Жертва домашнего насилия
— Расскажите пожалуйста о том, какие диагнозы вам поставили врачи? — Наблюдаться у психиатра я начала в октябре 2018, хотя по сути от психических расстройств страдаю где-то с 2015 года. изначально мне поставили депрессивный эпизод, но это был неверный диагноз. Я очень боялась рассказывать правду о том, что наряду с депрессивным состоянием у меня бывают и очень жёсткие взлёты настроения. Я думала, что если я расскажу об этом, то меня отправят домой и не помогут, так как подумают, что это просто плохое настроение. плюсом боялась столкнуться с эйджизмом. Я вообще не знала, что со мной происходит и просто боялась рассказывать всё. перед тем, как положили меня в психиатрический диспансер, мне также поставили шизоаффективное расстройство. В течение года путём наблюдения выявили пограничное и биполярное расстройства.
— Расскажите о своих расстройствах подробнее. — Мои расстройства реактивного характера, то есть как реакция на внешние раздражительные факторы, стресс. В особенности это всё появилось благодаря одному случаю, от которого у меня до сих пор панические атаки. Всё это пошатнуло мою психику, и я не справилась. От биполярного расстройства я страдаю уже 5 лет. Всё началось с тяжелой депрессии: у меня была усталость, заторможенность, мысли о суициде, мысли о смерти в целом. Я серьёзно постоянно думала, каково трупам в могиле, чувствуют ли они боль, больно ли это, когда тебя едят заживо и так далее. Такие мысли посещали меня везде: в магазине, когда я училась, когда я готовила и т.д. Во время депрессивных эпизодов я не выходила на улицу, в толпе случались панические атаки, я постоянно плакала и ненавидела всех вокруг, в том числе и себя. У меня была апатия к жизни. Моя максимальная депрессивная фаза длилась 4 месяца. Все эти 4 месяца я не выходила на улицу, потому что мне было сложно, потому что я не хотела. Мне было трудно ухаживать за собой, я не мылась, не стригла ногти и т.д. Я не могла приготовить себе поесть. Просто не было сил.
Затем на следующее утро я проснулась с огромной энергией. Я не знаю, было такое впечатление, что я приняла наркотик и выпила много энергетиков. У меня было очень много сил. Я начинала делать все дела одновременно, ходила по 24 км в день, мне требовалось 3-4 часа для сна (я чувствовала себя отлично). Я танцевала, начинала хорошо учиться, со всеми общаться. Но это не долго длилось. Потом опять начинался ад и мне хотелось умереть. Таким образом, я прожила до октября 2019 года.
— Что случилось потом? — Где-то в ноября 2019 у меня появились шизофренические симптомы. например, ночью мне слышалось, что кто-то разговаривает на кухне. Я не спала. Всё было бы отлично, но потом я вспоминала, что дома никого нет. Или, скажем, мне слышался звук, словно в коридоре клетка, и там кто-то шевелиться, бегает. Но у нас нет животных вообще. Помимо этого у меня случались галлюцинации. Это было не как в фильмах, не было четкой картинки, словно ты смотришь кино. Я помню, как стояла у зеркала и расчёсывалась. Сзади зеркала у нас белая дверь в ванну. Так вот мне виделось, что по этой двери бежит что-то чёрное, размером с ладонь. Я закрывала глаза, а когда открывала их – этого уже не было. Я особо не разговаривала с психиатром на счёт поставленного мне шизоаффективного расстройства, но, скорее всего, мне поставили его именно из-за выше написанного.
ПРЛ (пограничное расстройство личности) мне поставили из-за моих постоянных истерик и агрессии. У меня случались просто припадки агрессии, во время которых я могла кинуть что-то опасное в человека. во время этого я выбила окно на балконе и стекло из двери. Теперь у нас холодно в квартире. Вы можете подумать, что это распущенность и вседозволенность, но это не так работает. Я делала это, не потому что хотела, а потому что не могла контролировать себя. После такого у меня возникает огромное чувство вины, и я ни с кем не разговариваю. Во время импульсивности я часто могу с собой что-то сделать, чтобы выплеснуть агрессию не на других и не причинять вреда. Мои руки в шрамах. я думаю, что всё это происходит из-за того, что со мной произошло в детстве.
— Сколько вам лет? — Это так важно? Мне страшно озвучивать эту цифру, так как я достаточно наслушалась дерьма от эйджистких и самодовольных придурков. Мне 17.
