Глава 15. Будешь чай?
Композиции (плейлист в ВК, где всё собрано вместе - https://vk.com/music/playlist/-226358002_15_063c70113ec20b7fb9, или вбиваем в поиск):
1. Yuki Murata – Stairway Into Time
2. with all of my love - Yuki Murata
3. Seiya No Omoi (Seiya's Feelings) - Memorial Music Box (CD#7)
4. Somewhere Only We Know - Jesse Brown
Иллюстрации будут позже, автор учится рисовать на граф.планшете :)
Включаем Yuki Murata – Stairway Into Time
С момента их встречи в парке прошло две недели. В Японии начался сезон дождей, но на эти выходные обещали сухую и облачную погоду. Усаги сонно посмотрела в окно, а затем сладко потянулась:
– Ну кто придумал выезжать в 10 утра?! – она протянула риторический вопрос страдальческим голосом и сползла с кровати в сторону ванной.
Она умылась и заплела волосы в косу-колосок, поскольку прогноз погоды сообщал о сильном ветре. К тому же, если они собираются гулять по парку Симода, то развевающиеся волосы будут сильно мешать и ей, и окружающим. Девушка вышла из ванной и подошла к шкафу – она выбрала темно-синие шорты бермуды, белую футболку поло, а сверху планировала накинуть темно-синюю ветровку. С собой она собрала вещи, казалось, на все случаи жизни – легкое летнее платье, купальник, свитер, джинсы и это без учета всяких необходимых мелочей. Луна сунула мордочку в сумку и пробубнила:
– Тебя не пустят в машину из-за перегруза.
– Луна, такое только в самолетах бывает! – поспорила Усаги, не распознав сарказма. По какой-то причине, несмотря на ранний подъем, она пребывала в удивительно приподнятом настроении.
Закончив сборы, Уса помахала кошке на прощание и спустилась вниз. Она планировала быстро позавтракать, но, бросив взгляд на настенные часы, в ужасе взвизгнула и поспешила обуться – она опаздывала уже минимум на 10 минут.
– Усаги, подожди, я положу тебе с собой бутерброды! – крикнула с кухни Икука, но услышала в ответ лишь что-то вроде: «Мамуленька, спасибо, но я не успею, пока, до завтра!» в ускоренной перемотке. Женщина покачала головой, тяжело вздохнула и вернулась к просмотру кулинарного шоу.
Когда Усаги выбежала со станции Нэдзу, часы показывали 9:55. Преодолев бегом последние 800 метров за рекордные 7 минут вместо 12-ти, девушка, тяжело дыша, согнулась пополам, уперевшись руками в колени.
– Куколка! – знакомый обеспокоенный голос окликнул её, а через мгновение широкая ладонь осторожно провела по спине в ободряющем жесте.
– Ну, могло быть и хуже, - на этот комментарий вечно строгой брюнетки девушка резко выпрямилась, проигнорировав Сейю, и обиженно прокричала:
– Рей! Это ты виновата! Кто назначает время встречи в субботу в 10 утра?!
– Вообще-то, на учебу нам нужно приезжать еще раньше, так что не понимаю, в чем проблема, - Рей сложила руки на груди и отвернулась.
Усаги вздохнула и огляделась – рядом с ней стоял Сейя с невинным выражением лица, словно это не он только что воспользовался ситуацией и прикоснулся к ней. Возле двух машин, припаркованных у ворот университета, собралась вся остальная компания – мальчики помогали погрузить вещи, а девочки обсуждали план рассадки.
– Как чудесно, что у Казутора есть машина, и нам не придется ехать на поезде, - радостно воскликнула Усаги, собираясь закинуть сумку в багажник серебристой хонды, но в этот момент перед ней появилась Минако с хитрой улыбкой:
– Минако, ты… - блондинка заподозрила, что это не было случайностью.
– Да-да, богиня, а теперь давай сюда вещи… Уса, а ты с собой весь шкаф везешь? Почему так тяжело? – Минако согнулась на бок, перевешиваемая сумкой. В этот момент рядом с ней оказался сереброволосый юноша, который ловко перехватил ношу и загрузил в багажник черного митсубиси. Блондинка с красным бантом мило поблагодарила своего спасителя и слегка покраснела. Усаги улыбнулась очаровательной сцене и поинтересовалась:
– Минако, а ты с кем едешь? – этот вопрос почему-то застал девушку врасплох, и она обернулась к Макото с вопросительным выражением лица.
– О, так… - шатенка быстро взглянула в блокнот у себя в руках, – Ты едешь с Казуторой!
Ощутив на себе еще один испытующий взгляд светло-зеленых глаз, Мако добавила:
– Ятен едет с Тайки. Так получилось, что нас десять человек, а посадочных мест в каждой машине только 5. Никак иначе нам не поместиться, - она быстро затараторила, стараясь предупредить любые недовольства, но тщетно. Ятен, что-то бурча себе под нос, залез на заднее сиденье митсубиси и громко хлопнул дверью. Точно так же поступила блондинка, только с серебристой хондой. Макото обреченно вздохнула и, взяв растерянного Ваши под руку, прошла вместе с ним к машине Казуторы.
Тайки крикнул что-то злобное и нечленораздельное в сторону Ятена по поводу того, как нужно аккуратно закрывать двери, а затем галантно открыл дверь переднего пассажирского сидения перед Ами. Девушка слегка смутилась и поблагодарила его.
