Бог опустил голову

Бог опустил голову, иронично ухмыльнувшись, видимо его смешила моя глупость, но я все не унимался:
— Как ты все это допускаешь, почему все так хреново?
— Вы сами во всем виноваты, я сделал все что смог.
Мы уже разговаривали больше часа, но я все не мог понять, — слишком уж это противоречило всему, что общепринято считать верным.
— То есть ты не вмешиваешься?
— Нет, я ещё сначала вложил в вас все что нужно, вы свободны.
— А как же Библия, пришествие Христа, не твоих рук дело?
— Нет, просто некоторые люди поняли больше чем другие, многое выдумали конечно, но основную суть уловили, сын пастуха Иешуа дошёл в этом далее остальных.
— Ты говоришь дал нам всё?
— Да, именно.
— А зло тоже твой подарок?
— Да, так же как и свойство отличать зло от добра. И заповедей вам для этого не нужно.
— А болезни, вирусы, опухоли у детей?
— Ну в появлении рака вы сами виноваты: не нужно было вырождать свои гены, ну а так я хорошо предвидел, что в изобилии ресурсов, вы будете размножаться как животные, где угодно и с кем попало.
— Ты жесток
— Не больше чем вы, не было бы зла, не было бы нужды вам создавать добро, вы справитесь – с этими словами он поднялся с камня, на котором сидел все это время и начал расхаживать, заложив руки за спину. В этот миг я впервые внимательно огляделся вокруг: бескрайние поля слегка жёлтые ото ржи, среди которых только изредка проступают сожженные осенью деревья и леса и лишь в воздухе теплом звучит прощальная песнь лета, в своей жизни я наиболее любил этот период года.
— Хорошо у тебя здесь, — вырвалось у меня
— Да, кратко сказал он, его голос заглушал ручей, тёкший среди камней и скалистых уступов, которые заканчивались зеленью прямо у моих ног.

Но все это явно отличалось от реальности, и я это осознавал, я не мог найти источника света – солнца не было на небе и все как то было странно, у меня не было сомнений о том, где я, но с самого начала меня мучал вопрос: за что? Моя земная жизнь явно не соответствовала данному месту. Я алкоголик, да к тому же атеист, не то, чтоб ярый, но просто игнорировал эту тему постоянно, может агностик. В 20 лет я ушел из университета, начал писать рассказы, с самого детства я любил литературу, классиков, как зарубежных, так и наших, особенно философию и бремя этого чтива все сильнее отдаляло меня от окружающих, в конце-концов я убежал от них. Теперь мне 35, ничего толкового я не написал, я чувствовал, что когда-то напишу что-то великое, но не мог никак начать и груз невысказанности давил с каждым днем все сильнее. Я стал пить, со временем связался с группкой таких же как и я поэтов, художников, вместе мы кутили и в пьяном угаре забывали о своем статусе творческих неудачников. Не раз я напивался до бессознательности, меня даже спасали. В этот раз похоже не спасли.

Прикинув все это, я, наконец, решился спросить:
— Это рай?
Он уже снова сидел и в ответ на вопрос ухмыльнулся, явно предвкушая его, и отрицательно помахал головой:
— Нету того рая, который вы себе придумали, я же не зря дал вам столько времени, а вам все мало, боитесь смерти так, как будто бы не знали раньше о ней, продолжения хотите.
— И ада тоже?
— А ты думаешь, я вас создал такими, как вы есть, чтобы после коротенькой жизни уготовить вам вечные муки? Зло свойственно человеку, но это ненадолго. Кстати сама концепция была и тот же Иисус говорил о рае на земле, что если вы будете жить, руководствуясь добром, – вы будете жить в прекрасном месте, вместе с такими же людьми, если же нет, то вас будут ждать вечные страдания, неужели только под страхом физических мучений вы можете жить праведно.
— Ну тогда что, — в голосе появилось дрожание, — Что потом?
— Ничего потом не будет, знаю, сложно осознать, но это так.
— Тогда почему я здесь?
— Так, просто поговорить с тобой захотел, ты заметил, я для тебя это место выбрал, ты его помнишь?

