Как Запад неправильно понял Москву на Украине
Перевод статей из Foreign Policy. Мнение автора канала может не совпадать с мнением авторов текста.
Десять лет назад первое российское вторжение не смогло разбудить одураченный Запад. Причины по-прежнему актуальны сегодня.
Авторы: Юлия Каздобина, Якоб Хеденског и Андреас Умланд
Ровно десять лет назад новость о крушении рейса MH-17 Малайзийских авиалиний на востоке Украины потрясла мир. Все 298 пассажиров, находившихся на борту Boeing 777, в том числе 80 детей, погибли. Это трагическое событие стало лишь одним из многих потрясений, постигших Украину в том году, когда на юге и востоке Украины развернулась крупнейшая после 1945 года война в Европе.
Война началась в феврале 2014 года с оккупации Крыма регулярными российскими войсками, за которой последовала незаконная аннексия полуострова Москвой в марте. Затем, в апреле 2014 года, российские нерегулярные войска вошли на Донбасс — якобы для “защиты” русскоязычных украинцев. Позже в Украину хлынули новые российские вооруженные группировки, включая наемников Вагнера и небольшие подразделения регулярной армии. Они привезли с собой тяжелую технику, в том числе зенитно-ракетные установки, из которых был сбит самолет MH-17, выполнявший коммерческий рейс из Амстердама в Куала-Лумпур, а также украинские истребители и транспортные самолеты, доставлявшие войска и припасы. После того, как украинские защитники начали оттеснять русских — в то время все еще в основном нерегулярных войск — в середине августа на восток Украины вторглось большое количество регулярных российских войск.
В течение шести месяцев 2014 года в самом сердце Европы наблюдалась явная, расширяющаяся военная агрессия России. Однако Запад практически не отреагировал — ограничился сдержанными дипломатическими заявлениями и несколькими незначительными санкциями. Помимо ограниченного охвата, санкции изначально были направлены исключительно на аннексию Крыма. Первые более масштабные секторальные санкции были введены после сбития самолета MH-17, в результате которого погибли десятки граждан ЕС. Санкции никогда не были последовательным ответом на самое крупное нападение на европейскую страну с 1945 года. В последующие годы, несмотря на то что боевые действия продолжались, никаких дополнительных действий предпринято не было. Запад продолжал вести с Россией обычные дела или даже улучшил отношения, например, Германия настаивала на строительстве газопровода "Северный поток-2".
Как могло случиться, что Западу потребовалось время до 24 февраля 2022 года, когда Москва расширила войну, начатую в 2014 году, до полномасштабного вторжения, чтобы осознать реальность того, что Россия является ревизионистским государством, стремящимся любыми необходимыми средствами навязать свою собственную версию порядка европейской безопасности?
В период с 2014 по 2022 год западные политики, комментаторы и журналисты, за редким исключением, продолжали считать, что цели России ограничены и что война, разгорающаяся на востоке Украины, является гражданским конфликтом на Украине, происходящим в отрыве от гораздо более масштабных ревизионистских целей России. Усилия Запада по урегулированию конфликта не только провалились. Поскольку Запад продолжал вести дела в обычном режиме, это также вдохновило Москву на продолжение действий и подготовило почву для вторжения в 2022 году.
Почему Запад в течение долгих восьми лет не мог должным образом диагностировать войну России на Украине? Какие уроки из этой неудачи важны сегодня?
Одной из причин этого было отсутствие у Запада экспертных знаний об Украине и тактике России в этой стране. Вмешательство Москвы в дела Украины с момента обретения страной независимости в 1991 году в значительной степени ускользало от внимания западных журналистов, политологов и специалистов по международным отношениям. Когда несколько западных журналистов прибыли освещать события, ситуация на местах была хаотичной, а ее интерпретация - сложной задачей для новоиспеченных экспертов по Украине. Российское повествование о внутриукраинском конфликте и региональной эскалации было простым, понятным и имело смысл для многих наблюдателей - не в последнюю очередь для тех, кто ранее работал в Москве. Многие СМИ также полагались на своих московских корреспондентов, с их искаженным, ориентированным на Россию объективом, при освещении событий на Украине.
Также наблюдался вопиющий недостаток осведомленности о российских гибридных методах. Десять лет назад лишь немногие западные наблюдатели понимали российские методы ведения войны, для которых Украина была испытательным полигоном. Попытки украинцев, других восточноевропейцев и западных экспертов объяснить стратегию России обычно встречали скептицизм. Для сторонних наблюдателей эти описания методов Кремля, в которых спецслужбы играют центральную роль, часто звучали как спекулятивные оценки или откровенные теории заговора.
Репортеры-парашютисты, прибывшие на восток Украины в 2014 году, стали свидетелями пророссийских протестов и выслушали пророссийски настроенных украинских граждан. Некоторые иностранные наблюдатели даже не могли отличить украинских жителей Донбасса от людей из соседних российских областей, которые пересекли границу в качестве искателей приключений или были ввезены на автобусах в Украину для участия в якобы местном сепаратистском движении.
Проукраинские журналисты и другие местные антисепаратисты на Донбассе, напротив, сталкивались с угрозами, физическим насилием и кое-чем похуже. Эти украинцы боялись последствий публичного выражения своих взглядов и часто оставались невидимыми для приезжих журналистов. Ряд восточных украинцев, сопротивлявшихся захвату власти Россией, подвергались угрозам, нападениям, похищениям, тяжелым ранениям или тайным убийствам со стороны российских нерегулярных формирований или их местных пособников. Большинство из этих коллаборационистов поощрялись, финансировались, направлялись или иным образом координировались Москвой. Это подавление местной оппозиции заложило основу для возможной аннексии Россией Донецкой и Луганской областей.
Западные СМИ начали активно работать на Украине только в декабре 2021 года, накануне полномасштабного вторжения. До этого большую часть репортажей делали корреспонденты из Москвы, которые обычно говорили только по-русски и были в значительной степени подвержены влиянию российских сюжетов.
The Washington Post открыла киевское бюро только в мае 2022 года и отправила своего бывшего московского корреспондента делать репортажи об Украине. Аналогичным образом, "Нью-Йорк таймс" открыла офис на Украине только в июле 2022 года, возглавляемый московским корреспондентом-ветераном газеты Эндрю Крамером, чье освещение войны с 2014 года вызывало возмущение украинцев. Ссылка газеты на гибридную атаку России как на “гражданскую войну” (позже исправленную), а Крамера на оккупированные Россией территории как на “сепаратистские зоны” перекликается с высказываниями Кремля, напоминая некоторым украинцам о грязной истории "Таймс" с искажением информации о геноцидах и советских зверствах. Еще одним широко распространенным тезисом Кремля об Украине стала близорукая фиксация западных СМИ на праворадикальном экстремизме, который якобы вышел из-под контроля на Украине — утверждение, которое было полностью опровергнуто, но которое будет использовано президентом России Владимиром Путиным для оправдания его полномасштабной атаки в 2022 году.
Многие журналисты со временем научились более критически относиться к российским повествованиям. Но остается то, что психологи-бихевиористы называют "укоренившейся предвзятостью": когда люди узнают о чем-то впервые, они запоминают свои первоначальные интерпретации. Чтобы отучиться от этого, требуются согласованные усилия, и российская пропаганда все еще может их использовать. куски камня.
Были многочисленные признаки прямого участия России в событиях на Донбассе в 2014 году. Большинство украинцев интуитивно понимали с первых дней предполагаемого восстания, что беспорядки и разворачивающаяся война были инициированы, направлены и профинансированы Россией. Напротив, западным наблюдателям потребовалось время, чтобы установить, уточнить и проверить факты и отличить их от множества ложных заявлений.
Осторожный подход к информации и противоречивым заявлениям из зон военных действий, в принципе, является хорошей практикой, позволяющей избежать дезинформации. Однако в 2014 году этот переизбыток осторожности часто оборачивался ленью — прикрытием, позволяющим не выполнять тяжелую работу по углублению исследования и установлению фактов на месте.
