Три Ключа

Жил-был купец в далёкой восточной стране. Семья его была небогата, но и не бедна. Ездил он с караванами, то специи, то ткани привезет на продажу, а иной раз разбойники ограбят и тогда затягивали они пояса потуже всей семьей. Однажды, на смертном одре отец подозвал его к себе и сказал:

- Нет у меня богатств несметных оставить тебе в наследство, и дом наш уж совсем старый. Мудрость моя с годами иссякла, как оазис в пустыне без дождя, но вот что могу тебе оставить, - с этими словами он достал три ключика: один серебряный, один золотой, и один простой железный.

- Знал я одного шейха по молодости лет, мудр он был не по годам, да вот я был юным и глупым. Когда тот, довольный нашим общением, сказал "проси чего хочешь", я в своей глупости не нашел ничего лучше, нежели попросить Ключ от Рая Господнего.

Улыбнулся шейх тогда, и сказал:

- Чего хочешь проси - сокровищ несметных, дворцы прекрасные, жену-красавицу, а это не могу тебе дать.

Я же тогда упёрся, ведь слово данное шейхом - закон, да и любой человек, нарушающий свое слово, идёт против Творца.

- Знай же, - молвил тогда шейх, - Что нет единого ключа от Рая Господнего, как нет единого Пути для всех, чтобы прожить свою Жизнь. Тысячи дорог ведут в его обитель и тысячи испытаний встречаются на тех дорогах, тысячи демонов снуют по тем дорогам туда-сюда и сам Шайтан поджидает у самих врат Рая Господнего, чтобы увести путника с праведного Пути. Готов ли ты отправится в такое странствие?

- Испугался я тогда не на шутку, - молвил отец, глаза его уже закрывались от тяжести прожитой жизни, тело совсем ослабло, - Да деваться было некуда, и я согласился. Дал мне тогда шейх три ключа и сказал, что когда настанет время, отопру я ими сокровища несметные, да такие, что никто во всем мире не видывал. Сказал так, улыбнулся, и сгинул, как и не было его. Вышел я из его обители, попрощался с послушниками, да и думать забыл об этих ключах. Спрятал в мешочек до лучших времён, глядишь, может тебе они пригодятся, - старик указал рукой на столик, и дух его тут же покинул тело.

Погоревал купец, да что делать было, жизнь продолжалась, детей кормить нужно было, отправился он на промысел, с караваном через пустыню в страну заморскую, да и ключи с собой прихватил, как память об отце.

Долго ли коротко ли они ехали, а уж и верблюды устали, хоть им и жар дневной и холод ночной нипочём. Остановился караван у оазиса на ночь - загорелись костры, загремели дафы бойкими ритмами, заструилась нежными звуками флейты нэй, и кто-то протяжно затянул свою песнь Любви.

Вышел купец пройтись под звездным небом, думая, как бы семью прокормить, ведь не было у него ни гроша, лишь несколько поделок да безделушек для обмена на рынке. Хорошо если выручит за них немного пшеницы! Думал так купец, думал, все шагал по пустыне, уж и барханы песчаные раскинулись вокруг, бледно-синие под светом луны, и шум каравана остался далеко позади. Опомнился купец, собрался было воротиться, да взгляд зацепился за предмет в песке – о, что это был за предмет! Шкатулка невиданной красоты из редкого дерева с изящной резьбой и самоцветами, за неё одну можно было полрынка купить, и весь год всей семьёй питаться! Взял купец шкатулку и обомлел - внутри она вся была заполнена самоцветами: рубинами, гранатами, темно-синими сапфирами и прекрасными изумрудами цвета молодой листвы. Были там и диаманты, и бериллы, и аметисты, и дымчатые опалы. Сокровище, воистину достойное самого султана! Обрадовался купец, зная, что теперь сможет не только свою семью, но и всю общину, если захочет, прокормить.

Уложил купец шкатулку бережно в свой мешочек, и удивлённо моргнул, нащупав в нем два ключа. Один, золотой, куда-то исчез! Прочитав молитву, купец вернулся к ночной стоянке и утром как ни в чем не бывало продолжил свое путешествие.