– Так, если все наконец-то готовы, то давайте отправляться! – скомандовала Рей и запрыгнула на переднее сидение другой машины. Казутора, который что-то поправлял в багажнике, сразу же засуетился и поспешил занять место водителя. Сейя приподнял брови с выражением лица «ну что ж», переглянулся с Тайки и открыл заднюю дверь:
– Куколка, я сяду по центру, чтобы тебе было удобнее, - с улыбкой сказал он, а затем скрылся в салоне. Усаги коротко кивнула и забралась следом.
– Итак, отправляемся, - со вздохом произнес Тайки, заводя двигатель.
Усаги уставилась в окно, стараясь максимально вжаться в дверь, ведь одно неловкое движение могло привести к тому, что их с Сейей ноги соприкоснутся. В попытках отвлечься, она начала считать столбики на пешеходных ограждениях вдоль дороги, когда прямо над её головой раздался вкрадчивый шепот:
– Будешь? - девушка повернула голову и увидела протянутый ей бумажный сверток, – Я подумал, что ты можешь проголодаться, поэтому сделал тебе сэндвич, - губы Сейи расплылись в довольной улыбке.
– Ага, и из-за этого мне не хватило сыра на мою порцию, - недовольно буркнул Ятен.
– Ну-ка цыц! – злобно шикнул брюнет, толкнув брата локтем в бок.
Внезапно раздался громкий урчащий звук умирающего кита. Сейя удивленно обернулся к покрасневшей Усаги, которая схватила сверток с едой и начала быстро его разворачивать:
– Шпафибо, Фэйя, я как лаз не уфпела посафтлакать, - невнятно, но радостно промурчала блондинка, успевшая откусить огромный кусок сэндвича с ветчиной и сыром. Все в машине рассмеялись - даже сереброволосый обиженный парень.
Две машины ехали на юг от Токио друг за другом уже два часа. В серебристой хонде вели непринужденные беседы о планах на поездку. Казутора рассказывал о рёкане, который уже много лет держат его бабушка и дедушка, а Рей проводила параллели с храмом Хикава, в котором служат они с дедушкой. Ваши вместе с Макото планировали меню с учетом возможности приготовить еду под открытым небом. И лишь Минако нарушала эту семейную идиллию тем, что пользовалась каждой паузой в разговоре, чтобы посетовать на то, что разделили только их с Ятеном.
В черном митсубиси обстановка была намного тише. Тайки и Ами обсуждали историю города Симода и его значение в установлении дипломатических отношений между Японией и Америкой, а с заднего сидения доносилось мирное сопение. Ятен уснул, облокотившись на брата, а Сейя и Усаги дремали друг на друге – девушка опустила голову на плечо юноши, а тот, в свою очередь, на её голову. В какой-то момент Ами обернулась назад и щелкнула затвором полароида. Тайки усмехнулся и спросил:
– Собираешь доказательства на случай, если они будут всё отрицать?
– Именно так! – Ами тихонько хихикнула и, когда вылезла фотокарточка, быстро убрала её в бардачок, чтобы кадр не засветился.
Внезапно на лобовое стекло упала крупная дождевая капля, а уже через несколько секунд пришлось включить дворники.
– Думаю, он скоро закончится, - с надеждой в голосе произнес шатен.
Через двадцать минут две машины припарковались возле ворот рёкана под названием Nonohanatei Komurasaki. * Ливень лишь усилился, разбив все прежние надежды Тайки. Выбравшись из машины, девочки сразу побежали под навес у входа, а юноши сначала доблестно выгрузили вещи и лишь затем присоединились к ним. Казутора уверенно открыл входную дверь и прошел внутрь:
– А я думал, что семья Мацуо более гостеприимна, - громко крикнул он, но в его голосе слышалась улыбка. Через мгновение в проходе, который, судя по всему, вел на кухню, показалась невысокая, худенькая женщина с седыми волосами, которые были собраны в аккуратный пучок при помощи китайской шпильки. На ней было темно-фиолетовое кимоно, украшенное розовым цветочным орнаментом. Она на секунду замерла, всматриваясь в лица прибывших гостей сквозь толстые линзы круглых очков, после чего её лицо озарила самая добродушная улыбка:
– Казутора, мой милый мальчик! Мы думали, что вы прибудете позже! На улице такой ливень, скорее проходите к камину! Хироши, иди сюда! – женщина засуетилась, показывая гостям вешалку для верхней одежды, стеллаж для обуви и полку с тапочками. Когда вся компания расположилась на дзабутонах возле камина, женщина убежала обратно на кухню, откуда сразу же послышался приглушенный звон. Казутора посмотрел ей в след и тепло улыбнулся:
– Это моя бабушка – Мацуо Кику, она всегда начинает суетиться, если что-то идет не по плану. Сейчас она принесет чай, - в подтверждение его слов на кухне снова что-то громко звякнуло, – А упомянутый Хироши – это мой дедушка. Скорее всего, он готовит нам комнаты.
– Казутора, ты часто здесь бываешь? – поинтересовалась Макото.
– Я проводил с ними почти каждые летние каникулы, - кивнул рыжеволосый юноша.
– Да, потому что здесь, у океана, особенный воздух! – все обернулись на скрипучий женский голос. Кику улыбнулась и поставила перед ними большой поднос с чайником, чашками и тарелкой разноцветных вагаси.
– Пожалуйста, угощайтесь, а я пойду найду Хироши. После этого мы обязательно как следует познакомимся, - пожилая женщина коротко поклонилась им и скрылась в длинном коридоре. Тронутые теплой семейной атмосферой, ребята еще какое-то время смотрели вслед Кику. Все, кроме Усаги, которая успела закинуть в рот один вагаси и теперь разливала чай по чашкам.
