Когда бывший муж придурок.
Оригинал статьи здесь: https://dzen.ru/a/ZKAEAyt40QLbv4e6
А давайте еще одну историю расскажу.
Одна из самых близких моих подружек, Катя, в 17 лет вышла замуж. По залету.
Это было неожиданно. Катя была отличницей, закончил школу с медалью. А помимо обычной, еще и музыкальную школу осилила. В школе была старостой класса. И вообще, с самого раннего детства была этаким партийным деятелем.
Я так думаю, если бы не прекратился СССР, или родись она хотя бы лет на пять-семь пораньше, Катя точно стала бы комсомольским функционером высокого уровня, а там бы и в олигархи выбилась. В Алма-Ате тоже, знаете, десятки заводов и фабрик раздавали разным ушлым бывшим комсомольцам и партийцам почти задарма.
Но нас с ней вся эта романтика начала девяностых по малолетству миновала. А в середине девяностых, как раз сразу же после окончания школы, Катя неожиданно для всех пошла в отрыв.
Она была стандартной позднесоветской безотцовщиной. И жила в стандартной позднесоветской семье: дочка, мама и бабушка. Папа, как настоящий герой, свалил в закат, когда Катьке было всего три года. И ее маме пришлось выполнять функции отца: то есть зарабатывать и тянуть старенькую маму и маленькую дочь самой.
Сейчас бы модные психологи принялись рассуждать о том, что Катин загул сразу после школы закономерен — ведь у нее не было перед глазами нормальной модели семьи, мама скорее всего была токсичная и тоже со сбитыми гендерными настройками и прочее блаблабла.
И я непременно начала бы на такое рычать. Потому что тетя Люда была прекрасна. Во-первых, она человек с хорошим научно-инженерным образованием — всю жизнь проработала гидрогеологом в Казахском научно-исследовательском институте земледелия имени В. Р. Вильямса. Спокойно выдерживала трудные и долгие экспедиции по нашим бескрайним степям. Искала воду. Находила. Что для почти безводного Казахстана всегда было очень важно.
И еще тетя Люда обладала совершенно трезвым, научным взглядом на жизнь, за что я лично ей очень благодарна. В конце восьмидесятых и начале девяностых она сама не провалилась во все эти бредовые увлечения Чумаком, Кашпировским, Джуной, Глобой и всякими сектами разной степени религиозности, и нам с Катькой не дала. До сих пор помню, как она бегала за дочерью и отбирала идиотскую книжку "Звенящие кедры России" про какую-то там сибирскую целительницу-маугли, и популярно объясняла что всякие Зеланды и Луизы Хэй пишут откровенную чушь.
И матерью она была отличной. На Катьку если и ругалась, то это было скорее смешливо-заботливое "гав!", а не оскорбления, унижения или обесценивания. Да, в общем, на Катьку и ругаться было почти не за что.
И тут как снег на голову, наша Катя залетает и надо как-то уговорить девятнадцатилетнего мальчика на ней жениться. Уговорили. Он женился. И началась у них семейная жизнь. Катька — студентка, муж безработный молодой пацан, косящий от армии. Да, Катя, невзирая на ее неожиданный загул, закончившийся ранним браком и материнством, тем не менее, сразу после школы поступила в институт, в хороший, кстати, институт — в НарХоз. На страшно модную тогда специальность "менеджмент рекламы и пиара".
Содержала молодую пару, понятно, Катина мама. Потому что мама Димы (Катькиного мужа) с отвлеченным видом дистанцировалась от обеспечения молодой семьи.
Сам Дима был окончательным и бесповоротным придурком. Он, прямо как его мама, просто дистанцировался от осмысления того, что у него теперь есть семья — жена, дочка — и он несет за них ответственность.
А времечко было тяжелое. Тетя Люда осталась без работы, потому что ну кому тогда стала нужна геологоразведка в независимом Казахстане? Надо, наоборот, срочно было избавляться от всего этого кровавого советского наследия. В общем, тетя Люда осталась без работы и зарабатывала тем, что распродавала нехитрый скарб на старьевке.
Катька работать тоже не могла. Сначала была глубоко беременной, а потом не стала брать академ и продолжила ходить на учебу с грудной дочкой на руках. Хорошо еще, что хоть училась на бюджетном отделении. Она, собственно, потому и продолжила учебу, невзирая на все трудности, беременность и потом грудного ребенка, чтобы не выгнали с бюджета.
В общем, дома у них была настоящая *опа с деньгами. Бывало, что ели они "суп", если это можно так назвать, из сваренной на воде морковочки, картофелины и луковицы. Потому что даже обжарить это все было не на чем — не было масла.
Зато Дима, целыми днями шлявшийся неизвестно где, мог прийти вечерком, кинуть Катьке деньги и потребовать, чтобы она купила ему сосиски. Ему. Не им всем, а ему. Она шла, покупала ему три сосиски и он их сжирал, спокойно глядя в глаза голодным теще, жене и дочке.
Или, когда я таскала Катьке под видом гостинцев всякие там пирожки, пироги и прочие беляшики, он сидел, жрал это (!) и выговаривал жене и теще, что они, мол, даже и готовить не умеют, никогда ничего такого не приготовят даже. Не то что вон Ольга (я, в смысле). Мне было противно и стыдно от таких его похвал. Но нельзя лезть в чужую семью. Нельзя.