Я ещё раз взглянул вокруг, и у меня перехватило дыхание, перед глазами картинки из прошлого: школьный поход на пикник, маленький мальчик, вечно задумчивый, отбивается от группы, преподавателей охватывает паника после долгих поисков, родители, которые приехали, находят его среди камней, над обрывом.
Чёрт, я даже сижу на том же камне! Проступают слёзы, перед глазами пролетает все детство, молодость, «Боже, как я хочу ещё жить!», — вырывается у меня из груди: «Я так люблю этот мир», — слёзы заливают лицо, а он всё спокойно смотрит.

— Я никого не любил, — немного успокоившись, тихо проговорил я: «Я не знаю, что это»
— Мне очень жаль.
Я схватился за голову и уже бормотал:
— Я ничего не успел, я.., — горло начали брать судороги, он подошёл меня успокоить:
— Ты прожил счастливую жизнь, у тебя были хорошие родители, друзья, здоровье, не у всех это есть…, — немного подождав, он продолжил:
— У каждого свой путь и своё предназначение, обстоятельства приведут их к тому, что им уготовано.
Со злостью в голосе:
— Но мне же что-то особенное, я это чувствовал с детства, я страдал из-за этого, это ты мне уготовил?
— Поэтому ты и здесь.
— Чтоб перед небытием потрындеть с тобой? Чтобы вспомнить, как прекрасна жизнь перед тьмой? Это тебе забавно? — меня разрывало от злости, но я понимал, что сам во всем виноват.
— Ну всё, тебе пора
— Как, уже, я, я, — дрожь пробрала всё тело. — Я не хочу, прости меня.
— Я тебя прощаю, но ты должен идти.
— Нет, я не хочу в небытие.
Он встал, его спокойные глаза продолжали смотреть на меня с любопытством, но вдруг, внезапно природа вокруг начала меркнуть, я ощутил ужасный страх, небо обретало сероватый оттенок, поля начали сливаться в один цвет, журчания воды уже было неотличимо от дуновений ветра, только Он один светился белым светом. Я понял что это конец. Я вдруг закричал:
— Так скажи, в чем же смысл жизни? В чём истина?
Он ничего не ответил и стал отдаляться от меня , я попытался встать, но тело меня не слушалось.
У меня вырвалось:
— Стой, я ничего не понял, ведь ты говорил, что нам дал что-то и это все что нужно и что мы сами создаем добро, я не понимаю, и почему ты уверен, что мы справимся?
Тьма вокруг становилась все гуще, уже не видно было никаких очертаний, только луч света маячил вдали. Собравши последние силы, я заорал ему вслед:
— Что ты нам дал?!
Лучик света стал очень маленьким и исчез. Я успокоился, но внезапно кромешная тьма сменилась ослепительным светом, я этого не ожидал, и воротился от света, как вдруг услышал голос, он что-то монотонно повторял, я прислушался: это был мой голос, он произносил:
— Любовь.

— Любовь ивано.
— Любовь ивановна медсе… что??
— Можно просто Люба, — нежно произнес чей-то голос.
Свет начал тускнеть и сквозь проблески я увидел декольте девушки, четко оформленная небольшая грудь, с бейджиком на халате. Тонкий голосок продолжал:
— Я за вами смотрела все это время
Я поднял взгляд, посмотреть, откуда доноситься звук, тонкие губки все не унимались:
— Вы попали в аварию и перенесли тяжелую операцию, вы один чудом выжили, вот хирург, который вас оперировал 6 часов Анатол...
Я уже не слушал, потому что чуть-чуть выше на меня смотрели голубые до безумия глаза, я все понял. И лишь чуть слышно выговорил:
— Спасибо тебе, Боже
— Заебали они со своим Богом! — сказал хирург и плюнув, вышел из палаты.