– Ты не упустишь ни одной возможности перекусить, правда? – с улыбкой спросил Тайки, но сразу же встретился взглядом с нахмурившимся Сейей, который бросился в защиту:
– Ты же слышал, что она не успела позавтракать!
– О, поверь, даже если бы успела, то ничего бы не изменилось – это же сладости, - хмыкнула Рей, заставив Усаги обреченно вздохнуть, но не перестать жевать.
Сейя хотел еще что-то возразить, когда к ним подошла пожилая пара. Хироши был выше Кику примерно на голову и выглядел моложе своих лет за счет безупречно ровной осанки. На нем было темно-синее кимоно без рисунка, а темно-седые волосы были убраны в пучок на макушке и подвязаны бордовой лентой. Казутора поднялся на ноги и низко им поклонился. Все остальные поспешили последовать его примеру, но седовласый мужчина громко рассмеялся:
– Казутора, ты напугал наших гостей! – рыжеволосый юноша быстро выпрямился и, обернувшись, задорно подмигнул своим друзьям, которые неловко улыбнулись в ответ.
– Меня зовут Мацуо Хироши, а это моя жена Мацуо Кику. Мы рады приветствовать вас в нашем рёкане Nonohanatei Komurasaki. Пожалуйста, чувствуйте себя как дома, - Хироши тепло улыбнулся, а затем пристально посмотрел на Рей:
– Полагаю, что вы - Хино Рей, о которой мы так много слышали от нашего внука? – брюнетка с улыбкой кивнула и поклонилась, – Казу, я и подумать не мог, что ты когда-нибудь познакомишь нас с настолько прекрасной девушкой, - произнес мужчина, отчего Рей и Казутора густо покраснели. Хироши добродушно рассмеялся и пригласил всех пройти за ним, чтобы показать комнаты.
Они прошли по коридору и остановились у первых сёдзи, за которыми скрывалось просторное помещение, пол которого был застелен татами. За раздвижными дверьми у дальней стены открывался вид на сад и виднелась небольшая терраса, где расположился небольшой онсен на одного. Вторая комната была точной копией первой.
– Это наши семейные номера, рассчитанные на 5 человек. В шкафу вы найдете футоны, а также полотенца и домашние юкаты. В ванной есть все необходимые мыльные принадлежности. Прошу вас, располагайтесь, - в голосе Хироши слышалась гордость за их гостевой дом. Все поблагодарили хозяина и уважительно поклонились, а затем разошлись по комнатам, где их уже ждал багаж, заботливо принесенный персоналом.
Через полчаса вся компания вновь собралась в общем зале, где хозяева предложили им посетить общий онсен в саду. Возражения о проливном дожде не принимались, поскольку купальня была укрыта пышными кронами деревьев. Таким образом, еще спустя полчаса, девушки и юноши, обернутые в полотенца, смущенно смотрели друг на друга, сидя по разным углам онсена.
– Удивительно, но дождь действительно почти не попадает сюда, - подметила Ами, взглянув наверх.
– Эти деревья были высажены нашими предками три столетия назад специально, чтобы создать естественный навес над купальней. Чтобы деревья не росли сильно ввысь, их заботливо подстригают до сих пор, - с гордостью рассказал Казу, смахнув прядь влажных волос с лица.
– А ты тоже продолжишь семейное дело? – поинтересовался Ваши.
– Как пойдет – сначала наступит очередь отца, а затем старшего брата, - с улыбкой ответил рыжеволосый юноша и взглянул на Рей, – Может быть, судьба уготовила мне роль помощника мико при храме Хикава.
Рей улыбнулась и брызнула теплой водой в сторону мечтателя:
– А может быть тебе суждено стать персональным ассистентом знаменитой певицы, кто знает, - ехидно произнесла брюнетка и, спустя мгновение, скрылась под водой, потому что Казу дернул её за ногу. Все в ужасе затаили дыхание.
– Baka! – гневно прокричала Рей, вынырнув из воды, – Вообще-то, неприлично дурачиться, находясь в онсене!
– Но здесь нет других постояльцев, так что, можно сказать, что это наша частная купальня, - деловито прокомментировал юноша, но в тот же момент был окачен брызгами.
Стараясь снизить вероятность попадания под руку, остальная компания перегруппировалась таким образом, чтобы горячая парочка осталась в дальнем углу. Теперь все находились практически вплотную друг к другу. В попытке развеять неловкость момента, Минако громко затараторила:
– Хах, учитывая погоду, погулять сегодня не выйдет, так что давайте придумаем новый план?
– Я видела в общем зале настольные игры!
– Или можем посмотреть фильм, - предложил Ваши, активно кивая.
– А можно успеть и то, и другое, ведь сейчас еще только два часа дня - радостно добавила Усаги, и все её поддержали.
Когда Рей и Казу закончили выяснять отношения, то присоединились к выбору фильма. Но по итогу было принято коллективное решение смотреть то, что будут показывать по телевизору, ведь рыжеволосый юноша виновато рассказал, что в рёкане нет видеопроигрывателя.
Спустя какое-то время из здания донёсся звонкий голос Кику, которая пригласила всех на обед. Все направились к выходу из купальни, когда Ятен осторожно взял Минако за руку и попросил ненадолго задержаться.
– Это же неприлич… - моментально начала распаляться Рей увидев это, но Усаги быстро зажала ей рот ладонью и потащила в сторону их террасы. Брюнетка пыталась сопротивляться, но на помощь блондинке подоспели Мако и Ами.