Долго не было купца в тот памятный год - проехал он через всю Аравию и доплыл до самых берегов Индии.

Закупившись там тканями невиданной красоты, специями редкими и украшениями от самых чудесных ювелиров, вернулся в стольный град и там торговал, и на всем пути своем неблизком обменивал драгоценности на товар, а товар - на ещё более редкие, невиданные диковинки. Оказался купец при дворе самого султана, прослышавшем о торговце с невиданными доселе диковинками. Презентовал купец султану украшения дивные, шкатулки драгоценные, ткани нежнейшие струящиеся всех оттенков и богатые редкие специи. Довольный купцом, султан пожаловал ему огромную территорию в тенистой роще на окраине города и наказал построить там дворец для него и всей его семьи.

Зажил тогда купец припеваючи - ел самую вкусную еду, слушал самых искусных музыкантов при дворе, одевался в роскошные одежды и детей своих баловал да обеспечивал всем необходимым для Жизни.

Шли так годы, и вот однажды неведомый мор охватил город и все окресности - падали замертво верблюды, мощные слоны валились на земь, будто подкошенные, и люди хворали, падая без сил прямо на дороге. То жар их охватывал, то холод, бил озноб, и тело начинало источать дурной аромат, а затем быстро истощалось. И недели не проходило - а уж нету человека! Лечебницы были переполнены и уж некому почти было людей хоронить, так сильно подкосил этот мор всех его обитателей. Купец и его семья держались до последнего, на окраине города в тенистой роще почти не было посетителей, а те, что были, не находили здесь приюта и пристанища. Всех отваживал купец, боясь за свою жизнь и жизнь своих близких. Только не миновала его чаша сия - то ли с водой, то ли с едой, то ли ветром принесённый, но достиг мор и порога его дома. Слегла жена, слегли и дети его один за другим, да и сам купец был на грани истощения. Пошел он тогда во дворец к султану просить о помощи, лекаря прислать, но заперты были двери дворца для всех страждущих, богатых и бедных. Так же как он сидел в своем доме, от страха носа не показывая на улицу, так же и султан отвернулся от своего народа, спрятавшись со своими женами в богатых покоях, молясь, чтобы минула его участь сия.

Заплакал тогда купец горше горького, понимая, что нет никого в этом городе, кто мог бы ему помочь, и все богатства мира не в силах купить самое драгоценное, что только есть в Жизни - саму Жизнь. Не откупиться ему от Смерти, не знает она радости богатства, чужды ей самоцветы и звон золотых монет, нет у нее жалости, как нет и жестокости. Будто сам Господь опустил свою тяжёлую длань на их город и семью купца, одновременно и благословляя, и лишая жизни тех, кто оступился и пошел по неверному Пути.

Пошел тогда купец куда глаза глядят, читая молитву Господу Творцу, чтобы отвернул лихо, простил заблудших своих сыновей и дочерей, смилостивился, и даровал лекарство от этой напасти для его семьи и всех жителей города. Бродил он так, бродил, в беспамятстве, да и забрел в пещеру колдуна страшного темного, где жил он со своей общиной вероотступников, что ни Творца не чтят ни в каком его обличии, ни слова доброго не знают, ни света белого не видят. Все в темноте пребывают да с темнотою якшаются, и знания их темнее пустынной бури, а глаза чернее неба в беззвездную ночь. С самим Шайтаном под руку ходили эти колдуны, да с Иблисом щербет распивали в знойный день. Знал это все купец, как и знал, какой грех на душу возьмёт тот, кто к колдуну обратится, и волшбе его потакать будет. И все же зашёл купец в темный их стан, в пещеру с кострами и чадящими факелами - ибо не было больше дела ему до того, что скажут и подумают люди, а перед Творцом его намерения были чисты.

- Прошу, уважаемые, о помощи, - купец обвел сидящих у костра людей в темных одеждах невидящим взглядом. Тело его все больше поддавалось болезни и уж скоро сам он отправится к Творцу в его обитель, но если может он что-то ещё для своей семьи сделать и людей добрых из города, от которых и сам прежде жестоко отвернулся - он это сделает!

