Пандемия

Соня Шах | Книги[hub]

ОГЛАВЛЕНИЕ

• Идея №1. Люди зачастую недооценивают опасность инфекций
• Идея №2. Многие патогены — зоонозы, обитающие в животных микроорганизмы, способные инфицировать человека
• Идея №3. Активная эксплуатация человеком окружающей среды грозит не только экологическими проблемами, но и появлением и распространением новых патогенов
• Идея №4. Скученность и антисанитария создают идеальные условия для возникновения эпидемий
• Идея №5. Развитие транспортного сообщения внесло огромный вклад в распространение инфекционных болезней
• Идея №6. Причиной пандемии может быть не только сам патоген, но и неадекватная реакция общества на его появление
• Идея №7. Во время пандемий, вместо того чтобы сплотиться и дать отпор общему врагу, люди ищут «козлов отпущения»
• Идея №8. Патогены определяли ход эволюции человечества
• Идея №9. Люди склонны переоценивать одни патогены, но равнодушно относиться к другим, не менее опасным
• Заключительные комментарии
• Достоинства и недостатки книги

События, связанные с распространением в начале 2020 года нового коронавируса, заставили многих людей заинтересоваться темой пандемий. В СМИ и социальных сетях началось активное обсуждение темы, разгорались жаркие споры. Разные реакции людей вполне объяснимы. Более того, похожим образом реагировали предыдущие поколения, которым нередко приходилось сталкиваться с эпидемиями опасных заболеваний.

Пандемии были постоянным спутником человечества, порой их влияние было таким значительным, что они определяли ход истории. Во второй половине ХХ века высказывалось предположение, что угроза разрушительных эпидемий навсегда осталась в прошлом, что мы победили невидимых врагов их вызывающих. Это не так. Над нами всегда висит угроза, патогены постоянно мутируют, а мы своими действиями зачастую облегчаем пути их распространения, поэтому пандемии возникают с регулярной периодичностью. Эпидемия COVID19 не первая пандемия современности и даже не первая эпидемия коронавируса в XXI веке.

Помимо опасности самих патогенов, опасна неадекватная реакция общества. И речь далеко не всегда о панике, гораздо более распространены недооценка, сокрытие и игнорирование опасности. В то же время угроза вполне реальна — около половины всех смертей людей до 45 лет вызвана инфекциями.

В своей книге «Пандемия» (она была издана еще до распространения COVID-19) научный журналист Соня Шах рассказывает об истории эпидемий, как о тех, о которых до нас дошли лишь обрывочные свидетельства, так и о тех, которые произошли относительно недавно. В каждой из них можно найти много общего, хотя их вызывали разные патогены. Реакция предыдущих поколений на угрозу была удивительно похожей на реакцию современных людей. Вместо того чтобы сплотиться, люди враждовали и искали виноватых, власти действовали неэффективно, ученые спорили о методах лечения, а интересы небольшой группы людей зачастую превалировали над общественными.

Идеи книги помогут вам понять, как возникают эпидемии, какие ошибки совершают люди, пытаясь с ними бороться, и что мы можем сделать, чтобы не повторить эти ошибки.

ИДЕЯ №1. ЛЮДИ ЗАЧАСТУЮ НЕДООЦЕНИВАЮТ ОПАСНОСТЬ ИНФЕКЦИЙ

В 1971 году американский демограф и эпидемиолог египетского происхождения Абдель Омран выдвинул теорию «эпидемиологического перехода». Ученый пришел к выводу, что благодаря экономическому развитию и техническому прогрессу, улучшению условий жизни жителей многих стран, наблюдается резкое снижение смертности от эпидемий, вызванных инфекционными заболеваниями. На их смену приходят заболевания сердечно-сосудистой системы, рак, болезни, связанные с сидячим образом жизни. Действительно, в последнее столетие произошла разительная перемена в образе жизни части населения, живущей преимущественно в странах Запада. Улучшилась гигиена, появились системы очистки и утилизации канализационных отходов, были открыты антибиотики, значительные усовершенствования произошли в системе здравоохранения.

Однако патогены никуда не делись, и наивно считать, что мы их победили. Если раньше они вызывали эпидемии из-за плохой гигиены, непонимания реальных причин инфекций и появления новых видов транспорта, которые могли разносить микробы на большие расстояния, то сейчас развитие эпидемий ускоряют последствия индустриализации, беспрецедентное влияние человека на окружающую среду, рост пассажиропотока. В 1980-е гг., когда некоторые ученые говорили об окончательной победе над инфекционными заболеваниями, будто бы из ниоткуда возник вирус иммунодефицита человека (ВИЧ). Поначалу многие не видели в нем серьезную угрозу, считалось, что нахождение лекарства от нового вируса дело совсем недалекого будущего. Мало кто понимал, какую опасность для всего населения представляет этот вирус. Некоторые даже отрицали вирусную природу ВИЧ, называя его «раком геев».