Включаем with all of my love - Yuki Murata
Минако с благодарностью посмотрела вслед своим подругам, а затем обернулась к сереброволосому юноше. Ятен заметил, что до сих пор держит девушку за руку и поспешил её отпустить. Теперь они просто сидели рядом, но как бы на углу купальни, а потому могли смотреть друг на друга. Откашлявшись, он неловко начал разговор:
– Кхм, помнишь ли ты письмо, которое прилагалось к билетам на наш концерт? – юноша отвел взгляд, стараясь придать своему лицу отстраненное выражение.
– Да, там говорилось о предложении записать совместную песню.
– И… что ты об этом думаешь? – осторожно спросил Ятен, прикусив губу и скосив взгляд на девушку.
– Ну, всё зависит от музыки и текста, а также от условий и студии, где планируется запись… - Минако видела, как с каждым её словом меняется выражение лица юноши – сначала оно было удивленным, а затем начало отражать постепенно нарастающую панику. Не выдержав, блондинка звонко рассмеялась:
– Шучу-шучу, - она подняла ладони в примирительном жесте, а затем мягко добавила, – Я согласна даже в том случае, если ты планировал записать песню на диктофон.
Ятен был обезоружен её милой улыбкой, которой она одарила его в конце фразы. Он открывал и закрывал рот, собираясь что-то сказать, но в конечном итоге закрыл покрасневшее лицо ладонями и отвернулся. Юноша мечтал, чтобы прямо сейчас дно онсена провалилось и спрятало его от пристального взгляда Минако.
«Да что со мной? Действительно, давно ли я стал таким эмоциональным? О, боже, я только что согласился со своим младшим братом!» - ему хотелось кричать от собственной внезапной беспомощности.
«Так, даже Тайки признал, что Сейя говорит здравые вещи. Как там было? Просто поговорить словами через рот. Но что я должен сказать? Минако, я внезапно в тебя влюбился? Нет, не то. Да и не внезапно это было… Минако, ты – единственная, кто принесла свет в мою жизнь, когда я потерял все смыслы? Нет, это слишком высокопарно. Черт, а мои силы могут исцелить мозг, чтобы он начал думать?!»
Девушка терпеливо наблюдала за тем, как сереброволосый юноша, очевидно, усиленно о чем-то думал. Он забавно качал головой, зарывшись лицом в ладони, а еще артистично размахивал руками время от времени.
«Ятен может быть таким милым, а раньше мне казалось, что он холодный и неприступный. Но даже тогда я знала, что он добрый и справедливый, ведь именно благодаря ему я смогла воплотить свою мечту о карьере певицы. А затем роль тайного поклонника… Я была в таком восторге, когда получала все эти цветы и подарки! А его песня на концерте – в тот момент я была абсолютно счастлива. Может быть, сейчас подходящий момент для признания? Усаги всегда говорила, что нужно верить в свои мечты. Если одна уже исполнилась, то, может, повезет еще раз?» - погруженная в собственные мысли, Минако неосознанно протянула руку в сторону юноши, а на её лице появилась мечтательная улыбка.
Когда Ятен решительно повернулся к девушке, то понял, что она о чем-то задумалась. Он осторожно позвал её по имени, и взгляд сияющих синих глаз сфокусировался на его лице.
Они неожиданно начали говорить в унисон. Неловко замявшись, давая возможность сказать другому и не дождавшись продолжения фразы, они снова начали хором:
– Я давно хотела тебе признаться…
В этот раз они рассмеялись, и Ятен воспользовался возникшей паузой:
– Ты мне очень нравишься, Минако. Ты – единственный свет на этой планете, который меня радует. И ты сияешь ярче всех, как и тогда, - он выпалил это на одном дыхании, а потому жадно глотнул воздух, как только закончил.
Воцарилась тишина, нарушаемая лишь тихим шелестом дождя.
«Почему она молчит? Я что, всё испортил?» - паника начала сковывать и без того неистово колотившееся сердце.
Глаза девушки заблестели от подступивших слез, и она нервно усмехнулась, пытаясь сдержать и слезы, и широкую глупую улыбку. Ей казалось, что в груди распустился яркий золотой цветок – настолько прекрасный, что сердце защемило от переполнявших эмоций. Она часто закивала и прошептала:
– Я собиралась сказать нечто подобное…
Ятен резко выдохнул, и предательский блеск появился теперь и в зеленых глазах. Юноша осторожно взял девушку за руку:
– Тогда могу ли я пригласить тебя на первое свидание в студию звукозаписи?
Минако зажмурилась, поджала губы, а затем не выдержала и кинулась Ятену на шею, чуть не потеряв в процессе полотенце, которым была обмотана:
– Ты продолжаешь исполнять мои мечты! – восторженно воскликнула она.
Поначалу остолбеневший от внезапных объятий, юноша улыбнулся и неуверенно положил руки девушке на спину. Они простояли так всего минуту, но каждому из них казалось, что прошла целая, самая счастливая, вечность.
Когда они, приведя себя в порядок, присоединились ко всем остальным в общем зале, ребята уже доедали суп с морепродуктами. Кику принесла для новоприбывших еще две порции и поставила на стол. Глядя на сияющую Минако, Усаги толкнула Рей локтем в бок и прошептала ей на ухо:
– Смотри, всего лишь одно маленькое неприличие, а сколько счастья. Я могу подрабатывать заместителем богини Любви!
– Ну или же ты просто хотела ей отомстить за случай в столовой, - добродушно усмехнулась брюнетка.
Усаги скорчила недовольную гримасу в ответ и встретилась глазами с Сейей, который показал ей поднятый вверх большой палец и подмигнул, как бы говоря: «Отлично сработано!». Она довольно улыбнулась и вернулась к обеду.
