Моча - мыло древнего мира
С тех пор, как люди начали прикрывать свою наготу, возникла потребность в производстве, починке и стирке одежды. Профессию сукновала по праву можно считать одной из древнейших. Как правило, сукновалы занимались также стиркой и отбеливанием одежды, ведь процесс сваливания шерстяной ткани мало чем отличался от ее стирки. По-этому сукновала смело можно назвать и прачкой древнего мира.
Уже в 1600г. до н. э. шумеры Месопотамии в комедии “У прачек-чистильщиков” упоминают представителей этой профессий. Это занятие было одним из самых важных в Египте, имело такое же значение в Греции и даже упоминается в Библии, где, среди прочего, в Евангелии от Марка (9:3) говорится, что во время преображения Иисуса на горе перед учениками, “его одежда стала ослепительно белой, как ни один сукновал на земле не мог бы отбелить”. Эта цитата как раз доказывает, что в обязанности сукновала входила и чистка одежды.
В древнем Риме этих ремесленников называли фуллонами, а мастерские, где они валяли шерсть и стирали одежду - фуллониками. Именно о фуллонах древнего Рима мы и хотим вам рассказать.
Это была очень востребованная профессия. Фуллоны были одними из самых успешных и высокооплачиваемых рабочих в городе. Они имели свою гильдию или коллегию, которая руководствовалась собственным уставом, отстаивала права фуллонов и защищала их интересы в случае необходимости. Существовали специальные законы, регулировавшие деятельность фуллонов, устанавливавшие их права, обязанности, перечень выполняемых работ, сроки и качество материалов, которые фуллоны обязаны были использовать в своей работе. Были установлены строгие штрафы и неустойки, если фуллон портил отданные в чистку вещи, терял одежду или срывал сроки.
Римляне не мылись и не стирали одежду дома. Большинство горожан не могли бы этого сделать, даже если бы захотели, потому что они жили в многоквартирных домах (инсулах), которые обычно были темными, плохо проветриваемыми и, в большинстве случаев, не имели водопровода. Акведуки, которые доставляли воду в город, обычно питали общественные фонтаны, бассейны, предприятия и римские бани, а не частные дома. Таким образом, каждый свободный человек в городе должен был отдавать свою одежду в чистку фуллонам.
В городах существовали и общественные, и частные фуллоники. В крупных хозяйствах и богатых домах были свои небольшие фуллоники. Жители деревень, как правило, заключали соответствующие договора с фуллоникой ближайшего города, или с состоятельным соседом, который мог предоставлять такие услуги на своей вилле.
Чем же пользовались фуллоны, чтобы отстирать одежду от грязи?
Мыла древний Рим не знал. Смесь из нутряного жира и золы, которую называли “галльским изобретением” применяли лишь для личной гигиены и никогда для стирки одежды. Для стирки тканей фуллоны применяли мочу, собранную в общественных уборных и в импровизированных “писсуарах” - амфорах с отбитым горлом, которые фуллоны вкапывали возле своих мастерских, расставляли рядом с густонаселенными инсулами, на перекрестках оживленных улиц и вблизи многолюдных рынков. Марк Валерий Марциалл - древнеримский поэт (I в.н.э.) назвал один из таких горшков "...старой посудиной скупого фуллона". Наряду с этим существовали еще специальные сборщики мочи, которые обходили дома и собирали содержимое ночных горшков в большие емкости и затем поставляли драгоценную жидкость фуллонам.
Хотя фуллоны выполняли важную работу для горожан, на них обычно смотрели свысока, прежде всего из-за этой постоянной озабоченности добычей мочи. Урина была драгоценнейшим ресурсом для фуллонов, и рьяная ее добыча всеми доступными способами была одной из главных причин презрительного к ним отношения в городе.
Моча, в которой фуллоны всегда так остро нуждались, была настолько ценной, что император Веспасиан обложил уборные, получавшие доход от продажи мочи, отдельным «мочевым налогом» (vectigal urinae). Когда старший сын императора, будущий император Тит, упрекнул отца за введение этого налога, Веспасиан поднес к носу сына монеты из впервые собранного “туалетного” налога и спросил, пахнут ли они. Получив отрицательный ответ, Веспасиан сказал: «А ведь они — от мочи». Отсюда произошло выражение «деньги не пахнут». Кстати, по имени Веспасиана в современных языках до сих пор называют общественные писсуары: во Франции - vespasiennes, в Италии - vespasiani, в Румынии - vespasiene. Мог ли предположить могущественный император, что именно так увековечит свое имя в истории?...