- Отведите мор страшный от города, от селения моего, от людей добрых там проживающих и семьи моей. Будьте милосердны!

Посмотрел на него главный колдун в черной чалме, с глазами темными, будто бездны, пригласил к костру, чашу с теплым молоком вручил, да какими-то травами приправил. Сел купец покорно в круг с чародеями темными, без страха и боязни. Уж Смерть его обнимала ласково, дышала прохладно в затылок. Не осталось у него страха ни перед господами-чародеями, ни перед какими иными бесами и дьяволами, что могли бы сейчас к нему явиться.

- Уж не думаешь ли ты, добрый купец, что Творец дланью своей благословенно-карающей накрывает безгрешных людей? Да и где, покажи мне, человека без единого греха - нет таких на земле! А все, что делается, по причине делается, и лишь Всевышнему ведомо о тех причинах, и как и почему народ твой, в городе том проживающем, накликал на себя такую беду.

Опечалился тогда купец, опустил голову, чувствуя Истину в словах чернокнижника. Уж почем он был темный, а все же ведающий! Да и разве сам купец не согрешил, чужое богатство себе присвоивши? Хоть и лежало оно посреди пустыни никем не замеченное. А ну как сам Шайтан в спешке обронил ту шкатулку с каменьями и теперь гневается на него и весь род человеческий?

- Ты Шайтана-то зря не поминай, не к ночи будет, - улыбнулся чародей сквозь черную бороду и усы, - Есть ли, нету ли греха за тобой, то не нам решать и никому из людей. Все проявится на чаше весов Всевышнего, когда душа твоя покинет земную обитель, - так молвил он и подбросил дров в огонь. Взметнулись искры под самый потолок пещеры, заплясали тени, закачались фигуры колдунов в такт неведомому ритму, будто играла где-то музыка волшебная, одним только им слышимая.

- Что угодно отдам, - молвил купец, со слезами думая о своих детях и жене, что только-только познала радости обеспеченной жизни, в достатке и благости, - Только Душу мою бессмертную не проси, а так все отдам! Спаси от мора страшного мою семью и горожан, уж какими бы грешниками они ни были, а все ж век им отпущен и благими делами ещё могут свою чашу весов наполнить, на радость Всевышнему.

Глянул на купца главный колдун остро, будто ножом резанул из-под кустистых бровей, заплясали тени на стенах пуще прежнего, заколыхались чародеи, нашептывая неведомые наговоры.

- Всё что угодно, значит, отдашь, - проговорил колдун, - И Жизнь свою отдашь?

Стал тогда ком поперек горла у купца, пронеслась вся Жизнь у него перед глазами будто по водшебству какому. И что то была за жизнь? Был он не беден, ни богат, жил в миру с собой и растил детей, но и благодетельным не был - милостыню нищему не подавал, стакан воды бродяге ни разу не протянул, гостей если и принимал, то лишь скупо кормил, опасаясь, что им с женой и детьми самим не хватит. Все зажимал да жадничал купец, и чем больше он отказывал другому в помощи, тем больше закрывалось и каменело его сердце. А как мор пришел в большой город, так и вовсе оно превратилось в булыжник, тяжёлый и холодный, безжизненный. И дети его, и жена - никому тепла сердечного от него не было, настолько остыло его сердце, сжалось и замерло от страха.

- Отдам, - прошептал купец весь в слезах, - Такую Жизнь и отдать-то не жалко! Хоть бы раз благо какое совершить, на милость Всевышнего...

Сидел колдун безмолвно, и лишь тени вокруг него покачивались, да другие колдуны всё что-то бормотали.

- Не нужна нам Жизнь твоя, да и до Смерти твоей нет дела никакого. Но по Закону Обмена плата будет взята - скажи, во сколько ты оцениваешь жизнь своих близких и всех горожан?

- Всё, забирайте всё! - воскликнул тогда купец, и сердце его забилось в надежде, засветился лучик Света в непроходимой тьме, и родился он здесь, среди чадящих факелов и костров, в пещере чернокнижников и отступников от единой веры.

