"Дневник поездки в Йокогаму за покупками"

Так уж вышло, что эту дилогию я начал смотреть со второй части ("Yokohama Kaidashi Kikou: Quiet Country Cafe" OVA, 2002), причем даже не подозревал, что существуют и два первых эпизода 1998 года ("Yokohama Shopping Log"). Узнал случайно, со страниц журнала "World Art"; конкретно − из отличной статьи Анастасии Розановой. Именно эта статья и побудила меня взяться за альтернативный комментарий, но об этом чуть позже.

Пока же нужно заметить, что в сюжете "Yokohama Kaidashi Kikou" я поначалу толком ничего не понял, а настойчивые в таких случаях советы знатоков ("Читайте мангу!") воспринял откровенно скептически. Во-первых, тогда уж не "читайте", а "созерцайте", ибо в манге отсутствует нормальный связный текст как таковой, а подписи к картинкам − это они самые и есть. А во-вторых, это все равно, что посоветовать людям, не понявшим, скажем, "Сталкера" Тарковского, перечитать его отдаленную первооснову "Пикник на обочине" братьев Стругацких (или их же "Машину желаний", первый вариант сценария). Бесполезное занятие, так как режиссер нынче почти всегда выступает откровенным соперником литературному автору − добротной экранизации типа "Унесенных ветром" Виктора Флеминга уже давно не встретишь. Поэтому волей-неволей приходится выбирать: яйцо или яичница? Я в данном случае окончательно и бесповоротно выбрал второе, то есть аниме.

Исходя из этого я знаю только то, что увидел на экране своего монитора! И делать предположения, домысливать ситуации могу лишь на основе двух кратких временных отрезков по 32 минуты каждый. Из большой, многотомной манги авторы оригинального аниме выбрали, по их мнению, самые важные фрагменты, на основе которых и создали мини-экранизацию.

Но сначала о том, чего я не увидел. А не увидел я роботов, хотя именно так называют себя главные героини. Ни сама Альфа, ни её подруга Коконэ ("более распространенная модель") ни с какого боку не похожи на кибер-существ! И дело даже не в чётко заявленных физиологических подробностях − еда, питье, пользование туалетом − а в чисто человеческих реакциях буквально на всё и особенно на неожиданность. Примеров масса: чего только стоит один эпизод, когда Альфа пытается настроить ускользающую волну радиоприемника, перегнувшись через стойку бара и опираясь коленкой на стул (лень было встать и обойти стойку − ну что за нерадивый робот! :-) И падает, естественно, не удержав равновесия − очевидно, разладился внутренний механический балансир, да?

Ни странная передача информации путем поцелуя, ни работа с цифровиком аналогичным образом не убеждали. Хотя, признаюсь, были два момента, слегка меня озадачившие. Ближе к началу, когда Альфа на прогулке с подругой внезапно засыпает − камера очень пристально показывает её грудь без малейших признаков дыхания − и ближе к концу, когда она же, заблудившись, с легкостью взбирается на столб, чтобы осмотреть окрестности. И все же я никак не мог отделаться от мысли, что передо мной − полноценный живой человек!

А на механическое существо гораздо больше похож старый хозяин заправочной станции, который показан откровенно карикатурно (глаза-щелочки, застывшая постоянная улыбка, выпяченные огромные зубы...) Именно так изображали японцев в американских газетах начала 50-х годов прошлого века. Да и в наших тоже. В аниме я подобное видел лишь однажды в сериале "NieA under 7" − это второстепенный персонаж Тиака.

Всё для меня встало на свои места во время встречи Альфы с парнишкой-пилотом и ее слов: "А я думала, что роботами бывают только женщины!" Внимание: так кем же в Японии чаще всего бывают женщины − были, во всяком случае?

Обслугой. В семье − мужа, на работе − клиентуры.

Итак: и Альфа, и ее подруга-посыльная (более распространенная модель... или более распространенная работа?) − люди, так я решил для себя. По-другому не получалось. А "роботы" − их профессиональный статус.