Поскольку в то время многие западные правительства и комментаторы СМИ были заинтересованы в идее “оттепели” в отношениях с Москвой, у них также был стимул не слишком пристально рассматривать участие России.
Невозможность в течение многих лет определить 2014 год как первое российское вторжение также подчеркивает неспособность западных наблюдателей, включая средства массовой информации, справиться с изощренной тактикой гибридной войны в серой зоне. До тех пор, пока российские нерегулярные войска и наемники не носили официальных знаков отличия российской армии — и до тех пор, пока Кремль продолжал опровергать информацию о том, что русские на востоке Украины были не просто “туристами”, — редакторы СМИ и специалисты по проверке фактов могли прикрываться ложной эквивалентностью противоположных утверждений и увековечивать это представление что война была внутриукраинским конфликтом. Трудности средств массовой информации в правильном освещении войны, если она ведется в рамках открыто объявленной, продолжают оставаться проблемой и сегодня.
Преднамеренное невежество Запада было особенно очевидно в отношении так называемых Донецкой Народной Республики и Луганской Народной Республики. С момента их создания в 2014 году и до конца их существования в сентябре 2022 года это были марионеточные режимы России. Тем не менее, многие на Западе, включая правительства, дипломатов, ученых и журналистов, относились к ним как к государствам, созданным предполагаемыми восточноукраинскими “повстанцами”. Только в январе 2023 года Европейский суд по правам человека официально положил конец этому притворству, установив, что Россия осуществляла эффективный контроль над этими фальшивыми республиками со дня их создания.
Независимо от мотивации, медленная реакция общественности Запада на разворачивающиеся события в 2014 году оставила Москве пространство для распространения дезинформации, полуправды и пропагандистских рассказов. Многие из них, даже после того, как они были давно опровергнуты, все еще циркулируют сегодня.
Широко распространенная проблема познания Запада в период с 2014 по 2022 год также была результатом фундаментального разрыва между западной стратегической культурой и изощренной гибридной тактикой Москвы и тактикой "серой зоны". Поначалу иностранные наблюдатели часто неохотно признавали, что война на Донбассе была частью той же операции, что и более откровенная оккупация Крыма Россией. Сохранялась наивная вера в то, что война на Донбассе была отдельным случаем — досадным конфликтом между одинаково законными интересами, который должен быть разрешен путем совместных переговоров, обсуждения и посредничества.
Придерживаясь тактики, известной как “рефлексивный контроль” или “контроль за эскалацией”, которая впервые была разработана Советским Союзом, Кремль использовал агрессию через доверенных лиц, чтобы навязать свою волю Украине и ее западным партнерам. С 2014 по 2022 год агрессивное поведение чередовалось с притворными уступками и кажущейся деэскалацией, чтобы ввести в заблуждение западных политиков и участников переговоров, заставив их думать, что мирное урегулирование остается возможным, даже несмотря на то, что Москва усиливала свою хватку и готовилась к возможному полномасштабному завоеванию.
На протяжении всех переговоров, которые в конечном итоге привели к подписанию Минских соглашений, Москва использовала целенаправленную эскалацию с помощью своих доверенных лиц и регулярных сил для оказания максимального давления на западных и украинских переговорщиков, но воздерживалась от открытого и массированного военного нападения России, которое могло бы вызвать ответную реакцию Запада. Метания Москвы между эскалацией, явно примирительными шагами и тактикой затягивания времени сумели ввести в заблуждение многих западных наблюдателей, которые продолжали верить, что Запад контролирует эскалацию, ошибочно принимая то, что Россия находится ниже порога полномасштабной войны, за признак умеренности. Эта ошибка оказалась смертельной для украинцев, позволив конфликту разгореться.
24 февраля 2022 года Запад, наконец, осознал реальность, ввел существенные санкции против России, направил на Украину оборонительные вооружения, а затем и тяжелое вооружение. Если бы на Западе не было так много неверных представлений о первом российском вторжении в 2014 году, это оружие, возможно, уже было бы доставлено тогда. И сегодняшней гораздо более масштабной и жестокой войны можно было бы избежать.