— Как случилось ваше первое обострение, после которого стало понятно, что вас нужно показать врачу? — Я не выходила на улицу больше 50 дней. Я перестала разговаривать и хоть как-то контактировать с внешним миром.
— Вы не контролируете себя во время приступов? — Я не контролировала себя раньше, так как не знала как. Сейчас я нашла способы. Они своеобразные, но я нашла их.
— В каком состоянии вы находитесь сейчас? Как вы лечитесь? Какие у вас взаимоотношения с близкими людьми? — Уже три недели всё стабильно. Я пропила курс хороших антидепрессантов и нормотимиков, и всё наладилось. Сейчас бросаю таблетки. Взаимоотношения с близкими тоже наладились. Конечно, они до сих пор могут считать, что мои проблемы надуманные и нужно было просто 'больше гулять', но я не могу обижаться на людей из-за неосведомлённости. Тем более в России, где тема психических расстройств очень сильно стигматизирована.
— Вы упомянули один случай, после которого у вас начались панические атаки. Что произошло? — Я знаю, что скорее всего меня будут осуждать и оправдывать человека, который это сделал, возможно, называть шлюхой и вруньей, но ничего, я привыкла. Меня изнасиловали в детстве. И на протяжении 11 лет я живу со своим насильником. Это не выносимо каждый раз прокручивать у себя в голове системное сексуальное насилие (к счастью, в последующие разы не было так больно). Уже в сознательном возрасте я начала осознавать, что со мной произошло.
Когда я была маленькая, я думала, что это игра. Мне было больно, не хотелось, и было страшно, но меня правда убедили в том, что 'мы играем'. В том возрасте я не знала, что такое секс и не смотрела порно, так что не знала, что происходит. Но когда подросла и узнала, что такое половой контакт и сексуальное насилие – именно после этого начались панические атаки и ПТСР
На какое-то время это прошло, но вернулось опять, когда я выросла и ко мне иногда стали подходить парни на улице и спрашивать номер, или иногда задевали мужчины в тесном пространстве (маршрутка, забитый магазин, любое другое общественное место и тд). У меня появлялся сильный страх перед мужским полом (и есть до сих пор), потому что я думала, что они все 'такие'. У меня есть блог в интернете, где я рассказываю людям о языке, который изучаю (я знаю английский и сейчас учу корейский). Попутно этому я рассказываю о своей жизни и т.д. Однажды мой насильник зашёл ко мне в комнату и сказал: 'Оль, а ты не забудь написать, как я пытался тебя насиловать'. После этих слов всё стало хуже.
Мне было стыдно находится рядом с ним и не комфортно, но я пыталась забыть это, говорила себе: 'это всё твои фантазии', но помимо памяти есть ощущения, я чувствую эту физическую боль каждый раз, к тому же в детстве при мне никто не занимался сексом, и я не смотрела порно, так что неоткуда было взяться этим фантазиям. Мне было спокойно жить это время, и я даже дала себе обещание простить его, мне было спокойно до тех пор, пока он не узнал, что я всё помню. Он думал, что я забыла, но я всё помню.
В этом стрессе я жила и живу всё это время, но было ещё кое-что, что пошатнуло меня. После попытки самоубийства и нахождении на протяжении 2-ух месяцев в закрытой психиатрической больнице, я решилась рассказать всё маме, когда приехала домой. Она сказала, что я тварь и мерзкая манипуляторша. Сейчас она шантажирует меня этим, поэтому я избегаю семейных посиделок с её присутствием, так как боюсь, что она всем всё расскажет. Я думаю, это сломало меня и тем более мою психику.
— Не боитесь ли вы, что после бросания таблеток, все вернется? — Боюсь конечно, но объективно оцениваю ситуацию. пока мне хорошо без таблеток – я не буду их пить. Когда понадобится – буду. Мне раньше было очень стыдно от мысли, что я не могу жить без тех же антидепрессантов, но сейчас – нет. Мы все принимаем какие-то таблетки: от сердца, для пищеворения. старики принимают их каждый день для поддержки давления. Все люди что-то так или иначе принимают, и я тоже. Я не отличаюсь от других людей, потому мне не должно быть стыдно.
— Расскажите о способах, которые вы используете, чтобы как-то отвлечься? — Я много хожу пешком под музыку, текст которой, чтобы понять, нужно внимательно слушать. Это отвлекает. Я писала, что изучаю корейский, так вот, когда я чувствую, что сейчас что-то начнётся, я нахожу книжки на корейском и начинаю их переводить, это тоже помогает. Когда всё уженачалось, то я бью кулаками об стену, либо режу себя. Иногда пью феназепам и вырубаюсь через какое-то время.
— Как звучит процесс мышления в голове? Есть ли у вас внутренний монолог? — О да. Я не знаю, с чем это связано и как проходит это у других людей, но я очень люблю мысленно разговаривать с собой на какую-то тему. Я не общаюсь с людьми, потому что пока что не хочется, но очень часто, когда я хочу пообщаться с понравившемся мне человеком – я прокручиваю наш диалог у себя в голове. Это не мешает мне жить, мне это даже нравится. Однако я постоянно боюсь случайно сказать свою мысль вслух. У меня фобия из-за этого. У меня очень ужасные и стремные мысли, и я очень боюсь произнести их вслух или во сне.
— У вас есть мечта? — Я мечтала до всего этого, но сейчас – нет. Я просто хочу избавится от своих психологических травм и стать хорошим человеком. Из человека из психушки вырасти во что-то значимое. Свою жизнь хочу посвятить изучению языков и помощи людям. Это не мечта, но если бы мне дали миллион, то я бы первом делом отправилась бы в горы или деревню где-нибудь в Китае, Японии или Корее, например, горы Фудзи.
— Возможно ли полностью вылечиться или заглушить симптомы? — Мои расстройства реактивного характера, так что, я думаю, когда я разберусь со своей головой и травмами прошлого, то это всё пройдёт. Ну и не будем забывать про мой возраст, который ещё на переходном этапе. Я объективно оцениваю ситуацию и понимаю, что большинство моих проблем ещё связаны с возрастом, так как в таком возрасте очень низкая резестентность к стрессу и мало опыта.
— Этот человек — ваш родственник? — Воздержусь от ответа. Это не имеет значения.
— Почему не написали заявление? — Хороший вопрос, наверно, потому что мы живём в России? Я знаю множество историй, когда девушек, которые писали заявление на своего насильника, откровенно слали нахуй. Никто не хочет с этим разбираться, всем лень, некогда и так далее. Но это не доминантная причина. скорее всего, если бы я жила в месте, где жертвам сексуального насилия действительно помогают – я бы не стала ничего предпринимать. потому что мне очень стыдно, и я боюсь, что если 'все' узнают, то меня загнобят. Я не хочу ещё раз покончить с собой.
— Было ли у вас когда-либо желание физически расправиться с обидчиком? — Нет. Я очень боюсь физической расправы и того факта, что я могу кого-нибудь убить. Как бы я такой человек, который плачет, как ребёнок, когда просто видит котёнка на улице, так что я не приспособлена к мыслям об убийстве кого-то. Да, я думаю о смерти в целом, о смерти этого человека. Я думаю, как бы было бы хорошо, если бы его не стало, но я никогда не задумывалась над тем, чтобы что-то ему сделать. меня это пугает.
— И как часто этот человек злорадствует над вами? — Я описала единственный раз выше. Больше такого не было. Он иногда обнимает или целует в щеку, не знаю, можно ли это назвать это злорадстством, если учесть, что он знает, что я пережила из-за него?
— Есть ли фильм или песня, подробно описывающее болезнь? — Я стараюсь уйти от этого. Большинство таких фильмов романтизируют психические расстройства (может, поэтому мои сверстиники_цы думают, что это модно/круто?). А многие известные исполнители, которые затрагивают данную тему в своих произведениях – просто позёры, как биг рашн босс, которому 'биполярочку' поставил психолог (это бред, психолог – это профессия гуманитарного спектра, а образование получают в гуманитарных вузах, а не в меде. Психологи не ставят диагнозы и тем более не выписывают препараты). А поставили ему 'биполярочку' из-за голосов в голове. Попахивает пиздежом.
Однако есть исполнители, как матранг, через треки которых можно понять, что у них есть психические проблемы, например, депрессивный эпизод, но они, как правило, не афишируют это
Вернёмся к фильмам. данная проблема сильно романтизируется, и не раскрывается суть. Например, тупой сериал '13 причин почему', где главная героиня якобы страдала от суициадльной идеации, но вела себя как при обычном психозе.