Откровенная натяжка, скажете? Зрительские фантазии? Возможно, спорить не буду. Но что же оставалось делать − надо же как-то было складывать более-менее устойчивую картину мира из кусочков представленной мозаики! Ибо в противном случае нарушался один из основных принципов бытия, известный как "Бритва Оккама". А именно: "Не следует умножать число сущностей сверх необходимого". Японская нация очень его уважает.

Разумеется, бывают исключения из этого правила. При фундаментальных проблемах. Например, если Вселенная может быть объяснена научно − тогда не стоит изобретать Богов. В противном случае не стоит создавать для этой цели специальную науку. Но ужасно хочется в таком глобальном вопросе подстраховаться − вот и приходится держать при себе оба стула! В искусстве же так сидеть не разрешается, там подлинное мастерство неотделимо от экономичности.

Другими словами, роботы в "Дневнике поездки в Йокогаму за продуктами" откровенно лишние. Ибо эта вещь исключительно о нас, о человеках. Которые почти довели планету до ручки и сами дошли до точки.

Розанова в своей изящной, лаконичной статье предложила весьма убедительную картину "угасающего человечества". А именно:

Действие «Йокогамского дневника» происходит на закате человечества. Род людской иссякает, океан поднимается, рождаемость падает, коммуникации приходят в негодность, цивилизация выветривается, как скальная порода. Человечество умирает; не агонизирует, а угасает, сходит на «нет» (или даже на «нет и не надо»). И − никакого надрыва! Ни паники, ни бессмысленной, унизительной тревоги, ни попытки отменить или хоть оттянуть неизбежное. Временность оттеняется безвременьем. Мир продолжает жить − солнце встает и садится, прилив сменяется отливом, трава растет из щелей асфальта, и сказочно-прекрасные облака плывут по вечному небу. Девушка-робот модели А7М2, по имени Альфа Хацусэно, работает в маленьком сельском кафе. Альфа ждет хозяина, который поручил заведение ее заботам, пообещав вернуться. Его всё нет и нет, но Альфа не слишком волнуется: чего-чего, а времени у нее много. Долго ли, коротко ли, но она дождется его возвращения. Ждать она умеет. А пока что можно поджарить и смолоть еще немного кофе...

Я же увидел в этом аниме нечто другое.

Да, можно сказать и так: показанная в фильме цивилизация насквозь проржавела и накренилась над пропастью; сколько еще простоит − одним только Богам ведомо. Еще есть бензин и электричество, еще ходят поезда в глухие районы, но люди живут уже по инерции: ничего не ждут и ничему не удивляются. Скопище морских мин, оставшихся после войны (войн?) никого не пугает и не интересует; пистолет, который лежит на столике у Альфы и который она так по-человечески засовывает за пояс, продемонстрирован подробно, но как анахронизм − то, что это не "чеховское ружье" и не выстрелит в заключительном акте, было понятно сразу.

Повсюду разруха, запустение... но процесс угасания подан, действительно, без всякого надрыва и чуть ли не умиротворенно: Планета Земля наконец-то почти освободилась от власти самых жутких своих порождений. Вот только уточнение необходимо: это спроецировано авторами на всё Человечество? Или только на Японию?

Анастасия Розанова придерживается первой точки зрения. Я − второй.

Просто судя по тому, что я знаю об этой стране, философская глобалистика не слишком интересует детей Ямато − они практично занимаются, главным образом, самими собою. Но глядя в их островное зеркало, и правда, можно увидеть нечто большее.

Вот в России снято множество фильмов о Второй мировой войне, но предложи мне сейчас назвать лучший или хотя бы выдающийся − навскидку не отвечу. Французский кинематограф больше был озабочен анализом последствий своей локальной войны, алжирской; американцы всё на свете превращают в супершоу, в том числе, и военные дела минувших дней; англичане... тут уж и вовсе надо лезть в энциклопедию...

