Разыскивался ФБР, а теперь хочет объединить весь сирийский народ. Кто идет к власти в постасадовской Сирии и как может выглядеть послевоенное устройство страны
В воскресенье, 8 декабря, самолет со свергнутым президентом Сирии Башаром Асадом приземлился в Москве. В стране после более чем полувека правления семьи Асадов наступила новая политическая реальность. Говорить о том, что конфликт в Сирии исчерпан, а политический процесс направится в мирное русло, пока слишком рано — боевые действия в отдельных районах продолжаются, а угроза распада страны сохраняется до сих пор. Рассказываем, кто и за что продолжает бороться в Сирии после богатства Асада и чем это может быть чревато для страны и всего региона.
Кто и что контролирует в Сирии прямо сейчас
На 9 декабря на территории Сирии не осталось лояльных Башару Асаду сил, которые продолжали бы организованное сопротивление. Однако устранение режима отнюдь не гарантирует быстрого достижения мира. Прямо сейчас в стране действуют как минимум три крупные политические силы с четко обозначенными целями, которые стремятся извлечь максимальные выгоды из сохраняющегося вакуума власти. И это не считая менее явных игроков, а также правительств других стран.
Первая из них — «Хайят Тахрир аш-Шам» (ХТШ), в родословной которой на ранних этапах были даже родственные связи с «Аль-Каидой». Именно ХТШ стала главным двигателем победоносного наступления, которое в течение 11 дней привело к краху сирийского режима. Оно началось 27 ноября на северо-западе страны, в мухафазах (провинциях) Идлиб и Алеппо. ХТШ объединила и повела за собой действующие в этом районе Сирии вооруженные группировки оппозиции.
СПРАВКА. К 2018 году благодаря военной помощи со стороны Сирии и Ирана Асад восстановил контроль над большей частью территории страны к западу от реки Евфрат. Провинция Идлиб на северо-западе страны осталась последним оплотом антиправительственных сил. Сюда отступили боевики большинства некурдских вооруженных группировок — от радикальных исламистов до «умеренных» оппозиционеров. В течение последующих нескольких лет руководство ХТШ сумело стать здесь доминирующей силой.
В последние годы от многих джихадистских лозунгов в своей риторике ХТШ отказалась и теперь предлагает, скорее, одну из версий сирийского национализма — разрушить режим Асада и вернуть власть сирийскому народу. При этом, по крайней мере публично, из сирийского народа не исключаются граждане иных вероисповеданий.
Менее чем за две недели боев ХТШ и союзники преодолели почти 300 километров и заняли крупнейшие сирийские города — Алеппо, Хаму, Хомс, после чего достигли Дамаска, а 8 декабря вошли на территорию прибрежных провинций Латакия и Тартус, которые с начала гражданской войны в Сирии оставались оплотом Асада. Эти наиболее населенные территории страны сейчас под их контролем.
Курды — еще один важный участник сирийского конфликта. Это один из крупнейших народов в мире, который все еще не имеет собственного государства. Они компактно проживают в южных районах Турции, а также на севере Сирии и Ирака. На протяжении десятилетий радикальные курдские группировки преимущественно левого толка ведут вооруженную борьбу против Турции, стремясь создать собственное государство. Часто они прибегают к террористическим методам ведения борьбы.
С началом гражданской войны в Сирии для курдов открылось окно возможностей — как минимум для получения широкой автономии. Курдские группировки — Сирийские демократические силы (СДС) и Отряды народной самообороны (ОНС) — в 2016 году провозгласили создание автономной конфедерации Роджава. Чтобы защитить ее, они вынуждены были бороться с Асадом, Турцией и ее прокси, а также террористическим «Исламским государством» (ИГ). В борьбе с последним существенную военную помощь им оказывали США.
Прямо сейчас курды контролируют большую часть восточного берега реки Евфрат (примерно треть территории Сирии).
Третья важная сила — Сирийская национальная армия (СНА), которая, как и ХТШ, последние полторы недели ведет бои на севере Сирии. Фактически это турецкие прокси, которых Анкара вооружила и обучила для достижения своих целей в соседней стране, прежде всего для борьбы с курдами и их вытеснения из приграничных с Турцией районов.
В то время как коалиция во главе с ХТШ направилась на юг, в сторону Дамаска, СНА сконцентрировалась на захвате ключевых городов на севере Сирии, которые оставались под контролем курдских сил. В частности, неделю назад она захватила Телль-Рифат, а прямо сейчас ведут бои за Манбидж. В случае успеха протурецких сил курды будут полностью отодвинуты от турецкой границы в провинции Алеппо.
Помимо этого в пустынных районах центральной и восточной части Сирии продолжают действовать боевики ИГ. В последние дни американская авиация нанесла удары по 75 объектам террористической организации. Однако до сих пор, кроме отдельных атак, в масштабных боевых действиях они не участвовали.
Кто в Сирии оказался в самой большой опасности
Сирия — полиэтническая и поликонфессиональная страна. Кроме арабского большинства здесь традиционно проживают представители многих других национальностей — курды, армяне, туркмены, езиды, ассирийцы, черкесы.
