Свет в темноте

Я вижу людей, обитающих на неплодородной скалистой земле кругом одни сорняки и бесплодные деревья на которых не растёт даже листва. Тусклое небо, затянутое серыми облаками, солнца не видно. Эта серость ложиться на всё что под небом. Люди живут в каких-то деревянных убогих домах без удобств, это больше сарай чем дом. Похоже на перевалочный домик для путников. Но в таких домах здесь живут. Люди грязные, одеты в какие-то лохмотья. В общем, всё серо и убого, нет и намёка на что-то позитивное, ничто не нарушает эту общую убогость, всё подчиняется ей. Я вижу двух мужчин, один из них совершает аскетичные практики, что наверное должно быть неимоверно тяжело если там и так по умолчанию всех можно назвать аскетами — аскетизм предполагает отказ от излишество, удобств в пользу обретения способностей и др. духовных благ, но от чего там отказываться если там и так люди ничего не имеют? Но этот аскет не то, чтобы отказывается, хотя отказывается но с какой-то целью, он практикует, он двигается в каком-то направлении. Другой, не аскет, не понимает зачем и тем более считает аскета сумасшедшим, потому что здесь надо выживать, а не заниматься какими-то практиками тем более способных убить. Но, аскет как-то заставил не аскета заняться практикой с ним вместе. Не аскет делал всё, что ему говорил аскет. Он пил травы, ходил их собирать, голодал, воздерживался от секса, отделился от людей и жил один, общался только с аскетом. Ему было неимоверно трудно. Аскету тоже было тяжело но тот всё терпел. Они терпели и без того ужасные условия для жизни. Но в один день, не аскет увидел, он услышал свет, он озарил его, он наполнил его и с того момента он стал аскетом. И теперь два аскета каждый день держат своё тело в холоде и голоде, свой ум в пустоте, лишь только для того, чтобы видеть слышать этот свет, свет в темноте.