Дмитрий Стефанович о китайском векторе политики РФ : «В сентябре 2025 сотрудничество Москвы и Пекина получило новый импульс по целому ряду направлений»

Политолог, научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН, сооснователь проекта @vatfor Дмитрий Стефанович в интервью каналу The Expert поделился оценкой перспектив российско-китайских отношений в контексте прошедшего саммита ШОС, переговоров лидеров наших стран Владимира Путина и Си Цзиньпина.

- С момента начала СВО, мировые СМИ и экспертное сообщество все чаще поднимают тему военного альянса или теснейшей военно-технической кооперации РФ и КНР. Наблюдается ли сдвиг в этом направлении?

- На самом деле с февраля 2022 года не сказать, чтобы произошли какие-то радикальные изменения в сфере военного и военно-технического сотрудничества между Россией и Китаем. Напротив, спокойное поступательное развитие является свидетельством зрелости российско-китайских отношений. Какие-то новации, конечно, появляются, например, недавнее совместное патрулирование подводных лодок или совместный полет тяжелых бомбардировщиков к берегам Аляски, но в целом все идет спокойно и без резких движений.

В этом, наверное, и есть главный сигнал в адрес противников и со стороны России, и со стороны Китая. Что касается военно-технического сотрудничества, то здесь в последние годы объем информации значительно уменьшился, не в последнюю очередь в связи с активными попытками противников наших стран по подрыву такого сотрудничества.

- Какое направление военно-технического сотрудничества Москвы и Пекина представляется вам наиболее перспективным и почему?

- Сложно выявить какое-то отдельное направление, потому как "поляна" такого сотрудничества очень разнообразна. Некоторые эксперты допускают возможность закупки, например, китайских военно-транспортных самолетов. С российской стороны официально сообщалось о сотрудничестве в сфере создания китайской Системы предупреждения о ракетном нападении. При этом довольно давно не проходили совместные "компьютерные" учения по противоракетной обороне, возможно, стоит реанимировать этот формат и придать ему более практическое измерение, тем более с учетом нарастания ракетных угроз в регионе и наличия перспективных систем ПВО-ПРО в арсеналах.

Не исключено, что параллельно с развитием сотрудничества в области «мирного» космоса, в первую очередь в формате Международной научной лунной станции, постепенно будет нарастать и сотрудничество в космосе военном, как минимум в формате обмена информацией о наблюдаемой деятельности космических аппаратов вероятных противников в околоземном и окололунном пространствах. Нет никаких сомнений и в том, что российская сторона делится с КНР наработанным опытом боевых действий.

- Какие объективные ограничители существуют сегодня для более тесной кооперации и сотрудничества?

- Ограничители, конечно, существуют, пусть наши отношения и заявляются как "неограниченные". Можно отметить и сохраняющиеся проблемы с платежами, и международное давление, и определенные элементы взаимного недоверия на уровне предприятий и научных организаций, опасающихся промышленного шпионажа или недобросовестной конкуренции на рынках продукции военного и двойного назначения в третьих странах. Отдельно стоит отметить достаточно серьезное давление условного «Запада» на китайскую сторону в ходе СВО, которое от призывов не допускать поставок собственно вооружений из Китая в Россию теперь уже дошло до требований свернуть вообще любое сотрудничество.

- Каковы ваши впечатления относительно мероприятий, состоявшихся с участием наших властей в Китае в сентябре?

- Впечатления самые положительные: и саммит ШОС, и пекинский Парад Победы, и ряд двухсторонних встреч выглядят весьма успешными. Опять же новый импульс получило сотрудничество в части поставок российского газа, например. Наверняка многие из практических результатов нам еще только предстоит узнать. Стоит отметить и активное участие представителей России в работе очередного Сяншаньского форума по международной безопасности.

- Как оцениваете потенциал формирования альянса Глобального Юга (с возможным участием или без - России)?

- С моей точки зрения главная сила Глобального Юга и польза для России от взаимодействия с соответствующими странами в том, что удается избегать каких-то жестких форматов. И ШОС, и БРИКС, и даже ЕАЭС и ОДКБ сильны не только своим составом и географией, но и значительной гибкостью по сравнению с традиционными альянсами, такими как НАТО или, скажем, ЕС.

Так что сотрудничество как внутри Глобального Юга, так и между Россией и Глобальным Югом будет только нарастать и развиваться, при этом участники такого сотрудничества будут сохранять определенную свободу рук, и ни в коем случае не будут "торговать суверенитетом". Ряд китайских экспертов вообще подчеркивает, что на «Глобальном юге» сознательно не создают каких-то новых альянсов против кого-либо, а используют существующие форматы взаимодействия для снятия разногласий дипломатическим путем и укрепления сотрудничества.

- В западных медиа приблизительно с лета 2024 сообщалось, что китайская техника поставляется в Россию через КНДР. Насколько подобные утверждения обоснованы?

- Честно говоря, это очень странная формулировка, и если северокорейские поставки, видимо, действительно были, в том числе и для обеспечения участия северокорейского контингента в освобождении Курской области, то китайскую технику пока не особо видно. Да и опять же, какой смысл ее поставлять через КНДР. Что же касается различных комплектующих двойного назначения, которые периодически находят в российских боеприпасах различных типов после ударов по украинским целям, то здесь, как представляется, используются другие каналы.

Отметим, что китайские комплектующие встречаются и в украинских боеприпасах. С учетом масштабов производства соответствующих изделий в Китае, в принципе, это вполне ожидаемое развитие событий, и здесь вряд ли можно ожидать чего-то иного. При этом даже такое взаимодействие зачастую частных российских и китайских предприятий находится под постоянным прицелом западных наблюдателей. Отдельно стоит отметить и то, что новое измерение отношений между Москвой и Пхеньяном само по себе вызывает значительный интерес и в Пекине, и в других столицах региона.

- Как Китай относится к конфликту России и Украины? Какие выгоды он извлекает, заинтересован ли он в его долгом продолжении?

- Насколько можно судить, сейчас уже сложно говорить о каких-либо выгодах для Китая. Пекин стремится сохранить нейтралитет, более дружественный к России, конечно, но при этом осознает, что конфликт не между Россией и Украиной, а между Россией и «условным Западом». Конечно, в условиях давления на Россию и переориентации нашей экономики Китай получил определенные преференции и в части цен на энергоносители, и, например, в части доступа на российский автомобильный рынок.