Экономика пончика: семь способов мыслить как экономист XXI века

Авторы: Кейт Раворт

Введение

Государственная политика и жизнь общества подчинены экономической эффективности в том смысле, который экономика мейнстрима вкладывает в слово «эффективность». Но ни для кого не секрет (особенно для тех, кто получил по этой теме Нобелевские премии), что экономика мейнстрима не очень хорошо описывает реальность и еще хуже ее предсказывает. Но есть альтернативные точки зрения. Одна из них здесь.

Уникальность пончика (а речь именно о нем, то есть о сладкой жизни) — в комплексности и наглядности. Книжка (или саммари) с картинками — всегда хорошо, а здесь их много, и они по делу.

Зачем читать книжку по экономической теории нетеоретикам и неэкономистам?

Россия дважды стала жертвой апробации каких-то там теорий — в первый раз в 1917 г., тогда был марксизм-социализм, а после развала СССР мы хлебнули теоретических разработок неолиберализма, и до сих пор разгребаем (посмотрите на Китай, который не стал прислушиваться к МВФ и другим советчикам и не пошел на шоковую терапию — есть разница?).

И хотя любые пахнущие социализмом, равноправием и братством идеи на наших просторах все еще встречаются испуганным «чур меня, уже пробовали», неплохо было бы отойти от перестроечного неофитства свободного рынка и признать, что экономика — эта такая наука, которая иногда ошибается. Свободный рынок не решает социальных проблем, а социальные проблемы делают жизнь сложной, опасной и бедной. Качество социальных институтов и окружающей среды определяет качество жизни, но эти «услуги» предоставляет не рынок, а гарантирует государство. О важности этих вопросов говорят тысячи иммигрирующих — ежегодно.

Возможно, автор иногда смотрит через розовые очки (вообще все, кто работал в помощи развитию стран «третьего мира», чуть-чуть витают в облаках, поэтому надо понять и простить автора), но ведь интересно же на полчаса отказаться от ставших уже мировоззрением постулатов экономического мейнстрима и оторваться от земли.

Что там говорят гуру? Думай нестандартно? Вне коробки? Тут для этого все необходимое.

Бонусом идут примеры, когда экономическая теория мейнстрима ошибочна, — если у вас есть знакомые ботаны-экономисты или вы еще учитесь на экономическом, будет возможность поставить кое-кого в тупик. Что приятно, честное слово.

1. Меняем цель: от ВВП к пончику

1.1. ВВП — кукушонок в экономическом гнезде

Аристотель различал экономику (ведение хозяйства) и хрематистику (искусство приумножения богатства, которое ближе к тому, чем все чаще занимается экономика мейнстрима). В трудах ранних экономистов цель экономики формулировалась как «предоставление всего необходимого обществу», а также «создание таких условий, при которых члены общества обеспечивали бы себя всем необходимым, соблюдались бы права человека». Таким образом, объект исследования экономической науки включал нематериальные блага, которые не отражаются в ВВП. Однако эти идеи были не популярны. Ведь «выше» и схожие фразы ассоциируются с положительными изменениями, как показывают исследования лингвистов и философов. Поэтому и идея роста ВВП незаметно стала естественной целью экономической политики и объектом изучения макроэкономики.

Другая причина, почему предложенный Саймоном Кузнецом (1901–1985 гг.) в 1930-х годах показатель занял центральное место: он позволяет сделать экономику похожей на «настоящую» науку, то есть физику (слава Ньютона не давала покоя экономистам; ведь графики, например, влияние роста ВВП на безработицу, очень похожи на иллюстрации физических законов). Тренд на приближение к стандартам «настоящей» науки начал Джон Стюарт Милль (1806–1873 гг.), а в конце XIX в. экономика разделилась на политическую философию и экономику. Последняя оказалась в «моральном вакууме»: в 1930-е Милтон Фридман (1912–2006 гг.) настаивал на исключительном описании фактов, то есть на превращении экономики в позитивистскую науку.

Популярность ВВП поддерживалась и соревнованием двух блоков во время «Холодной войны». Созданная в 1960-х Организация экономического сотрудничества и развития поставила во главу угла рост ВВП.

Членами ОЭСР сегодня являются 35 развитых государств, а сама организация насчитывает несколько тысяч сотрудников, которые консультируют государственных чиновников по актуальным вопросам развития, обобщают опыт стран-членов, а также выпускают методические рекомендации, которым следуют страны (например, сбор статистики осуществляется по стандартам ОЭСР и в России).

Вновь о гуманистической составляющей экономики вспомнили после финансово-экономического кризиса 2008 г.: политики стали предлагать «устойчивый», «зеленый», «инклюзивный» и т. п. рост. В 2008 г. Николя Саркози пригласил ведущих ученых разработать новые показатели для оценки развития экономики и общества.

Так называемая «Комиссия Стиглица», хотя в ее число входили и другие именитые исследователи, например А. Сен. Доклад комиссии, о ней подробнее.

1.2. Пончик — новый компас развития общества и экономики

Необъективный показатель ВВП необходимо заменить новым компасом, который бы учитывал социальные и экологические характеристики. Им может стать пончик (см. рис. 1). Пончик учитывает все положения Целей устойчивого развития ООН.

Цели устойчивого развития ООН были приняты в 2015 г. Они заменили Цели тысячелетия ООН (2000–2015 гг.), и в отличие от них фокусируются на проблемах не только развивающихся стран (нищета, низкая продолжительность жизни и т. п.), но и развитых (например, устойчивое потребление). Всего сформулировано 17 целей устойчивого развития, которые дробятся на несколько сотен подцелей.

Внутренний круг — основа, которая гарантирует социальное благосостояние общества (материальные блага, такие как пища, кров, система здравоохранения, образование и т. п., а также базовые потребности, такие как равноправие мужчин и женщин, участие в политической жизни и т. п.). Невыполнение данных стандартов, то есть провал в дырку пончика, подрывает развитие общества (что происходит сейчас). Внешний круг пончика — экологические стандарты, которые нельзя превышать (загрязнение воздуха и почвы, истончение озонового слоя, глобальное потепление и т. п.).

Рис.1

Целью политики по пончику был бы динамический баланс между всеми составляющими внутреннего и внешнего круга и нахождение внутри теста пончика, то есть внутри сладкой жизни (благоденствие человечества в процветающей паутине жизни). Эта цель пока не достигнута.

Один из четырех людей на земле живет менее чем на 3 доллара в день, состояние 1% самых богатых превышало все, что удалось накопить оставшимся 99% населения, каждый шестой подросток (12–15 лет) не посещает школу, более 50% населения не обладает полным набором политических свобод. Согласно прогнозам, к 2100 г. средняя температура вырастет на 4 градуса, а к 2025 г. 2/3 населения земли будут испытывать нехватку воды.

1.3. Как попасть в пончик?

Равновесие и баланс в пончике зависит от пяти ключевых факторов.

1.3.1. Население. Чем больше населения, тем больше ресурсов необходимо. Сейчас рост населения замедляется из-за роста качества жизни.

1.3.2. Распределение ресурсов пока крайне неравномерно: 13% населения недоедает, тогда как 30–50% всей производимой еды выбрасывается. Также на 10% загрязняющих производств приходится 45% выбросов.

1.3.3. От целей (стремлений) глобального среднего класса зависит развитие. Излишний консюмеризм подрывает устойчивое развитие.

1.3.4. Технологии, особенно в области градостроительства, будут влиять на баланс между отдельными составными частями пончика.

1.3.5. Государственное управление на всех уровнях — от коммунального до национального — должно быть в состоянии учитывать множество факторов. Качественное госуправление — залог успеха.

Каждый из этих факторов учитывается при пересмотре ключевых экономических постулатов, о которых пойдет речь дальше.

2. Видеть всю картину

2.1. От самодовольного рынка к взаимосвязанной с экологией и обществом экономике

Некоторым реалиям экономической жизни — финансовому рынку, налогам, стоимости труда и т. п. — уделяется больше внимания, чем другим: домохозяйствам, общинам, окружающей среде (см. рис. 2). Чтобы понять взаимосвязь экономики и ресурсов, а также роль прежде не учитываемых субъектов, необходимо заменить схему (см. рис. 3).

2.2. Как корабль назовешь, так он и поплывет

Мы привыкли к характеристикам экономических терминов: «свободная торговля» — это хорошо, а «налоговое бремя» — плохо (хотя налоги гарантируют необходимые социальные услуги). Такой взгляд сформировался под давлением неолиберального общества «Мон Пелерин», которое оказывает значительное влияние через созданные институты (American Enterprise Institute, Cato Institute в США и Institute of Economic Affairs в Великобритании). Неолиберальный разворот с 1980-х годов на его счету.

Переименование главных экономических субъектов, а также пересмотр их значимости — необходимые шаги для переосмысления экономики. Следует также сместить акцент с «эффективности рынка» на вопросы о том, какой из экономических субъектов сможет эффективнее предоставить те или иные блага обществу? Как изменение социальных норм и технологий позволит повысить качество жизни?

Значимость домохозяйств для экономики подчеркивает оценка преимущественно женского труда по дому, оплата которого, если бы она производилась, соответствовала бы заработной плате высокооплачиваемого сотрудника (до 120 тыс. долларов в год в США).

Рынок не справляется с обеспечением населения самыми насущными благами (здравоохранение, образование, инфраструктура и т. п.). Также нередко остается незамеченным, что рыночные правила не абсолютны (они подчиняются менталитету общества), а также распространяются далеко не на все сферы жизни.

Общественные некоммерческие организации и объединения способны производить необходимые для общества блага (например, энциклопедию Wikipedia), а развитие технологий, когда себестоимость производства любой последующей детали будет снижаться (например, 3D-принтеры), позволит им стать еще более креативными.

Роль государственного управления в развитии сложно переоценить, оно подталкивает всех остальных игроков и создает условия для их развития (включая развитие инновационных компаний). Однако оно должно быть подконтрольно обществу.

Автор ссылается на нашумевшую книгу Mariana Mazzucato, в которой показано, что все ключевые разработки, используемые сегодня инновационными компаниями (например, Apple), были профинансированы государством и разработаны в гослабораториях.

Финансовые рынки не отражают сами по себе спроса и предложения и неспособны объективно оценивать активы, что показал кризис 2008 г.

Следует поддерживать баланс внутри бизнеса — между собственниками и наемными работниками, защищая их права.

Свободной торговли не существует — развитые страны пользовались протекционизмом при развитии своей промышленности, прибегают к нему и сегодня, в то время как развивающиеся не способны поднять производство.

О роли власти в экономике не говорят, однако концентрация ресурсов в немногих руках оказывает влияние на политику (лоббизм).

3. Природа, это просто человеческая природа

3.1. Как так получилось, что экономика работает с карикатурой человека?

Экономическая наука исходила из того, что человек — существо полностью рациональное, прагматичное, безошибочно оценивающее риски и ситуацию и ставящее во главу угла собственную выгоду (деньги в руке, калькулятор в голове, эгоизм в сердце). Конечно, экономисты понимали условность, но в угоду «научности» и ради математических моделей шли на упрощение. Работы А. Тверски и Д. Канемана показали, что живой человек серьезно отличается от карикатуры (добрее, далеко не всегда рационален и т. п.).

Экономическая теория оказывает влияние на поведение соприкасающихся с ней.

Студенты экономических факультетов эгоистичнее, склонны предполагать, что и другие люди действуют из корысти.

Экономисты Фишер Блэк (1938–1995 гг.) и Майрон Шоулз (р. 1941 г.), разработав модель стоимости опционов, повлияли на поведение трейдеров Чикагской фондовой биржи (модель и биржа родились в 1973 г.): сначала трейдеры не были знакомы с моделью, и отклонения были 30–40% от предсказываемых ею показателей, но с повышением «образования» разрыв стремительно сократился, и модель настолько хорошо стала «предсказывать», что ее создатели получили нобелевскую премию.

Экономическая теория мейнстрима влияет и на широкие слои. Социологические исследования показывают, что респонденты ведут себя по-разному в зависимости от того, чувствуют они себя как «граждане» или «потребители».

3.2. Что это означает для экономической политики?

Хотя экономическая теория может изменить поведение человека, но чаще политические инструменты, которые разработаны при допущении 100% рациональности, не работают.

В Африке проводился такой эксперимент. Семья получала денежную сумму при условии высокой посещаемости школы одним из детей. Посещаемость росла незначительно, в то время как сестра или брат ребенка, за которого семья не получала компенсацию, чаще прекращали посещать школу.

Другие эксперименты показали, что жители охотнее выходят на субботники бесплатно и получают от труда на благо общества больше удовольствия, нежели те, кому немного заплатили.

Денежные штрафы нарушают социальные нормы — штраф за позднее пребывание детей в саду позволил родителям не испытывать угрызений совести (за все заплачено).

Политика должна опираться на социальные нормы, действовать с их учетом, а также создавать правильные условия или «подталкивание локтем» (nudge) к верному поведению.