ВИЧ был не единственным. Вскоре человечеству пришлось столкнуться с атипичной пневмонией, новыми вирусами птичьего гриппа, вирусом Западного Нила, лихорадкой Эбола, вновь напомнила о себе холера. Кроме того, широкое распространение антибиотиков привело к появлению резистентных к ним микробов и опасных заболеваний, вызываемых ими, таких, например, как лекарственно-устойчивый туберкулез. И такие болезни стали напастью не только жителей трущоб развивающихся стран с царящей в них антисанитарией, но и вполне благополучных и экономически развитых стран. Стало очевидно, что еще слишком рано говорить о победе над микробами и вирусами. Более того, появляются данные, что те болезни, которые ранее считались генетическими или связанными с образом жизни, в том числе некоторые виды рака и психических расстройств, в действительности вызываются невидимыми глазу патогенами.

Ученые продолжают открывать новые виды потенциально опасных микроорганизмов, но не только они повинны в возникновении пандемий. Половина вины лежит на нас самих. Факторы риска — недостатки системы здравоохранения, недостаточное сотрудничество между странами, поведение простых обывателей, недооценивающих угрозу или нежелающих делать прививки от уже известных инфекций.

Реакция человечества на предыдущие вспышки болезней, по выражению автора, не внушает оптимизма. Показательна реакция на вспышку лихорадки Эбола в 2014 году в Гвинее. Несмотря на то что были все возможности для ее своевременной ликвидации и было прекрасно известно об опасности этого заболевания и путях его распространения, в 2014 году эпидемия стала самой большой в истории этой болезни. Она охватила пять стран и более 25 тысяч человек, а меры по сдерживанию вируса, вырвавшегося на свободу из-за несвоевременного реагирования, обошлись очень дорого.

ИДЕЯ №2. МНОГИЕ ПАТОГЕНЫ — ЗООНОЗЫ, ОБИТАЮЩИЕ В ЖИВОТНЫХ МИКРООРГАНИЗМЫ, СПОСОБНЫЕ ИНФИЦИРОВАТЬ ЧЕЛОВЕКА

Откуда возникают патогены? Сами они — невидимые глазу микроорганизмы и вирусы. С одной стороны, микробы есть везде, с другой, опасные заболевания появляются не просто так. Большинство из них выбирают «стандартные маршруты», возникновению которых способствует бурная деятельность людей. Чтобы попасть в человеческий организм, большинству патогенов нужно оказаться, мутировать и вызреть в организме других животных. Среди известных патогенов более 60% появились у окружающих нас животных. Как происходит передача патогена от животного к человеку? Необходим контакт с тканями или жидкостями тела. Это может происходить через укусы насекомых или через непосредственный контакт — при разделке мяса, при сельскохозяйственных работах. Чтобы патоген животного стал человеческим патогеном, нужен довольно длительный контакт, поэтому определенные виды животных чаще становятся источниками патогенов для человека. Так, несмотря на то что приматы составляют незначительную долю от всех позвоночных, именно они передали нам около 20% самых тяжелых болезней, включая ВИЧ и малярию. Огромную роль в распространении инфекционных болезней сыграло развитие сельского хозяйства. От одомашненных животных нам передалось множество болезней: от птиц — грипп, от свиней — коклюш, от коров — корь и туберкулез.

Раньше, чтобы произошла передача патогена, требовался продолжительный период времени. Но сейчас этот процесс значительно ускорился, и связано это с более активным освоением окружающей среды, ростом населения и увеличением пассажирского потока. Осушаются болота и вырубаются леса, те виды животных, которые раньше не встречались с людьми, начинают больше контактировать с нами. Из-за изменений в среде обитания и на так называемых мокрых рынках Азии происходит контакт между теми видами животных, которые раньше не встречались друг с другом. Животные постоянно обмениваются друг с другом патогенами, многие из которых могут стать опасными для человека при мутации.

Чтобы вызвать эпидемию или пандемию, смертельный патоген должен «научиться» передаваться от человека к человеку. Заразность патогена измеряется с помощью показателя БПР — базового показателя репродукции, который обозначается как R0. Он показывает среднее число человек, которое может заразить один инфицированный. С его помощью ученые прогнозируют возможное распространение болезни. Если этот показатель меньше единицы, то вспышка заболевания довольно быстро погаснет, но если больше, то очень вероятна эпидемия, а если он больше двух, то будет наблюдаться экспоненциальный рост числа заболевших.

Мало кто знает, но холера — тоже зооноз. Естественная среда обитания для холерного вибриона — веслоногие рачки, которых относят к планктону и которые, несмотря на свою незаметность, являются самым многочисленным многоклеточным существом в мире. Холерные вибрионы прикрепляются к веслоногим снаружи и изнутри. Такое партнерство служит важной цели — вибрионы перерабатывают хитиновые панцири, которые сбрасывают рачки по мере роста. Если бы вибрионы не делали свою работу, то на морском дне скопились бы миллиарды тонн хитина, которые бы израсходовали весь углерод и азот в океане. Как вибрионы попали в человеческий организм? Вибрионы размножаются в теплых дельтах рек, где смешивается соленая и морская вода. Идеальные условия созданы в болотистой местности Сундарбан в бассейне Бенгальского залива. Долгое время эта местность оставалась нетронутой человеком, но во второй половине XVIII века Бенгалию захватила Ост-Индская компания. Началось активное освоение территории, вырубались мангровые заросли, на их месте расчищались места для выращивания риса. Через столетие 90% территории Сундарбана было занято человеческими поселениями. Это привело к очень тесному контакту человека с источником патогенного организма, и бактерия проникла в человека. Поначалу люди не могли этого заметить — защита нашего организма хорошо нейтрализует большинство патогенов. Однако длительный контакт с вибрионом привел к тому, что он мутировал и адаптировался к человеку. У него вырос жгутик на хвосте, с помощью которого вибрионы связывались между собой и образовывали плотные микроколонии, которые покрывали стенки кишечника. Вспышки холеры до поры до времени были локальными, так как вибрион мог передаваться только тому, кто активно контактировал со средой его обитания. Но затем вибрион снова мутировал, на сей раз он научился вырабатывать токсин, который воздействовал на биохимию кишечника человека. Под воздействием патогена кишечник переставал извлекать питательные вещества и воду из пищи и начинал, наоборот, забирать воду с питательными веществами из организма и избавляться от нее вместе с испражнениями. Теперь для заражения другого человека достаточно было немытых рук или пищи, на которых могли остаться вибрионы. В 1817 году на территории Сундарбана ливни привели к затоплению города Джессор, в котором началась первая в истории вспышка холеры. Болезнь высушивала людей, которые теряли по 14 литров жидкости в день. Испражнения продолжали просачиваться в колодцы и загрязнять воду, заражения продолжались. Эта вспышка холеры унесла около 10 тысяч жизней.

ИДЕЯ №3. АКТИВНАЯ ЭКСПЛУАТАЦИЯ ЧЕЛОВЕКОМ ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ ГРОЗИТ НЕ ТОЛЬКО ЭКОЛОГИЧЕСКИМИ ПРОБЛЕМАМИ, НО И ПОЯВЛЕНИЕМ И РАСПРОСТРАНЕНИЕМ НОВЫХ ПАТОГЕНОВ

В 2002 году на одном из рынком дичи в китайском Гуанчжоу появился вирус, ставший причиной эпидемии. Это был коронавирус, естественными носителями которого были подковоносые летучие мыши. Сами коронавирусы достаточно распространены, они вызывают у человека около 15% всех ОРВИ, но в Гуанчжоу появился гораздо более смертоносный вирус. На рынке вирус перекинулся от летучих мышей на других диких животных, в результате чего мутировал и стал опасным для человека. Особенность его была в том, что он поражал иммунную систему и мешал передаче сообщений между иммунными клетками, изза чего обычная простуда быстро превращалась в опасную атипичную пневмонию, при которой легкие заполнялись жидкостью и человек умирал от нехватки кислорода. Болезнь, приводящую к атипичной пневмонии, назвали тяжелым острым респираторным синдромом, SARS. Им заразилось около 8000 человек, умерло несколько сотен. Широкому распространению вируса помешало то, что он поражал своих жертв очень быстро. Китайское правительство ужесточило правила торговли на диких рынках, которые стали рассадниками инфекций, но вскоре они возобновили свою работу.

Ученые считают, что вирус атипичной пневмонии не выходил за пределы популяции летучих мышей в течение столетий, но по мере развития китайской экономики появлялось все больше зажиточных людей, активно начала развиваться сфера услуг, открывались рестораны, которые предлагали гостям отведать мяса самых экзотичных животных. Согласно китайской культурной традиции, если человек съест мясо дикого животного, ему передастся его энергия, и чем экзотичнее это животное, тем лучше. Улучшение экономических условий увеличило спрос на мясо диких животных, стало больше рынков, а значит и больше возможностей для контакта между не встречавшимися ранее видами животных и обмена патогенами между ними.

Распространению лихорадки Эбола тоже предшествовала бурная деятельность человека и активное вмешательство в природу. Западноафриканская страна Гвинея некогда была полностью покрыта лесами с уникальным животным миром, который не контактировал с людьми. Но в конце XX века началась активная вырубка лесов на продажу. К началу XXI века от нетронутых лесов осталась лишь жалкая часть — около 15%. Вымерли целые виды, а те, что сохранились, стали жить вблизи человеческих жилищ, в том числе летучие мыши, являющиеся настоящими инкубаторами для патогенов. На мышей стали охотиться и употреблять в пищу, они сами оставляли объедки фруктов, содержащих слюну с патогенами, вблизи человеческих жилищ. Микроб летучих мышей, филовирус Эбола, передался обезьянам и человеку, вызывая геморрагическую лихорадку с летальностью до 90%. Поначалу вспышки болезни были локальными, но по мере развития связей местных жителей с внешним миром вирус получил возможность для широкого распространения. В 2014 году вспышка Эболы унесла жизни 10 000 человек и охватила несколько стран.

Другой пример распространения патогена из-за нарушения природного баланса — появление в США в конце XX века лихорадки Западного Нила, флавивируса перелетных птиц. Из птичьего организма в человеческий вирус может попасть через укус комара. Вирус существовал долгое время, но его широкому распространению мешало биологическое разнообразие пернатых. Когда оно стало снижаться из-за уничтожения человеком мест обитания некоторых видов птиц, размножились другие, как раз те, которые активно переносили вирус.

Еще одна угроза исходит от грибов, которые могут быть источником очень мощных патогенов и долго существовать в виде спор. У людей есть естественная защита от грибковых инфекций — теплокровность. Температура нашего тела выше, чем средняя температура на планете. Большая часть грибов погибает при такой температуре. Вероятно, что теплокровность стала существенным эволюционным преимуществом млекопитающих перед пресмыкающимися. Но этот барьер может действовать только до тех пор, пока температура нашего тела отличается от температуры окружающей среды. Если грибы адаптируются к изменению климата, то нам будет грозить новый источник смертельно опасных патогенов. Так, уже зафиксировано существенное увеличение случаев долинной лихорадки в Калифорнии и Аризоне, которую вызывают живущие в почве грибки.

ИДЕЯ №4. СКУЧЕННОСТЬ И АНТИСАНИТАРИЯ СОЗДАЮТ ИДЕАЛЬНЫЕ УСЛОВИЯ ДЛЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ЭПИДЕМИЙ

Эпидемии идут рука об руку с антисанитарией. Особенно опасны в этом смысле человеческие отходы, буквально кишащие бактериями и вирусами. Издревле люди старались изолировать их, а в античные времена развитые цивилизации уже использовали водопровод. Во многих религиях были ритуализированы водные процедуры, однако с приходом христианства изменились представления о гигиене и к воде стали относиться враждебно. Более того, медики XIV считали, что именно горячие ванны способствуют распространению чумы, так как размягчают поры, в которые просачиваются ядовитые пары. Также довольно терпимо люди относились к человеческим нечистотам, порой используя их как лекарство. Нечистоты проникали в почву и воду, становясь источником инфекций. Так, в XIX веке житель Нью-Йорка ежедневно поглощал около двух чайных ложек фекалий с водой и пищей, а выгребные ямы покрывали одну двенадцатую города, в котором стояло невыносимое зловоние. В 1832 году на Манхэттене наступила засуха, размножился планктон, и пришла смертоносная холера.

Хотя в западных странах антисанитария уже не является насущной проблемой, она остро стоит в развивающихся странах, где у подавляющего большинства людей нет доступа к чистой питьевой воде. Ежегодно около 2 миллионов человек умирает от диареи, паразитов и вызванных ими болезнями, которые легко устраняются с помощью средств современной медицины, недоступных жителям бедных районов. В антисанитарных условиях сегодня продолжают жить сотни миллионов человек. В 2010 году в Гаити произошла крупная вспышка холеры с большим количеством жертв. Ее занесли миротворцы ООН, которые прибыли из непальского Катманду. Но эпидемия бы не разгорелась, будь в Гаити нормальная инфраструктура и система здравоохранения.

Однако в западных странах тоже решены далеко не все гигиенические проблемы. Остается терпимым отношение к собачьим экскрементам, которые в действительности являются потенциальным источником опасных патогенов, болезнетворных штаммов кишечной палочки и паразитов, например Toxocara canis, который приводит к астме и неврологическим нарушениям. А в период, когда растения стоят голые и не распыляют бактерии с листьев, источником большинства распыленных в городском воздухе бактерий становятся собачьи фекалии.

