвращаться. В действительности это отец велел мне передать эти слова. Бейн сильно опечалился, но я верю — так было лучше. Я знал отца… и знал Бейна. Остаться — только погубил бы себя.
— Он больше не появлялся после этого? — спросил я.
Наварро кивнул, а потом, будто что-то вспомнив, ушёл в дом и вернулся с письмом.
То было письмо от человека, интересовавшегося, вернулся ли Бейн домой, и просившего, в случае его появления, сообщить об этом, поскольку сам он намеревался навестить его через три месяца.
Подпись стояла простая: «Друг Бейна Переса». Почерк аккуратный, явно образованного человека. Письмо было датировано неделей позже отзыва дела.
Увы, Наварро потерял конверт и не мог припомнить, откуда оно было отправлено.
— И что, этот друг так и не приехал? — спросил я.
Наварро покачал головой.
— Нет. Ни Бейна, ни этого человека больше никто не видел.
Мисс Лэм, как мы с Вами уже обсуждали, неизвестный информатор — ключ ко всем нашим поискам. Жаль, что эта нить теперь почти утеряна, но моё чутьё подсказывает мне: загадочный человек, отозвавший дело, всё ещё может стать тем звеном, что соединит воедино и Ваше расследование, и исчезновение моего брата.
Если у Вас появится хоть малейшая информация или соображения об этой личности, прошу связаться со мной как можно скорее.
Искренне Ваш,
Инспектор Фрай Рид