После падения режима Асада и вероятного ухода из Сирии его главных союзников — России и Ирана — главной силой, которая будет оказывать влияние на процессы в стране, остается Турция. Ее президент Реджеп Эрдоган неоднократно подчеркивал необходимость сохранения территориальной целостности Сирии. В стремлении курдов создать собственное государство он видит угрозу и будет всячески таким устремлениям препятствовал.
Серьезно опасаются перемен и сирийские армяне. Большинство из них проживает на северо-западе Сирии в провинции Алеппо, которая оказалась под контролем протурецких сил и группировок с корнями в радикальном исламе. Армяне — христиане, которые боятся одновременно и джихадистов, в ходе гражданской войны в Сирии убивавших христиан, и турок, которые в начале XX века устроили геноцид армянского населения на территории Османской империи.
Среди религиозных групп в Сирии доминируют мусульмане-сунниты (75% населения страны), однако более полувека в политической жизни Сирии власть была сосредоточена в руках алавитов (близкое к шиизму течение ислама), к которым принадлежали Асады.
Алавитов всего около 10% в общем населении Сирии. Они компактно проживают в прибрежных провинциях — Латакии и Тартусе, в каждой из которых составляют большинство населения. В ходе гражданской войны в Сирии этот район боевыми действиями охвачен практически не был в связи с высокой лояльностью местного населения правящему режиму. Здесь же были развернуты ключевые базы ВС РФ — военно-воздушная в Хмеймиме и военно-морская в Тартусе.
Однако после падения Дамаска местное население вооруженного сопротивления повстанцам не оказывало и самостоятельно занялось уничтожением статуй Хафеза Асада еще до прихода вооруженных отрядов оппозиции. Тем не менее местное население с тревогой смотрит в будущее, опасаясь мести за многолетнюю поддержку режима.
Кроме алавитов, обеспокоены и представители других религиозных меньшинств. Многие из них в целях самосохранения в течение многих лет вынуждены были демонстрировать лояльность Асаду. Несмотря на заверения лидеров исламской оппозиции, многочисленные сирийские христиане тоже не чувствуют себя в безопасности. Их опасения разделяют также езиды и ассирийцы, которые стали одними из наиболее пострадавших меньшинств в ходе гражданской войны, в основном от рук боевиков ИГ.
Кто может возглавить новую Сирию
Лицом молниеносного марша на Дамаск, который привел к свержению Асада, стал лидер ХТШ Абу Мохаммад аль-Джулани. Именно его сейчас мировые СМИ называют лидером сирийской оппозиции. Сопоставимых по популярности и узнаваемости фигур среди победителей нет.
В связи с этим именно с Джулани решили сделать большое интервью журналисты американского CNN. Оно было опубликовано за день до падения Дамаска.
В нем оппозиционный лидер поделился своим видением постасадовской Сирии. По его мнению, страной должны править ее граждане посредством созданных ими государственных институтов — «без субъективных решений единоличного правителя». ХТШ он назвал лишь одной из сторон общенационального диалога и допустил роспуск своей организации после победы над Асадом.
В ходе сирийской войны Джулани прошел через значительную идеологическую трансформацию — от эмира сирийского филиала «Аль-Каиды», известного как «Джебхат ан-Нусра», до одного из национальных героев Сирии.
Еще в 2017 году американское ФБР предлагало за информацию о местонахождении Джулани 10 миллионов долларов, а уже 8 декабря 2024 года президент США Джо Байден назвал победный марш Джулани на Дамаск «фундаментальным актом справедливости».
Действительно, Джулани пока разрушает стереотипы о себе и своих сторонниках — в занятых городах сохраняется относительный порядок, не видны массовые расправы над политическими и военными противниками, а представители религиозных меньшинств получают заверения о защите.
Если Джулани удастся сохранить этот порядок, он может стать первым примером успешного транзита из радикального джихадизма в часть респектабельного политического истеблишмента.
«Сейчас мы становимся свидетелями совершенно нового этапа развития сирийского общества, в котором появляется шанс действительно перевернуть страницу и начать строительство новой жизни. На мой взгляд, наиболее вероятный сценарий — проведение выборов, создание некоего правительства технократов. Выборы должны быть организованы как можно быстрее, потому что все понимают, что затянувшийся вакуум власти может привести к большим сложностям. Параллельно с этим будут проходить очень серьезные переговоры между лидерами различных фракций и частей сирийского общества. Сейчас все готовятся к этому раунду», — спрогнозировал в эфире «Вот Так» дальнейшее развитие ситуации в Сирии эксперт по Ближнему Востоку Игорь Семиволос.
Однако востоковед Александра Аппельберг, с которой также поговорил «Вот Так», выразила опасения, что новые силы, которые свергли Асада, с точки зрения жестокости могут как минимум не уступать предыдущему режиму, учитывая их джихадистское прошлое.
«Интересно наблюдать, сколь сильно изменилась риторика ХТШ за последние годы. Еще совсем недавно это были радикальные исламские лозунги, а теперь они говорят, что их правление никому не будет угрожать, что они не воюют с сирийским народом и даже не являются врагами Израиля. И это действительно помогло им завоевать симпатии очень многих сирийцев. Поэтому возможно, что мы увидим новую, более умеренную версию исламистской идеологии», — поделилась Аппельберг.