— Как болезнь отражается на учебе? — Отрицательно. Мне было сложно учиться из-за усталости, тревожности из-за того, что в классе было много людей. Было сложно вынести информационные перегрузы, но я справлялась. Я решила на какое-то время отложить учёбу, но, чтобы не прекращать мозговую деятельность, чтобы мыслительные процессы не замедлились, я делала то, что мне доставляет удовольствие – изучала языки. Я начинала потихоньку, потом пришла в норму. Меня чудом переводили из класса в класс.
— Как вы относитесь к тем, кто приписывает себе психические заболевания? — Это грустно, но я не считаю таких людей плохими или глупыми. Людей нужно понимать, нужно понимать причины, по которым они поступают так и так. Я думаю, что многие мои сверстники_цы и люди чуть по старше делают это, чтобы обратить на себя внимание придать себе социальную значимость. Многие взрослые любят погорлопанить: 'а вот в наше время...'. А что в их время? В их время подростки не самобичевались, потому что не были предоставлены сами себе. Бесплатные кружки, секции, походы и братства. Была дружба и товарищество, дети были кому-то нужны. Дети 21-ого века предоставлены сами себе, никому нет до них дела. Учителя заняты бумажной работой, психологи – эйджисты, родители работают, такое понятие как дружба – извращено. Подросткам не объясняют, что можно быть значимым или классным, если просто быть собой и хорошим человеком. Но зато нас гнобят хотя бы за то, что у нас есть всевозможные блага, которые отсутствовали у родителей в 'их время'.
Я не думаю, что многие проблемы подростков надуманы, хотя бы взять тот факт, что в наше время социальный эквивалент – это не твои успехи или достижения, а твоя внешность и количество подписчиков в инстаграме. Нельзя быть толстым или худым, нельзя коротко стричься, нельзя носить одежду, которая отличается от одежды других – а вдруг засмеют? Это всё очень сильно давит на психологическое здоровье. Плюс учителя в школе, которые вечно срываются на детях, гнобят и унижают их, потому что их ебёт система образования, которая разваливается.
Я, наверно, уйду не в ту степь, но я хочу это сказать. Я думаю, что отношение людей, которые старше 40, к нынешней молодёжи в корне неверно. И тем, и тем выпала тяжёлая участь. Если наши родители строили государство (которое теперь разваливается), то теперь наша задача – сделать его безопасным, где права человека – это не пустой звук, а стигматизация психических расстройств, буллинг, все виды дискриминации, мизогиния, мизандрия, сексуальное рабство, сексуальное и домашнее насилие будут уничтожены. Мы также должны спасти планету, чтобы она не умерла от количества мусора и шлака. Если вам не больше 20, то, я уверена, вы не раз слышали в свой адрес: 'ты молод и ещё не знаешь, что такое тяжелая жизнь' – это не мнение якобы пожившего человека, а проявление эйджизма. Мы, молодёжь, живём во время, когда человека могут изнасиловать за то, что он просто полюбил душу человека своего пола и захотел связать с ней свою жизнь узами брака. Мы живём во время, когда нашим телом и внешностью имеют право распоряжаться все, кроме нас самих, нам нельзя красить волосы в цвет, который нам нравится, нам нельзя быть худыми или иметь лишний вес, потому что за это могут унизить, оскорбить, даже избить или опять же, изнасиловать. нам, молодёжи, выпала участь наблюдать за тем, как разваливается экономика, система здравоохрания, образование и т.д. Мы живём во время, когда мы должны дышать отходным воздухом и наблюдать за тем, как увядает наша планета.
Мы живём во время, где твоя внешность и количество подписчиков в инстаграме – билет в счастливую жизнь, и именно это определяет социальную значимость. Без этого всего – ты ничто, ты отброс, ты мусор
— Вы лежали в стационарном отделении психиатрической больницы? — Я лежала два раза. В первый в июне 2019 три недели. Второй в июле-августе (два месяца). Мне хочется рассказать про уклад в дурке, распорядок дня, как там относились к пациентам и как я туда попала.