Пример nudge: рассылка СМС-напоминаний пациентам о необходимости принять лекарство.

4. Здравый подход к системному мышлению

4.1. Почему разорился Ньютон, или Почему экономика не физика

В конце своей жизни Исаак Ньютон вложил все свои сбережения в Компанию Южных морей и разорился. Предсказывать динамику общества сложнее, чем движение небесных тел. Но это не помешало экономической науке подражать физике, упрощая экономические процессы. Так, ошибочность теории общего равновесия была доказана в 1970-х годах, но на ее основе строились модели финансовых рынков и в XXI в.

Компания Южных морей — один из первых примеров крупной финансовой пирамиды/пузыря — была основана в 1711 г. и обладала исключительным правом торговать с испанской частью Америки, в 1720 г. ее акции начали стремительно расти и вскоре рухнули.

Если не общая теория равновесия, то что? С середины XX в. разрабатывается теория сложных систем. В ее рамках анализируются ресурсы, потоки ресурсов (поток может быть уравновешивающим другой поток или же он может приводить к повтору одного и того же процесса), влияние данных процессов во времени друг на друга, на других субъектов и на систему в целом.

В основе теории общего равновесия лежат идеи Леона Вальраса, высказанные им в 1950-е годы: если мы рассматриваем несколько взаимосвязанных рынков или всю экономику в целом, то спрос и предложение должны быть в равновесии или стремиться к нему.

Например, если согласно обычному подходу производство цыплят описывает стандартная кривая спроса и предложения, в точке пересечения которых наблюдается равновесие, то при системном подходе пришлось бы учитывать другие факторы, например, насколько часто цыплята перебегают через дорогу и гибнут. Система усложняется при увеличении числа субъектов (или учитываемых факторов, потоков и ресурсов).

Финансовые модели, которые не позволили предсказать кризис 2008 г., учитывали действия только крупных банков. Также не учитывалась гипотеза финансовой нестабильности американского экономиста Хаймана Мински (1919–1996 гг.), согласно которой если все долго хорошо (рынок растет), то скоро станет плохо (субъекты рынка сверхоптимистичны, надувается пузырь).

4.2. Деньги к деньгам: кое-что о закономерностях систем

Успешные фирмы превращаются в олигопольных или монопольных игроков — эту закономерность экономисты подметили еще в начале XX в. Она работает и сегодня (например, 75% мирового рынка зерна контролирует 4 компании — ADM, Bunge, Cargill, Louis Dreyfus), поскольку сложившаяся экономическая система способствует этому.

Что дело именно в системе, демонстрируют игры и компьютерные симуляции. Настольная игра «Монополия» изначально называлась «Игра жизни» и содержала два варианта: один знакомый нам, когда богатство определяется везением в начале («Монополист»); второй — с налогами, когда каждый игрок получал деньги, как только кто-то обогащался («Процветание»). Это же демонстрирует разработанная в 1990-х годах компьютерная симуляция — Sugarscape («Сахар к сахару»).

4.3. Что делать?

Сегодняшняя экономика направлена на усиление противоречий и характеризуется отрицательной обратной связью (дегенеративная). Экономику завтрашнего дня следует выстроить дистрибутивной и регенеративной. Она должна характеризоваться здоровой иерархией, самоорганизацией, жизнестойкостью (способностью восстанавливаться). А цель экономической политики — создание необходимых условий для развития всех субъектов (от домохозяйств до общественных объединений); при этом экономисты должны предлагать не идеальный вариант, а рабочий, то есть учитывающий особенности системы.

Экономика должна базироваться на следующих этических принципах:

• Действуй с целью преумножить богатство всего населения и развития природных систем.
• Уважай автономность отдельных объединений, но нивелируй диспропорции.
• При выстраивании политики будь благоразумным и снижай риски самых незащищенных.
• Работай смиренно, признавая условности моделей, а также не отказывайся от других экономических взглядов и инструментов.

5. Создаем план по распределению

5.1. Не отрубить дубка, не надсадя пупка?

