"Россия или смерть" :русский Катехон глазами политической экономии
Труд очевидным образом разделяется на продукт и страдание. Если, к примеру, выращивать свёклу (как и любое иное материальное благо), то, при должном отношении к делу, будет свёкла, как продукт. Но (и ежу понятно) не даром: продукт съест время, силы, породит усталость, и количество его будет ограничено произведённым.
Переведённый в денежную форму продукт превращается «во все продукты сразу», что тоже азбучная истина экономики. Свёкла наша, горизонтально перемещаясь из рук в руки, будет пересчитана в носки, пуговицы, табуретки, словом, во что угодно. Так и получается «чудо денег»: выращивал свёклу, а выросла табуретка в доме. А тот, кто делал табуретки – «волшебным» образом, на самом деле, готовил себе свекольный салат… Потому что его табуретка ушла, обернувшись свёклой, и наоборот.
Ещё немного азбуки для экономистов младшего дошкольного возраста: если обмен эквивалентен, то объём полученных в итоге благ всегда равен (хотя бы приблизительно) объёмам затраченного труда. Труд тем и отличается от досуга, отдыха, «свободного времени» - что неразрывно увязывает продукт с некоторой несвободой и некоторым страданием. Чтобы заработать – надо работать. Нет работы – нет и заработка.
Но это только горизонталь экономики, а есть ещё и вертикаль в её системе координат. Вертикаль – это не отношения равного с равным, а отношения по схеме господства и подчинения.
Ту же самую свёклу можно не выращивать, и не обменивать мера на меру (то есть всё равно платить трудом, хоть и с другого поля деятельности), а попросту отобрать, конфисковать. В этой точки продукт отделяется от сопутствующего страдания – продукт есть, а страдания нет.
Оно не просто исчезло, оно по закону сохранения вещества и энергии перешло к тому, кого обобрали. И получается простейшая зависимость: чем больше в экономике продуктов без страданий, тем больше в ней же страданий без продуктов.
Вертикаль экономики требует силы. Иногда заменителем силы выступают ложь, мошенничество – но они плохой заменитель, и служат недолго. Когда они вскроются – вся схема распределения продуктов лопнет. Сила нажимает на труд и отчуждает у него часть продукта (а когда и весь).
В раннем феодализме (как и до него) это делается вообще без денег, о которых на заре феодализма могут даже и не знать. Просто насильник приходит к труженику и отбирает у него то, что тот сделал.
С появлением денег появляется возможность институализировать вертикаль насилия. Если у тебя есть деньги (средство платежа), то отобрать у огородника свёклу сходит за тебя другой. Одна проблема решена – но возникла другая: а где взять деньги? Пока они привязаны к товарной массе, они не берутся из пустоты и их не может быть бесконечно много. А, например, золотые деньги – так те и вовсе ограничены мизерным объёмом золота в природе…
Бумажные – нет. Но если бумажные печатать в режиме фальшивомонетчества, то они начнут обесцениваться. Как же сделать так, чтобы деньги были, с одной стороны, бесконечными, а с другой – не обесценивались по мере «допечатывания» очередного триллиона?!
Люди, которые печатают бумажные деньги – на самом деле держат в руках не кучу макулатуры, а распределение благ на определённой территории. Именно поэтому бумажные дензнаки могут превращаться в пластиковые, электронные, и ещё какие-нибудь, не суть.
А в том суть, что все блага на территории, подконтрольной денежным властям, принадлежат им, и ими распределяются. Помните странное словечко «одобрено» - когда вы в магазине прикладываете банковскую карту для оплаты? Оно кажется пустой формальностью (доказывает лишь наличие денежек на карте) – но на самом деле всё гораздо глубже и страшнее.
Человек, растивший свёклу, получает табуретку не тогда, когда у него на руках товарная свёкла, а лишь тогда, когда денежная власть одобрит его сделку с производителем табуреток. И наоборот.
Вначале это была лишь техническая, безобидная необходимость т.н. «эквивалентизации» благ. В каких единицах посчитать, сколько свеклы стоит 1 табуретка? Считают в денежных единицах. И свёкла, и табуретка превращаются в определённые суммы денег, после чего они получают свойство превращаться друг в друга.
Весы – неодушевлённый предмет. И даже если весы врут – они не имеют в этом никакой заинтересованности. Поэтому когда мы на весах взвешиваем килограмм зерна и килограмм гвоздей, выравнивая чаши, в этом нет заговора ни против производителей зерна, ни против производителей гвоздей.
