В общем, я устроился на работу.

Давалось мне это тяжело. Работа в общепите, куча гостей, все бегают, как приезднутые и вечно торопятся. Недовольные мудаки, которые заходят за кофеем и пожрать ругаются, злобные менеджеры стукоют за медленную обучаймость — настоящий общепитовский адок. Но дело не в этом.

Короче, у нас на точке все устроино так, что когда гость делает заказ, в месте сбора еды вылазит допольнительный чек, с заказом и именем гостя. Да, именно именем, а не номером — по правилам организации мы спрашиваем имя, и громко кричим его, что бы отдать заказ. Естественно, многие имена называли вымышленые, или отказывались говорить вообще. Какого я там только не переслушал — от АНОНИМУСА во плоти и его брата ИНКОГНИТО, до всяких ебланов, называвшихся НАРУТО, ХОКАГЕ. Куча всяких, котороче, даже Бивис и Батхед был, ну а хули нет то, смешно же.

Смешно то смешно, конечно. Только работать в таких условиях невозможно. Пока я стоял на кассе, я этого не понимал, но на выдаче быстро захотел пристрелить каждого смешного и уникального ублюдка. Я искренне не понимал, как персонал адекватно работает в условиях этой бесконечной ебанутой канетели СМИЩНЫХ имен. Оказалось, что все просто.

Они в таких условиях и не работали. Но я об этом не знал.

В общем, я стою на выдаче. Отдав с две дюжены заказам всяким Аннам и Олегам, собираюсь уже свинтить на перерыв, как вдуг с мерзким пещанием вылазит очередная чек-марка. Имя клиента — Пиздаглазое Мудило с Татухой на Плече.

Ну смешно, хули. Я удивился конечно, как гость сказал такое кассиру, но время было утреннее, всякое бывает, подумал я. Собрал заказ, вышел в зону выдачи. Ору:

— Пиздаглазое Мудило с Татухой на Плече, ваш заказ!

Сонные клиенты охуевше переглядываются, кто-то начинает тихонько истерить, кто-то быстро делает пару глотков кофе и шлепает себя по щекам. Я уверенно повторяю имя, никто не подходит. Делаю это еще разок, погромче, как и гласит регламен. Оптяь никого. Ору:

— ПИЗДОГЛАЗОЕ МУДИЛО С ТАТУХОЙ НА ПЛЕЧЕ, ВАШ ЗАКАЗ ПОЖАЛУЙСТА!

Ноль реакции. Все стоят в ахуе, кассир вместо того, что бы принимать заказы захлебывается пеной на полу в яростной истерике. Думаю, что надо бы узнать, хуле он такой бешеный — вроде шутеху уже слышал, когда принимал, а угорает больше всех. Тут краем глаза я замечаю девушку в наушниках, у которой явно видится татуоровка с бабочкой на плече. Легонько тыкаю ее в руку, она снимает наушник.

— Да, что такое?
— Простите, вы пиздоглазое мудило с татухой на плече?

Девушка стоит в дичайшем ахуе. Я разочаровано понимаю, что не она. Но решаю уточнить.

— Точно не вы пиздоглазое мудило? Тут капучино большой, сендвич и тортик.
— Д-да, кажется, это мое.
— О, ну отлично. Хорошего вам утра.

Девушка с глазами, размером с канализационные люки, пятится к выходу. Стрнная какая-то, но видимо охуела, что ее шутеху реально озвучили. Ну а что делать? Слово клиента — закон.

Возвратившись на кухню, меня хватает тот самый кассир, оправившийся то ли от истерики на почве смеха, то ли от приступа эпилепсии. Спрашивает только одно:

— Ты ебанутый?
— А что такого-то? Отдаю заказ...
— Блядь, пиздец. Ты понимаешь же, что мы в этих чеках не имена записываем, а приметы, что бы когда человек имя не говорит, ты его все равно нашел?
— БЛЯЯЯЯЯЯ

Короче, ненавижу с тех пор ебанных мудаков, которые стесняются сказать свое имя.