Теперь, обратимся непосредственно к самому процессу стирки. Когда, собранная всеми правдами и неправдами, моча оказывалась в распоряжении фуллонов, она не сразу пускалась в дело. Для начала урина должна была отстояться одну или две недели, а только потом употреблялась в работе. Сам процесс стирки был не слишком сложный, но требовал громоздкого оборудования, довольно большого помещения и физически крепких работников.
Стандартный набор оборудования крупной фуллоники включал в себя: несколько глубоких чанов или ступ, разделенных низкими перегородками, в которых собственно и происходило валяние тканей и стирка одежды; 2-4 неглубоких ванны или бассена с проточной водой для полоскания; столы и колотушки для выбивания грязи и финишного “крахмаливания” (desquamare) тканей; пресс для глажки; жерди и веревки для сушки и ворсования; плетеные клети для окуривания; щетки со шкуркой ежа или с шишками чертополоха для ворсования; очаг и котлы для нагрева воды, - все это требовалось для работы. Из материалов помимо мочи требовалось много воды, большой запас специальных привозных сукновальных глин, сера.
Процесс стирки одежды состоял из трех этапов, которые, по сути, такие же, как сегодняшняя стирка, только с использованием других материалов и агентов. Клиент приносил свою одежду в фуллонику и оставлял ее, сопровождая инструкциями о том, что нужно делать с каждой вещью или целой связкой. Одежда каждого клиента хранилась вместе на протяжении всего процесса, чтобы ни одна из них не была перепутана с другой и по ошибке передана кому-то другому после завершения процесса. Особенно бережно обращались с шерстяными предметами одежды, потому что считалось, что они теряют свое первоначальное качество после стирки и теряют свою ценность каждый раз, когда после этого отправляются к фуллонам. Несмотря на это, клиенты продолжали приносить свою одежду в фуллоники просто потому, что у них не было выбора.
Как только одежда была принята фуллоном, начинался процесс:
Стирка: фуллон клал одежду в чан, наливал мочу, а затем залезал в чан и, опираясь на перегородки начинал так называемый “танец фуллона” - ритмично прыгал, мял, топтал ногами ткань, выжимая из нее грязь и заодно сваливая. Моча в соединении с жирами, находящимися в ткани, становилась жидким аммониакальным мылом и прекрасно отстирывала одежду. Потом мочу сливали, в чан добавляли воду и “валяльную глину”, которая хорошо впитывала жир, и фуллон повторял свой танец. Потом одежда отправлялась на полоскание.
Полоскание: одежду вынимали из чана для стирки и выжимали либо вручную, либо через штопорный пресс, а затем клали на каменный стол и били колотушкой, чтобы разрыхлить оставшуюся грязь. Затем их сбрасывали в бассейны для полоскания, которые снабжались чистой водой из центральной городской системы. Если пятно все еще оставалось заметным, процесс начинался снова, а если вся одежда выглядела должным образом очищенной, ее перемещали в зону сушки.
Сушка: одежду снова выжимали вручную или через штопорный пресс, а затем раскладывали на стеллажах или развешивали на жердях и веревках, которые, по особому разрешению императора, фуллоны имели право натягивать даже через улицы. Когда одежда высыхала, ее ворсили щетками, чтобы придать мягкость и пушистость, а затем полностью белую одежду помещали на плетеные каркасы над горящей серой, чтобы отбелить ее; цветную одежду натирали “валяльной глиной”, которая помогала восстановить цвет, сохраняла качество ткани и удаляла любые застарелые пятна. После отбеливания белой одежды ее также натирали “валяльной глиной”.
После очистки и сушки одежда аккуратно складывалась и помещалась под пресс - прообраз современной гладильной машины или утюга. После “глажки”, она, по-видимому, помечалась именем клиента для самовывоза или доставки в зависимости от того, какие договоренности были приняты. Чаны для окраски, естественно, были отделены от тех, которые использовались для стирки или полоскания, и было отдельное помещение для валяния ткани. В больших фуллониках было много рабочих, чистивших, полоскавших, сушивших, красивших и валявших все сразу, но даже в более скромных мастерских обычно было несколько рабов, выполнявших непосредственную работу, а владелец занимался связями с общественностью и ведением бизнеса.
Фуллоны были настолько неотъемлемой частью функционирования общества, что после падения Западной Римской империи ок. 476 г. н.э. они продолжали работать в Риме, как и раньше. Эта индустрия не только выжила, но и процветала на протяжении веков, заменив мочу мылом и моющим средством в какой-то момент эпохи Возрождения. Этим занятием до сих пор с гордостью занимаются люди, которые считают себя такими же незаменимыми для своих клиентов, как и фуллоны Древнего Рима.