Вы хотели отмерить килограмм – вот вам килограмм.
Но денежная власть, играющая в обменном процессе роль весов – не является неодушевлённым предметом. У неё, безусловно, есть свои интересы, примерно такие же, как у продавщицы, которая пальчиком придерживает весы, или подвешивает снизу тяжёлый магнит…
Вертикаль заинтересована в отчуждении произведённых трудом благ. Допустим, меняются свекольник и табуретник. Свекольник за табуретку отдаёт столько, сколько при эквивалентном обмене отдал бы за две табуретки. Но и наоборот, табуретник за кило свеклы отдаёт столько, сколько в эквиваленте отдал бы за два кило.
Высвободившиеся табуретка и кило свеклы поступают в распоряжение денежных властей, которые это организовали. Так они без труда (и сопутствующих ему страданий) могут заполучить и свеклу, и табуретку, как бы даром, сами пользоваться или отдать тем, кому любят, тоже даром.
Далее следует ещё одно открытие: отчуждённые деньги не имеют трудового потолка доходов, если всякий труд имеет пределы выработки (то есть естественным образом ограничен в заработке), то у воровства таких пределов нет.
Если под твоим контролем тысяча табуретников менялись с тысячей свекольников, то у тебя и табуреток, и свёклы в 1000 раз больше, чем у каждого из них в доступе.
Конечный итог этой конструкции – ФРС США, печатный станок бесконечной денежной массы, для которого самая важная задача – защитить свою неограниченную эмиссию от естественно-экономического обесценивания.
Ну в самом деле, ведь кажется, что плетью обуха не перешибёшь! Вот вообразите, что у вас есть пять тыкв и десять бумажек, условных знаков, на которых написано, что они равны при обмене одной тыкве. Которых пять в натуре.
Если вы будете 10 эквивалентов менять на 5 реальностей, то либо возникнет жуткий дефицит, либо эквиваленты обесценятся. Для того, чтобы привести их в соответствие с реальностью, нужно за каждую тыкву платить двумя бумажками с номиналом «1 тыква». Ну, а как иначе-то?! Тыкв всего пять, а бумажек 10!
Если долларовая масса уже сейчас в 20 раз, по самым скромным подсчётам, превышает реальный объём мировых натуральных благ, то почему же доллар, в соответствии с вышеописанным законом, в 20 раз не обесценивается?!
И тут вступает в силу т.н. «правило Валленштейна», которое кратко выражается так: «война сама себя кормит». Это был такой полководец, который много думал, чем платить наёмникам. Он и сделал (для германского императора) открытие, предопределившее ФРС США.
- Чем больше армия наёмников - Тем больше территорий она может захватить - Тем больше можно ограбить населения на этих территориях -Тем больше получить денег насилием - А чем больше денег – тем больше наёмная армия - А чем больше наёмная армия – тем больше территорий она может захватить для грабежа - И возвращаемся к пункту первому…
- Чем больше напечатано долларов - Тем больше можно их использовать для оплаты тунеядцев майдана и террористов - А чем больше тунеядцев и террористов – тем легче им поломать хребет своей стране и посадить там марионеточное правительство.
- А далее это марионеточное правительство уже будет обеспечивать доллар, не давая ему обесцениваться, в силу трёх причин:
1) Страх: ты имеешь дело с чудовищной мировой силой, которая, если будет тобой недовольна – сделает тебе очень больно. 2) Личная заинтересованность: наворованное у собственного народа хранится в долларах, и если они обесценятся, то… 3) Давление общественного мнения, формируемого структурами гражданского общества, которые у нас называют «соросовскими», но на самом деле – они долларовые, грантожорские.
Вернёмся к нашему примитивненькому примеру с тыквами и бумажками, номиналом «1 тыква». Помните? Тыкв 5, а бумажек 10. По номиналу каждая бумажка может быть обменена на 1 тыкву, но физически это невозможно. Ведь тыкв всего пять! Куда девать лишние бумажки?!
Они записываются как долг тыквовода. Вы к нему явились с 10 бумажками, пять тыкв забрали, а пять, которых нет – записали ему как его долг. Он, когда 5 тыкв вырастит – он вам их отдаст в счёт тех бумажек, которые вы ему УЖЕ отдали.
