Стамбул. Январь 2024 года. День 1: Знакомство с историческим центром. Часть 1

Стамбул – как много в этом звуке... Я впервые побывал в этом городе, поэтому заранее предупреждаю, что фотографий и историй будет много. Было очень интересно гулять по древней столице крупных империй, и скажу честно: как мало можно увидеть за семь дней! Катастрофически мало!

Фотоотчёты будут выполнены в привычном стиле: ходим-бродим по округе и читаем мои нудные комментарии с экскурсом в историю. Постепенно, как мне кажется, у вас должно выстроиться полноценное представление о центральных исторических районах Стамбула, основных местах, которые стоит посетить, и подробностях византийской и турецкой истории. Первый день будет посвящён беглой прогулке по историческому центру, детали которого мы изучим в последующие дни. Начинаем.

Удобным началом маршрута по историческому центру стоит признать площадь Султанахмет (Sultanahmet Meydanı), чьё название происходит от одноимённой мечети рядом. На этом месте ранее располагалось важное для римской культуры сооружение – ипподром, часто для туристов эту площадь так и называют – Ипподром. Во времена Османской империи говорили «At Meydanı» (дословно «Конная площадь»), то есть, по смыслу, тоже Ипподром. Также иногда употребляется другое название площади – Ахмедие. Как я предполагаю, в честь всё того же султана Ахмеда I. Но подробнее о нём и о мечети мы поговорим позже.

Ипподром построили при императоре Септимии Севере в начале III века нашей эры, то есть за столетие до того, как на этом месте был основан город Константинополь. Что же было до Константинополя, спросите? Был другой город, который вроде бы тот же, но формально ещё другой: старая греческая колония Византий, основанная в VII веке до нашей эры.

Византий вошёл в состав Римской империи в I веке до нашей эры, а при Септимии Севере стал ареной противостояния во время гражданской войны, когда в 190-е годы на императорский престол претендовал Песценний Нигер. Нет, он не был африканцем, просто шея была загорелая, отсюда и кличка «Нигер» («чёрный»). Нигера поддерживал Византий, и Северу пришлось осаждать и захватывать город. Тем не менее, несмотря на мятежный характер Византия, при Севере здесь развернулось довольно масштабное строительство.

Современные художники фантазируют, как мог выглядеть ипподром в древние времена.

Благодаря этой иллюстрации вы можете представить, где мы начинаем прогулку и примерно какой район современного Стамбула считается историческим центром – местом, где ранее располагался Византий, а затем средневековый Константинополь. Турки называют эту территорию Суричи (Suriçi, этимология мне неизвестна) или «историческим полуостровом». Его границы фактически совпадают с современным стамбульским районом (ильче) Фатих. Фатих – это прозвище султана Мехмеда II, который присоединил к Османской империи Константинополь, в переводе означает «Завоеватель». Мы часто так и пишем: «Мехмед Завоеватель».

Полуостров ограничивается с юга (на иллюстрации юг – внизу) водами Мраморного моря, с востока и северо-востока – проливом Босфор, с севера – заливом Золотой Рог. Поскольку в Стамбуле часто используется деление города на европейскую и азиатскую часть, подскажу, что на этом рисунке европейская часть – это сам Константинополь и территория севернее Золотого Рога, а Азия начинается вдалеке справа, за Босфором.

Удобство географического положения полуострова привлекло ещё древних греков, ведь отсюда и рукой подать до Чёрного моря (через Босфор на север), и легко поплыть на юг, чтобы через Мраморное море попасть в регион Средиземноморья, и удобную для судоходства бухту в Золотом Роге можно обустроить.

Вернёмся в современность. Итак, мы на месте исторического ипподрома. Солнце светит с востока и не позволяет нам нормально осмотреть мечеть Султанахмет, так что отложим её на потом.

При строительстве мечети в османские времена, как и при создании некоторых других зданий по соседству, использовались куски плит бывшего ипподрома – остатки трибун и прочих сооружений. Ипподром был весьма здоровым, в свои лучшие времена вмещал до ста тысяч человек. Хоть гонки колесниц в течение средневековой истории Византийской империи с каждым веком всё больше и больше теряли популярность, здесь проводили и другие увеселительные массовые мероприятия. Ипподром стали разбирать уже при османах.

Обратим более пристальный взор на колонны площади.

Главная достопримечательность ровно по центру – Обелиск Феодосия, он же Египетский обелиск. По современной иллюстрации, которую я показывал ранее, вы могли догадаться, что колонны располагались в центре ипподрома. Это место называлось Спиной – бортиком, разделяющим беговые дорожки. На Спине стояли колонны и статуи, часть из которых дожила до наших дней.

Фараон Тутанхамон III поставил этот обелиск в храме Амона в Фивах где-то в середине XV века до нашей эры в ознаменование побед над царством Митанни. Обелиск настолько приглянулся римлянам, что они решили его утащить себе на потеху. Сначала, как предполагают, ещё при императоре Константине Великом было приказано выкорчевать обелиск, но сделали это уже при его сыне Констанции II. В 357 году в честь 20-летия восшествия Констанция на престол обелиск установили в Александрии, столице римского Египта. А при императоре Феодосии Великом в 390 году обелиск перетащили в столицу империи, которой, напомню, с 330 года был уже не Рим, а Константинополь.

При транспортировке или установке обелиск раскололся на две части. Его первоначальная высота составляла около 30 метров, и нижние 10 метров долгое время стояли недалеко отсюда, но в османские времена пропали. Верхние же 20 метров аккуратно поставили на мраморное основание. К слову, сам обелиск гранитный, из так называемого розового асуанского гранита, происходящего из каменоломен вблизи древнеегипетского города Асуан.

Иероглифы прекрасно сохранились. Но я не знаком с историей реставрации обелиска и потому не скажу, всегда ли они так идеально выглядели. Можно уверенно говорить лишь о том, что на протяжении большей части своего пребывания в Константинополе надписи на обелиске были для жителей города непонятными значками: читать и переводить иероглифы научились только в XIX веке. В византийские времена бытовала легенда, что один мудрец однажды попытался прочесть неведомые письмена, смог их перевести и ужаснулся переводу так, что заплакал. И никому не сказал, что у него вышло. А турки считали, что это описание событий до скончания веков и что, например, совы среди иероглифов – это не то, чем они кажутся, а свидетельство будущих разрушений.

На самом деле ничего страшного тут не написано. Иероглифы выбиты со всех четырёх граней обелиска, я приведу полный текст:

Царь Верхнего и Нижнего Египта Тутанхамон III, из Восемнадцатой династии, принеся жертвы богу Амону, берёт под свою власть все моря и реки при поддержке Гора; он построил и воздвиг эту колонну в ознаменование тридцатой годовщины своего царствования, и пусть время принесёт другие годовщины.

Возлюбленный Гора, сын Ра, царь Верхнего и Нижнего Египта, фараон своим могуществом и справедливостью распростёр свет во все концы. Ведя свою армию, он дошёл до Месопотамии и нанёс поражение целому миру. Он отодвинул свои границы вплоть до Митанни, с решимостью пришёл в Месопотамию и участвовал в великих войнах.

Фараон, хозяин корон Верхнего и Нижнего Египта, обладатель мощи, удачи, любви и уважения, дарованных ему Гором, который распростирает золотые цвета рассвета, избранник солнца, построил этот монумент своему отцу Ра.

В великой слабости принеся жертву богу Амону, хозяину всех тайных перемещений и обладателю святого имени, фараон, друг юга, свет религии, обладатель двух венцов, могущественный повелитель решил раздвинуть границы своей страны до Месопотамии.

Ну что, совсем не страшно? Вот так наука, в данном случае египтология, помогает бороться со средневековыми предрассудками.

Мраморный постамент под колонной показывает различные сценки, связанные с жизнью Ипподрома. С этой стороны император Феодосий – по центру с венком в руке – награждает победителей игр. Два мелких паренька по бокам – принцы, в одном из которых византинист Сергей Иванов видит внука Феодосия Евхерия, убитого в 408 году в результате дворцовых разборок. Вокруг императора стоят охрана и чиновники, внизу изображены посетители Ипподрома, танцовщики и музыканты.

Ещё один рельеф. Здесь в верхнем ряду посередине небольшая арка с людьми внутри – это императорская ложа или Кафисма (Кафизма). В четырёх фигурах предположительно видят следующих деятелей, вот они слева направо: Намджун, Чонгук... Ой, не то. Слева направо: сын Феодосия Гонорий, которому после окончательного распила Римской империи в 395 году достанется западная половина, другой сын Феодосия Флавий Аркадий, получивший Восточную Римскую империю, сам Феодосий и Валентиниан II, император-соправитель Феодосия на Западе. (Да, периоды совместного правления в IV веке до окончательного распада Рима кажутся запутанными, но вот такая была система.)

Как выдвигают версии, кто есть кто, когда у некоторых фигур даже не сохранилась голова? По росту. Кто главнее, тот и выше.

Обратите внимание на уровень постамента колонны. Она уходит примерно на 4–5 метров вниз, где и располагалась земля, по которой бегали лошадки на Ипподроме. Точнее, бегали они по бокам от Спины и это, вероятно, было ещё ниже. Постепенно земля ипподрома и Спина были застроены всё новыми и новыми «слоями» мостовой – наглядный пример того, как исторические города уходят под землю.

В кадр попал кусочек ещё одной грани постамента. На рельефе под Кафисмой, похожей на ту, что мы видели на предыдущем кадре, склонившись перед императором, стоят варвары, приносящие дары в знак покорности. Справа на переднем плане в меховых одеждах, кожаных ботинках и длинных узких штанах – германцы. На заднем плане за ними двое человек с негроидными чертами – то бишь, африканцы. Слева в широких штанах, кафтанах с рукавами и фригийских колпаках (колпаках со свисающим верхом) – персы. Эти детали рассмотрел не я, а люди поумнее, но как они разглядели в едва различимых очертаниях негроидные лица и меховые одежды – не спрашивайте.

