«Предстоящие выборы — это просто анекдот». «Грузинская мечта» собирается назначить бывшего футболиста президентом страны — вот что об этом думают сами грузины
14 декабря, на фоне более чем двухнедельных уличных протестов, в Грузии пройдут девятые выборы президента страны. При этом они будут безальтернативными: только правящая коалиция «Грузинская мечта» выдвинула на пост своего депутата Михаила Кавелашвили. Оппозиция заявила, что не будет участвовать в процедуре и не признает результаты. «Вот Так» поговорил с протестующими грузинами о том, как техническое назначение провластного депутата на должность без существенных полномочий объединило всех несогласных с политикой правительства вокруг фигуры действующего президента Саломе Зурабишвили и стало шансом на перемены.
Единственный кандидат — бывший футболист без образования
«Будущий президент? Этот дегенерат? Да, теперь лицом Грузии станет необразованный человек, который только матерится без конца, — говорит Елена, терапевт из Тбилиси. — Они просто выбрали лояльного человека, личность которого значения не имеет, как и сами выборы. Просто назначают своего».
Михаил Кавелашвили в 1990-е был нападающим тбилисского «Динамо» и владикавказской «Алании», немного поиграл в Европе, за сборную Грузии забил девять мячей. После номинации грузинские медиа много писали о том, что он не имеет высшего образования, пишет и говорит по-грузински с ошибками, а во время парламентских сессий (Кавелашвили депутат с 2016 года) публично матерился под камеры.
«Предстоящие выборы — это просто анекдот, — считает филолог Тамрико Квачадзе. — Кавелашвили — не просто бывший футболист, он еще и плохой футболист. Это очень дурная шутка, которую Иванишвили сыграл даже с собственными однопартийцами, потому что среди них, хотя я резкая противница [«Грузинской мечты»], есть хорошо образованные и профессиональные в своей области люди, это надо признать, хотя я их и не уважаю. Нужно знать, как в Грузии обожают футбол, чтобы понять, насколько футболисту нужно быть тупым, чтобы его не любили».
Впервые с 1991 года выборы президента будут не прямыми: голосовать будет Коллегия выборщиков — 150 депутатов парламента и 150 делегатов от региональных властей. Новый закон о выборах президента, одновременно ограничивший его полномочия, был принят в 2017 году. Он отменил систему противовесов на ветвях власти: и глава государства, и премьер-министр, и президент с его правом вето, правом на помилование и внешнеполитическими функциями фактически назначаются парламентом. У кого депутатское большинство — тот безраздельно будет править страной.
«Никакого смысла в этих выборах президента нет, как, собственно, нет и выборов, — говорит Зураб Читая, грузинский журналист и предприниматель. — Президент назначается парламентом. Если бы в парламент привели коня, как при Калигуле, выбирали бы между Кавелашвили и конем. У Иванишвили есть зебры, можно было бы зебру привести. Имя следующего президента объявили заранее. Как это будет оформлено юридически в рамках общепринятой конституционной законности, обсуждать смысла нет. Один человек назначил другого человека. Это технический процесс».
Зураб Читая живет в Грузии с 2015 года. По его словам, здесь он стал гораздо активнее участвовать в политике — хотя бы потому что здесь получил право голоса как гражданин.
В последние девять лет Читая вовлечен в разного рода политический активизм, и это не только участие в митингах: он донатил различным оппозиционным партиям, консультировал их руководителей, когда «кто-то считал, что будет нелишним посоветоваться с разными активистами». Зураб вел собственный подкаст о политике и часто был гостем в различных русскоязычных медиа, будучи знаком со множеством российских журналистов по московской жизни.
С его мнением согласна и 26-летняя активная участница протестов Тамта (имя изменено по просьбе героини), которая называет предстоящие выборы «абсолютным позорищем», и 25-летний предприниматель Гиа, который к протестам декабря не присоединился (он также попросил сохранить анонимность):
«Я думаю, результат президентских выборов предрешен заранее, поскольку правительство Грузии и в первую очередь наш грузинский олигарх уже назвали своего кандидата, — говорит Гиа. — А поскольку люди за него на всеобщих выборах голосовать больше не могут, это просто формальность.
«Политические институты в стране были узурпированы, — соглашается с ним Элисбет, финансовый специалист в крупной технологической компании (она тоже попросила не называть ее настоящее имя). — До сих пор пост президента оставался одним из немногих оставшихся независимых институтов, но теперь его тоже демонтируют. Все ключевые институты в стране украдены, президентство отправляется туда же».