Этим путём бумажки, которых в 2 раза больше натурпродукта не обесцениваются, а обесценивается вместо них труд (что мы повсеместно и видим). Инфляция доллара переходит в оплату труда, суть которой ведь не в номинале, а в том количестве реальных благ, которые выдают в обмен на труд по договорённости.
Тот продукт, который англосаксы изъяли у трудящегося (например, на плантации какао в Гане) – не целиком поедается изымателями. Да это и невозможно, столько ведь не съешь! Львиная доля того, чем обделён был какао-фермер в Гане идёт на подкуп разного социального говна, подрядившегося поддерживать «нужную» власть в Гане, и других местах. Продажные чиновники и просто рядовые тунеядцы на майдане – не дадут Гане отстаивать свои национальные интересы. А для критических случаев, когда чиновник оказывается не продажным, и при этом, о ужас, майданом неудалимым, есть террористические организации. Такого они (за предоплату в тех же долларах) попросту «грохнут».
1) Или ты за доллары служишь доллару, торгуя жизнью и кровью соплеменников 2) Или тебя свергает майдан «соросят» 3) Ну, а если ни то, ни другое – тогда теракт, опытный (хорошо оплачиваемый в долларах) киллер «уберёт» досадное препятствие с пути «зелёного вездехода» (как сами американцы называют свой доллар).
Система кажется «вечным двигателем», она кажется идеальной, но у неё есть существенная проблема «на земле». Она в буквальном смысле пожирает нормальную жизнь нормальных людей-созидателей. Как ни крути в магическом экстазе, а без реальных продуктов не обойтись.
Всё то, что пожирают Рокфеллеры, и всё то, чем они оплачивают эксперименты по зомбированию в рамках проекта «Меркурий», и всё то, чем они оплачивают говно майдана – нужно в натуральной форме где-то брать. Какими бы волшебными ты ни считал бумажками – ты ими сыт не будешь, нужны те самые, настоящие, с грядки тыквы, а не просто пачки бумажек с номиналом «равна 1 тыкве»…
Но система финансового капитализма англосаксов построена так, что реальный сектор, созидательный производитель теряют и желание, и возможность трудится. Желание они утрачивают, потому что сколько ни трудись в реальном секторе – ничего, кроме профессиональных болезней там себе не заработаешь. Кто-то умирает, кто-то уходит «на заработки» в наёмники, в майдауны, но фабрики глохнут.
Если, закручивая гайки террора (чем мировая власть на наших глазах и занимается упоённо) можно заставить созидателей трудится без их желания, то как быть с самой возможностью производительного труда?!
Как вы уже поняли из примера с тыквами (нарочито-дурацкого, я специально его таким и сделал, чтобы высветить суть) – производить тыквы в натуре нет никакой возможности. На каждую реальную тыкву появляется по несколько бумажек, которые запрещено обесценивать, и которые вменяется обменивать на тыкву. В итоге ты давно уже не хозяин тем тыквам, которые даже и не высажены (не говоря уж об их созревании).
Ты, формально, «продал» несколько урожаев вперёд, как Бразилия американцам (реальная ситуация!) – то есть американцам принадлежат урожаи в Бразилии, которые могут случится (если случатся) только через несколько лет!
Теоретически всё просто: зачем в такие игры играть?!
На практике при любой попытке из них выйти – к тебе явится продажное майданное говно, вскормленное пирожками Нуланд, и вот уже нет тебя, а твой сменщик сговорчивее будет…
Как неоднократно писала наша газета – доллар США является лишь надводной, малой частью того, что по сути представляет из себя гибрид криминальной мафии, террористической организации и деструктивной секты. Мафия отвечает за денежное снабжение террористов, террористы – за устранение всех препятствий для мафии, а сатанисты – за смыслы жизни и для мафии, и для террористов.
Что же вам скажет старый армянин, раскрывший всю схему мировой власти, напоследок?
Любите Россию, берегите Россию, храните Россию. В ней одной спасение человечества. Возможность – не есть гарантия. Россия может проиграть битву.
Но если это случится – значит, человечество потеряет свой последний шанс, крышка погреба захлопнется, и тут два пророчества, одно горькое, другое хорошее:
При торжестве глобальной, мировой масонерии США-иудеев-англосаксов человечество будет жить очень плохо. Но недолго.
Ибо если Россия не справится со своей миссией противостояния абсолютному злу, то следующая станция – Смерть в прямом и буквальном смысле…
Вазген Авагян, команда ЭиМ