А вот творчество проигравшей стороны, так называемых "стран оси", выделяется резко, точечно, незабываемо! В итальянском киноискусстве сразу вспомнится "Они шли за солдатами" Дзурлини, в немецком − гениальная "Лили Марлен" Фассбиндера, в японском − "Счастливого рождества, мистер Лоуренс!" Осимы.

И анимационная "Могила светлячков" Исао Такахаты.

А ведь эта картина, для которой достойной премии еще не придумано, сильно припоздала − 1988 год ее выход. Но она жестокая, трагичная и до того пронзительно-простая, что у меня при первом просмотре вырвалось: "Да это же всё про нас, про русских! При чем тут японцы?!" И совсем уж неподобающая мыслишка: "И что они могут об этом знать? И понимать? Какой-такой у них мог быть голод?"

Они знают. И понимают не меньше нашего. И не только потому, что проигравшие − просто память нации, обладающей зачатками коллективного мышления, цепка и не поддается коррекции. Во всяком случае, во внутрь, в себя. Во вне − это можно, это пожалуйста: многие современные японские школьники свято уверены, что на Хиросиму и Нагасаки атомные бомбы сбросили злодеи-русские...

Минуло десять лет − и отблеск трагичного сияния светлячков Такахаты вновь возник и повторился в "Yokohama Shopping Log" Анно Такаси. Огоньками заброшенного города в финале. Как легко, оказывается, всё испортить и разрушить!..

Давно это было. Или недавно... Кто знает? И кому интересно? Мир такой маленький, но пока что еще относительно надежный − расширять его границы нужно ой как осторожно! Где она, эта Йокогама? На краю света, не иначе.

Сельская Япония, провинциальная Япония тихо-тихо доживает отведенные ей дни. Возможно, это будет длиться долго, ибо "...когда Боги создавали Время, они создали его достаточно".

А может, не доживает, а учится существовать заново? И мы видим всего-навсего конкретный послевоенный пейзаж и замедленные картины пост-военного житья-бытья? Хозяин весь в хлопотах и пропадает где-то в больших городах, оставив свое тихое загородное кафе на попечение скромной работницы. И ведущая интонация в "Yokohama Kaidashi Kikou" уже совсем иная: "На свете есть место, которому ты принадлежишь. Не покидай его надолго − поскорее возвращайся!"

И картина эта − не грустная эпитафия на почти уже готовой усыпальнице рода людского, но мягкое напоминание ему о том, как следует жить дальше. Что особенно актуально для нас, в период тотального напряжения ресурсов − как и нервных внутренних, так и природных внешних. Это ведь только беспринципные деляги радостно раздают направо и налево нефть с газом за не обеспеченные ничем бумажки туалетного цвета, наивно считая их "стабилизационным фондом" − принципиальная страна, которая эти бумажки печатает в изобилии, благоразумно закачивает дармовое сырье в свои хранилища. Впрок, по-хозяйски...

А, действительно, как быть? Дальше-то? Есть ли какие-то близкие художественные созвучия, отголоски?

Конечно.

Она видела белый дом приветливо просвечивающий сквозь красноватую осеннюю листву, ощущала тишину сельских сумерек... самой кожей чувствовала, как увлажняет роса протянувшиеся на многие акры кусты хлопка с их коробочками, мерцающими среди зелени, как звезды; видела эту пронзительно красную землю и мрачную темную красоту сосен на холмах..." (Маргарет Митчелл "Унесённые ветром").

Вот так. Что унесенные ветром, что унесенные призраками − суть в итоге одна: всмотрись пристальней в окружающий тебя мир и прими его и как свою обитель, и как спасение. Прозрачные стрекозы, мягкий песок, согнутые деревья − это не декорации, мимо которых каждый день рассеянно пробегаешь, весь в суете сует и томлении духа, но Живое, Настоящее и Бесценное.

А хочешь прикоснуться к Величественному − приходи к священной Фудзияме, как это сделала Альфа. Или вместе с ней − для этого нам и даровано Аниме! Постой рядом и просто всмотрись − наверх лезть совершенно не обязательно. А потом так же просто скажи себе: "Пора возвращаться!"