За полтора месяца, которые прошли после последних парламентских выборов, молодежь в Грузии открыла для себя чувство, которого раньше практически не знала — страх перед репрессиями. Несколько опрошенных нами людей моложе 30 лет отказались говорить о своей позиции публично, а те, кто согласились, сделали это на условиях анонимности.
Звучавшие громко во время выборов голоса лидеров оппозиционных партий теперь тоже стали менее слышны: их избивают на протестах и в офисах, угрожают уголовными делами. Самым заметным политиком в публичном пространстве не из партии власти остается действующий президент Грузии, чьи полномочия истекают 29 декабря этого года — Саломе Зурабишвили.
Карьера президента — от ставленника власти до лидера оппозиции
Зурабишвили родилась в Париже, сделала дипломатическую карьеру как гражданка Франции, была послом в Грузии, а после «революции роз» 2004 года приняла грузинское гражданство и в правительстве Саакашвили стала министром иностранных дел. На этой должности она провела всего полгода: резко раскритиковав внутреннюю политику власти, она ушла в отставку и перешла в оппозицию.
В 2016 году Зурабишвили избралась в парламент, а в 2018 году победила на выборах президента при поддержке «Грузинской мечты». Оппозиция заявила, что выборы тогда тоже прошли с нарушениями: вопросы возникли к резкому росту поданных за нее голосов во втором туре — больше 20%.
«Я еще тогда говорил, — объясняет Читая, — они думали, что она будет их ручной собачкой, но она не будет плясать под их дудку, если эта дудка ей не понравится.Через несколько лет она начала разворачиваться и в конце концов развернулась совсем».
Теперь президент, некогда ставленник партии власти, объединяет силы протеста. Именно она предложила оппозиционным партиям подписать общую предвыборную хартию, способствовала созданию коалиции. После объявления итогов парламентских выборов Зурабишвили заявила, что не сдаст полномочия до разрешения политического кризиса, лично выходила к зданию парламента на акцию протеста, провела встречи с западными лидерами, включая избранного президента Трампа и главу Франции Эммануэля Макрона.
С утверждением, что Саломе Зурабишвили сегодня единственный легитимный представитель власти в Грузии, полностью согласна Тамрико Квачадзе.
«Многие, включая меня, в полном ужасе от мысли, что уже через две недели с нами больше не будет Саломе, — говорит Квачадзе. — Западные лидеры и дипломаты высокого ранга относятся к ней с уважением, она сама очень хороший дипломат, что сейчас очень важно. Она могла бы переломить ситуацию — и она старается».
С ней не согласен Гиа, который в целом смотрит на политическую ситуацию с пессимизмом. По его мнению, большого влияния на ситуацию Зурабишвили уже не имеет и вряд ли может что-то изменить:
«Она говорила с Эммануэлем Макроном и Дональдом Трампом, у Макрона после этого был продолжительный разговор с Бидзиной Иванишвили, но без результата».
«Она и есть причина, по которой мы продолжаем биться, — спорит Тамта. — Она единственная, кто действительно думает о Грузии и грузинах. Мы не теряем надежды благодаря ей, за это хочу сказать ей спасибо. Вообще, на протестах видно много женских лиц: мы бойцы и всегда были такими».
Элисбет тоже уверена, что позиция Зурабишвили после выборов и ее решимость противостоять действиям Иванишвили и «Грузинской мечты», которые она считает антиконституционными, сыграют решающую роль уже в ближайшие дни:
«Как единственный оставшийся легитимный институт, признанный всеми как внутри, так и вне страны, [Зурабишвили] находится в уникальном положении. В противостоянии правительству она много сделала для объединения оппозиционных сил, поехала по европейским столицам вопреки запрету правящей партии».
Кроме Зурабишвили противостоять действующему правительству, «Грузинской мечте» и Иванишвили по сути некому — в этом сходятся все, с кем мы говорили.
«Ее любят, ее поддержат и пойдут за ней, — считает Елена. — Пока что, как мне кажется, наша оппозиция слабая, от них нет каких-то конкретных указаний, нет реальных действий, народ протестует сам по себе».
«Общество консолидировалось вокруг ее фигуры за неимением других, — говорит Зураб Читая. — Это логично, ведь остальные политики ушли глубоко в тень — печально, но это так. Максимум, что они делают — стоят на улице вместе со всеми и дают интервью, мало чем отличаясь от условного меня».
Что будет дальше — эскалация насилия на улицах или спад протеста?
По мнению Читая, вопрос сейчас в том, как физически пройдет смена одного президента на другого: ведь Зурабишвили уже заявила, что не покинет пост до того, как пройдут перевыборы, которых требует оппозиция.
