Что предсказывает теория международных отношений о Трампе 2.0?
Перевод статьи из Foreign Policy. Мнение автора канала может не совпадать с мнением автора текста.
Научная оценка внешнеполитической революции президента США.
Стивен М. Уолт, обозреватель Foreign Policy и профессор международных отношений Роберта и Рене Белфер в Гарвардском университете.
Клянусь, на этой неделе я планировал написать о чем-то другом, кроме президента США Дональда Трампа, но поток плохой политики, исходящий из Белого дома, невозможно игнорировать. Предполагается, что я пишу о важных вещах, и внешняя политика самой могущественной страны мира, несомненно, является одной из них, особенно когда она внезапно и с далеко идущими последствиями превращается в нечто странное. Поэтому я надеюсь, вы простите меня, если я по-прежнему буду сосредоточен на внешнеполитической революции, которую пытается осуществить администрация Трампа.
Ключевым вопросом является влияние, которое введение Трампом тарифов, его выход из Всемирной организации здравоохранения и другие его недавние инициативы окажут на жизнь американцев. И частично ответ на этот вопрос зависит от того, как остальной мир отреагирует на жесткие попытки Трампа запугать их - начиная с некоторых из наших ближайших союзников. Я писал об этой проблеме несколько недель назад, но сегодня я хочу рассмотреть более широкие концептуальные и теоретические вопросы, которые лежат в ее основе.
На мой взгляд, мы имеем дело с столкновением конкурирующих теорий о том, как устроен мир. Первая - это моя старая знакомая теория баланса сил/угроз; вторая - теория коллективных благ. Обе точки зрения рассказывают вам важные вещи о том, как устроен мир; вопрос в том, какая из них дает наиболее четкое представление о том, что, вероятно, произойдет сейчас.
Давайте начнем с теории баланса угроз. Ее логика проста: в мире, где нет центральной власти, все государства склонны беспокоиться, если одно из них становится слишком сильным, потому что они не могут быть уверены, как оно может использовать имеющуюся в его распоряжении власть. В результате более слабые государства проявляют сильную тенденцию объединять усилия, чтобы сдерживать более сильные державы и наносить им поражение, если они попытаются завоевать более слабые державы или доминировать над ними. Тенденция к равновесию усиливается, если рядом находится сильная держава; если у нее есть мощная армия, которая, по-видимому, предназначена в первую очередь для завоевания других; или если кажется, что у него особенно злонамеренные намерения, вот почему я давно утверждаю, что государства балансируют перед лицом угроз, а не только за счет силы.
Среди прочего, эта теория помогает объяснить поразительную и устойчивую аномалию в мировой политике. Соединенные Штаты были сильнейшей экономической и военной державой мира со времен Второй мировой войны, однако большинство крупных и средних держав предпочитали поддерживать их, а не балансировать против них. Они не шли на поводу у США (т.е. объединялись с Вашингтоном, чтобы умиротворить его); они балансировали на стороне Соединенных Штатов против стран (например, Советского Союза), которые находились прямо по соседству с ними и у которых, по-видимому, были опасные амбиции. Один из результатов: американская система альянсов времен холодной войны всегда была богаче, сильнее в военном отношении и влиятельнее, чем различные партнеры, связанные с Москвой.
Несмотря на свою огромную мощь, Соединенные Штаты никогда не сталкивались с такой же мощной балансирующей коалицией. Отчасти это было связано с их географической удаленностью от других ключевых центров мировой власти, но также и с тем, что многие ключевые государства, включая ближайших соседей, таких как Канада, не видели в них особой угрозы. Такая ситуация сохранялась даже в однополярную эпоху, когда Соединенные Штаты в одиночку стояли на вершине мировой мощи, и можно было ожидать, что другие государства сделают больше для сдерживания их влияния. Были предприняты некоторые скромные усилия по “мягкому балансированию”, но в основном среди группы относительно слабых участников, таких как “Ось сопротивления” на Ближнем Востоке. Хотя союзники США часто подвергали сомнению суждения США и опасались, что политика США может непреднамеренно навредить им (вторжение в Ирак в 2003 году подтвердило справедливость таких опасений), в целом они по-прежнему рассматривали Соединенные Штаты как полезного партнера, а не как серьезную угрозу. главенство было терпимым еще и потому, что как демократическая, так и республиканская администрации пользовались своим значительным влиянием через многосторонние институты, такие как НАТО, и в целом относились к лидерам союзников с уважением, даже когда оказывали давление на тех же лидеров, чтобы те делали то, чего хотел Вашингтон.