Представленные народы символизировали господство Римской империи над Европой, Африкой и Азией. Господство, которому всего через пять лет после установки обелиска придёт конец: империя окончательно распадётся на две половины и никогда больше ей не будет управлять единый император.

Внизу ещё есть надпись на греческом языке. Приведу перевод:

Четырёхугольный столп целую вечность лежал на земле пустой обузой. Один лишь император Феодосий, дерзнув его поднять, пригласил Прокла – и столь громадный столп вознёсся вверх всего за тридцать два дня.

Что этот Прокл себе позволяет, раз его имя выбили на обелиске рядом с императором? Прокл был префектом Константинополя и устанавливал обелиск в тот период, когда император в течение трёх лет был в Италии. Чего бы не увековечить собственное имя в этой надписи, пока начальник не видит!

Если приглядеться, то можно увидеть, что имя Прокла в третьей строчке слегка выбивается. Посмотрите внимательно на слово «ΠPOKΛOC»: буква «Π», идущая сразу за «TOΛMHCAC», находится чуть-чуть выше общего уровня строки, из-за чего имя Прокла сразу бросается в глаза, в отличие от имени Феодосия. Нет, Прокл не настолько обнаглел, чтобы попросить выделить его имя. Дело в том, что Прокл в 392 году влез в придворные интриги, проиграл своему оппоненту Руфину и был казнён. А после смерти Феодосия в 395 году сам Руфин решил побороться за императорский престол, и новый император Аркадий приказал казнить Руфина на Ипподроме. Предполагают, что в ходе этих событий имя Прокла могли сначала стереть, а потом, уже после «реабилитации жертвы репрессий», восстановить.

Далее нас ожидает аккуратненькая маленькая Змеиная колонна. Колонну из бронзы в форме трёх змей, которые переплелись между собой, преподнесли греческие города в дар богу Аполлону в его святилище в Дельфах. Это было знаковое событие, связанное с победой греков во время греко-персидских войн в битве при Платеях в 479 году до нашей эры. О шикарном подарке, который, по преданию, был отлит из оружия погибших персов, писали крупные древнегреческие историки Геродот, Фукидид и другие.

В 324 году император Константин поручил перевезти колонну в строящийся город Константинополь. По словам Евсевия Кесарийского, историка, придворного богослова и близкого друга императора, Константин свозил в город этот и другие языческие статуи, чтобы, так сказать, посмеяться над ними, выставить язычество чем-то отсталым и неправильным. Но мы-то понимаем, что первые христиане были людьми весьма эклектичными, поэтому Константин мог вполне уважительно относиться к древней святыне. Устанавливая Змеиную колонну в Ипподроме, он мог показать преемственность победы греков над персами с цивилизационной миссией Рима, который контролирует земли Востока и распространяет античную цивилизацию в этом регионе.

Если колонна вас не впечатляет, то нужно учитывать, что раньше она была такой:

Данный рисунок датируется 1574 годом. Высота колонны достигала 8 метров, теперь от них осталось 5,5 метров. В самом низу на змеиных кольцах написаны названия городов-полисов, которые вложились в создание памятника, но я не смог их разглядеть. В византийскую эпоху, особенно поначалу, к статуе были подведены трубы, которые превращали её в фонтан. Такой же приём использовался и с другими памятниками Спины. Постепенно возникло поверье, что колонна оберегает город от змей, и это поверье затем повторяли турки.

Развивая это поверье, в османское время появился легендарный рассказ, согласно которому султан Селим II, прозванный Пьяницей, проезжая мимо колонны на коне, ударил по одной из змеиных голов дубиной, так она и потерялась – и после этого в городе появились змеи. Есть и другая история, что в 1700 году посол Речи Посполитой Рафаил Лещинский срубил одну голову шашкой. Повлияло ли это на неудачу миссии Лещинского, который должен был убедить султана Мустафу II воевать с Россией, история умалчивает.

Что в этих историях правда, а что нет, сегодня разобраться сложно, но ни одна из голов не сохранилась на прежнем месте. Одну из них нашли во время археологических раскопок в середине XIX века, сейчас это музейный экспонат.

Последний из трёх сохранившихся памятников Ипподрома – Обелиск Константина, как его называют в русской традиции. Он появился при Константине Великом или при Феодосии. Историки высказывают разные мнения по поводу целей его создания: то ли он был временным сооружением на то время, пока из Египта не привезут Египетский обелиск, а потом его почему-то забыли убрать, то ли его поставили, чтобы он перекликался с Египетским обелиском, образуя гармоничную пару с двух концов Спины. О том, что он точно связан с Египетским, говорит высота обелиска в 32 метра: примерно такой до поломки была колонна Тутанхамона.

Со временем обелиск обветшал, и при византийском императоре Константине VII Багрянородном в X веке его покрыли бронзовыми листами с изображением военных побед деда Багрянородного – императора Василия I Македонянина. Тогда же сверху была установлена то ли сфера, то ли статуя. Украшение колонны украли благородные западноевропейские крестоносцы в 1204 году, решившие пограбить византийскую столицу вместо похода в Святую Землю. После этого в относительно приемлемом, но не сногсшибательном состоянии обелиск пребывает до сих пор.

На постаменте надпись на греческом языке периода Константина Багрянородного. Фотография вышла нечёткой из-за сильного солнца. Перевод надписи такой:

Это четырёхугольное чудо света, разрушенное временем, теперь заново создал Константин, чей сын – Роман, слава царства, и сделал так, что он выглядит лучше, чем раньше. Ведь раньше чудом света был колосс на Родосе, а теперь – медный, что стоит здесь.

Спорное заявление. Быть достойным аналогом Колосса Родосского даже в свои лучшие времена обелиск вряд ли мог, а уж ныне тем более.

Ну а сынишка Константина Роман, которого отец видел славой царства, ещё при его жизни женился на дочери трактирщика. Феодора, новоявленная супруга наследника престола, по слухам, сначала отравила самого Константина Багрянородного, а потом и слабовольного мужа, выскочив замуж за своего любовника Никифора Фоку, ставшего новым императором. Ему она тоже изменяла, но не суть.

Табличка рядом свидетельствует, что распространена точка зрения, согласно которой обелиск назван в честь Константина Багрянородного, а не Константина Великого. Даже датой основания здесь посчитали X, а не IV век.

«Porphyrogenitus» в англоязычной надписи – это Порфирородный или Багрянородный, то есть рождённый в Багряном (Порфирном) зале императорского дворца, когда отец ребёнка уже был императором. Несмотря на то, что багряным цветом мы считаем ярко-красный, греки понимали под ним цвет камня порфира, который является скорее чем-то средним между багряным цветом и пурпурным.

На турецком языке колонна называется вообще по-другому: «Örme Dikilitaş», что я затрудняюсь перевести. Слово «örme» обычно относят к какому-то процессу вязания и плетения, глагол «örmek» означает тот же процесс. Но в ряде случаев таким глаголом могут обозначать строительство стен. По-английски колонну Константина любят называть «Walled Obelisk» (подобный стене?) или «Masonry Obelisk» (выложенный из каменной кладки?). На этот же процесс намекает византинист Сергей Иванов, когда в своих работах называет колонну «составным обелиском». Но хватит этого лингвистического занудства, скажем просто «Обелиск Константина» и пойдём дальше.

Не буду останавливаться на дворце Ибрагим-паши, потому что мы зайдём туда в следующие дни. Сейчас в здании находится Музей турецкого и исламского искусства.

По соседству есть ещё один музей в историческом здании Управления земельного кадастра – Музей истории Собора Святой Софии, который я не успел посетить, но он точно будет любопытен фанатам Софии. Музей новый, открылся летом 2023 года, в нём должно быть много современных аудиовизуальных приёмов.

Наконец, с этой же площади мы можем пройти на территорию мечети Султанахмет, но сделаем это в другой день.

С другой стороны площади стоит Немецкий фонтан, он же Фонтан Вильгельма II. Фонтан был подарком Германской империи в память о визите в Стамбул германского императора Вильгельма II в 1898 году. Фонтан изготовили в Германии, привезли сюда и открыли в 1901 году.

Немецко-турецкая дружба в те времена носила совсем не тот характер, что сегодня. Это сейчас турки массово едут в Германию на заработки, а тогда наоборот: германские специалисты помогали османам развивать военное производство, стремились получить контроль за торгово-экономическими путями из Европы в Азию, предлагая построить за свои деньги железную дорогу до Багдада. Военно-политический союз Османской империи с Германией окончательно сложился только с началом Первой мировой войны, однако предпосылки к этому складывались как раз в период визитов Вильгельма II в Турцию и правления в Стамбуле Абдул-Хамида II.

Фонтан представляет собой восьмиугольную беседку, где собственно фонтаном являются краники, расположенные вокруг ограды. Посреди беседки стоит резервуар для воды. Краники действующие: я наблюдал, как из неё местный житель набирал воду в бутылку.

Подойдём поближе.

В беседку не зайти, ограда закрыта. Но купол беседки можно разглядеть. В восьми круглых медальонах чередуются символы двух царствующих монархов: Вильгельма II (легко читаемый вензель «W II» под короной) и Абдул-Хамида II (так называемая тугра в османском каллиграфическом стиле – имя султана, написанное арабской вязью).

От Немецкого фонтана пройдём сто метров, чтобы покинуть площадь Султанахмет. Здесь расположена остановка скоростного трамвая «Султанахмет», которая будет одной из главных остановок общественного транспорта при знакомстве с историческим центром Стамбула.

Чем интересен Стамбульский скоростной трамвай?

Во-первых, эта система интегрирована с метрополитеном, что позволяет ориентироваться на общие схемы городского транспорта и платить за трамваи той же транспортной картой. Туристам можно купить стандартную красненькую «Istanbulkart», которая действует по принципу электронного кошелька, как московская «Тройка» или питерский «Подорожник».

Во-вторых, трамваи ходят весьма часто и по выделенным полосам, куда в большинстве случаев иной транспорт либо вообще не может заехать, либо делает это крайне редко.

В-третьих, линии скоростного трамвая обособлены друг от друга и в этом смысле похожи на линии наземного метро. Я пользовался только двумя линиями из трёх ныне существующих, Т1 и Т5, из которых Т1 не раз довозила меня до нужных точек Фатиха, а удобные пересадки помогали легко сочетать маршрут с остальной системой метрополитена.

Улица, на которую мы смотрим, называется Диванйолу (Divan Yolu Caddesi), а раньше это была главная улица Константинополя под названием Меса. Она начиналась от собора Святой Софии (один из минаретов Айя-Софии видно за трамваем) и шла далеко на запад, как раз туда, куда уезжает трамвай. Линия Т1 идёт ровно по старой Месе. Мы пойдём обратно в начало улицы, туда, куда сейчас направлен наш взгляд.

Знаете, что это такое? Это одна из главных достопримечательностей Стамбула – строительные тенты и реставрационные леса. Без шуток, количество исторических зданий и памятников в Стамбуле, находящихся в состоянии бесконечного ремонта и реставрации, просто зашкаливает. С одной стороны, это оставляет надежду, что их потом введут в строй. Но с другой, как рассказывают гости города прошлых лет, многие объекты завешиваются тентами на долгие и долгие годы... И это самый центр: если мы повернём голову вправо, то увидим Айя-Софию.

Если говорить о самом закрытом здании, то это, как предполагаю, остатки старинной системы водоснабжения города. Вероятно, какой-то аналог или элемент водонапорной башни – данную точку называют «водонапорной башней» («su terazisi») в различных турецких онлайн-картах и списках достопримечательностей. Слева под этим местом начинается большой комплекс так называемой цистерны Базилики, одного из крупнейших подземных водохранилищ Стамбула.

Обратите внимание на небольшую низкую пристройку справа от накрытой тентом башни – это фонтан Хаджи Бешир-аги середины XVIII века. Исторические фонтаны – другая типичная для Стамбула постройка. А вот небольшой серый столбик перед башней – более уникальная находка.

Это Милион (Милий, Милиарий) – дословно «мильный камень», античный аналог нулевого километра. Подобный «мильный камень» был в Риме, от него сейчас остался небольшой фрагмент основания.

От константинопольского начала всех дорог тоже почти ничего не осталось, ведь раньше здесь стояла большая конструкция с арками и куполом – так называемый тетрапилон (посмотрите в интернете, как выглядят тетрапилоны). Сам император проезжал через Милион во время торжественных церемоний. Заложенный ещё при Константине Великом, Милион за столетия существования оброс разными статуями, был украшен картинами. На Милионе вывешивали головы казнённых преступников, а каких-то тут ослепляли. Короче, важное место было.

Сохранившийся столбик – не центральная колонна Милиона, символизирующая начало дорог, а всего лишь кусок боковой колонны. Наверное, археологические раскопки перед нами вскрывают конструкции и фундаменты Милиона. Это сооружение было разрушено в начале османского периода истории Стамбула, в том числе из-за потребности расширить систему водоснабжения. Возможно, водонапорную башню построили именно тогда?

Айя-София. Не будем останавливаться, для неё выделим специальный день. Обогнём мечеть, двигаясь против часовой стрелки.

С правой стороны от кадра мы найдём небольшой переулок между комплексом Софии и местами археологических раскопок византийского Большого дворца. К сожалению, сейчас о былом величии грандиозного дворца почти ничего не напоминает, и даже на территорию руин не попасть. Если это всё-таки можно сделать и я не разобрался, как, подскажите в комментариях. Я же, посмотрев по сторонам, увидел лишь заборы без какого-то намёка на вход.

Строго говоря, Большой дворец занимал гораздо большую площадь. Если принять пространство Айя-Софии перед нами за квадрат с условной площадью в одну единицу, то масштабный дворцовый комплекс, заложенный ещё Константином Великим, занимал не меньше 7 единиц. Та же мечеть Султанахмет построена на его бывшей территории. Незастроенные места руин лишь кусочками дожили до наших дней то тут, то там. Очертания Ипподрома и его масштаб мы можем представить, когда посмотрим на современную площадь Султанахмет, а вот пространство дворца застроено, перестроено и ушло под землю навсегда.

Зато сегодня есть иная достопримечательность, дворцовый комплекс Топкапы, к стене которого мы подошли по описанному мной переулку. Перед ним стоит фонтан Ахмеда III 1728 года, построенный в период правления этого султана.

Когда-то давно здесь был другой фонтан, византийский, под названием Перайтон. На его месте по приказу Ахмеда III архитектор Ахмед-ага соорудил новый фонтан с элементами европейского стиля барокко. Или рококо. Этот момент не смогу прояснить, потому что одни пишут про барокко, а другие говорят, что это «османское рококо».

Во вторую половину правления Ахмеда III Османская империя вступила в так называемую Эпоху тюльпанов. Когда Стамбул в 1718 году закончил войны с Австрией и Венецией, по итогам которых европейские державы получали ряд территорий и торговых преференций, султан решил поучиться у западных партнёров уму-разуму. Вон в России Петру не стыдно же было вводить европейскую моду и европейские порядки, почему и нам нельзя?

Подойдём поближе.

В то время в Париж, Лондон и Вену поехали посольства, была открыта первая турецкая типография, начали устраивать культурные праздники наподобие европейских и даже завезли тюльпаны из Голландии, чтобы высаживать их в садах и парках. С тех пор тюльпан в Турции нежно любят, а короткую эпоху культурных реформ назвали его именем.

В 1730 году из-за роста налогов и цен (культура требовала затрат, что вы хотели) и слухов о неудачах на войне с Персией городские низы Стамбула взбунтовались. Ахмед был свергнут с престола, визиря Невшехирли Ибрагим-пашу вообще казнили, и Эпоха тюльпанов закончилась. О ней теперь напоминает этот симпатичный фонтан.

В данном случае, пожалуй, всё-таки рококо, а не барокко: чем больше веточек и цветочков и чем теплее и мягче цветовая гамма, тем больше мы можем говорить о рококо. Цветочные мотивы в оформлении нам могут казаться чем-то обыденным и стандартным, но в османской культуре XVIII века это было явным влиянием западных традиций.

От площади с фонтаном уходит внушительная стена дворцового комплекса Топкапы. Эта стена построена при Мехмеде Завоевателе, чтобы огородить значительный северо-восточный кусок «исторического полуострова» от остальной территории. Стена практически полностью сохранилась и тянется на километр с лишним. В турецкой традиции её называют «Sûr-ı Sultâni», дословно я бы перевёл как «Султанская городская стена».

Сегодня далеко не всё пространство, изначально отделённое стеной, считается дворцовым комплексом Топкапы, обычно так называют непосредственно музейный комплекс, куда вход по билетам. Расположенный рядом с ним парк Гюльхане воспринимается как обособленное пространство, а по окраинам есть и служебные территории, связанные с железной дорогой и иными неизвестными мне учреждениями.

Вдалеке море. Сложно сказать, это ещё Босфор или уже Мраморное море, но мы смотрим на место их слияния.

С этого же места открывается интересный вид на Айя-Софию. Казалось бы, она должна лучше смотреться со стороны входа и мечети Султанахмет. Но в реальности с той стороны её загораживает комплекс мавзолеев, да и чуть поодаль отойдёшь, там уже будут либо деревья, либо иные здания. Поэтому советую не забыть полюбоваться на Софию отсюда.

Рассмотрим также красочные ворота, через которые в Топкапы торжественно въезжали султаны. Их так и называли в старину: «Бабы Хюмаюн» («Bab-ı Hümayun»), что можно перевести как «Ворота повелителя» или «Ворота монарха». Последний вариант мне больше нравится.

Ворота открывались каждый день во время утренней молитвы и закрывались после вечерней, здесь начинались различные протокольные мероприятия, связанные с приёмами во дворце. И, конечно, головы казнённых преступников выставлялись тут же рядом. Важное место было, одним словом.

О надписях периода Османской империи сложно рассуждать, не зная языков того периода. Отличить старый османский язык (предшественник современного турецкого, на котором писали в течение всего периода Османской империи) и арабский, который неизбежно использовали в религиозной практике, невозможно, если не умеешь читать: оба языка использовали арабские буквы. Скажем, надписи по бокам ворот над нишами фонтанов гласят:

Султан – тень Аллаха на земле.
И он (Он?) покровитель всех угнетённых.

Судя по транслитерации в турецкой Википедии, надпись всё-таки была на арабском, но не разбираюсь. Он – наверное, Аллах, будет корректнее с прописной буквы.

Посередине ворот – знакомый нам символ, тугра. Данная тугра принадлежала Махмуду II (даты правления: 1808–1839). То ли при каждом новом султане меняли символ на воротах, то ли именно этот решил выделиться, неясно. Махмуд II был предпоследним султаном, жившим в Топкапы. Его сын Абдул-Меджид I решил окончательно порвать со средневековым образом жизни и построил для себя и потомков новый дворцовый комплекс Долмабахче на берегу Босфора по другую сторону Золотого Рога.

Мне понравился стиль указателей улиц в Стамбуле. Не ищите на них номера домов, они обычно висят отдельно. Хотя, казалось бы, если вы уж указали направление нумерации, то почему бы рядом не повесить номер дома?

На белой полосе – название махалле: в Турции это административная единица третьего уровня, грубо говоря, микрорайон. В данном случае это микрорайон Джанкуртаран (Cankurtaran). На бирюзовой полосе – название ильче, административной единицы второго уровня. Это, как мы уже знаем, район Фатих. У районов на табличках различаются цвета, а вот улица всегда на красном фоне.

Раз уж зашла речь об административном делении, то единицей первого уровня считается иль (ил), который на русский принято переводить как «провинция». Иль Стамбул включает территорию как самого города, так и пригородов. Есть ли с законодательной точки зрения разница между «городскими» ильче и «сельскими» в составе одного иля, я не понял.

Ну и раз мы задержались у уличного указателя, давайте научимся читать по-турецки. Не думайте, что достаточно просто зачитывать латинские буквы интуитивно!

Заведём для этого отдельный «Турецкий словарик»:

Вот, собственно, и переулок Согукчешме. Его название поэтично переводится как «переулок холодного фонтана». На всякий случай: это не скромный краник в правой части кадра, исторический фонтан 1800 года постройки в кадр не попал.

Переулок расположен между северо-западной стеной комплекса Святой Софии слева и Султанской стеной справа. Башню Султанской стены мы видим. Вдоль стены в XIX веке были построены симпатичные домики, в одном из которых в 1903 году родился 6-й президент Турции Фахри Корутюрк. В 1980-е годы домики реконструировали, превратив в комплекс хостелов. Самым известным постояльцем переулка Согукчешме была королева Испании София, ночевавшая тут четыре ночи в 2000 году.

Пройдя где-то 200 метров, выходим к проходу в парк Гюльхане. Через дорогу – симпатичное здание военного училища Согукчешме, построенное в 1875 году. Наверное, самым известным выпускником училища можно признать Энвер-пашу, который в период Первой мировой войны был не просто военным министром, а одним из фактических правителей Османской империи в составе так называемого триумвирата «трёх пашей». На нём лежит серьёзная доля ответственности за организацию геноцида армян и некоторых других народов.

Когда после падения империи Энвер-паша стал персоной нон-грата в Турции, он эмигрировал, сначала пытаясь сотрудничать с немцами, потом с большевиками. Советское правительство направило его в Среднюю Азию для борьбы с басмаческим движением, где он перешёл на их сторону, те его ограбили и держали какое-то время пленником. Потом он всё-таки нашёл среди них сторонников, решил встать во главе всех басмаческих отрядов и в 1922 году погиб в бою с частями Красной армии. Интересная личность.

А ещё в 1918 году в здании была штаб-квартира французских оккупационных войск. Кроме этого, чего здесь только не было: и морг, и суд по делам несовершеннолетних. Сегодня тут работает факультет изящных искусств Фатихского университета Фонда султана Мехмеда и, вроде бы, ещё какие-то учебные учреждения.

В этом месте Султанская стена делает разворот. На углу расположился павильон Алай (Alay Köşkü). Слово «alay» означает какую-либо процессию, шествие или же просто военный полк. Расположение павильона позволяло султану наблюдать из окон парады янычар, поэтому при желании название павильона можно перевести как «Парадный павильон» или «Полковой павильон». Первоначально строение было деревянным, таким его возвели при Мураде III (даты правления: 1574–1595), а уже знакомый нам Махмуд II в начале XIX века повелел построить более капитальный павильон, облицованный мрамором.

Когда резиденция султана переехала на другой берег Золотого Рога в Долмабахче, военные парады переместились туда же и павильон потерял свою функцию. Чуть правее от постройки примерно в то время, в 1855 году, построили первую в Стамбуле телеграфную станцию, и павильон Алай передали под нужды сотрудников телеграфа. В XX столетии здесь обосновался Союз изящных искусств, а с 1928 года собирались писатели – участники ассоциации турецкого языка и литературы.

Какое-то время павильон передали местному «народному дому» («халкеви», во множественном числе «халкевлери»). Так называли государственные организации, созданные в 1930-е годы для просвещения широких народных масс. Халкевлери открывали библиотеки, вели бесплатные просветительские курсы и тому подобное.

Это культурное наследие решили сохранить, открыв в 2011 году в павильоне Литературный музей-библиотеку Ахмеда Хамди Танпынара. Я не понял, чего больше в этом заведении – библиотеки или музея, но, вероятно, это что-то среднее, некий культурно-просветительский дом, названный в честь весьма известного турецкого писателя первой половины – середины XX века. Танпынар, к слову, входил в ту самую ассоциацию турецкого языка и литературы, проводившую в павильоне свои собрания.

Султанская стена продолжается, но давайте немного сократим путь, ибо я хочу посмотреть на море.

Сядем на трамвай. Так выглядит типичная остановка. Она может представлять собой одну платформу между путями или две платформы по разные стороны от путей. Зайти внутрь можно через турникеты. Формально выходить надо тоже через турникеты, но многие на это дело забивают и выбегают просто через пути. Это Турция, с чистой совестью выйти с трамвайной остановки таким способом – не самое серьёзное нарушение правил.

Мы на остановке «Гюльхане», названной в честь парка рядом, едем одну станцию до «Сиркеджи».

Внизу под схемой можно заметить эмблему метро. Так что формально стамбульский скоростной трамвай – это часть метрополитена.

Вжух, и мы приехали. Остановка «Сиркеджи» названа в честь одноимённого исторического района и одноимённого вокзала, который перед нами. Вокзал Сиркеджи построен в конце XIX века как конечная станция железной дороги в Европу, по которой ходил легендарный Восточный экспресс. Сегодня поезда дальнего следования отсюда не ходят, в вокзале есть ресторан и музей, но станция продолжает функционировать как платформа электрички «Мармарай».