Остаток дня все провели в общей комнате за игрой в Ханаби, поделившись на две команды, а также за просмотром мультфильма «Король Лев». Это было единственное интересное, что они смогли найти, щелкая каналы добрых десять минут. В какой-то момент хозяйка дома положила перед ними стопку бумажных салфеток, чтобы детки смогли утирать слезы не рукавом юкаты. Ближе к десяти часам вечера, шмыгая носами, все разбрелись по комнатам.
Включаем Seiya No Omoi (Seiya's Feelings) - Memorial Music Box (CD#7)
Слушая тихое и размеренное сопение подруг, которые видели уже десятый сон, Усаги в двадцатый раз перевернулась с боку на бок. Ей не давали уснуть мысли о счастливой Минако, которая перед сном рассказала обо всем, что произошло в онсене. Вместе с тем она вспомнила о невнятном враге, об отсутствующей броши и о предупреждении Сэцуны, что не стоит расслабляться. А еще ей не давало покоя воспоминание о том, как она проснулась сегодня на плече у Сейи, когда они прибыли в Симоду. Конечно, это было случайностью, ведь и Ятен тоже облокотился на брата. Но Сейя-то положил голову не на него, а на неё! Ами даже запечатлела это на камеру и подарила снимок Усаги с комментарием: «Настоящая семейная идиллия». Почему-то от этого было одновременно неловко и очень приятно.
«Еще и мама с Луной – с тех пор уже успела пройти половина июня, а я не могу перестать думать о том, что мама определила это чувство как «влюбленность». И кажется, что эта вредная черная кошка имела в виду то же самое!» - девушка уткнулась лицом в подушку и тяжело вздохнула.
«Кажется, дождь прекратился. Попробую подышать воздухом, иначе я точно не усну, а утром Рей будет ругаться, что я не просыпаюсь» - Усаги мысленно хныкнула и выбралась из-под одеяла. На ней была надета нежно-розовая пижама с длинным рукавом, а волосы были распущены. Решив, что на улице достаточно тепло, девушка не стала предпринимать попыток раздобыть дополнительную одежду, и тихонько прошла через террасу во внутренний сад.
Она шла по узкой тропинке, вымощенной плоскими камнями, которая проходила сквозь кусты цветущей голубой гортензии. Дождь действительно прекратился, и за проплывающими облаками периодически виднелась полная луна, которая проливала на всё свой нежный серебряный свет, отражаясь от мокрых листьев растений. На улице было около 19-ти градусов тепла. Усаги дошла до больших деревьев, за которыми скрывался онсен. Как оказалось, с обратной стороны расположилась цветочная клумба, вокруг которой были поставлены скамейки. Девушка вдохнула аромат цветов и мокрой земли, а затем засмотрелась на свою сияющую планету. Она почти погрузилась в грустные воспоминания, когда из темноты раздался мужской голос:
Усаги взвизгнула, подпрыгнула и всмотрелась в темноту, откуда следом донесся тяжелый вздох:
– Ну вот, я опять тебя напугал, извини, - в этот момент Луна сжалилась над своей принцессой и чуть сильнее выглянула из-за облаков. Тогда девушка смогла разглядеть знакомые черты лица синеглазого брюнета:
– Сейя? Что ты здесь делаешь? — удивленно спросила Усаги.
– Пью чай, - последовал невозмутимый ответ.
– В полночь? Больше похоже на какой-то ритуал.
– Тогда выходит, что я призвал тебя в ходе этого ритуала? – тихо рассмеялся юноша.
– Ты тут ни при чем! Я просто не могла уснуть и вышла подышать свежим воздухом, - возмутилась девушка и сложила руки на груди.
– Вот и я тоже. Может быть дело в полнолунии? – Сейя поднял голову к небу и вздохнул, – Почему-то этот холодный спутник всегда заставляет меня грустить.
Сейя перевел взгляд на девушку и заметил, как меняется выражение лица его возлюбленной. От её печальной улыбки и слегка потускневших глаз ему становилось не по себе, поэтому он налил в юноми ароматный жасминовый чай и протянул чашку девушке:
– Говорят, чай способен поднять настроение, - Усаги улыбнулась в ответ, взяла чашку и присела на другой конец скамейки.
Внезапный порыв ветра растрепал золотистые волосы и заставил девушку поёжиться от холода. Через мгновение на её плечи опустился теплый плед, нагретый телом юноши. Щеки моментально вспыхнули, как только она уловила знакомый аромат грейпфрута, который всегда следовал за Сейей.
– Н-не стоит, у меня есть свитер, я за ним схожу… - она уже поднялась и собиралась стянуть с себя плед, когда её предплечье аккуратно обхватила мужская ладонь. В этом жесте почему-то читалось отчаяние, словно юноша вложил в него мольбу о том, чтобы она не исчезала. Усаги удивленно обернулась на Сейю, который смущенно отвел взгляд в сторону, но не отпустил её руку.
– Пожалуйста, не уходи, - сдавленно прошептал юноша, и девушка покорно опустилась обратно на скамейку. Усаги уставилась прямо перед собой невидящим взглядом. Сердце трепетало от неожиданного прикосновения и трогательной просьбы, а щеки горели.
Внезапно в голову ворвалась вереница воспоминаний – их первая встреча возле съемочной площадки, его появление в школе. Его брошенная невзначай фраза на закате: «Значит у меня есть шанс». Знакомство с Харукой и Мичиру на их совместном концерте, и как она почему-то заступилась за него. А затем они почти договорились о сотрудничестве, будучи воинами, но вмешался Уран. Их прогулка по парку, поход в клуб, нападение Стальной Сейлор Мыши, тот самый брелок-мишка. Как он прижал её к себе, защищая…
Сердце пропустило удар, но воспоминания продолжились.
