Дамир Ханифуллин. Сценарист и драматург

Дамир Ханифуллин, я драматург, сценарист, немножко креатор. У меня есть постановка и несколько снятых по моим сценариям короткометражных фильмов.

Творчество сценариста тяжело преподносить. Потому что если ты художник, ти можешь просто показать свои картины, и человек с умным видом скажет: «Дааа, это интересно». Если фотограф — ещё проще. А когда ты сценарист, показать свою работу сложнее. Ты же не покажешь свой распечатанный сценарий.

Как будто слова «я сценарист» сейчас звучат как хвастовство. Сегодня каждый человек может сказать, что он сценарист или писатель.

Работаю в IT-компании Movika. Мы занимаемся созданием интерактивного кино, разрабатываем технологию и проводим съёмки. Осенью эту компанию купили VK.

На работе я придумываю идеи для интерактивных фильмов и пишу для них сценарии. Например, в прошлом году мы запустили для школьников Татарстана интерактивный сериал о правилах дорожного движения. Он называется «Проект красный», сериал шёл в приложении «Я — школьник».

Моё творчество — это написание сценариев и пьес. Например, в Екатеринбурге по моей пьесе идёт постановка, поставили спектакль в Ельцин центре.

Эта постановка появилась не на ровном месте. Я выиграл конкурс пьес про эпоху девяностых. Долгое время участвовал в конкурсах, но никогда не выигрывал. Пробовал и в начале 21-го года — написал пьесу и отправил на конкурс «Зачем я это помню».

Спустя несколько месяцев мне подруга присылает сообщение: «Поздравляю, ты прошёл в лонг-лист». Я подумал: «Офигенно, но, наверно, это максимум, на который я способен». Проходит неделя, и я уже в шорт-листе. Решил для себя: шорт-лист — это точно максимум, на что способен.

Через несколько дней мне позвонили из Ельцин центра: «Мы вас поздравляем, вы в тройке победителей. Первое место объявим на церемонии награждения». Оно давало возможность пьесе перерасти в постановку. Думал: «Если я займу первое место, и у меня, ноунейма, будет постановка — это супер-результат». Так и оказалось. Нет ничего лучше ощущения, когда ты побеждаешь.

Недавно эту постановку превратили в графический роман и сделали частью экспозиции в музее на выставке «90-е глазами детей».

Также у меня есть сценарии. Сейчас пишу полный метр. Написал пилотную серию сериала, думаю, куда можно отправить для реализации.

Интерактивное кино — это возможность зрителя влиять на сюжет. Например: человек едет на самокате, у зрителя появляются две кнопки — «затормозить» и «поехать быстрее». И выбор влияет на развитие событий. Это предполагает какое-то количество развилок и ответвлений.

Сценаристу в интерактивном кино надо написать не один сценарий, а несколько. Это значительное увеличение времени и сложностей. Можно написать просто историю о Колобке. От бабушки ушёл, от дедушки ушёл, лиса его съела — всё понятно. Но представь, что бабушка поймала Колобка и посадила в клетку. С этого момента начинается совершенно другая сказка. И таким образом мы раскладываем «Колобка» на 5–6 вариантов сюжета. И помимо разных вариантов истории надо придумать интерактивный элемент. Придумать историю сложно, придумать историю с разными вариантами — ещё сложнее.

Всё случилось спонтанно. Я начинал как актёр, учился в театральном училище. К 4 курсу я понимал, что актёром не стану. Для меня это было затратно и сложно. Видел, как мои однокурсники выходят на сцену, переключатся по щелчку пальца и начинают играть. У меня на это уходило больше времени. Было сложно входить в это состояние, в проживание героя. И это не доставляло мне удовольствия.

И актёрская деятельность не давала возможности высказываться. Актёр — очень зависимая профессия: тебе говорят делать — ты делаешь. А мне хотелось придумывать своё, свои миры, выражать свои мысли и боли.

После театрального я пошёл работать продавцом. И в один день подумал — почему бы не попробовать себя в роли сценариста? Сначала думал отучиться на режиссёра кино, только во ВГИКе не оказалось заочного отделения. Но было на сценариста. Подумал: «Какой из меня сценарист? Я русский язык знаю на 3–, никогда в жизни ничего не писал, это вообще не про меня». Прихожу на работу, перекладываю вещи — и появляется мысль «А почему бы не попробовать?».

Одно из условий поступления было написание рассказов. А я никогда ничего больше смс-ки не писал. Пробовал, учился писать, вступил в писательское коммьюнити «Бумажный слон». Выкладывал свои рассказы, общался с молодыми авторами, получал фидбеки и прокачивал писательский скилл. На многие из них до сих пор получаю приятные отзывы (один из рассказов Дамира можно прочитать тут — комм. интервьюера).

Было крайне смутное понимание того, что такое сценарное ремесло. Но знал, что это даст возможность самому придумывать историю и вкладывать в неё собственные переживания. Это ключ к моей нынешней жизни.

Хотел заниматься искусством. Театр и кино близки, но в театральной режиссуре себя не видел. А кино очень полюбил. Это большая заслуга Адили Хайбуллиной. В театральном училище она вела историю кино и показывала фильмы Феллини, Бергмана. Для меня это стало культурным шоком. До её занятий я не смотрел такое большое, такое великое кино.

Кино — самое синтетическое искусство, в нём есть звук, картинка, история, актёрская игра. Все виды искусств вплетены в кино.

Тогда открылись глаза, что кино даёт огромные возможности для самовыражения. Надо только начать. И когда появился вопрос, куда пойти учиться после театрального — даже вопроса не стояло. Правда сначаоа думал об операторском деле. Всегда любил фотографировать, и нравится изобразительность, захватывать эмоцию в кадре. По итогу это всё переложил в сценарное поприще. Сценаристу фиксировать момент очень важно. Идёшь по улице, слышишь интересный диалог — его надо обязательно записать. Возможно, потом это станет хорошим подспорьем для будущего фильма.

Поэтому не было вопросов. Кино — это кино.

Я прежде всего сценарист и только чуть-чуть драматург.

Меня часто спрашивают, в чём разница между драматургом и сценаристом. Кино больше про действия. Открылась дверь, выходит человек, он весь в крови, в руке нож. В голове рождается картинка, и эта сцена в кино может быть и без диалога. Нам и без слов понятно многое.

Театральная драматургия — про разговор, про голос. Мало важно, как и в чём вышел человек, важно, что он сказал. Современная пьеса может выглядеть как поток диалога. Я воспринимаю это как болтологию, огромное количество текста, за которым можно спрятаться. А ведь так интересно описывать, как выглядит кадр!

Кино — это прежде всего восприятие на глаз. А театр — восприятие на уши.

Драматургу нужно очень хорошо писать диалоги, а сценаристу — придумывать сюжет.

Истории рождаются из личных инсайтов. Я сижу, смотрю фильм, в котором человек надевает форму пожарного. И думаю: было бы наверно интересно написать историю про пожарную службу. Но, представим, что…

И с этого момента мозг начинает докручивать, обострять ситуацию. Представим, что этот пожарный хочет ограбить здание, в котором собирается наладить пожарную безопасность. Почему именно это здание? Там находится банк. Почему он хочет ограбить банк? Потому что его ребёнок умирает от рака, и нужно дорогостоящее лечение. Мозг начинает нарабатывать историю. И важно записывать подобные инсайты. Оодна из таких идей может дозреть до готовой работы.

Я сейчас работаю над полным метром про человека, который по запаху может предсказать смерть. Эта идея родилась 3–4 года назад, я описал её в виде сценарной заявки (краткое переложение своей идеи — прим. Дамира). Тогда я забросил её, подумал, что ерунда какая-то получается. И вот, спустя несколько лет, я вернулся к этой истории, хочу сейчас её доработать.

Когда приходит идея — не факт, что ты начнёшь работать над ней прямо сейчас. Возможно, для этого нужно время. Кино — это всегда про игру вдолгую.

Я, как сценарист, создаю жизнь на экране, создаю свой мир. Это приятное ощущение.

Когда дописываешь историю до конца, есть классный момент в перечитывании написанного. Если нет авторских комплексов, то начинаешь ловить кайф от того, что это написал именно ты.

Читаешь и думаешь: «Вау, вот это хорошо! А здесь можно докрутить, додумать». Всё равно что художник, оценивающий картину. Результат есть, но что-то где-то можно доработать, улучшить.

Важно ловить кайф от процесса. Это самое ценное, но к этому нужно прийти. Особенно сценаристу, потому что наша работа — очень долгий процесс. Можно сидеть за ноутбуком месяцами, а после ещё по несколько раз переписывать сценарий. Поэтому работа должна приносить удовольствие.

Меня вдохновляют люди. Очень люблю знакомиться с ними, слушать их истории. Каждый человек — это драма. От него можно что-то узнать, им можно вдохновиться. И, конечно же, почерпнуть идею.

Каждый человек — это отдельное кино.

Сценаристу нужно научиться смотреть это кино. И создавать из него своё.

Смотрю много фильмов, чтобы искать вдохновение. Это естественно: если хочешь чем-то заниматься — надо изучать то, что делаешь. Также и с чтением, с музыкой.

Мне нравится читать автобиографические истории разных творческих людей. Это даёт наглядное понимание, как создавался тот или иной предмет искусства. Например, можно почитать книгу Майи Туровской о том, как Тарковский снимал свои фильмы. Во время прочтения складывается другая картина мира: как кино создаётся, как к нему приходят выдающиеся режиссёры и сценаристы. Таким образом ты перекладываешь на себя чужой опыт.

История — это самый универсальный способ передать человеческий опыт.

Но от себя добавлю, что вдохновения в целом не существует. Для меня это история из пушкинской эпохи про «поймать музу, прикоснуться к ней, получить силу откуда-то извне». Вдохновения не существует, существует творческий кризис, алкоголизм и выгорание. Вдохновение — это объяснение для ленивых, которые не хотят писать.

Есть такая вещь, как «страх белого листа». Что надо делать, когда видишь белый лист? Пиши: «Блять, я не хочу писать историю про человека, который не может написать сценарий! И вдруг этот человек замечает в окне самолёт». И от этого начинает зарождаться история. Надо просто сесть и испортить белый лист.

Горжусь постановкой, которая была в Екатеринбурге, рассказывал о ней выше.

Горжусь своим телеграм-каналом «Чак-чак Паланик». Там я пишу о своём опыте, делюсь своими идеями. Рассказываю о том, какие фильмы смотрел.

Горжусь написанными мною сценариями. Есть хорошая короткометражка «Я здесь жил», написанная по моему сценарию. Хорошая, по мнению людей, которые её смотрели. Мы сняли её с одним парнем из ВГИКа. Показывали эту короткометражку на фестивале Moscow Shorts, получили приз за «Лучший студенческий фильм». Неделю назад опубликовали её, теперь можно посмотреть в свободном доступе.

Эта короткометражка про парня, который вернулся в родной город и пришёл в свою старую квартиру, где он вырос. Он смотрит на неё, вдохновляется, ловит творческий вайб.

Я очень горжусь этой работой. Она родилась из студенческого этюда, я переписал это в сценарий, показал режиссёру, ему понравилось, и мы сделали из этого добротную короткометражку. Но лучшие поводы для гордости ещё впереди.

Я хочу снова заняться фотографией. Раньше много снимал пейзажи. Сейчас хочу купить камеру и заниматься портретной съёмкой. Но мне интересна не студийная, а репортажная съёмка, люблю выхватывать людей на улице. Нравятся для этого аутентичные города — Питер, Екатеринбург — где люди на улице чем-то занимаются.

Например, в Екатеринбурге я сфотографировал играющих в шахматы стариков. Почему это нравится? Во-первых, это архаично — ну кто сейчас на улице в шахматы играет? Во-вторых, в этом есть некая кинематографичность.

Мне нравится ловить эту кинематографичность в жизни.

Также занимаюсь ведением канала, о котором рассказал выше. Я хочу развить его до большого сообщества. Мне нравится писать там статьи, нравится смотреть фильмы и давать по ним фидбеки, писать небольшие рецензии. Я вижу, что у меня появляются новые подписчики, меня благодарят за контент. Нравится давать людям что-то полезное. В дальнейшем я, возможно, записывал бы блоги, обзоры на кино, но это трудно в реализации. Мне проще писать.

Хотел бы заняться 3D-графикой. Это очень быстро развивающееся направление, достаточно сложное, но внушительное.

Я бы хотел написать роман. Но у меня с этим проблемы. Трудно заставить себя сесть и написать книгу на 250–300 страниц.

Возможно занялся бы рисованием, абстрактной живописью.

И хотел бы проводить лекции по истории кино. Мне нравится рассказывать, нравится вещать на аудиторию. Есть идея лекции по американскому кино, «Когда художник стал миллионером: история нового Голливуда». Она будет посвящена авторским американским режиссёрам, которые в конце 60-х годов стали хорошо зарабатывать на своих работах. Мечтаю осуществить эту идею в обозримом будущем, расписать лекцию и провести её в Смене (Центр современного творчества Смена в Казани — прим. интервьюера).

