Растущая гибридная война на Украине может стать будущим Ближнего Востока
Перевод статьи из Foreign Policy. Мнение автора канала может не совпадать с мнением автора текста.
Политические и экономические атаки становятся все более важной частью конфликта.
Автор: Евгений Чаусовский, старший директор Института New Lines Institute.
Ближний Восток балансирует на грани региональной войны, и 7 октября конфликт Израиля с ХАМАСОМ достиг годичной отметки. Чем дольше продолжаются такие войны, особенно когда они сосредоточены вокруг давних геополитических горячих точек, тем выше их потенциал распространения — не только в военном плане, но и в запутанных областях гибридной войны, где сходятся политические, стратегические и экономические требования. Война России на Украине является ярким примером того, что может произойти на Ближнем Востоке.
Хотя начало полномасштабного вторжения России в Украину в феврале 2022 года привлекло внимание мировой общественности к конфликту, война уже давно шла полным ходом. Его начало было положено революцией Евромайдана в Киеве в 2014 году и последующей аннексией Россией Крымского полуострова, за которой последовала поддержка Россией промосковских сепаратистов на востоке Украины в последующие годы. Попытки международного посредничества и переговоров о прекращении огня в конечном итоге оказались безуспешными, что привело к постепенной эскалации напряженности между Россией и Украиной, которая почти десять лет спустя переросла в полномасштабную войну.
Гибридный аспект конфликта стал ключевым компонентом войны. Это касается всего - от санкций до кибератак и опосредованных конфликтов между Москвой и Киевом, которые выходят далеко за пределы линии фронта в Восточной Европе. И это сыграло почти такую же важную роль, как и поле боя, в формировании хода войны.
Санкции и другие формы экономических ограничений были одними из наиболее активно используемых западными государствами инструментов давления и ослабления Москвы без необходимости прямого военного вмешательства в конфликт. Соединенные Штаты и Европейский союз ввели тысячи санкций против России, в том числе против частных лиц, компаний и целых секторов, таких как банковский и энергетический. Для Вашингтона это также включает в себя использование вторичных санкций, которые направлены на то, чтобы наказать или отговорить нероссийские страны или компании от взаимодействия с этими субъектами, подпадающими под санкции.
Эти стратегии были применены к различным странам — от Китая до Индии и Объединенных Арабских Эмиратов — и изменили глобальные торговые и финансовые потоки, а также подтолкнули такие страны к поиску лазеек и обходных путей, чтобы смягчить их экономические последствия.
В качестве примера можно привести центральноазиатское государство Кыргызстан. Один из крупнейших банков страны — MBank, принадлежащий бывшему премьер—министру Омурбеку Бабанову, - как сообщает The Kyiv Independent, сотрудничает с российским Сбербанком, который попал под санкции ЕС и Соединенных Штатов. Один из механизмов, предположительно используемых MBank для обхода санкций, связан с партнерством с банком 131, дочерним предприятием Сбербанка, которое осуществляет международные платежи.
Сообщается, что через сингапурскую финансово-технологическую компанию Thunes MBank восстановил платежные каналы, связанные со Сбербанком, что позволило ему проводить транзакции в явное нарушение санкций. Сообщается, что самому Бабанову грозят потенциальные санкции из-за обвинений в том, что его компания Asia Cement связана с российской атомной промышленностью.
MBank не одинок в этой проверке. Другие крупные банки Кыргызстана, включая RSK и Keremet, также находятся в центре внимания из-за возможности обхода антикремлевских санкций. Оба учреждения пользуются услугами процессингового центра "КартСтандарт" и местного филиала CSI, которые фактически являются дочерними компаниями российской группы "ЦФТ", компании, в отношении которой в августе были введены санкции со стороны Соединенных Штатов.
Если MBank и другие кыргызские предприятия продолжат свое очевидное сотрудничество с российскими компаниями, попавшими под санкции, они могут столкнуться с вторичными санкциями со стороны Вашингтона и ЕС, что, в свою очередь, может привести к финансовой изоляции Кыргызстана, потере доступа к международным рынкам и сокращению иностранных инвестиций.
Санкции были мощным инструментом для Запада, который может повлиять на страны, находящиеся далеко за линией фронта.
Другой ключевой областью является киберсфера. Кибератаки, конечно, не новое явление, но Киев и Москва все чаще используют их против растущего списка целей, включая военные объекты, правительственные учреждения и критически важную инфраструктуру, такую как энергетические сети и электростанции. Россия также использовала кибератаки и кампании по дезинформации против западных сторонников Украины, особенно во время своих попыток вмешаться в выборы в США в 2016 году, и не продемонстрировала никаких признаков прекращения подобной практики в текущем избирательном цикле.
Третья арена гибридной войны между Россией и Украиной приняла форму опосредованных конфликтов, ключевыми театрами которых являются Ближний Восток и Африка. Что касается Ближнего Востока, то с 2014 года Россия усилила свою поддержку антизападных режимов, начиная с вмешательства в гражданскую войну в Сирии в поддержку Башара Асада в 2015 году и заканчивая укреплением сотрудничества с Ираном.
Эскалация напряженности на Ближнем Востоке в последнее время не помешала Москве оказать такую поддержку, поскольку Россия укрепляет экономические связи с Ираном и связи в области безопасности, в то время как две страны, как сообщается, планируют подписать соглашение о стратегическом партнерстве на предстоящем саммите блока БРИКС (в который входят Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южная Африка, и несколько недавно добавленных участников) в конце октября.
В Африке опосредованная война между Россией и Украиной приобрела более непосредственный характер, особенно в регионе Сахель. Россия и Украина поддерживают противоборствующие стороны в конфликте в Судане: российские наемники из группы Вагнера поддерживают военизированные силы быстрого реагирования, в то время как Киев поддерживает вооруженные силы Судана. Сообщается, что украинский спецназ участвовал в ударах беспилотников по силам "Вагнера" в Судане, и Украину также обвинили в предоставлении разведывательных данных повстанцам в Мали для нападения на действующие там силы "Вагнера". Такой шаг побудил Мали и Нигер разорвать дипломатические отношения с Украиной, в то время как Москва обвинила Киев в открытии “второго фронта” в их войне.
Многоплановый характер войны осложнил усилия по ее разрешению дипломатическим путем, учитывая огромное количество игроков, вовлеченных в конфликт, и их сложную сеть конкурирующих интересов.
На Ближнем Востоке может возникнуть или усилиться аналогичная гибридная динамика параллельно с военной составляющей конфликта. Это может включать в себя все - от экономического распространения антиизраильских бойкотов до политизации конфликта в странах всего мусульманского мира и растущего использования кибервойн как внутри региона, так и за его пределами.
В конце концов, война на Украине не имеет границ, когда дело доходит до гибридных последствий, когда различные аспекты взаимодействия между участниками конфликта — от энергетики до зерна и телекоммуникаций — используются в качестве оружия.
Это должно послужить предостерегающей историей для Ближнего Востока. Чем дольше длится конфликт, тем больше игроков может быть вовлечено в него (прямо или косвенно) и тем серьезнее будут последствия. Без согласованных усилий по урегулированию или, по крайней мере, смягчению конфликта дипломатическим путем гибридные компоненты российско-украинского конфликта могут стать предзнаменованием того, что произойдет на Ближнем Востоке — и далеко за его пределами.