Другой источник опасных патогенов, утилизации которого уделяется недостаточно внимания, — экскременты сельскохозяйственных животных. В США они производят в 13 раз больше твердых отходов, чем люди. Один из распространенных патогенов — энтерогеморрагичская кишечная палочка (ЭГКП), выделяющая шига-токсин, способный долго жить в окружающей среде. Этот токсин при попадании в организм человека вызывает кровавый понос и может привести к отказу почек и смерти.

Антисанитария и грязь, по сути, являются следствием более глобальной проблемы — перенаселенности, скученных условий жизни. Эпидемиям холеры XIX века способствовал бурный рост городов и ужасные условия жизни большинства населения. В середине XIX века в американских городах смертность превышала рождаемость, шансы дожить до зрелости у детей из города были меньше, чем у жителей сельской местности. То же самое можно было сказать и о многих европейских городах. К счастью, со временем менялись жилищные нормы, в зданиях предусматривались окна, вентиляция, санузлы, противопожарная защита. Но эти меры коснулись только развитых стран. В современном Мумбае, например, миллионы людей живут в трущобах, условия жизни ничем не лучше, чем в европейских и американских городах XIX века, а скученность еще выше. Отходы просто выбрасываются на улицу, и люди живут среди них. И там может зародиться новая эпидемия.

ИДЕЯ №5. РАЗВИТИЕ ТРАНСПОРТНОГО СООБЩЕНИЯ ВНЕСЛО ОГРОМНЫЙ ВКЛАД В РАСПРОСТРАНЕНИЕ ИНФЕКЦИОННЫХ БОЛЕЗНЕЙ

Холера — очень заразное заболевание, но в течение долгого времени она была локализована на территории Бенгальского залива. Чтобы вызвать пандемию, ей нужен был охват гораздо большего масштаба. И именно этот охват она, как и другие инфекционные заболевания, получила благодаря развитию транспортного сообщения между странами и континентами.

В начале XIX века европейцы воспринимали холеру как заболевание, которое угрожает лишь жителям отсталых стран и не опасались угрозы. В это же время холера уже начала активно распространяться по миру, приближаясь к Европе и захватывая Индию, Персию, Китай, Россию. В марте 1832 года холера добралась до Парижа. Она унесла жизни нескольких тысяч жителей, в городе объявили карантин, более 50 тысяч покинули его в панике. Многие из них отправились в Америку на пассажирских судах, везя с собой вибрионы. Судоходство к тому времени уже успело активно развиться. Океан перестал быть преградой, в том числе и для патогенов. Больные пассажиры заражали здоровых, болезнь порой выкашивала целые корабли. Скученность и антисанитарные условия на кораблях усугубляли положение. Не только пассажиры, но и сами корабли могли быть переносчиками патогенов, которые проникали в их корпуса. Так холера добралась до Канады и США.

Современные авиаперевозки усиливают эту тенденцию — люди получили возможность быстро передвигаться по всему миру. И патогены тоже. В 2003 году вспышка атипичной пневмонии очень быстро перекинулась с южно-китайского Гуанчжоу в другие страны, так как один из врачей больницы, куда привозили инфицированных, отправился на свадьбу в Гонконг. Соседи доктора по отелю затем разлетелись в Сингапур, Европу, Вьетнам, Канаду и США. На карте распространения болезней самыми близкими становятся не те города, что расположены рядом, а те, между которыми проходит большой пассажиропоток.

Новая опасность, связанная с развитием авиасообщения, — перенос больничных патогенов из одной страны в другую. Раньше человек, недавно перенёсший серьезную операцию, не имел возможности путешествовать на дальние расстояния, но сейчас распространились так называемые хирургические путешествия — пенсионеры из развитых стран летят в Индию, так как там можно гораздо дешевле и на приличном уровне сделать многие операции. В то же время в индийских госпиталях живут более опасные бактерии, чем в западных странах, и пациенты «забирают» их с собой. В Индии бесконтрольно используются антибиотики, которые продаются без рецепта, что приводит к появлению устойчивых к ним микробов и связанных с ними заболеваний. В США уже были зафиксированы случаи инфицирования индийским патогеном — NDM-1. Этот патоген наделяет бактерии резистентностью ко многим антибиотикам, включая очень мощные, из-за чего люди не могут вылечиться от болезней, с которыми ранее успешно справлялись эти антибиотики.

