Об ожившей сказке

Недавно начали разбирать один из бабушкиных чемоданов, тот самый, в котором лежала ткань еще с советских времен. Дабы отделить зерна от плевел, и то, что еще можно пустить в шитье от того, что уже только на тряпки. И неожиданно, в цветном ворохе, нашли мамино свадебное платье. Естественно, я тут же попыталась в него влезть. Понимаете, последний раз оно со скрипом и стоном на меня налазило классе то ли в шестом, то ли в седьмом, когда я в очередной раз вздумала изображать из себя невесту, и было тут же отнято бабушкой, пока по швам не разошлось.
Попытка увенчалась грандиозным успехом. Платье мне мало было только по росту, а так даже слегка великовато. Но, увидев свое отражение в мутной поверхности старинного трюмо, я немедленно наложила на платье лапу. Притащила в свою вотчину, три дня спасала (оно было в застарелых желтых пятнах от непойми чего), стирая всеми современными средствами отбеливания сразу.
И вот вечером четвертого дня, я взглянула на белоснежный шедевр, досыхающий на вешалке в лучах заката, и смутная мысль о том, что не просто же так, я его реставрировала оформилась в идею.
Следующим же днем, я договорилась с Полиной на фотосессию, пока цветут ландыши. К нам присоединилась Лена, с целью погулять и помучить улиток, но в результате она подарила мне прическу, и очень помогла со светом. Изначально хотели историю ландышевой феи, но уже почти увядшие ландыши, строгие линии маминого платья, мрачная зелень вековой дубовой рощи и тип моего лица, превратили фею в эльфийскую леди. Но по-моему так даже лучше.

Судите сами: