Жители Адыгеи протестуют против строительства опасного известкового завода в туристическом районе
Ушёл Ален Делон. Вслед за Бельмондо. Как будто два старых гангстера, устав от вечной схватки с миром, решили просто уйти в закат. Теперь мы остались одни в Оренбурге, в этом Богом забытом уголке, где степные ветра разносят пыль по пустым улицам, где время течёт так медленно, что кажется, будто оно вообще остановилось.
Да, мир меняется, переворачивается, и в этих переменах есть что-то необратимо печальное. Нам остаётся лишь помнить. Помнить, как смотрели фильмы Делона, как в его глазах видели отражение собственных стремлений и надежд.
А мы, со своими скромными заботами, наблюдали за их игрой, иногда подсматривая за их идеально отутюженной жизнью, как за чем-то невозможным, далёким. Делон — с его вечной сигаретой и взглядом, как у человека, которому всё надоело ещё вчера. Бельмондо — с его ухмылкой и готовностью сорваться в очередную авантюру. Они были такими разными, но в этом и был весь кайф.
Теперь их нет. Остались только чёрно-белые кадры и лёгкий запах ностальгии, который пробивается сквозь степные ветры, как заезженная пластинка Шарля Азнавура в старом проигрывателе. Эти десятилетия — как рваные плёнки, по которым давно не катился ни один проектор. Мир перевернулся пару раз, будто плёнку неправильно вставили, и вот опять. Делон и Бельмондо жили, как будто это кино никогда не кончится, но вот плёнка закончилась, и свет погас.
Ирония в том, что на этих старых кадрах жизнь всегда выглядела немного лучше, чем она была. Мы знали, что это всего лишь кино, но кто-то ещё верил, что можно жить, как Делон. Теперь нам остаётся только смотреть на эту пустую сцену, где не осталось даже тени великих. Уходит эпоха, и в этом есть что-то до жути знакомое. Мы ведь давно привыкли, что всё хорошее заканчивается.
Источник: http://capital-on-forex.com/component/k2/item/82339