ИДЕЯ №6. ПРИЧИНОЙ ПАНДЕМИИ МОЖЕТ БЫТЬ НЕ ТОЛЬКО САМ ПАТОГЕН, НО И НЕАДЕКВАТНАЯ РЕАКЦИЯ ОБЩЕСТВА НА ЕГО ПОЯВЛЕНИЕ

Люди стали главным видом на планете благодаря своему умению сотрудничать, удивительным формам взаимодействия. С древних времен люди сообща заботились о заболевших сородичах, вместе охотились и добивались того, что не под силу одному человеку. В идеале сплоченной должна быть и реакция людей на общую угрозу, исходящую от новой инфекции. Ведь это просто выгодно — если объединить усилия и всем принять меры, то распространение патогена быстро удастся сдержать и обойтись малой кровью. Известно, что даже племена, живущие в условиях, близких к первобытным, например народ ачоли в Уганде, выработали аналог карантинных меры против инфекций — больных изолируют, а их дома помечают, чтобы к ним не заходили другие.

У современных людей гораздо больше возможностей для принятия эффективных мер в самые сжатые сроки, но, как показывает практика, мы регулярно их упускаем. Происходит столкновение интересов разных групп, и часто это вредит интересам подавляющего большинства людей. Неадекватная реакция на угрозу помогает распространению патогена.

Так, в Нью-Йорке в XIX веке корыстные интересы группы лиц сдерживали меры по противодействию распространению холеры — изза этого продолжали болеть и гибнуть люди. Тогда люди использовали для питья сильно загрязненные грунтовые воды. Жители Нью-Йорка жаловались на отвратительный вкус воды, которая кишела фекальными бактериями. Еще в конце XVIII века звучали предложения построить муниципальный водопровод для снабжения жителей чистой водой из пресноводной реки Бронкс, но этот проект встал на пути корыстных интересов группы лиц. Сенатор штата Нью-Йорк, республиканец Аарон Берр, собирался создать банк в качестве противовеса банку федералистов. Облегчить регистрацию банка помогло бы создание при нем частной водопроводной компании. В итоге Бек сделал все, чтобы зарубить инициативу по созданию муниципального водопровода на корню, и ньюйоркцы в течение еще 50 лет страдали из-за плохой воды и вспышек холеры. Созданная при банке частная водопроводная компания Manhattan Company искала пути снижения издержек, из-за чего страдало население города, вынужденное пить грязную воду, но зато обогащался банк, который впоследствии стал называться JPMorgan Chase.

Другие частые проблемы — сокрытие эпидемии властями, нежелание вводить карантин, несвоевременное оповещение населения. К карантину прибегали еще в Венеции в XIV веке во время вспышки чумы — город закрывался на сорок дней (quarante giorni — «сорок дней»), и это было эффективным средством сдерживания эпидемии. Однако по мере развития коммерции карантин мешал интересам все большего количества людей. Еще в конце XVIII века во время вспышек холеры многие заявляли о том, что он бесполезен и представляет собой насилие над торговлей. Более того, многие, в том числе выдающиеся медики того времени, считали, что болезни являются следствием плохой атмосферы и миазмов, а не передаются от человеку к человеку.

Несмотря на то что в XX веке между странами усилилось сотрудничество, направленное на предупреждение пандемий, далеко не всегда власти действуют по протоколу. Так, в 1911 году власти Неаполя скрыли вспышку холеры, так как не хотели, чтобы она помешала планировавшемуся празднику. Журналистов подкупали, а тем, кто говорил о холере, угрожали заключением. Игнорирование, конечно, не остановило эпидемию, от которой погибло более 10 тысяч человек.

Уже в начале XXI века китайские власти пытались скрыть вспышку коронавируса, вызывающего атипичную пневмонию. О болезни поначалу запрещалось говорить, о новом патогене мировая общественность узнала лишь через несколько месяцев после его появления. Власти Саудовской Аравии точно так же пытались скрыть появление нового коронавируса у пациента больницы в Джидде осенью 2012 года, а медик, сообщивший о потенциальной опасности, вынужден был бежать из страны. Не лучшим образом вело себя и правительство Индии, пытаясь скрыть сведения об опасности антибиотиковоустойчивой инфекции NDM-1, чтобы они не помещали туризму.

ИДЕЯ №7. ВО ВРЕМЯ ПАНДЕМИЙ, ВМЕСТО ТОГО ЧТОБЫ СПЛОТИТЬСЯ И ДАТЬ ОТПОР ОБЩЕМУ ВРАГУ, ЛЮДИ ИЩУТ «КОЗЛОВ ОТПУЩЕНИЯ»

Казалось бы, чрезвычайная ситуация должна заставить людей сплотиться, чтобы победить угрозу общими усилиями. Однако, если такое и происходит перед лицом видимого врага или стихийного бедствия, то во время пандемий часто наблюдается совсем иная реакция. В обществе усиливается недоверие, происходит разрушение социальных связей, возникают бунты, ксенофобия и даже геноцид. Люди ищут «козла отпущения» — того, на ком можно выместить злость и на кого можно возложить ответственность за возникновение болезни.