В связи с тем, что мы и зайдём внутрь на вокзал, и воспользуемся этой электричкой в последующие дни, подробности будут потом. Пока же полюбуемся на здание вокзала, созданного по проекту немецкого архитектора Августа Ясмунда. Ясмунд с конца 1880-х годов в основном жил и работал в Османской империи по приглашению Абдул-Хамида II. Он построил в Стамбуле несколько зданий, в том числе связанных с германскими дипломатическими, культурными и банковскими организациями, и был председателем комиссии по восстановлению города после известного землетрясения 1894 года.

Фасад вокзала выходит в сторону сквера и дорожка перед зданием заставлена машинами. Основной поток людей заходит на станцию сбоку, и теперь наиболее приятная и красивая сторона вокзала Сиркеджи стала как будто слегка заброшенной.

Рядом стоит локомотив под номером 2251. Он произведён германской компанией Krauss и работал на благо турецких железных дорог как минимум до 1930-х годов, если верить свидетельствам машинистов, которые им управляли.

Вокзал Сиркеджи был построен в таком месте, что прибывавшие на поездах в Стамбул граждане европейских стран сразу оказывались у моря. Но не сегодня, потому что не только сам вокзал уже не работает, как прежде, но и море закрыто. Для Фатиха различные заборы, технические причалы или просто толком не оформленные набережные вдоль шумной автомобильной трассы – скорее норма, чем исключение. Мне это напоминает отношение к морю в Петербурге. Так что если хотите полюбоваться водичкой, езжайте в другие районы.

Серьёзно, вдоль берега полуострова от Сиркеджи по часовой стрелке и далее до самого юга и юго-запада идёт обычное, ничем не примечательное шоссе, названное – внезапно – в честь американского президента Джона Кеннеди (Kennedy Caddesi).

Можно, конечно, вспомнить, что на северном и северо-восточном берегу испокон веков море не было местом для прогулок. Сначала тут стояли береговые стены Константинополя, которые потом органично вписались в стены Топкапы: если Султанская стена по суше отделяла Топкапы от остального города, то старая, византийская стена смыкалась с Султанской стеной на берегах моря.

Потом при строительстве железной дороги в Стамбул было решено построить вокзал в районе Сиркеджи – так, чтобы это было в самом центре города. А подвести пути можно было только по берегу, вот они и тянулись вдоль южного берега Суричи, затем поворачивая и огибая полуостров к месту вокзала. Ну и вдобавок в XX веке автомобильное шоссе проложили.

Но даже в таком месте можно найти интересные исторические постройки. Например, здание эпохи дворцового комплекса Топкапы, чьё название дословно переводится как «Дворец корзинщиков» (Sepetçiler Kasrı). В конце XVI века султан Мурад III повелел построить павильон, в котором стамбульские ремесленники, занимавшиеся плетением корзин, могли бы продавать свои товары. Здание перестроено в 1739 году.

В XIX веке его превратили в банальный склад, потому что после переезда дворцовой резиденции и постройки железной дороги это было место, куда ни султан, ни торговцы корзинами уже ходить не собирались. После реставрации в 1980-е годы во дворце обосновался Международный пресс-центр Главного управления печати и информации, а с 2010-х годов тут находится штаб-квартира Турецкого общества Зелёного Полумесяца – некоммерческой организации, которая борется с наркотической, алкогольной и азартной зависимостью молодёжи.

Рядом располагался не сохранившийся Прибрежный павильон (Yalı Köşkü), из которого султаны могли наблюдать за военно-морским флотом. Ещё был причал с лодочками. Кипела жизнь.

Ну а теперь вот так.

Впрочем, не буду придираться. Судя по вывеске, тут скоро обустроят парковую зону, которая станет продолжением парка рядом. И парк, надо сказать, весьма симпатичный, какое-то подобное место я и искал, устремившись к морю, и, наконец, нашёл.

Парк Сарайбурну назван так же, как и мыс, которым «исторический полуостров» заканчивается на северо-востоке, утыкаясь своим носом в Босфор. Сарайбурну в переводе с турецкого означает «Дворцовый мыс».

Чуть выше на холме начинается территория Топкапы, да и до резиденции османских султанов, начиная с VII тысячелетия до нашей эры (!), здесь селились люди. Древнегреческий Византий и его акрополь занимали территорию Топкапы, и уже затем Константинополь начал прирастать чуть южнее.

Это козырное место долгое время было огорожено крепостной стеной от моря, а затем тут пролегла, как я уже рассказывал, сначала железная дорога, потом проспект Кеннеди. Парковая зона в начале XXI века была в довольно запущенном состоянии, и только в 2022 году её привели в порядок. Согласно вывескам, которые вы видели на предыдущем кадре, парковую зону будут расширять на запад.

Давайте подойдём к морю и насладимся видом. Ветра нет, светит солнце. Идеальная погода для 5-го января!

Сейчас наш взор обращён на другую сторону Босфора, на азиатскую часть Стамбула. В её рельефе выделяется башня Чамлыджа. Это телекоммуникационная башня, назовём её стамбульским Останкино. Башня новая, её открыли в 2021 году.

Сделаем перерыв и затем продолжим.

Продолжение следует...