Я могу написать полнометражный сценарий, могу написать пьесу.

Если бы у меня был супер-ресурс, я бы написал документальную пьесу. При работе над документальной пьесой нужно брать интервью. Например, я захотел написать документальную пьесу про малые народы России. Для этого надо было бы поездить по стране, собирать интервью и потом переложить их в пьесу. Представляешь, какая это затратная работа? Поэтому будь ресурсы — я бы занялся документальной пьесой.

Творчество — это возможность переложить свои боли в искусство. Обуздать свою боль и заставить её послужить тебе. Боишься чего-то очень сильно — напиши об этом книгу, сценарий, рассказ. И тем самым ты побеждаешь свой страх.

Про креативность я хочу сказать словами Джима Джармуша (американский кинорежиссёр — прим. интервьюера). В документальном фильме «Почему мы креативны?» он сказал: «Когда собака смотрит на что-то и не понимает — она наклоняет голову. Креативные люди смотрят на мир точно так же, склонив голову под углом». Креативность — это возможность посмотреть на мир с другой, с неожиданной стороны.

Для начала надо задаться вопросом, что такое «творец». Микеланджело на заказ расписывал потолки, «Сикстинская капелла». Являлся он в тот момент творцом или был фрилансером? Всё познаётся в сравнении и со временем. Если я творец — то, может быть, через 50–70 лет моим именем назовут улицу.

Я считаю, что прежде всего надо быть ремесленником. А творец ты или нет — решит время.

Не должно быть какого-то конкретного «проекта мечты». Надо просто что-то делать. Осуществлять свои идеи.

У меня нет определённого проекта мечты. То, над чем я работаю сейчас, все сценарии — это и есть проекты мечты. И мне хотелось бы их воплощения на экране.

Я хочу прийти в кинотеатр на фильм, к которому написал сценарий. Если говорить о драматургии — хочу прийти на свой спектакль в МХТ имени Чехова. Моё имя на афише, я драматург и автор этого спектакля.

Приведу ещё такой пример: заходишь в книжный и видишь на полке «хиты продаж» свою книгу. Хотелось бы и такого, но романы я не пишу.

Конечно. Периодически и сейчас приходят в голову, но с годами я становлюсь чуть более сдержанным, более прагматичным, рациональным. Поначалу думаешь: «Блин, зачем я этим занимаюсь? Что за бред?».

Вот сейчас я занимаюсь написанием интерактивного кино. Зачем мне писать пьесы? Но то, что ты делаешь вне работы, то, что ты называешь своим творчеством — это и есть та часть, без которой ты не можешь жить. Это отдушина, и если я от неё откажусь, мне кажется, я стану неполноценным человеком. Я просто не смогу так жить. Хоть как-то, но я должен писать.

Не надо полагаться на курсы, это не панацея от всех болезней. Это может быть дополнительным источником знаний, но не более. Ни один курс не напишет за тебя сценарий, книгу, картину. Надо всё делать самому, просто садиться и пробовать. Неумело, тяжело. Как ребёнок учиться ходить, так же надо учиться писать, рисовать, творить.

Испорть лежащий перед тобой чистый лист. Это станет первым шагом.

Советую больше ходить пешком, наблюдать за людьми, наблюдать за какими-то ситуациями. Это будет особенно полезно документалистам. В наблюдении за жизнью можно найти источник вдохновения.

И надо быть очень любопытным. Обращать внимание на всё, что видишь, и фиксировать это. Записывать все идеи, все мысли, ничего не бояться.

Не надо бояться критики. Она будет всегда. Критика — это то, что делает нас сильнее. Это бесплатные уроки, советы, за которые не надо платить. Надо учиться ценить критику.

Я не особо с ним знаком. Но вижу, что в Казани есть большое количество творческих ребят. В этом плане Институт культуры (КазГИК — прим. интервьюера) дал очень много талантливых ребят. И меня это очень радует, я люблю общаться с талантливыми людьми. Я вдохновляюсь от таких людей.

Подкасты — «Авторская комната» и «Поэпизодный клан»;

Книги — «Гибкий ум: как мыслить нестандартно» и «Спасите котика».

Фильмы — «Почему вы креативны» и работы Джима Джармуша.