«Что они собираются делать? Выволакивать старую женщину из ее особняка вместе с охраной? Или забьют на все это, мол, пусть остается, чтобы не давать лишний повод международному сообществу и улице для протестов. Или инаугурация будет отложена? Или нового президента просто посадят в старый дворец?»
Сейчас в качестве резиденции Зурабишвили использует исторический особняк на улице Орбелиани в пяти минутах ходьбы от площади Свободы, а президентский дворец, построенный Саакашвили на другом берегу реки, пустует и иногда сдается в аренду.
Если Бидзина Иванишвили выберет силовой вариант передачи президентского поста, это может вызвать новую волну протестов. В ином случае, скорее всего, рано или поздно они сошли бы на нет, говорит Читая:
«Никто не готов на что-то большее, чем мирный гражданский протест. Впереди Новый год, наступают холода. Казалось бы, потерпите, подождите, но нет — абсолютно нелепая идея отказа от переговоров о вступлении в ЕС до 2028 года. Когда в последние дни протестов с улиц убрали спецназ и титушек, отказались от избиений, газа, резиновых пуль, мы видели результат — мы приходили и стояли, как Траволта в меме (имеется в виду GIF-изображение с растерянным персонажем Джона Траволты из фильма «Криминальное чтиво». — Ред.). Если бы они сделали так с самого начала, людей становилось бы все меньше и меньше».
Зураб, так же как молодые люди, с которыми мы говорили на условиях анонимности, участвует в акциях протеста в Тбилиси, но они оценивают положение дел иначе.
«Не знаю, как будет развиваться ситуация, — говорит Тамта, — но хочу сказать одно: в истории Грузии всегда были предатели, враги и пророссийские силы, но мы всегда сражались и будем сражаться! Такова наша природа, мы будем биться, пока не победим. В оппозицию я особо не верю, настоящая сила — это народ на улицах».
С ней соглашается Элисбет, которая выходит на протесты по вечерам после работы и остается на улицах до глубокой ночи. Она считает, что протестное движение может победить, потому что его главное требование — вернуть страну на путь в ЕС — поддерживает абсолютное большинство граждан.
«Я верю в то, что массовые протесты, забастовки, акты гражданского неповиновения в конце концов принесут плоды, — объясняет Элисбет. — Каждый день мы видим, что протест только нарастает, в нем участвует все больше бизнесов, сообществ, даже работники государственного сектора присоединяются к демонстрантам. Вдобавок растет поддержка от Европы и от Запада в целом, там позиция твердая. Важнее всего, что около 80% населения Грузии поддерживают интеграцию с Европой».
«Чего я не вижу, так это того, что протесты остановятся — мол, люди устали, наступает Новый год, всё, пошли делать сациви и праздновать. Этого точно не будет, — говорит Тамрико Квачадзе. — Обратите внимание, даже маленькие грузинские стартапы-мастерские, которые очень сильно зависят от продаж в новогодний сезон, почти все отказались участвовать в Рождественской ярмарке, которую проводит мэрия Тбилиси. Это знак очень высокого уровня солидарности».
После начала полномасштабной войны в Украине Квачадзе переехала вместе с мужем и сыном в Лиссабон. В Грузии семья не чувствовала себя в безопасности и искала более спокойное место для жизни — «настолько далеко от границ России, насколько возможно». Последнюю волну протестов она пропустила.
«Конечно, когда мы жили в Грузии, мы всегда выходили на улицу [во время акций протеста]. В этот раз мы были на митинге в Лиссабоне. Во всей Португалии, — утверждает Квачадзе, — примерно 600−700 грузин, поэтому на наших акциях бывало 35−40 человек, включая друзей-украинцев. Как мы говорим, у нас общий враг — в первую очередь Путин, а также его правительство и его окружение. Мы протестовали у посольства Грузии».
Некоторые дипломаты подали в отставку после отказа правительства Грузии от евроинтеграции, поэтому Тамрико и ее друзья надеялись, что, возможно, посол выйдет к ним. Они внимательно следят за событиями в Тбилиси и поражены жестокостью полиции:
«То, что происходит — абсолютно неприемлемо и беспрецедентно. Даже во времена довольно жесткого режима Саакашвили мы никогда не видели таких длительных протестов и такой агрессии со стороны полиции. Кроме того, есть еще эти ребята, которых мы после Майдана называем титушками — они бесконтрольно бьют людей на улицах».
Протестная молодежь, с другой стороны, тоже никогда не проявляла такой смелости и настойчивости, считает Тамрико. «Зумеров» она называет «очень крутыми», креативными, мужественными. «Видно, что они будут биться и купить их невозможно — ни деньгами, ни посулами. Они твердо нацелены на европейскую интеграцию и готовы бороться за эту ясную для них перспективу», — говорит Квачадзе.