Однажды Катька зашла ко мне с дочкой на руках и попросила "хлеба до завтра" — ну, знаете, это все по-соседски: занять соли, муки, луковицу или вот хлеба.
Я сказала ей проходить, чаю, мол, попьем, поболтаем — и пошла а кухню. ставить чай и хлеб ей отрезать. А она упала у меня в прихожей в обморок. В голодный обморок. Аленка выпала у нее из рук, ударилась башкой своей полуторагодовалой об пол. Я сама там, как увидела эту всю картину, чуть рядом не прилегла.
Вызвала скорую, дотащила Катьку до дивана — все это, пытаясь успокоить орущую Аленку. Пока приехала скорая, Катька лежала и плакала, отвернувшись к стене, чтобы не смотреть мне в глаза. Плакала от стыда. Ей стыдно было, что у них нищета такая, что даже есть нечего, и что она "как дура", по ее мнению, валится в голодные обмороки. Господи, у меня до сих пор сердце разрывается, когда я это вспоминаю. И ведь когда у человека столько гордости, его даже не пожалеешь вслух, не посочувствуешь — потому что можно смертельно обидеть.
В общем, приехала скорая. Проверили Катьку, Аленку, все оказалось вроде в порядке (да не совсем, как потом выяснилось). Бригада скорой на всякий случай поставила Катьке глюкозу, и отчалила.
А вечером того же дня приперся Дима и притащил домой что? Новенький компьютер. Играть в компьютерные игры. Фанат он был этих игр, в игровых клубах торчал целыми днями И тут решил: чего торчать в клубе, когда можно с комфортом устроиться дома. Гонять жену за сосисочками, например. И за пивком.
Вы знаете, сколько стоил довольно мощный по тем временам, подходящий для игр компьютер с предустановленной виндой в 96-м году? Как однушка в алмаатинских микрах — три тысячи долларов.
Этот ишак имел на руках три тысячи долларов! А у него жена в голодные обмороки валится! Господи! Да тогда зарплата в сто долларов считалась средней! Я, помню, ходила по квартире и рычала от бессильной злости на тупого эгоистичного Диму.
И ведь не скажешь ничего, нельзя лезть в чужую семью со своими высказываниями. Рот себе зашить, привязать себя стулу, чтобы не пойти и ничего, не дай бог, не высказать. Потому что это все касается только мужа и жены. Они должны сами разбираться. И если Катька не говорит ничего Диме, то я кто такая, чтобы лезть?
А потом, еще примерно год-полтора спустя, выяснилось, что, во-первых, скудное питание, а потом и удар Аленки головой об пол в моей прихожей не прошли даром. Она не ходила, не говорила и вообще очень сильно тормозила с развитием. И Дима бросил Катю. Ну конечно! Зачем ему жена с дочкой, у которой заторможенное развитие? Собрал свой сраный компьютер и отчалил к мамочке.
Психиатр, правда, успокаивал, говорил, что к школе ребенок выправится. Никаких необратимых последствий тот удар головой ей не принес. Но это успокаивало Катю и тетю Люду. Дима к тому времени уже свинтил.
Катька, конечно, переживала, но когда тебе в районе двадцати лет, психика все же более подвижная. Она вскоре переключилась на учебу, нашла подработку, потом и вовсе полноценную работу по специальности. Закончила с красными дипломом свой нархоз, стала очень неплохо зарабатывать. И вот тут появился Дима. Ну еще бы. Жена вдруг не нищая голодная оборванка, а довольно упакованная красавица.
Господи, хорошо, что Катька — девушка совершенно модельных параметров и не тупая — к тому времени поняла, что умеет нравиться мужчинам. Нормальным мужчинам, а не Диме. Так что с Димой хоть они и вели многочасовые полуромантические беседы в подъезде (тетя Люда запретила зятьку переступать порог дома), но дальше этого дело не пошло.
Катька вскоре и вовсе с ним развелась.
Спустя еще год Катька вышла за турка. В нее до смерти влюбился один турок. У нас тут в то время сотовая связь наполовину принадлежала туркам и потому в стране их ошивалось порядочное количество. Вот один из них прямо с ума сошел, когда увидел Катьку.
Что там говорят про восточных мужчин: им подавай девственницу, молчаливую, домовитую хозяюшку, которая глаз на хозяина не поднимет и голоса не повысит?
Щас прям. Катькин турок кормил Катьку собственноручно приготовленными завтраками, обедами и ужинами. Потащил ее в Аланью, знакомить с мамой и со всей своей многочисленной родней. Дочку ее четырехлетнюю одевал как куколку. И плевать ему было, что у ребенка какое-то там заторможенное развитие.
Помог Катьке и ее маме сначала обменять их полуторку на трешку, а потом и вовсе купил две квартиры — одну для их с Катькой семейной жизни, а другую — для будущей тещи.
В общем, попался Катьке нормальный мужик.
Сейчас они живут в Британии. Катькин турок все так же любит Катьку. У ее дочери все наладилось еще к начальной школе, как и предсказывал психиатр. Сейчас она уже совсем взрослая девушка. У Кати с мужем есть еще младший сын, который учится в университете.
А где ишак-Дима, я не знаю. Да и неинтересно.
Если вам понравилась статья, не забудьте про лайк.
Еще почитать:
Что имеем не храним, потерявши, плачем.
Может ли эгоцентрик измениться
Сбежала с собственной свадьбы