«Давай между нами не будет секретов?», поездка на озеро на летних каникулах, и как он вроде бы двусмысленно упал на неё. Тот день, когда он вызвался охранять её, когда уехали родители – кажется, тогда они были похожи на настоящую семью? И почему она неправильно поняла его, когда он хотел что-то ей рассказать?
Сердце пропустило еще один удар.
Подготовка к участию в соревновании по софтболу, звездное небо и его нежное «Ты светишь очень ярко, я вижу свет в тебе». Кстати, они тогда победили.
Ночной полёт с Тремя Звездами. Прикосновение к плечу и шепот на ухо: «Не знаю, что тебя так напугало, но я смогу защитить тебя, если что-то случится». И как он рискнул раскрыть свою личность Звёздного Сейлор Воина ради неё.
Сердце может остановиться от воспоминаний?
«– Посвящается Хикари Цукино. Прости мою ложь, я не хотел тебя обманывать. Я не имею права сказать больше. Надеюсь, мы сможем понять друг друга.
– Сейя, и ты меня прости. Прости, что я пока что не могу тебя понять. Я верю, что когда-нибудь мы скажем друг другу всю правду.
– Спасибо тебе за твоё послание. Может быть, не сейчас, но мы еще сможем друг друга понять.
А затем нападение Сейлор Оловянной Кошки, встревоженный возглас «Куколка!», и Сейя закрыл её своим телом. Страх и отчаяние, которые она испытала в тот момент… Они точно были о друге? Она почти переругалась с внешними воинами, когда те пытались запретить ей видеться с ним. А как он увидел её со сцены на таком большом расстоянии? А после этого вновь подверг себя опасности?
Усаги почувствовала, как руки начинают дрожать, но не от холода.
Бабочка, заставившая её выйти на балкон. «Я счастлив, когда вижу тебя». «Я приду на праздник, приду». И он чуть не переругался с братьями из-за этого. Грозное «Не прикасайся к ней». Наверняка, Сейлор Воин и дальше защищала её, просто Усаги не помнит.
К горлу подступил предательский ком, а в носу защипало.
Крыша, красная роза, «Если ты тронешь её хоть пальцем, я никогда не прощу тебя». Она смогла так искренне открыться перед ним и рассказать обо всём, что тревожило и причиняло боль? «Ну разве я хуже него? Скажи мне» - и эта теплая улыбка, которая заставила сердце замереть и тогда, и сейчас. А затем встреча, которая должна была стать их последней.
«– Знаешь, вчера я говорил правду.
– Не вини себя в том, что не разделяешь моих чувств. После концерта я заберу тебя с собой, - охватившее её в этот момент чувство было похоже на надежду?
– Я люблю тебя, люблю так сильно, что хотел бы быть в состоянии это сделать. Я просто хотел, чтобы ты знала, что я чувствую. Мне так недолго осталось жить под именем Сейя, что…
– Теперь я смогу полностью выложиться на концерте. Пусть твой жених скорее вернется.
– Прости… (Она правда заплакала в этот момент?)
– Тебе не за что извиняться, - и прикосновение его губ к щеке, - Просто жаль, что мы не встретились раньше.
А дальше битва, в которой Воин ни на секунду не покидала её.
«– Ты любишь Сейлор Мун? – этот вопрос от Сейлор Сатурн застал Усаги врасплох. Но она что, действительно ждала ответ?
Усаги почувствовала, как по щеке скатилась слеза, а юноша рядом вздрогнул.
Последнее воспоминание унесло её на школьную крышу, когда всё вокруг было залито золотисто-красным светом заката.
«– Куколка, я рад, что твой парень вернулся.
– Благодаря тебе, Сейя. Я смогла выдержать это, потому что ты был рядом.
– Куколка… Я… Никогда тебя не забуду!
– Да! Мы всегда будем дружить.»
И все вокруг начали твердить о том, что она что-то не поняла. А затем обещание, которое дал Мамору и, по итогу, не сдержал.
Усаги дрожала всем телом и тихо плакала. Воспоминания были такими четкими и яркими, словно это случилось вчера. Но ей никак не удавалось ухватиться за некую эфемерную нить, которая бы связывала их воедино. Будто она действительно что-то не поняла в тот вечер на крыше, и теперь именно «это» не позволяет осознать всё остальное.
Напуганный её слезами Сейя вскочил со своего места и опустился перед ней на колени, стараясь заглянуть в глаза.
– Кукол… - он потерял дар речи, встретив решительный, полный отчаянной надежды взгляд голубых глаз.
– Ты помнишь нашу последнюю встречу на крыше? – хрипло спросила Усаги, и Сейя уверенно кивнул, – Скажи мне, что я тогда «не поняла»? Что ты имел в виду? – по её щеке скатилась еще одна слеза, а юноша тепло улыбнулся и нежно взял её руки, надеясь хоть немного унять их дрожь.
Он задумался лишь на несколько секунд, чтобы подобрать верные слова, ведь смысл он не забывал ни на секунду:
– Если бы в тот момент мы были там одни, я бы сказал, что мне невыносимо больно с тобой прощаться, - Сейя сильнее сжал её ладони, – Я бы повторил тебе слова, сказанные мной накануне битвы с Галаксией, о том, что я люблю тебя и хотел бы забрать с собой. И что мне жаль, что мы не встретились раньше, ведь теперь рядом с тобой стоит этот холодный павлин, который даже не смог сам найти к тебе путь.