«Перераспределение препятствует экономическому росту; а экономический рост после определенного момента решает проблему неравенства» — эта мысль стала частью политического самосознания, ведь в 1971 г. Саймон Кузнец (1901–1985) получил за нее Нобелевскую премию. Недавние исследования показывают, что неравенство препятствует экономическому росту (и были страны, которые росли при снижении неравенства — Япония и Южная Корея), поскольку люди не получают образования, не могут работать на «обычной» работе как учителя, доктора и т. п., а вынуждены выживать и перебиваться низкоквалифицированным трудом, в результате нет развития человеческого капитала, экономика не растет, и социальные проблемы выходят из-под контроля. Стремительный рост доходов от капитала сделал проблему неравенства актуальной и для развитых стран.

Высокий уровень неравенства приводит к более частой подростковой беременности, более частым психическим заболеваниям, ожирению, снижению продолжительности жизни и другим социальным проблемам. Также при росте числа супербогатых наблюдается их более активное вмешательство в политику (в 2015 г. в США было более 500 миллиардеров), что наряду с другими факторами ставит под угрозу демократию.

5.2. Не ждать, пока рынок исправит, а создавать систему, стремящуюся к распределению

Новый, поддерживающий распределение порядок должен основываться на системном подходе (в отличие от старого, базировавшегося на кривой Кузнеца). Ресурсы должны распределяться через множество каналов, а вся система должна быть эффективной и жизнестойкой, то есть способной восстанавливаться. Система должна состоять из разных субъектов, ведь состоящая исключительно из крупных — эффективна, но неустойчива (как показал кризис 2008 г.).

В 1950–1970-ые годы перераспределение осуществлялось через несколько каналов — прогрессивная налоговая шкала, защита работающих по найму (например, минимальная оплата труда), предоставление государственных услуг (образование, здравоохранение, социальное жилье) и т. п. В 1980-е годы, с началом неолиберализма, то есть с активной приватизацией, либерализацией рынка труда и привнесением рыночных механизмов в социальную сферу, уровень перераспределения снизился. Сегодня это положение пересматривается.

5.2.1. Кому принадлежит земля?

Марк Твен писал: «Покупай землю — ее больше не производят». Во многих регионах стоимость земли растет, и владельцы обогащаются, не прилагая никаких усилий. Хотя проистекающее из этого неравенство смягчают налоги на собственность, однако сама идея частной собственности земли не подвергается сомнению. В странах третьего мира корпорации скупают земли, а бывшие крестьяне разоряются, остаются без земли и работы. Исследования нобелевского лауреата Остром показали, что общины могут распоряжаться землей эффективнее частного собственника, как с точки зрения дохода, так и с точки зрения перераспределения полученной при эксплуатации земли прибыли, решения социальных проблем и сохранения природных ресурсов.

5.2.2. Кто делает твои деньги?

Мы живем в денежной монокультуре — деньги производят только коммерческие банки (97%), когда выдают кредиты. Причем большинство кредитов выдается не под производство новых продуктов (например, малые предприятия получают 13%), а под покупку недвижимости или ценных бумаг (75%).

Ситуация радикально изменится, если центральные банки заберут себе право создавать новые деньги, то есть начнут выдавать беспроцентные кредиты на «зеленые» и социально значимые проекты. А коммерческие банки смогут выдавать кредиты только в объеме собственных средств и вкладов. Тогда при рецессии центральным банкам не понадобится прибегать к неэффективному механизму «количественного смягчения» (то есть скупать бумаги у коммерческих, чтобы снабдить их ликвидностью). Ведь недавний кризис показал, что коммерческие банки не доводят деньги до реальной экономики, а играют ими. Количественное смягчение можно заменить выдачей денег непосредственно гражданам или инвестициями в «зеленые проекты».

Поддержать экономическое развитие и решить социальные проблемы способны суррогаты денег. Блокчейн — технологическая база для развития данного направления.

Община в Кении создала banga pesa для расчетов внутри общины между мелкими предпринимателями. В швейцарском городе можно заработать «время заботы», помогая престарелым людям, и в последующем на заработанное время можно будет получить поддержку или обменять его на деньги. Также у Ethereum есть подпроект оплаты «зеленого» электричества.

5.2.3. Кому принадлежит твой труд?

Производительность труда растет, а уровень заработной платы у наемных работников (кроме топ-менеджмента) остается на прежнем уровне. То есть распределение дохода между собственником земли, оборудования и наемными работниками меняется в пользу собственников и акционеров.

В США с 2002 по 2012 гг. производительность выросла на 30%, а заработная плата для 70% наименее оплачиваемых работников не изменилась. В Германии доля заработной платы в ВВП снизилась с 61% в 2001 г. до 57% в 2007 г. В развитых странах с 2009 по 2013 г. производительность труда выросла на 5%, а заработная плата — на 0,4%.

