Непритворное «Притворство»
Вы когда-нибудь задумывались над тем, что чувствует убийца? Как правило, всё заканчивается на том, что мы узнаём мотив, словно это даёт нам ясное и отчётливое (прямо в духе пресловутого cogito) представление о мыслях, чувствах и чаяниях преступника или преступницы. Но действительно ли мотив убийцы даёт нам возможность понять, почему он или она это совершили то, что совершили? Ответ на этот вопрос кажется очевидным – иначе зачем я вообще села писать этот текст – однако, простите, ясно и отчётливо я выскажу его позже, сейчас же время самого главного, того, чему посвящён этот канал – время кино.
Кино, точнее, сериал, натолкнувший меня на размышления о мотиве, – это сериал «Притворство» (2019), реж. Лор де Клермон-Тоннер, Стивен Пит, Адам Аркин, Кристина Чоу, Ханна Фидель. Главная героиня Джипси живёт с матерью Ди-ди в доме, который им построила благотворительная организация – их старый дом пострадал от урагана. Джипси 13, у неё слабое здоровье, она прикована к инвалидному креслу, питается через отверстие в желудке, принимает кучу таблеток и спит с кислородной маской. Стоп.
Всё, что вы прочитали о Джипси и Ди-ди – ложь. Переехать их заставил не ураган, а то, что их прежние соседи, кажется, стали что-то подозревать. Джипси вполне спокойно передвигается на своих двоих, у неё нет никакой аллергии на сахар, о которой твердит её мать, да и есть она может привычным всем (или почти всем) способом. Ди-ди удовлетворённо подсчитывает деньги, которые прислали ей и её дочери неравнодушные люди.
Вся их жизнь – один большой спектакль, однако проблема в том, что тут актрисы попросту не понимают, где заканчивается сцена и начинается закулисье. Ди-ди, однажды увидев, что дочь потянулась к газировке, срывается с места, бежит к ней и с неподдельным страхом отбирает у Джипси напиток, поскольку она искренне верит в то, что существует лишь в её воображении, при этом не забывая дать дочери седативное перед тем, как к ним в дом наведается инспекторка из соцслужбы. Её дочь, кажется, тоже парадоксальным образом существует сразу в двух реальностях – в одной она маленькая девочка, у которой куча разных болезней, которая неспособна передвигаться самостоятельно, коллекционирует мягкие игрушки, смотрит мультики про принцесс и полностью зависит от Ди-ди, в другой же она уплетает сладости по ночам, тайком от матери покупает себе телефон и запоем смотрит ролики в интернете о том, как правильно растушёвывать тени и как целоваться с парнями. У каждой два мира, разница лишь в том, что Ди-ди свой выстроила сама, это её бред, и именно в своём бреду она заставила жить и свою дочь.
В какой-то момент Джипси начинает улавливать границу между бредом и реальностью – именно тогда начинаются приключения с телефоном и ночными набегами на холодильник. Сперва она осторожно прощупывает границы бреда – узнав, что у неё нет аллергии на сладкое, Джипси не бежит к матери с расспросами, она просто начинает в огромных количествах его употреблять. Она вообще за весь сериал пытается уличить Ди-ди во лжи всего раз, когда переспрашивает у той точный год своего рождения, и даже убедившись позднее в том, что мать ей врёт, уменьшая её возраст, она не вступает с Ди-ди в открытую конфронтацию, просто приняв правила игры – на тот момент бред и реальность были ещё совместимы друг с другом.
Проходит время, Джипси взрослеет, и то, что её волнует, что ей интересно и чего она хочет всё чаще оказывается в пространстве реальности. У неё есть парень, о существовании которого и не догадывается её мать – с ним она познакомилась в интернете. В какой-то момент она решает ввести его в привычное ей пространство между бредом и реальностью, однако попытка не увенчалась успехом – наивный план Джипси, суть которого была в том, чтобы подстроить случайное знакомство и её самой, и Ди-ди с её интернет-возлюбленным, с самого начала был, кажется, обречён на провал. Бежать некуда, ведь Боливар не вывезет двоих, точнее троих – двоемирье, оказывается, принимает в себя ограниченное количество жителей. Джипси вынуждена выбирать.
Что есть мотив? Позволю себе интуитивно определить его как своего рода сочетание внутренних установок и внешних обстоятельств, подталкивающих человека к каким-либо действиям, то есть то, что в сумме, кажется, даст нам ответ на вопрос «Зачем?». Определение, конечно, шаткое как минимум потому, что установки и обстоятельства едва ли можно строго разграничить, не уходя в догматические споры о том, что важнее – материя или сознание, тем не менее, это разграничение необходимо мне для анализа. Внутренние установки в числе прочего обнаруживают себя, на мой взгляд, в выборе средств – преступным деяние становится тогда, когда выбор падает на те средства, что в конкретном обществе считаются недопустимыми, и здесь я, пожалуй, вернусь к «Притворству».