Юноша чуть грустно улыбнулся и вздохнул:
– Возможно, я сказал бы всё это даже в присутствии остальных, но мне стало так невыносимо от мысли, что ты благодаришь меня за то, что я помог справиться тебе с отсутствием твоего жениха… – Сейя на мгновение зажмурился, словно пытался справиться с чем-то мучительным, – В тот момент я очень четко осознал, что мне нужно тебя отпустить ради твоего счастья. Поэтому всё, что я смог – это сказать, что я никогда тебя не забуду, – он нежно погладил её пальцы, продолжая держать их в своих ладонях, – Ну и сложно сказать, что ты чего-то не поняла. Ты предложила мне лучший из всех возможных, на тот момент, вариантов – быть друзьями.
Усаги молча слушала его с распахнутыми глазами и, казалось, почти не дышала. В глазах всё еще блестели застывшие слезы. Пауза затянулась, и Сейя, почувствовав себя почти так же неловко, как и тогда на крыше почти 4 года назад, отпустил её руки, поднялся на ноги и с беззаботным видом потянулся.
– Э-эх, если тебя это немного успокоит, то я не жду от тебя взаимности. Даже несмотря на то, что обстоятельства сильно изменились, – он заглянул в чайник и наигранно вздохнул, – Ну вот, чай совсем остыл. Теперь придется идти спать.
Усаги в тот вечер не проронила больше ни слова. Лишь едва заметно кивнула в ответ на пожелание «Спокойной ночи», когда они расходились по комнатам. Уснула она только под утро, поэтому Рей всё-таки представился случай поворчать, стаскивая с девушки одеяло.
Включаем Somewhere Only We Know - Jesse Brown
Кику и Хироши приготовили для них традиционный завтрак с рисом, мисо и рыбой, а также сообщили о том, что, не считая довольно сильного ветра, сегодня намного теплее и нет дождя. Ами сразу же звонко хлопнула в ладоши и порадовалась тому, что они всё-таки смогут отправиться в парк Симода, где установлен монумент генералу Перри. Её радость смог разделить только Тайки, поэтому Казутора поспешил добавить, что еще в парке высажены гортензии, у которых сейчас как раз сезон цветения.
Добравшись до начала прогулочной тропы, все незапланированно разделились. Ами и Тайки отправились к тому самому памятнику, Макото и Ваши остановились у местного ресторанчика изучить меню, Рей и Казутора зашли в храм за талисманами, а Минако потащила Ятена прямиком к плавучему аквариуму, минуя сам парк. Усаги с тоской взглянула им вслед и, поежившись от порыва ветра, застегнула ветровку по самый подбородок. Из-за недостаточного количества сна холод теперь ощущался сильнее. Рядом с ней стоял такой же пришибленный брюнет, у которого под глазами залегли заметные тени. Не проронив ни единого слова, они синхронно зевнули и прошли в парк.
По мере того, как лес становился гуще, ярко-синие гортензии, высаженные вдоль тропы, становились всё заметнее. В сумеречном освещении, которое создавали пышные кроны деревьев, цветочные шапки были больше похожи на светящиеся синие огоньки, которые указывали путь.
– Мы как будто в зачарованном лесу! – с восторгом произнесла Усаги, нарушив негласный обет молчания.
Сейя вздрогнул, словно его выдернули из глубоких дум, и огляделся вокруг. Пейзаж действительно был завораживающим, но больше всего его внимание привлекли золотистые волосы, заплетенные в косу, свернувшие куда-то в лес. Юноша поспешил за ними, опасаясь, что это был не добровольный поворот, но оказалось, что тропинка имела небольшое ответвление к каменному мостику.
В какой-то момент в глаза ударил яркий свет, поскольку они вышли из леса на смотровую площадку. Сейя с удивлением наблюдал за Усаги, у которой откуда-то появились силы на то, чтобы столь активно изучать местность, но открывшийся перед ними вид действительно был впечатляющим. Впереди был виден лишь бескрайний Тихий океан и длинная цепь островов Идзу, уходящая к самому горизонту. Волны шумно бились о берег и скалы, а чайки заунывно кричали, предупреждая своих сородичей о погодной опасности. Сквозь быстро плывущие облака иногда пробивался солнечный свет, создавая завораживающие столбы света на фоне мрачного неба.
По какой-то, известной лишь ей одной, причине Усаги решила, что из беседки, которая была установлена почти на самом краю смотровой площадки, вид будет чем-то отличаться. Споткнувшись сонными ногами о ступеньку, девушка уже готовилась распластаться во весь рост по деревянной лесенке, но в последний момент сильная рука обвилась вокруг её талии. Откуда-то сверху послышался вздох облегчения, а затем мир вернулся к равновесию. Уса хотела поблагодарить Сейю за спасение, но заметила, как парень на что-то пристально уставился. Проследив за его взглядом, девушка заметила на земле ту самую фотокарточку, которую ей вчера подарила Ами, и поспешила её поднять. Но юноша оказался проворнее.
– Ами сфотографировала нас по пути в Симоду, видимо, выпала из кармана, - пробурчала Усаги, даже не пытаясь отнять снимок у парня, который был выше нее на две головы.
Сейя вновь жадно впился взглядом в маленькое изображение 5 на 7 сантиметров, которое держал в руках:
«Это же бесценное сокровище – наша первая и, возможно, единственная совместная фотография. Неужели мы действительно так спали? Я думал, что держал голову прямо…» - его сердце разрывалось от умиления и тоски одновременно. Ночной разговор беспощадно выжигал все маленькие росточки надежды, которые успели появиться за это время. Может быть, стоило уже наконец прислушаться к самому себе и действительно её отпустить? От этой мимолетной мысли он мучительно зажмурился и неосознанно прижал фотографию к груди.