Но компании могут принадлежать работникам. В 2012 г. совокупный доход трехсот самых крупных кооперативов в мире составил 2,2 млрд долларов (если бы это был ВВП страны, это была бы седьмая страна в мире по его размеру). Рост числа кооперативов позволит изменить баланс сил и власти в экономике и обществе.

5.2.4. Кому будут принадлежать роботы?

Роботизация изменит рынок труда: число среднеквалифицированных рабочих мест сократится. Выход из ситуации — «дивиденды на роботов» с компаний и их перераспределение между гражданами. Ведь на разработку технологий государство потратило деньги. Это необходимо из-за формирования монополий в высокотехнологичном секторе (Google, Amazon, Facebook и т. п.), а также из-за того, что цифровая экономика создает условия, когда производство каждого последующего товара или услуги может практически ничего не стоить (печать на 3D-принтере, распространение информации).

5.2.5. Кому принадлежат идеи?

Патенты зародились в Средние века в Венеции и существуют до сих пор, однако частично они утратили свой смысл. Сегодня их используют для подачи исков в суд на конкурентов. В противовес создаются проекты открытого кода, чертежей оборудования и т. п., но этого недостаточно.

Что делать государству, чтобы исправить сложившуюся ситуацию?

1. Вкладывать деньги в развитие у школьников и студентов навыков социального предпринимательства, коллаборации и совместного решения проблем.
2. Гарантировать, что результаты осуществленных на государственные деньги исследований будут доступны всем.
3. Ограничить жажду корпораций защищать свои авторские права.
4. Открыть государственные конструкторские площадки для любителей.
5. Поддержать развитие гражданских/некоммерческих организаций, ассоциаций — от студенческих до районных, занимающихся инновациями.

5.3. Переходим на глобальный уровень

Институт официальной помощи развитию, сложившийся после Второй мировой войны, оказался недостаточно эффективным: развитые страны обещали выделять 0,7% ВНП развивающимся, не сдержали обещанного (сейчас показатель колеблется около 0,3%). В помощи развитию разочаровались из-за коррупционных скандалов, нецелевого использования средств, хотя львиная доля помощи шла по назначению и доказала свою эффективность. Сегодня экономические проблемы решают переводы мигрантов на родину (до 25% ВВП в Непале, Молдавии). Официальную помощь можно заменить прямыми переводами средств гражданам развивающихся стран (такой эксперимент осуществляется одной из американских НКО), ведь мобильный банкинг доступен многим в развивающихся странах.

На протяжении второй половины XX в. официальная помощь развитию формировалась согласно разработкам ОЭСР. Однако превращение Китая и некоторых других стран в доноров развития резко изменило ситуацию. Понятие того, что включать в помощь развитию, постепенно меняется. ОЭСР была вынуждена начать разработку нового статистического показателя — Total Official Support for Sustainable Development (TOSSD), — который включал бы и другие финансовые потоки из развитых в развивающиеся страны.

Другие инструменты решения вопроса отставания развивающихся стран:

1. Налог на миллиардеров (сейчас их насчитывается более 2 тыс. по всему миру). Ежегодный налог в размере 1,5% позволит собирать 74 трлн долларов в год — этого хватило бы для оплаты образования всех детей мира и предоставления других социальных услуг беднейшим.

2. Глобальный корпоративный налог (то есть крупные корпорации облагать налогом как одну компанию, а не как множество в разных юрисдикциях, что позволяет им уходить от налогов).

3. Экологический налог на предприятия.

Также необходимо гарантировать свободный доступ к рынку (речь идет, в первую очередь, о доступе развивающихся стран на рынок сельхозпродукции развитых). Социальные услуги должны предоставляться во всем мире, также необходим общий доступ к накопленным знаниям, идеям и ресурсам (общественному достоянию).

6. Создавай для регенерации

6.1. Регенеративная по определению

В вопросах взаимосвязи экономического роста и экологии все еще довлеют ошибочные суждения.

• Экологическая кривая Кузнеца: на начальном этапе экономического роста загрязнение окружающей среды усиливается, а потом снижается (исследования показали, что она неверна).
• У развивающихся стран нет денег на защиту окружающей среды.
• Развитые страны решили проблему загрязнения на своей территории (восторжествовал «зеленый рост»), хотя на самом деле они ее экспортировали.