- Возьми это и ступай, - колдун протянул ему черный мешочек, - Брось мешочек в колодец, а затем напои этой водой каждого, кто захворал, и уйдет мор, но с ним уйдет и богатство твоё - всё до последнего! - молвил он так, и прикрыл глаза.

Поклонился тогда купец колдуну глубоко-глубоко, в самую землю, поблагодарил Творца, и поспешил обратно в город, к колодцу, из которого берут воду все-привсе - и стар, и млад, и для семьи, и для животных, и для дворцов, и для сараев. Бросил он туда мешочек, не глядя, не сомневаясь, и не спрашивая, что там, набрал воды, и, напившись, поспешил в ближайшую лечебницу. Уж и не встретил его там никто распроссами - кто такой и с чем пожаловал, уж и лекари и все служащие там сами поболели, оставив заболевших доживать свой век на твердых лежанках без заботы и доброго напутственного слова. Всех и каждого обошел купец, напоив исцеляющей водой, каждую лечебницу обошел, в каждый дом постучался, так и до своего дворца в тенистой роще дошел и, на радость всем домочадцам, напоил их волшебным зельем. Не прошло и пары дней, как детишки вновь забегали по саду, горожане засуетились, омывая и хороня тех кто отошёл в мир иной. День за днём Жизнь возвращалась в город и окрестности, все пили из волшебного колодца исцеляющую воду, а кто не мог дойти до него - тем купец сам воду носил до полного исцеления.

Прослышал обо всем происходящем султан, во дворце прятавшийся всё это время, вызвал его к себе на допрос, а купец возьми да расскажи все как было - и как сам заболел, и как бродил вокруг, куда глаза глядят, и как пещеру с колдунами нашел, а как нашел - о помощи попросил.

- Ведь что такое мой один грех против сотен спасённых жизней, мой султан? - так спросил своего правителя купец, готовый принять любое наказание.

Опечалился тогда султан, ведь за содействие колдовству и чернокнижничеству положена была смертная казнь, но не поднялась рука у него их спасителя обезглавить, ведь и сам он только недавно испил воды из того самого колодца, о котором молва разошлась по всей округе и уже из других городов прибывали люди за волшебным снадобьем!

- Казнить тебя не могу, но и помиловать не в силах, не по Закону это, - молвил тогда султан и с тяжёлым сердцем лишил купца всех титулов, богатств, пожалованной территории с дворцом, и всего того, что купец успел нажить за свой век. Изгнали его и семью его из города без гроша за душой, только и остался у купца мешочек его с ключами, что отец в наследство оставил. Заглянул внутрь купец, думая выручить что-то за серебряный ключик, и ахнул - его уж и след простыл, только один железный и остался. Вздохнул тогда купец, да и махнул рукой. Всё происходит по воле Всевышнего!

Нашли они с семьёй лачугу старую да и поселились там, а купец стал каждый день в город ходить, пытаясь найти работу. Уж и не купец он был больше - работал за еду, пшеницу, чечевицу, да овощи. Хоть и пытались денег ему дать сердобольные жители, памятуя, как он всех от мора спас, да купец всё отказывался и просил пшеницы отсыпать, или риса, или сладостей для деток горстку. Ходил он так каждый день в город, уж и одежда его поизносилась, и тело устало. А все ж на душе было спокойно - день ко дню жили они с семьёй, то лепёшек принесет купец, то краюху хлеба, то плошкой плова кто-то угостит, а иногда и халвой - по праздникам. И никто не жаловался, и слова не говорил. Мирно было в их доме, хоть и пусто.

Постучался однажды в их дом путник - видно, что издали идёт, уставший и голодный, еле на ногах держится.

- Пригласи в дом, матушка, - взмолился он жене купца, да и где это было видано, чтобы гостя в доме не принять, не накормить, не обогреть?

Опечалился, правда, купец, ведь дома ни зёрнышка пшеницы не осталось, ни ложки риса. Поспешил он тогда в город, вынул из мешочка последний металлический ключик, да и выменял на него у кузнеца кувшин щербета и плошку плова с мясом и ароматными специями.