Психологические исследования показали, что когда людям напоминают об их бессилии перед кризисом, о неспособности правительства защитить их, они с большей готовностью стремятся искать и наказывать «виноватых», чем те, кому просто сообщали о кризисе. Исследуемые, считавшие, что у них мало возможностей влиять на свою жизни, наделяли «козлов отпущения» большим влиянием, чем те, кто считали себя хозяевами своей судьбы. Такова психологическая сила проекции, когда человек превращает чувство собственной беспомощности и вины в праведный гнев и чувство превосходства. И эти тенденции проявляли себя на всем протяжении человеческой истории. Еще в Древней Греции во время кризисов и эпидемий отбирали нищих и преступников (фармакос), чтобы затем закидать их камнями или избить. Тем же целям служили религиозные жертвоприношения. В XIX веке во время эпидемии холеры в Европе люди набрасывались на врачей, так как считали, что те сговорились и повинны в смертях. В Мадриде люди решили, что вспышка холеры — дело рук священнослужителей, 14 из них были убиты. Очень часто «козлами отпущения» становились мигранты. Причем такими «стрелочниками» обычно становятся совсем не те, кто в действительности имеет отношение к распространению болезни.

Реакция несведущих обывателей — лишь одна сторона проблемы. Другая — реакция профессионалов, которые принимают непосредственные меры для борьбы с патогенами. Как показывает история, в их кругах тоже царит враждебность и недоверие, а сдвинуть существующую научную парадигму, даже имея доказательства ее ошибочности, очень сложно. Когда бушевала холера, у людей было все, что помогло бы ее победить: больным нужно было давать чистую, немного подсоленную питьевую воду. Но до конца XIX века медики были уверены, что холеру вызывают миазмы, ядовитые испарения. Они руководствовались учением Гиппократа и считали, что организм, чтобы выздороветь, должен прийти в равновесие, поэтому больные должны исторгнуть из себя весь яд, а тело избавиться от ненужной воды. Медики того времени не могли вырваться из этой парадигмы, а тех, кто настаивал, что холеру можно лечить водой, высмеивали и называли шарлатанами. Несмотря на то что еще в XVII веке голландский текстильщик Антоний ван Левенгук самостоятельно сконструировал микроскоп и открыл бактерии, идея о том, что инфекционные заболевания вызывают микроорганизмы и вирусы, а не миазмы, закрепилась только через почти три столетия.

Мы привыкли считать, что современная наука избавлена от таких искажений, но мы точно так же, как и предыдущие поколения, можем не замечать очевидного и находиться во власти ошибочных парадигм.

ИДЕЯ №8. ПАТОГЕНЫ ОПРЕДЕЛЯЛИ ХОД ЭВОЛЮЦИИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА

Человек считает себя царем природы, но кто по праву может считаться ее царями, так это микробы и вирусы. Они колонизировали земной шар 3 миллиарда лет назад и с тех пор продолжают процветать и развиваться. Их можно обнаружить везде: в пекле, среди льдин, в пустыне и в воде, на океанском дне и на вершинах гор. Наш организм — прекрасная среда для микробов, и сама его эволюция тесно связана с ними. Более того, треть нашего генома образована генами бактериального происхождения, а микробных клеток в нашем организме в десять раз больше, чем наших собственных. Наша иммунная система формировалась в прошлом и формируется в современных условиях, постоянно отражая атаки патогенов. Когда иммунная система ослаблена, организм поражают микробы и вирусы, которые раньше успешно удавалось сдерживать.

Микробы и вирусы влияют не только на наш иммунитет. Борьбой с вирусами объясняется происхождение полового размножения. Должны быть веские эволюционные причины, почему оно закрепилось, ведь с точки зрения генов выгоднее клонирование, когда воспроизводятся все гены, а не половина, как при половом размножении. Но, как показали исследования, стратегия полового размножения превосходит клонирование, когда в окружающей среде находятся патогены. Половое размножение обеспечивает большую вариативность и лучший ответ на изменения в окружающей среде. Эта стратегия выгоднее в долгосрочной перспективе, чем клонирование, при котором вся популяция организмов может погибнуть при заражении патогеном из-за своей похожести. Как показали исследования, те организмы, которые могут размножаться обоими способами (например, некоторые виды червей), переключаются на половое размножение, если возникает угроза со стороны патогенов.