Усаги внимательно наблюдала за юношей и нервно кусала свою нижнюю губу. Она вновь мысленно прокрутила все те выводы, ради которых не спала до самого утра. Первый звучал так: Усаги Цукино – идиотка, которая так старательно избегала собственных чувств, что умудрилась забыть, что они вообще существовали. Второй вывод гласил следующее: чувство, которое Икука обозначила как «влюбленность», Усаги в своей жизни испытывала трижды – первый раз она влюбилась в Такседо Маска, второй раз она влюбилась в Сейю почти четыре года назад и, наконец, третий раз она влюбилась в Сейю в этом году, потому что забыла (см. вывод 1) о том, что уже ранее испытывала к нему это чувство. Третий вывод был одновременно самым простым и самым сложным – она не имела ни малейшего представления о том, как люди признаются в своих чувствах, поэтому сейчас это казалось безумно страшным. «Усаги, но ты ведь шесть лет находилась в отношениях с Мамору, как ты можешь не знать?», - могли бы спросить вы. И были бы правы, но, обратившись к выводу номер 2, можно с уверенностью заявить, что в Мамору никто не влюблялся, а потому и «того самого признания» никогда не существовало.
Мысленно завершив научный доклад и отложив воображаемую указку в сторону, Усаги вздохнула и с ужасом подумала:
«Как страшно жить эту жизнь. Шесть лет встречаться с человеком, строить всю свою жизнь вокруг предопределенного будущего, отказываясь смотреть по сторонам. И, в итоге, мало того, что человек тебя бросает без объяснения причин, так еще и, оказывается, ты встречалась не с самим человеком, а с образом в своей голове…»
Она покачала головой и вновь посмотрела на Сейю, который по-прежнему очень трогательно прижимал к себе фотографию. Наконец, она тихо позвала его:
– Сейя, о чем ты сейчас думаешь? – на секунду ей показалось, что юноша съежился, словно возвращение из собственных мыслей в реальность было очень болезненным.
– О том, что сегодня будет очень красивый закат, - он вымученно улыбнулся, протянул фотокарточку обратно девушке и отвел взгляд к линии горизонта.
Взяв снимок, Усаги в очередной раз взглянула на «семейную идиллию» и поймала себя на мысли о том, что она действительно была единственной, кто ничего не понимал. Ну или отказывался понимать. Спрятав фото в карман, она встала рядом с юношей и посмотрела на него:
– Это какая-то метафора? – ответом послужил лишь молчаливый кивок. Стало немного неуютно и жутковато, поэтому Усаги потопталась на месте, закусила нижнюю губу, но всё-таки решительно продолжила дрожащим голосом:
– Знаешь, я подумала о том, что ты вчера мне рассказал, и пришла к выводу, что я действительно кое-чего не понимала, - Сейя напрягся и повернул голову, встретившись с ней взглядом, – Например, я не понимала, что настолько тщательно избегала своих собственных чувств во имя светлого будущего, что совсем упустила из виду тот факт, что, кажется, влюбилась в тебя еще три года назад, - она тут же ощутила, как жар приливает к лицу, а потому поспешила отвернуться.
Сейя недоверчиво нахмурился и несколько раз моргнул. Затем ущипнул себя за руку.
«Больно, значит я не сплю», - он мысленно констатировал очевидный факт и почувствовал, как учащается дыхание, а вместе с ним и пульс. Стараясь унять мелкую дрожь во всем теле, Сейя прикрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. Желая убедиться, что у него нет слуховых галлюцинаций, он встал перед Усаги, наклонившись так, чтобы заглянуть ей в глаза, и сдавленно спросил:
– В меня? – девушка покраснела еще сильнее, зажмурилась и коротко кивнула.
– Влюбилась в меня три года назад? – Усаги трижды кивнула и собиралась зарыться в ладони от смущения, но в этот момент ощутила, как прохладные и жутко дрожащие руки бережно обхватили её лицо. От неожиданности она распахнула глаза и встретилась с самым сияющим взглядом, который ей только доводилось видеть в своей жизни. Они смотрели друг на друга примерно минуту, а затем слегка истерично рассмеялись.
– Это какое-то счастливое место, - сквозь смех произнес Сейя и притянул девушку к себе, заключив её в объятия. Усаги прижалась к нему всем телом, слушая, как бешенный ритм их сердец сплетается в единую мелодию.
Достоверно неизвестно, существует ли Бог в этом мире, но именно в этот момент очередной столб солнечного света спустился сквозь облака, подсветив смотровую площадку. Это продлилось всего несколько секунд, но ощущалось как благословение новой главы в их жизни. Не выпуская друг друга из объятий, они с улыбкой посмотрели в небо. Будучи уже достаточно взрослыми, они прекрасно понимали, что с этого момента не начинается великое «долго и счастливо». Но зная, что теперь они есть друг у друга, они могли каждый день идти в этом направлении рука об руку.
Было около трех часов дня, когда, тепло попрощавшись со старейшинами семьи Мацуо, ребята погрузили свои вещи и расселись по машинам. Все, кроме Ятена и Минако, которые отказались разлучаться на время обратной дороги, а потому отдали предпочтение поезду.
Обратный путь выдался удивительно спокойным. Каждый проживал своё маленькое тихое счастье и втайне желал, чтобы эта поездка длилась вечно.
* - по поводу названия рёкана: я пыталась перевести, komurasaki – темно-фиолетовый. Если переводить nonohanatei по отдельности, то это что-то про низкие полевые цветы. Будем считать, что наш рёкан называется «поле темно-фиолетовых цветов». Если посмотреть на фото внутреннего сада реального рёкана, то это даже похоже на правду :)