Экспорт экологической проблемы очевиден при расчете так называемого «экологического следа» (environmental footprint), ведь в него включаются не только экологическое воздействие от производства и жизнедеятельности внутри страны, но и от всех тех товаров, которые были изготовлены для потребителей данной страны за рубежом (экологический след при таком подходе вырастал на 9–50%).

Необходимо поменять взгляд на взаимоотношение с природой: отказаться от отраженного на рис.5 восприятия и перейти к «Бабочке» на рис.6. Ни промышленность, ни какая другая человеческая деятельность не должна наносить вред окружающей среде. Напротив, она должна компенсировать уже нанесенный ущерб и быть устойчивой, как дикая природа.

Большинство коммерческих предприятий далеки от такого видения: они находятся на уровне «делаю то, за что платят», «соблюдаю предписания», «не причиняю никакого вреда», в то время как надо бы перейти на уровень «щедрости» и производить экологическую добавленную стоимость. Конечно, без ориентированной на такой переход государственной политики не обойтись. Первые шаги в этом направлении уже делаются (развитие «зеленой энергетики» в Германии, поддержка шеринг-экономики в Калифорнии (США) и т. п.).

6.2. Чтобы бабочка полетела…

…необходим переход к понимаю, что отходы — это ресурсы для нового производства. У бабочки два крыла: одно — циркуляция биологических ресурсов, второе — технических (железа и т. п.). Пример первого — при приготовлении кофе большая его часть выбрасывается, хотя он может пригодиться в сельском хозяйстве. Пример второго — старые сотовые телефоны нашпигованы ценными металлами, но не перерабатываются должным образом.

Примеры «верных» проектов:

• городской проект в Нидерландах, который столь же экологичен, как и окружающая среда; • проект о круговороте в экономике; • открытый ресурс видеокамера AXIOM; • автомобиль OSVehicle; • проект по сбору и предоставлению информации о принципах природы, которые могут использоваться в бизнесе; • компания The body shop преследует цель «общее благо», а не прибыль; • существуют банки, которые выдают кредиты на социально значимые начинания; • комплексные проекты, как, например, проект в Бельгии, который сочетал решение социальных проблем, озеленение и интеграцию мигрантов.

Что делать государству? Пересмотреть налоговую базу (отказаться от подоходного налога на наемных работников как основы; перейти к налогообложению используемых ресурсов и снижению налогового бремени для «зеленых» производств). Нагрузка на окружающую среду должна быть очевидна всем — этого можно добиться публикацией соответствующих показателей в реальном времени (расход воды, энергии, выбросы и т. п.).

7. Будь агностиком в вопросах роста

7.1. Должна ли экономика расти всегда?

К этому вопросу следует подходить осторожно. Верите ли вы в «зеленый» рост? Если «да», то как вы думаете, возможен ли такой рост? То есть без расхода ресурсов? Несмотря на попытки доказать такую возможность технологическим прогрессом, вероятность мала. Ведь для такой жизни, как в развитых странах, по всему миру потребовалось бы несколько планет Земля при сегодняшнем уровне производства и потребления.

В недавнем прогнозе до 2060 г. ОЭСР исходил из того, что экономический рост в развитых странах может составить 0–1%, но при этом выбросы парниковых газов в мире удвоятся, а в развитых странах вырастут на 20%. Невозможность роста без расхода энергоресурсов показывает анализ причин экономического роста. В 1950-х годах Роберт Слоу утверждал, что 13% роста объяснялись инвестициями в капитал, а остальные 87% — техническим прогрессом. Перепроверка этого постулата в 2009 г. с учетом фактора «Ресурсы» показала, что львиная доля экономического роста объясняется повышением эффективности использования энергетических ресурсов.

Необходимость и неизбежность роста — глубоко укоренившееся убеждение экономистов. Согласно ему выстраивается государственная политика, финансовый сектор и работают компании. Поскольку надежда на рост позволяет смягчить социальные проблемы, это повышает политическую стабильность.

Но динамика в других областях (рост населения, биологические процессы) указывает, что рост — это не косая из нижнего левого угла в верхний правый, а S-образная кривая, то есть после определенного уровня — «плато».