Влиянием патогенов можно объяснить и смерть: чтобы лучше противостоять незримой угрозе, необходима сменяемость поколений. Ученые выяснили, что старение организма контролируется определенными генами, которые постепенно отключают процессы самовосстановления. Но как и зачем развились такие самоубийственные гены? Ведь намеренное включение угасания должно иметь очень веские причины с точки зрения дальнейшей передачи генов. Это объясняется адаптационной теорией старения, согласно которой смерть отдельного организма служит благу всей популяции, это своего рода зашита от пандемий. Бессмертие может казаться мечтой, но у него есть существенные недостатки. Бессмертный вид исчерпает природные ресурсы и сильно разрастется. Он станет слишком уязвимым для голода и инфекции, которая сможет поразить и убить всю популяцию одним махом.

ИДЕЯ №9. ЛЮДИ СКЛОННЫ ПЕРЕОЦЕНИВАТЬ ОДНИ ПАТОГЕНЫ, НО РАВНОДУШНО ОТНОСИТЬСЯ К ДРУГИМ, НЕ МЕНЕЕ ОПАСНЫМ

Какие эффективные меры могут служить защитой от пандемий? Многие говорят о вреде паники, о том, что у людей есть гораздо более важные проблемы, чем борьба с микробами и вирусами. Так, шумиху вокруг вспышки лихорадки Эбола в 2014 году СМИ назвали «Эболанойей». Но, по мнению автора, не менее опасно и отмахиваться от угрозы. Страх — вполне разумная с эволюционной точки зрения реакция на неожиданную опасность. Автор считает, что сейчас гораздо чаще встречается недооценка патогенов, чем паника из-за них. Это прежде всего касается тех инфекций, с которыми мы уже смирились — они широко распространены и не вызывают в воображении таких ужасных картин, как Эбола. Например, так обстоят дела с болезнью Лайма, которая передается через укусы клещей. Ее диагностируют ежегодно у сотен тысяч человек, она особенно опасна для детей и накладывает отпечаток на всю жизнь. Ее последствия видны не сразу, она постепенно поражает сердце, нервную систему, суставы, может привести к параличу, тяжелой депрессии и суициду. От болезни Лайма существует лекарство — чем быстрее после заражения начнется лечение антибиотиками, тем лучше прогноз. Повышение информированности общества относительно болезни Лайма, донесение до людей сведений о том, как она опасна, как передается и что поможет от нее защититься, предотвратило бы массу проблем, как отдельных людей, так и общественного здравоохранения. Но, по выражению автора, эта болезнь кажется скучной, угрозу мало кто принимает всерьез. Так же большинство отнеслось к вспышке в 2009 году лихорадки денге во Флориде, которая была занесена из Азии и Латинской Америки и переносилась через укусы комаров. Так как большинство заболевших выздоравливало, она не казалась серьезной угрозой, многие даже отрицали ее. Однако при повторном заражении лихорадкой у человека увеличивался риск очень серьезных осложнений.

Автор считает, что гораздо более опасной, чем паника, реакцией на новые патогены является равнодушие. Показательный пример — малярия, из-за которой до сих пор умирают сотни тысяч людей. Она больше не внушает страх, мы свыклись с ней, и она стала обыденной.

Одни патогены кажутся людям более опасными, чем другие, потому что укладываются в определенные представления о том, как должны выглядеть смертельно опасные болезни. Больше всего мы боимся чегото незнакомого, экзотического, с ужасными симптомами, как у Эболы, но недооцениваем болезни с умеренным течением, такие как болезнь Лайма, которые опасны долгосрочными последствиями, или те, что проявляют себя знакомыми каждому симптомами, такими как повышение температуры и кашель.

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ КОММЕНТАРИИ

Люди воспринимают микробов как противников, но в действительности многие из них нейтральны либо даже полезны для нас, а во врагов они превращаются из-за наших же необдуманных действий. Наше здоровье зависит от здоровья окружающей нас экосистемы, которую нам стоит больше беречь, что, конечно, не отменяет важности своевременного выявления новых патогенов и борьбы со вспышками новых инфекций. А они, к сожалению, будут возникать регулярно — мы победили лишь незначительную их часть. Чем серьезней общество будет относиться к угрозе, чем раньше будет выявляться и купироваться источник патогена, тем меньше будет ущерб, как для здоровья людей, так и для экономики в целом.

ДОСТОИНСТВА И НЕДОСТАТКИ КНИГИ

Достоинства: Множество тем для размышления; захватывающее изложение; продуманная структура.

Недостатки: Относительный недостаток — основное внимание автор уделяет истории возникновения и распространения холеры, другим пандемиям в книге отведено гораздо меньше места. Также некоторые критикуют автора за чрезмерно эмоциональный стиль изложения.

Больше книг | Читай 380 книг в год