— Как попали в первый раз? Какие ожидания были? — Первый раз я попала из-за затянувшегося депрессивного эпизода, который не поддавался лечению. Ожиданий по сути никаких не было. Одни говорили, что это место похуже тюрьмы, психиатр говорил, что там мне помогут. Да, я смотрела всякие ужастики, где транслировалась тема психиатрических больниц, но я понимала, что они стереотипные и очень сильно утрированы. Я не рвалась туда, и меня уговаривали лечь в больницу месяц-два, однако мне хотелось увидеть её изнутри и посмотреть, как там протекает жизнь. Чтобы просто был опыт.
— Вас положили в открытое или закрытое отделение? — В первый раз было открытое отделение. Во второй раз – закрытое. Это были две разные больницы.
— Как относились к пациентам? — В первой больнице всё было более-менее гуманно, но не для меня. Мне было очень сложно там находится, так как это было смешанное отделение: там лежали и мужчины, и женщины. Как я писала выше, меня изнасиловали в детстве, поэтому, если честно, я боялась там лежать. Дело в том, что все туалеты и ванна были без замков, поэтому ходить в одно из этих мест мне было мучительно. Особенно в ванну. Она так расположена, что находится далеко от двери, поэтому, когда течёт вода, не слышно. Ты не понимаешь, есть ли там кто-то или нет, а постучать тоже было нельзя – было не слышно, когда кто-то отвечал. Это было невыносимо. Я просто протиралась салфетками.
Там был один парень, который пытался со мной заговорить. Я действительно боялась его. В принципе, я боялась всех мужчин, которые там были. До меня самой молодой считалась женщина, которой 43 года, поэтому, конечно, все обращали на меня внимание и смотрели оценивающим взглядом. Я боялась, что те мужчины или парни что-то могут сделать со мной. Но не суть. У нас не отбирали сигареты, не заставляли делать работу санитарок и т.д. с нами равнодушно общались и всё. Меня это устраивало. Не люблю общаться с людьми.
— Какие отношения складывались у пациентов? — Что касается отношений между пациентами в моей первой дурке, то их не было. Никто не общался между собой. В этом городе, в котором я лечилась в первый раз (мой родной город) медицина полностью развалена, и нет денег на хорошие современные препараты, поэтому лечили доисторическими, с ужасными побочками. Все пациенты были как овощи. Никто не мог связать и двух слов, у всех был так называемый ходунок. Живые мертвецы, понимаете?
— Расскажите о второй больнице. — Что касается второй больницы, которая была закрытой и находилась в другом городе, то там было настоящее порево во всех смыслах. Вы можете задать отдельный вопрос, как я туда попала, так как это интересно, но я не хочу мешать в одну кучу. Так вот, единственный плюс, который я видела – отделение было полностью женским. Но отношение к нам было скотским.
Помню, как меня побила санитарка, которая в два раза больше меня за то, что я взяла подушку со свободной кровати (на ней не было навлочки). Эти долбанные сучки не осмеливались бить более-менее сильных пациенток, поэтому они нападали на самых слабых: умствннно-отсталых, инвалидок и бабушек
Там была одна девушка, которую мы называли грызликом, так как она постоянно брала себе в рот, что попало, и ела яйца со скорлупой. Она была умственно-отсталой, такой тяжёлой формы отсталости я ещё НИКОГДА не видела. Она не разговаривала, только издавала звуки и качалась из стороны в сторону. Иногда смеялась и ничего не понимала из того, что ей говорят. Эту девушку постоянно избивали и привязывали, как животное. она очень часто пыталась снять с себя памперс, потому что, наверно, ей было не комфортно. За это её тоже били. Били бабушек за то, что они не могли успеть до туалета и ходили под себя (на них был памперс, как правило).
Отношение между пациентками в этой больнице были, как в школе. Все разделились на группы, типа доминантная группа и отбросы, хроники, острые, овощи и так далее. Порой отношения были враждебными, потому что к кому-то приходили чаще, кому-то привозили больше вкусной еды и т.д. Остальным, соответственно, это не нравилось. Я не нравилась практически всему отделению. Медсёстры, которые были самыми адекватными, часто жалели меня, делали комплименты внешности и так далее. Мне это, конечно, не нравилось, потому что я терпеть не могу, когда на меня обращают внимание. Некоторые пациентки обращались со мной, как с дочкой, так как я была самой молодой из них (напоминаю, мне 17 лет). Другим пациенткам это не нравилось, и они гнобили меня. Меня часто унижали из-за внешности и моего роста (181 см), я не знаю, с чем это связано.