Накормили гостя, напоили, на ночь спать уложили. Хоть и остался купец сам голодный, хоть и жена его вздыхала тягостно, а все ж на сердце у него было легко и ясно, и будто солнышко светило внутри, согревая собой все вокруг, так что не чувствовал он ни голода, ни холода, а только радость необыкновенную, и от этой радости как-то посветлело в лачуге, и жена перестала вздыхать, а детишки послушно умостились рядом спать, и слова не сказав.

Проснулся купец от яркого солнца, что било в глаза и опаляло лицо. Вокруг раскинулись пустынные барханы, где-то вдали шумно топтались верблюды и караван собирался, чтобы продолжить свой Путь.

Перед купцом стоял тот самый Путник, ради которого он продал последнее самое ценное, что у него было, чтобы накормить его после долгой дороги.

- Вот ты и прошел Третьи Врата, - улыбнулся Путник, и тут же обернулся султаном, а затем чародеем из пещеры, а затем женой его, а затем отцом, что давно уж почил, а затем принял облик неведомого старца, чьи глаза светились мудростью, будто колодцы света.

Хоть купец и не видел его ни разу, а все же сразу признал, ведь сердцем видел его тысячи раз - в каждой песчинке бархана, в каждой капле воды, в глазах младенца, в каждом вдохе и выдохе, в каждом звуке флейты нэй.

- Мой Господь, - только и молвил купец, падая на колени перед старцем, целуя его руку.

- Да куда уж мне, обычному старику, до Всевышнего. Хоть и встретимся с ним уже скоро и отца твоего повидаю после долгой разлуки, - старец подмигнул купцу, и тот сразу же понял, что это тот самый шейх, от которого его отец и он сам получил три заветных ключика от Рая Господнего.

- Три Ключа дал я твоему отцу, чтобы прошел он по Пути к Вратам Всевышнего, да только побоялся он ступить на эту тропу, - шейх погладил купца по голове и помог встать.

- Первый Ключ - золотой, Ключ Мудрости. Отворив эту Дверь, ты познал, что богатство земное не является Истинным богатством и когда настанет час встать на весы Всевышнего, оно лишь потянет тебя ко дну.

- Второй Ключ - серебряный, Ключ Любви. Отворив эту Дверь, ты познал, что без Любви Жизнь не имеет смысла и грошь ей цена. Любовь не делает различий между светлым и темным, и всегда находит свой Путь. Тот, чье сердце полно Любви - всегда оберегаем и любим Всевышним, ведь через такого человека проявляется он сам.

- Третий Ключ - железный, Ключ Милосердия. Сердце, наполненное Любовью, льётся ею через край, и нет такого человека, или такого дела, что было бы недостойно или порицаемо. Его богатство - в служении, его награда - счастье и радость окружающих, его сила - в принятии всех перепитий судьбы и не привязанность ни к земным богатствам, ни к удовольствиям. Встретив Путника, ты проявил Милосердие, отдав последнее, что у тебя было, чтобы накормить его, и этим встал на одну ступень с величайшими святыми и подвижниками. Да пребудет с тобой Всевышний отныне и присно и вовеки веков, о купец, величайшая из душ! - с этими словами Шейх его обнял и на глазах его были слезы.

- А теперь ступай, возьми свою жену и детей, соберите пожитки, и идите на юг. Там ты найдешь свою Судьбу. Неси Свет Знания, что ты обрёл, дорогой мой купец, где бы ты ни был и куда бы ни шел. А когда придёт время, передай три ключа от Рая Господнего дальше, тому, чья Душа готова ступить на этот Путь. Молвил так шейх и исчез в мареве пустыни, как и не было его.

Последовал совету шейха купец, сложил свои пожитки, продал купеческие одежды, взял семью, и пошел на юг, открыв свое Сердце новой, неизведанной жизни. Пройдя так через множество селений и городов, дошел он до общины, чей шейх, по словам местных дервишей-послушников, был добрейший и величайший человек, и пообещал перед смертью, что его наступник сам постучит в их двери с семьёй и всеми пожитками, не успеет земля сделать один оборот вокруг солнца. И так и произошло!

Кто видел, тот знает, а кто знает - тот молчит.