Об «институте» кормилиц в дореволюционной России

Среди высших сословий в дореволюционной России не было принято самостоятельно кормить своих детей грудным молоком. Это считалось неприемлемым. Зачастую женщины в этом вопросе подвергались сильному давлению со стороны общества.

Например, когда жена великого князя Александра Николаевича, Мария Александровна, родив в 1842 году дочь Александру, захотела самостоятельно кормить малышку, император Николай I категорически запретил ей делать это.

А когда великая княгиня Мария Павловна, жена великого князя Владимира Александровича, в связи с появлением сына Александра в 1875 году, первой стала кормить своего ребенка, это было встречено в благородном обществе с недоумением.

На самом деле, вплоть до конца ХVIII века жены императоров (и царей) своих малышей вскармливали самостоятельно. Последней императрицей, кормившей своих детей, была Екатерина I.

Одной из причин отказа от личного вскармливания якобы могло быть то, что период лактации снижал возможность забеременеть (из-за так называемого эффекта физиологической контрацепции), а ведь родовитым матерям надо было, пока ещё молоды и здоровы, родить как можно больше детей (а лучше – сыновей). В высоком обществе младенцы тоже не всегда выживали, поэтому желательно было рожать чаще. Таким образом, отказ от грудного вскармливания был способом естественного стимулирования рождаемости у родовитых особ.

С рождения у детей постепенно формировался собственный штат, отвечавший за их здоровье и благополучие.

Фундамент здоровья детей закладывался вскармливанием. Высокородные матери своих детей, конечно, не кормили. Кормилиц подбирали очень тщательно. Как правило, это были крестьянки из деревень. Ответственность за подбор кормилиц и состояние их здоровья целиком лежала на придворных медиках. Поскольку детей в царской семье рождалось много, то и кормилиц требовалось много.

Идеальной кормилицей для высокородных детей была женщина 20-35 лет, родившая 6-7 недель назад (считалось, что в этот период молоко было лучшего качества). Обращали внимание на чистую кожу, хороший цвет лица и красивые зубы. Десны должны были быть розовыми, без признаков заболеваний, а белые и крепкие зубы всегда считались признаком хорошего здоровья. Отдельно отмечалось, что кормилица должна была обладать веселым характером и желательно «развитыми умственными способностями». А поскольку кормилица часто пересекалась с матерью ребенка, её показывали гостям и родственникам, то кормилица должна была быть ещё обязательно красивой.

Конечно, не всегда это были именно крестьянки. Например, если говорить о самых «верхах», то есть царской императорской фамилии, то состав кормилиц менялся. Если в ХVII-ХVIII веках кормилицами становились супруги с известными фамилиями, в ХVIII веке – это могли быть жены дворцовых служителей, то в ХIХ веке кормилицами высокородных детей становились исключительно крестьянки. А менее родовитых детей вскармливали, конечно же, крестьянки, которые должны были непременно иметь привлекательную внешность.Перед тем, как попасть во дворец и стать кормилицей в императорской семье, женщины должны были принять ряд условий. Им было категорически запрещено покидать дворец и навещать свою семью. Однако, за свой труд каждая мамка получала достойное жалование, а после окончания службы ей строили новую избу и выделяли средства для развития хозяйства.
Не мудрено, что не только ребенок привыкал к женщине, которая его выкормила, но и сама мамка по своему любила своего воспитанника. Именно поэтому кормилицам было позволено навещать своих питомцев по большим праздникам и в день Ангела. Приезд мамок был большим событием и приносил радость всей семье.

Кормилицей Николая I стала красносельская крестьянка Ефросинья Ершова. История «взаимоотношений» Николая I и кормилицы с ее детьми продолжалась с 1796 по 1853 г., то есть 57 лет, фактически всю жизнь императора. История этих «взаимоотношений» реконструируется по «Гардеробным суммам» Николая I.

Николай I родился 25 июня 1796 г. Ему сразу же подобрали кормилицу, положив ей жалованье в 800 руб. в год. Жалованье кормилице выплачивалось «по третям», то есть раз в три месяца. 16 февраля 1797 г. кормилица Ефросинья Ершова получила 200 руб. Естественно, она была неграмотна, и в «ведомости» за нее расписалась няня Синицына. Кормила императора Ефросинья около года, по крайней мере, в сентябре 1797 г. она, «по повелению императрицы», получала «положенный пансион, принадлежащий ей за прошедшие полгода, считая с марта по 1 сентября 300 руб".

Пенсию в 800 руб. в год Ефросинье Ершовой установили в размере жалованья, и она получала ее, так же как и жалованье, по 200 руб. каждые три месяца. Была даже специальная «униформа» кормилиц. Все кормилицы выглядели типично – в сарафане и кокошнике. Часто ещё и с обильными украшениями. Вероятно, это было признаком определенного статуса родителей ребёнка. Женщины, кормящие своим грудным молоком, находились в привилегированном положении: к ним относились мягче, баловали их и хорошо кормили.

Особенная привилегия - им полагались сладости, потому что считалось, что это способствует увеличению выработки молока. На праздник или по случаю каких-либо важных событий, кормилице дарили подарки, как и другим членам семьи. Для крестьянских девушек это было очень почетно, к тому же и проживали они в барском доме, где нередко и оставались уже в другом качестве для продолжения работы, связанной с ребенком и уходом за ним.
Крестьянка получала особый статус «бывшей кормилицы члена императорской фамилии», который оставался с ней пожизненно. Особый статус носил и один из её детей, который становился «молочным братом или сестрой». На этом основании они получали различные денежные пожалования. Иногда получалось, что сразу несколько детей кормилицы могли стать молочными родственниками члену императорской фамилии, причем не номинально, а с последующим общением.Практика вскармливания чужих детей начинает уходить в прошлое только лишь к ХХ веку с легкой руки императрицы, которая на собственном примере, вразрез правилам, стала самостоятельно кормить и воспитывать своих детей.

Отношение к «институту» материнства стало постепенно меняться. Дворяне стали больше внимания уделять собственному потомству и уже не воспринимали его как нечто обязательное, но отвлекающее от жизни. К тому же, стали появляться сухие молочные смеси, которые сделали кормилиц не столь востребованными, даже если у матери не было достаточно молока. Порученные нянечкам и кормилицам, дети нередко считали своими самыми близкими людьми именно тех, кто непосредственно участвовал в их воспитании, да и основные жизненные ценности в них закладывались именно крестьянами и иными воспитателями из числа простого люда.