— Как вы думаете, почему к вам так относились? — Наверно, потому что я была ухоженной по сравнению с ними. Типа волосы в нормальном состоянии, не было щетины, как у многих из них, была стройной, если не худой, в то время как практически у всех был лишний вес. я отличалась от тамошних женщин, поэтому они цеплялись за каждое такое отличие и делали из него недостаток. особенно рост. Очень часто мне говорили: такая высокая, смотришь на нас, как на пыль. Я смеялась и ничего не отвечала. Единственные люди, к которым тамошние пациентки хорошо относились – это мужчины, которые часто приходили в наше отделение из своего, чтобы поднять контейнеры с едой, что-то починить, перевести куда-то тяжело больных. Многие пациентки являлись хрониками и лежали там больше 5 лет, поэтому, соответственно, им не хватало мужского внимания.
Однажды умерла старая пациентка, и чтобы вынести её тело, пришли двое молодых мужчин из мужского отделения. у меня тогда был ходунок, и я постоянно металась туда-сюда по коридору, и столкнулась с ними. Один из них сказал: 'привет, красотка'. Клянусь, я пыталась избавится от панической атаки после этого минут 20.
— Была ли какая-либо валюта? — Валюта была не денежная, а сигаретная и пищевая. Пациентки делали работу за санитарок, типа мыли туалеты и полы, мыли людей, которые ходили под себя, привязывали психозных и следили за другими (да, вам не привиделось, там была слежка. санитарки об��заны записывать всю хуйню в особый журнал, типа опоздал на приём таблеток или пронес хлеб в халате в комнату, чтобы потом наказать) за свои же сигареты и свою же передачку. Нас постоянно материли и унижали. Называли овощами, говорили, что мы отбросы и никогда ничего не добьемся в жизни. Зато когда приходили врачи, эти сучки делали вид, что они добрые, пушистые и невинные, к пациенткам обращались строго по именам, а не 'эй, блять, сюда подойди'. и т.д.
— Какие у вас лечение и распорядок дня? — Лечение состояло из таблеток, уколов (часто пролонги) и капельниц. Ну и из трудотерапии, хоть она и запрещена в России. Я не знаю, какие таблетки давали, потому что это запрещалось говорить пациенткам.
Распорядок дня был примерно таким:
1.В 6 часов нас будили санитарки, чтобы мы подмылись.
2. Завтрак/приём таблеток.
3. До 11 нас сгоняли в столовую смотреть телек, в палаты было запрещено заходить, так как их мыли и проветривали.
4. Полдник.
5. Обед/приём таблеток.
6. Тихий час до 16:30.
7. Полдник.
8. Ужин/приём таблеток.
9. До 9 нам разрешали пошироёбиться, а дальше загоняли в палаты и отбой.
В течение дня было три перекура и часы посещения. Гулять нас не выводили, только если ты куришь, то минут на 10-15 выводили курящих. Остальные могли тухнуть в отделении годами.
— А сколько лет подряд над вами длилось насилие? — Я не знаю, когда оно началось, так не помню. Наверно, с того возраста, когда ребёнок уже мыслит и способен воспринимать речь. Скорее всего, длилось где-то с трёх лет. Закончилось всё это в шесть лет.
— А как вы попали во вторую больницу? — Всё взорвалось внутри. Наряду со всеми психическими расстройствами у меня были очень огромные комплексы. я ненавидела тот факт, что просто живу. Я постоянно себя убеждала, что просто тупая и слабовольная сучка, потому что есть люди-инвалиды, слепые, без рук и ног, есть сироты, и они живут и не жалуются, а я не справляюсь, хотя руки-ноги целы и есть люди, которые меня любят. Я устала боятся просто прохожих мужчин, устала от всех соматических симптомов своих расстройств, просто не выдерживала. В конце концов я выпила все свои таблетки (около 40 штук оланзапина и ципралекса). Но я быстро одумалась, испугалась смерти и представила, что на мой день рождения мои родные будут приходить ко мне на могилу. Мне стало страшно и больно одновременно. К счастью, я оказалась не одна дома. Первым делом разбудила бабушку и мы пошли в ванну вызвать мне рвоту. Я часто вызывала рвоту из-за булимии, поэтому какие-либо рвотные рефлексы отсутствовали. Не выходило. Я разодрала себе всё горло предметами, которые туда пихала. Бабушка вызвала скорую. Они приехали. Минут 10 заполняли бумажки и ничего не делали, поунижали меня немного, говорили, что я жестокая дрянь, решившая обратить на себя внимание, и что мне просто нужно меньше заниматься хуйнёй и пиздостраданием. Я показала им пустые пластинки из-под таблеток, они удивились такому количеству и откровенно сказали: 'не ври, ты не могла столько выпить'. Только потом принялись за действия. Мне налили тазик тёплой воды, которую я должна была пить, пока всё не начнёт выходить само. Так было раз 15, из меня вышли некоторые целые таблетки.