О возможности стагнации и прекращения роста некоторые экономисты говорили давно (Дж.С. Милль, Дж.М. Кейнс и др.). После кризиса 2008 г. об этом вспомнили вновь, в том числе и представители мейнстрима (например, Лоуренс Саммерс, Кеннет Рогофф, эксперты ОЭСР, МВФ и др. международных организаций), ведь резкое снижение среднегодовых темпов роста ВВП в развитых странах за шесть десятилетий было сложно не заметить (5% в 1960-х годах и менее 2% в 2011 г.). Учитывая средний возраст в развивающихся странах (большая часть населения — младше 25 лет), экономический рост в них продолжится. Развитые и развивающиеся страны находятся в разных точках S-образной кривой.

7.2. Какие убеждения придется пересмотреть?

Сегодняшняя экономика нуждается в росте вне зависимости от того, приводит ли это к нашему процветанию. Необходимо же перейти к экономике, которая приводит к нашему процветанию вне зависимости от того, растет она или нет. Эта максима потребует полностью пересмотреть экономическую систему и обратную связь, которую ее субъекты получают в ходе взаимодействия. Нужно начать разрабатывать идейно-концептуальные основы перехода высокоразвитой экономики в состояние «плато», то есть когда будет рост качества жизни за счет немонетизированных благ, а рост ВВП остановится.

7.2.1. Зависимые финансы

Финансовый сектор исходит из необходимости роста. Деньги стали товаром, за который можно получить деньги. Таким образом деньги оторваны от «реальной» экономики. Исправить ситуацию можно двумя путями: (1) пересмотреть ожидания от инвестиций в предприятия (не дивиденды, а часть прибыли, Evergreen Direct Investing (EDI)); (2) демерредж, то есть взимание платы за простой денег и неинвестирование их в «реальную» экономику (отрицательный процент).

7.2.2. Зависимые политики

Политики уповают на экономический рост в силу того, что:

1) государство существует на налоги (налоги на доходы физических лиц можно было бы заменить на налоги на ТНК и налог на богатство — минимум 18,5 трлн долларов спрятаны в офшорах);

2) силен страх безработицы (в этом случае следует вернуться к идеям снижения занятости каждого отдельного наемного работника; в случае распространения модели кооперативов сделать это будет проще);

3) существует соревнование между государствами, основанное на экономической мощи (частично это исправляют новые индексы, такие как индекс человеческого развития, которые смещают внимание политиков с количества на качество).

7.2.3. Зависимое общество

Общество зависимо от экономического роста, поскольку он гарантирует рост потребления (чтобы «не хуже, чем у соседей»), а также смягчает социальные трения — ведь при росте у всех есть шансы (или хотя бы надежда) улучшить свое положение. В то же время не удовлетворяются базовые потребности человека (развитие талантов, общение с близкими и т. п.). Разворот в сторону последнего при отказе от идеологии консюмеризма (например, запрет рекламы товаров для детей) — решение данной проблемы. Обществу необходимо предложить новые цели.

Заключение

Итак, экономическая система существует не в вакууме, а неразрывно связана с людьми, обществом и окружающей средой. Экономику, которая разрушает основы социальных связей или загрязняет окружающую среду, надо оставить в прошлом.

Во главу угла экономики XXI в. мы ставим качество жизни каждого отдельного индивида, где бы он ни жил, а также сохранение и регенерацию окружающей среды (системный взгляд). Рост ВВП — хорошо, но следует помнить о том, что множество вещей определяет качество жизни, а ВВП их не учитывает. Поэтому если ВВП не будет расти — качество жизни свой рост все равно сможет продолжить при правильной политике.

Человек иррационален, а порой добр и отзывчив. Это каждый знает по себе. Эта настоящая природа человека должна учитываться в политике и экономической теории.

К некоторым вещам следует подходить проще — деньги могут быть и суррогатными, а качество жизни все равно будет расти. Финансовый рынок следует одернуть (уж больно оторвался от реальности) и лишить части свобод (особенно по производству денег).

Земля может быть в общественной собственности, а предприятия могут принадлежать рабочим — эффективность сохранится. Корпорации и миллиардеров неплохо было бы обложить большими налогами — найдутся деньги для решения социальных проблем (ведь излишнее неравенство препятствует экономическому развитию), тем самым мы уменьшим степень лоббизма и сохраним демократию.

Бизнес не только может не загрязнять окружающей среды, но и способен стимулировать регенерацию.

Словом, все дело в грамотной политике и пересмотре некоторых взглядов на жизнь.

Если вы дочитали до этой строки — поздравляю, вы экономист современного поколения!