«Чем больше полиция отправляет людей в тюрьмы, тем больше людей присоединяется к протесту. Кроме того, я уверена, что если ситуация накалится еще больше, чем сейчас, и речь пойдет о революции, множество граждан Грузии, которые живут за рубежом, а нас таких около миллиона человек, вернутся в страну. И я, и моя семья, конечно, будем в их числе», — обещает она.
Куда движется страна и о чем тревожатся ее граждане
Ставка на выдвинутого «Грузинской мечтой» консерватора без высшего образования Кавелашвили, насилие на улицах, в том числе с использованием титушек, демонстративный отказ от евроинтеграции, отмена встречи с делегацией из США, которая приехала в Тбилиси после выборов — все это новый вектор политики властей, объясняет Зураб Читая.
По его словам, Иванишвили, возможно, из-за личных обид, связанных с заморозкой его счетов в швейцарском банке Credit Suisse, решил окончательно переориентироваться на Россию, Китай и Иран, несмотря на угрозу санкций и возможные потери от разрыва отношений с ЕС и Соединенными Штатами.
«Своим людям он, заручившись поддержкой, пообещал: я вам все компенсирую, смотрите, за три года я заработал гораздо больше, переориентировавшись на другие финансовые потоки — офшоры, криптовалюту, деньги из России. Он подготовился [к возможным санкциям], приняв решение три года назад, потому что думает, что Украина и Запад проиграют», — уверен активист.
О надежде на санкции со стороны европейских стран и США так или иначе говорят почти все, с кем мы пообщались.
«Все члены правящей партии должны как можно скорее подвергнуться серьезным санкциям. Их дети учатся в лучших университетах Европы и США, а в это время они закрывают путь в Европу для Грузии навсегда. Нужно извлечь урок из ошибок в истории с Россией, когда даже после войны 2008 года в Грузии, после Крыма не было серьезных шагов. Люди, выходящие на протесты, сами просят: пожалуйста, наложите санкции на этих ужасных людей из “Грузинской мечты”, которая стала для нас “русским кошмаром”», — говорит Тамрико Квачадзе.
Поддержка демократических устремлений оппозиции со стороны Европы пока что происходит только на словах, а такой опасный сосед, как Россия, совсем рядом и действует. Это тревожит многих в Грузии.
«Я думаю, Грузия не может стать частью Европы, пока мы не вернем территории, оккупированные Россией, потому что на них расположены российские военные базы, очень близко от Тбилиси. Россия может легко завоевать нас за пару недель, мы не сможем так сопротивляться, как это делает Украина», — считает Гиа.
Елена, грузинка русского происхождения, сейчас временно не работает, воспитывая двоих детей. Она участвовала в протестах 2023−2024 годов против грузинского закона об иноагентах, но после парламентских выборов на акции не ходила — стало слишком опасно. Будущее детей тоже ее тревожит:
«Если, как сейчас многие в Грузии говорят, сюда зайдет русский ОМОН [чтобы разгонять протесты], начнут бить русских. Нужно будет сматывать удочки. Мы уже один раз такое проходили в 1992−1993 годах, когда были гонения на русских. Тогда мой брат уехал из Грузии, потому что его били каждый день».
Елена рассчитывает на то, что за 30 лет мышление у людей поменялось, потому что Грузия «идет в Европу», и насилия по национальному признаку удастся избежать, но воспоминания о том времени еще живы. Если российские силовики действительно вмешаются в гражданское противостояние, проблемы неизбежны. Чувство, которое перекрывает тревогу Елены — это надежда.
«Надеюсь, что победят не бидзиновские деньги, победит цивилизация, а не быдло», — говорит она.
Элисбет, в свою очередь, уверена в том, что хотя путь будет трудным, победит демократия:
«Будущее Грузии тесно связано с такими европейскими ценностями, как свобода, демократия, власть закона. При той мощной поддержке европейской интеграции, которая есть в народе, с помощью давления международных партнеров, ясно, что будущее страны — это не изоляция. Я полна надежд на то, что нынешнее [гражданское] движение принесет реальные перемены».
Объединяет всех накануне выборов президента и новой волны протестов, которая большинству кажется неизбежной, чувство полной неопределенности.
«Сейчас мне 26, и я не знаю, что и как я буду делать дальше. Я даже не знаю, будет ли в наступающем году существовать моя страна. Или, может быть, я буду сидеть в тюрьме, — делится Тамта. — Сейчас в Грузии такое время, когда будущее предсказать невозможно».