Джипси вынуждена выбирать. Она должна выбрать, но не между реальностью и бредом, а между отсутствием границ и наличием оных, иными – и более странно-сложными – словами, ей придётся выбирать между радикальным отказом выбирать и столь же радикальной необходимостью выбрать.
Ключевым аспектом проблемы, на мой взгляд, здесь является то, что пространство двоемирия, которое Джипси так привыкла делить с матерью, обрекает своих жителей на тотальное одиночество – невозможно построить связь с кем-то, если ты расколот или расколота надвое. Даже будучи объединёнными общей бредовой фантазией о болезненности Джипси, мать и дочь не могут быть истинно связаны, ведь внутри каждая из них расколота надвое – часть Джипси всегда будет знать о том, что мать выдумала аллергию на сахар, а часть Ди-ди всегда будет опасаться того, что дочь расскажет кому-то о том, что может ходить.
Парадоксальное пространство двоемирия в этом смысле и дар, и проклятье, поскольку оно, с одной стороны, снимает ответственность за выбор, но с другой стороны, лишает возможности выстраивать качественные связи с другими. Таким образом, оставшись в тесном пространстве двоемирия с матерью, Джипси навсегда останется одинокой, и именно по этой причине она, кажется, решает всё же сделать выбор между мирами.
Итак, Джипси просит своего парня убить её мать. Всё, кажется, просто – Джипси выбрала реальность, мир, где нет фальшивых медкарт, где нет трубки, нет расписания и кислородной маски. Она выбрала не-одиночество, выбрала уйти из двоемирия. Но куда она попала?
В финальном кадре сериала мы видим, как Джипси, уже будучи в камере, кладёт голову на плечо женщине – рядом с ней сидит покойная Ди-ди. Каков же был мотив Джипси? Очевидный ответ – она ненавидела свою мать и хотела не-жить с ней, однако всё не так просто. Дело в том, что выбор средств, который, как я писала ранее, отчасти характеризует мотив, не соответствовал обстоятельствам – для того, чтобы сбежать из дома, убивать Ди-ди было вовсе не обязательно, более того, уже после убийства становится ясно, что Джипси не испытывала ненависти к матери, ею двигали не ярость или жажда мести. Именно эта деталь подрывает мотив как нечто целостное и очевидное, как допуск в сознание Джипси – если она не ненавидела её, то почему она желала ей смерти? Если она хотела сбежать из дома с парнем, то зачем ей смерть Ди-ди?
Обычно, как мне представляется, такие дыры в объяснениях принято закрывать вывеской с надписью «Психические расстройства», таким образом создавая иллюзию ясности и отчётливости – неуравновешенная, мол, она, что с неё взять – однако такое решение проблемы едва ли удовлетворяет потребность в понимании – ответ на «Почему?» вроде и есть, но он какой-то не такой, что-то в нём не так, что-то всё ещё скрыто и это что-то не даёт покоя. Джипси всего лишь хотела не быть одинокой – именно таков её истинный мотив. Она отчаянно хотела связи, настоящей связи хоть с кем-нибудь, однако не стоит обманывать себя – даже здесь мы едва ли понимаем, почему Джипси попросила парня убить Ди-ди.
Трагедия и вместе с тем ирония ситуации в том, что Джипси долгие годы приходилось приспосабливаться к бреду матери, она настолько к нему привыкла, что научилась подстраивать его под себя: убийство матери в данном случае – это убийство дракона ради спасения принцессы. Получается, что шаг в сторону реальности Джипси смогла сделать только через обращение к бреду: желая связать себя с принцем, она крепко связала себя с драконом – теперь Ди-ди живёт в её голове, теперь нет никакого двоемирия, есть только бред, но теперь Джипси никогда не будет одинока.
Мотивом Джипси было желание избежать одиночества, обстоятельства подталкивали к выбору «или-или» – или отказ от возлюбленного, или отказ от матери – однако установки спутали все карты, потому что в основе их лежал мир бреда, мир, где всё радикально и обострено до предела: болезнь там обязательно связана с немощностью, любовь обязательно до гроба, а зло и добро не имеют полутонов. Сказка про дракона работала лишь до тех пор, пока принц казался принцем, но стоило ему снять корону и слезть с коня – всё тут же рухнуло: Джипси начинает переживать о том, как скоро найдут труп Ди-ди и найдут ли вообще. Именно Джипси предложила написать посты, из-за которых соседи вызвали полицию, чтобы проверить дом, где жили мать и дочь. Она просто не хотела быть одинокой…