После этого мы вышли из ванны и мне сказали, что, типа, они (врачи скорой) такие добрые, поэтому не будут меня увозить в больницу и оставят дома, рассказали всякие байки про овощей и т.д. Дали 20 таблеток угля и уехали. Я сблеванула этим углём и пошла спать, так как очень устала, прямо в грязной мокрой футболке. К счастью, вся еда уже успела выйти, и это была просто чёрная вода.
— Что произошло на следующий день? — На следующий день кое-что случилось. Передоз. Очень страшный. У меня два раза случилось недержание, я издавала всякие звуки и делала странные движения руками, не могла даже спокойно сидеть. Я не помню все эти действия (что происходило — рассказали родные), потому что не была в сознании, хоть и двигалась. Мне вызвали скорую во второй раз. Это ужасно мерзко, но на вызов приехали две молоденькие девушки, которые не смогли бы мы меня поднять, хоть я и худенькая, к тому же это пятый этаж. Нести на руках меня пришлось человеку, который меня изнасиловал. После этого мне постоянно ссали в уши, какой он хороший, и что если бы не он, то хуй знает, что было бы. В машине скорой помощи случился припадок, в ходе которого я потеряла сознание. Меня привезли в реанимацию, где я была в бессознательном состоянии три дня. Откровенно говоря, врачи не давали мне шансов. Они говорили, что либо я умру, либо очнусь, но буду дурочкой без интеллекта. Они не знали, сколько веществ я приняла, и как они повлияли на функциональность мозга. Но я очнулась.
Была глубокая ночь. несмотря на то, что эта была середина лета, мне было очень холодно, возможно, потому что я была голая. во мне были всякие трубки, а в палате ещё были две женщины без сознания, рядом с которыми стояли шумные, ревущие аппараты для поддержания жизнедеятельности.
Я была привязана, не знаю, по какой причине. Я не понимала, что происходило. Из-за потери памяти я не знала, как там оказалась и что произошло. Я не чувствовала ног. С горем пополам за несколько часов у меня вышло развязать себя, но я не знала, что делать дальше. Встать? Позвать кого-то? Я просто продолжала лежать, пока в палату не зашёл молодой парень-медик.
Господи, вы бы видели его лицо, когда он увидел меня живой. Похоже, всё было настолько плохо, что меня уже похоронили. Минуты 2 он был в ступоре, затем он подошёл ко мне и задал вопросы типа, как я себя чувствую. Я в ответ спрашивала его, как я сюда попала, в каком городе нахожусь и так далее. Но он игнорил, из-за чего мне хотелось плакать. Он сказал мне немного поспать, а сам ушёл. Как вы могли догадаться, в такой ситуации хуй уснёшь.
— Как вы воспринимали этого парня? — На утро опять пришел этот парень, поставил мне новую капельницу и забрызгав всё кровью. Мне было мучительно и невыносимо от того факта, что он меня трогает. Он задал мне вопрос: 'зачем я это сделала?', я не ответила и отвернулась.
— Что было дальше? — Через пару часов пришло человек 10 врачей, и среди них был нежданный гость. Полицейский. Он спрашивал меня, что случилось, может, меня кто-то изнасиловал, я должна кому-то денег или избивает мать? Я сказала, что мне просто было очень плохо, а мама отличный человек. Как оказалось, её допрашивали тем утром в полицейском участке, когда меня привезли с передозом.
Потом в течении ещё какого-то времени ко мне постоянно подходили врачи просто посмотреть. Потом меня покормили. Где-то в середине дня ко мне поспешно подбежала медсестра и дала пакет с вещами. Сказала, чтобы я быстро одевалась, так как за мной сейчас приедут. Я то не знала, кто приедет, но думала, что это будет мама, которая заберёт меня домой. Я действительно увидела в коридоре маму, но случилось то, чего я вообще не ожидала.
