Плач уходящего

Вон на той да на тропке тенистой

Да под древом, где лучики света

Освещают тела, что повисли

На ветвях моего остролиста;

На костях да на старых на мертвых,

На живых, еще только рожденных,

Желтогрудых равнинных ромашках,

Под пожаром войны погребенных,

Ты лежишь и все так же мечтаешь,

И средь тел ты один еще дышишь.

О, трава, как ладони щекочешь,

Ты одна меня в чувства приводишь.

Мои руки измазаны кровью.

Кровь – моя, без сомненья, я знаю,

С ее вкусом знаком, как с тоскою,

С ее цветом знаком, как с луною,

Что кровавою ночью да в небе сияет,

Что моею была сестрой и супругой,

Награждала дарами и сильною скукой

Дань брала лишь новой разлукой.

Я лежу да на желтом на поле,

Я не слышу, как пахнут ромашки,

Я лишь чувствую запахи боли,

И мне руки щекочут травинки –

Их трое...

И одна была тенью ночною,

А вторая лучом с синевою,

Ну, а третья, рожденная в муках,

Стала откликом волчьего воя.

Так идите за мною, идите,

И в желудке своем схороните,

Не хочу я в землице остаться,

Погребенным в ромашковом поле.

Напитайтеся мною досыта,

Вечно лютые звери на воле,

Не сыскал я приволья обитель,

Так хоть вам отдаюсь во свободе.

2023.01.12