Географическое положение Америки, конечно, не изменилось и по-прежнему является огромным преимуществом. Но воинственный подход администрации Трампа к традиционно проамериканским странам, таким как Канада или Дания, беспрецедентен. Американским партнерам приходится беспокоиться не только о том, что Соединенные Штаты больше не заслуживают доверия (потому что Трамп считает правила бессмысленными и не испытывает угрызений совести, обещая что-то сделать во вторник и забирая свои слова обратно в пятницу), но и о том, что Соединенные Штаты активно злонамеренны. Когда президент угрожает вновь перекрыть Панамский канал, или завоевать Гренландию, или сделать Канаду 51—м государством — независимо от того, чего требуют существующие международные договоры или что говорят по этому поводу Панама, Дания или гренландцы, - все страны должны беспокоиться о том, что они могут стать следующими.
Как предсказывает теория баланса угроз, некоторые лидеры в этих странах уже выступают за согласованные усилия по противодействию опасной программе Трампа. На прошлой неделе бывший министр финансов Канады Кристия Фриланд (которая надеется заменить премьер-министра Джастина Трюдо на посту лидера Либеральной партии) призвала к проведению саммита Мексики, Панамы, Канады и Европейского союза для выработки совместных мер реагирования на тарифы Трампа и угрозы суверенитету. Когда канадские хоккейные болельщики освистывают игру “Звездно-полосатого знамени”, как они это сделали в эти выходные, вы понимаете, что что—то серьезно не так. Египет, Иордания, Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты, Катар, Палестинская администрация и Лига арабских государств выступили с совместным заявлением, в котором категорически отвергли предложение Трампа об этнической чистке палестинцев в Газе и на Западном берегу. Такие усилия неизбежно усилятся, если Трамп продолжит идти по своему нынешнему пути, и некоторые страны собираются обратиться за помощью к Пекину, хотя бы для того, чтобы получить больше рычагов воздействия на Вашингтон.
Это кардинальное изменение во внешней политике США, и оно неизбежно сократит воспринимаемые различия между Соединенными Штатами и их основными соперниками - великими державами. Азиатские партнеры Америки стремились сотрудничать с Вашингтоном (и скорректировать часть своей политики, чтобы удовлетворить американских лидеров), потому что они обеспокоены региональным балансом сил и хотели, чтобы Соединенные Штаты помогли его сохранить. Однако, если Соединенные Штаты начнут действовать подобно России и Китаю и если они продолжат угрожать новыми торговыми войнами, преимущества тесной связи с Вашингтоном уменьшатся. Государства, привыкшие следовать примеру США, будут подстраховываться и искать другие стратегии, чтобы защитить себя от капризов США.
Короче говоря, одна из наиболее устойчивых и мощных теорий мировой политики предполагает, что радикальный подход Трампа к внешней политике приведет к обратным результатам. Он может добиться нескольких уступок в краткосрочной перспективе, но долгосрочными результатами станут усиление глобального сопротивления и новые возможности для соперников Америки.
Однако здесь вступает в действие теория коллективных благ, которая указывает в другом направлении. Укрощение американской мощи требует скоординированных действий и готовности нести издержки противодействия. На то, чтобы заставить другие штаты выступить против Трампа, потребуется время, и у некоторых правительств возникнет соблазн действовать на свой страх и риск и надеяться, что кто-то другой возьмет на себя тяжелую работу. В этих условиях Соединенные Штаты могут играть в "разделяй и властвуй" и пытаться отторгнуть некоторые штаты, предлагая индивидуальные уступки. Не следует недооценивать сложность организации сбалансированной коалиции — особенно для стран, политические системы которых сами находятся в напряжении, — и это, несомненно, то, на что рассчитывает Трамп.
Но учтите: поддержание “равновесия в мире” требует избирательного использования мощи США и значительной степени самоограничения. Это означает, что не нужно искать любую возможность унизить более слабые страны или их лидеров. Другие страны должны быть убеждены, что Вашингтон выполнит свои обещания и что заключение сделки или уступка не приведут просто к новым требованиям. К сожалению, проявление сдержанности, выполнение обещаний и уважительное отношение к другим никогда не были частью стратегии Трампа, а назначенные им малокомпетентные люди, в то время как он прочесывает ряды государственной службы, делают еще менее вероятным, что внешняя политика США будет проводиться с изяществом.
Никто не сомневается, что у Соединенных Штатов есть кулак в кольчуге, но мы скоро узнаем, что происходит, когда снимают бархатную перчатку. Как десятилетиями предупреждали реалисты и как напоминает нам парад агрессоров прошлого, государства, которые используют жесткую дипломатию для запугивания и наказания других, в конечном итоге преодолевают любое первоначальное нежелание сохранять равновесие и препятствия для коллективных действий и в конечном итоге имеют меньше друзей, больше врагов и гораздо меньшее влияние. Я бы никогда не подумал, что Соединенные Штаты могут навсегда оттолкнуть от себя своих ближайших соседей и многих давних партнеров, но именно к этому мы сейчас и направляемся.