Нас посадили в жёлтую реанимационную машину скорой помощи и мы поехали. В её руках был мой телефон, вы не представляете, как мне было страшно. уже когда я пришла в себя, то допустила ту мысль, что раз меня навестил полицейский, значит есть возможность, что они копались в моём телефоне. Было страшно, так как перед этой попыткой я рассказала всё одному человеку (о сексуальном насилии, рассказала ему, кто этот человек и тд). Мне было страшно, потому что понимала что все, возможно, уже знают про это, так как залезли ко мне в телефон. Мне было стыдно смотреть маме в глаза и страшно с ней говорить. Но всю дорогу она говорила, что всё будет хорошо и мне помогут. Я не знала, куда мы едем, и мне не хотелось знать. В машине случился приступ судорог и мне вкололи всем знакомый гал. Мы ехали часа два и в конце концов приехали. Эта оказалась та больница, про которую я рассказала выше.
— А с психиатром общались? — Не общалась. Опять же, из-за чувства стыда. И я боялась, что мне скажут что-то типа: 'не выдумывай'.
— Как выйти из больницы? — Чтобы тебя выписали из больницы, врачи должны быть уверены, что тебя заберут твои родственники. Это такое правило – тебя не выпишут, если некому забрать. Поэтому было так много хроников, их либо было некому забирать, либо никто не хотел. Там была девушка, Лена, которая попала в дурку по-пьяни, в итоге на тот момент, когда меня выписывали, она лежала там уже шесть месяцев. у неё нет родителей, только брат, но он в тюрьме и никто не знает, когда он выйдет. Поэтому её не выписывают.
Ещё одна женщина, Мария, которая попала туда из-за наркоты, но в итоге лежит там 11 лет, потому что племянник не хочет её забирать из-за квартиры
— Что вы можете сказать напоследок? — Нельзя что-либо утверждать, не попробовав. Нельзя утверждать, что нет выхода из ситуации, нельзя утверждать, что вам не поможет врач. Просто пробуйте. Когда чувствуете, что вам нужна помощь психиатрического спектра, то не засиживайтесь до последнего, а сразу идите к врачу. Необязательно платить огромное количество денег на частных врачей и всякие медицинские центры, для начала сходите в обычную бесплатную поликлинику и запишитесь на приём. В каждой больнице есть либо психиатр, либо психотерапевт.
Самоубийство не даст никаких плодов, потому что тело умирает, а боль остаётся. Допустим, ты сделаешь то, что задумал, но тебя спасут, и тогда твоя участь будет не лучше. Сразу после реанимации, где тебя допросит полиция, тебя перевезут в закрытую дурку. Я сама прошла через это, так что у меня есть полное моральное право говорить, что закрытая психиатрическая больница – это тот же ад. В закрытых психушках сидят преступники, которые кого-то убили, пытали или изнасиловали (потому и закрытая).
Там людей принимают за скот: унижают, избивают, а чтобы просто спокойно спать и выкурить свою же сигарету, тебе придётся работать вместо санитарок, например, убирать грязные простыни, мыть туалеты, привязывать к кровати людей с психозом. После этого ты не сможешь устроиться на работу, даже с образованием, потому что тебя сразу же поставят на учет. Что будет, если ты умрёшь – ты обречёшь себя и своих родных на мучения и душевную боль, опять же, появится огромный риск, что кто-то из них эту боль будет заглушать наркотой или бухлом, кто-то скорее всего впадёт в глубокую депрессию и тоже будет хотеть покончить с собой. Что будет, если ты что-то предпримешь для выживания: в твоей жизни будет море радостных моментов, ты дашь себе шанс на счастливую прекрасную жизнь, где будет много любви и веселья (также будут присутствовать трудности, но ты будешь переступать через них, потому что знаешь, что раз справилась с таким недугом, значит ты справишься и с остальным). Ты должен позаботиться о себе и своём благополучии в первую очередь. Не нужно что-либо утверждать, не попробовав. Просто пробуй.
Что касается селф-харма в целях успокоения. Да, это действительно работает, но ты будешь жалеть. это очень-оченьо больно, а за наличие шрамов ты и окружающие люди будут стыдить тебя, из-за чего ты будешь чувствовать себя ещё хуже. Как ещё можно справиться с тревогой – ходьба, много воды, музыка и счёт до 100.